— Она была здесь, — заявил Ким, — кто-то ее смыл. Подождите. Телефон! Она говорила со мной по сотовому телефону, он сейчас в комнате, где хранятся бумаги.
— Вот что значит творческий подход, — сказал Дуглас. — Ладно, давайте проверим.
Пока Керт вел их к комнате учета, Лерой пошел к машине, чтобы связаться с диспетчером. Когда они вошли в комнату, Ким окончательно упал духом. Стулья стояли на своих местах, и телефона нигде не было.
— Клянусь, он был здесь, — сказал Ким. — А стулья валялись на полу.
— Когда сработала сигнализация, я заходил сюда, — сказал Керт. — Не было никакого телефона, и стулья стояли как стоят.
Вернулся Лерой. На его широком лице играла ехидная улыбка.
— Я попросил их проверить нашего доктора, и угадайте, что они откопали? На него заведено дело: вчера вечером он был арестован за вторжение в закусочную и избиение менеджера. Его выпустили под честное слово.
— Ай-яй-яй, — сказал Дуглас. — Повторное нарушение. Ладно, док, хватит болтать чепуху. Вы едете с нами.
Глава 7
Ким снова оказался в зале суда, у того же судьи. Он сидел за исцарапанным столом рядом с Трейси, а его адвокат и старый друг Джастин Деверо защищал Кима, стоя перед судьей. Разговор был очень тяжелый и длился с самого утра.
Проведя еще одну ночь в камере, в той же одежде, Ким выглядел ужасно.
— Мне не нравится видеть его лицо во второй раз, — с раздражением говорил судья Харлоу. — Он будто издевается над тем, что я отпустил его после первого нарушения.
— Недавняя смерть дочери доктора Реггиса вызвала у него сильнейший стресс, ваша честь, — настаивал Джастин, — что и привело к такому поведению. Это больше не повторится. Как мы уже слышали, доктор Реггис полон сожаления и раскаивается в своих опрометчивых поступках.
Судья Харлоу не мог не признать, что Ким действительно выглядел раскаивающимся и несчастным. Он перевел взгляд на Трейси. Ее присутствие и данные ею показания произвели на него должное впечатление.
— Ну ладно, — сказал он, — я отпущу его под залог. Но убедили меня не ваши напыщенные речи, господин адвокат, а тот факт, что бывшая жена доктора Реггиса любезно согласилась прийти в суд и дать показания в его пользу. Залог пять тысяч долларов и суд через четыре недели. Следующее дело!
Они вышли из здания суда под хмурое утреннее небо.
— Сначала я боялся, что судья Харлоу не отпустит тебя под залог, — сказал Джастин, — но нам повезло. И все-таки послушай, что я скажу, Ким: постарайся больше не попадать в кутузку, потому что в третий раз ты оттуда точно не выйдешь.
— Я все понял, — сказал Ким, — и буду очень осторожен.
— Теперь скажи мне, что произошло на самом деле, — сказала Трейси, когда адвокат отошел подальше.
— Я тебе все расскажу, — ответил Ким, — но мне нужно забрать свою машину. Ты не подвезешь меня до «Хиггинса и Хэнкока»?
— Конечно, — сказала Трейси.
— Тогда поговорим по дороге.
Они добрались быстро, но Ким успел поведать ей все в подробностях. Трейси сильно испугалась, когда он рассказал про человека с ножом и показал порез на своей руке.
— Думаю, это был мексиканец — во всяком случае, латиноамериканец. Он весь в татуировках.
— Почему ты не рассказал обо всем Джастину? — спросила Трейси.
— Это звучит слишком невероятно и только осложнило бы ситуацию.
— Так ты думаешь, Маршу Болдуин насильно держат на «Хиггинсе и Хэнкоке»?
— Хуже. Если кровь, которую я видел, человеческая, то Маршу скорее всего убили.
— Ты сказал это полицейским? — спросила Трейси.
— Конечно. И они подумали, что я свихнулся. Я хотел показать им кровь, но ее уже кто-то смыл. И даже машины Марши не было на стоянке, когда меня увозили.
— Что ты вообще о ней знаешь? — спросила Трейси.
— Почти ничего, — признался Ким, — кроме того, что она окончила ветеринарное училище.
— Плохо дело. Если б ты точно установил, что она пропала, в полиции тебя бы выслушали.
— Ты подала мне хорошую мысль, — сказал Ким. — Что скажешь, если я обращусь за помощью к Келли Андерсон?
— Мысль неплохая, — кивнула Трейси. — Ты столько от нее натерпелся, что она теперь твой должник. Может, я помогу тебе убедить ее.
Ким с благодарностью посмотрел на бывшую жену.
— Знаешь, Трейс, — сказал он, — спасибо, что ты со мной так возишься после всего, что случилось.
Трейси посмотрела на него. Сказанное было совсем не в духе Кима, но, судя по глазам, он говорил искренне.
— Очень приятно это слышать, — сказала она.
— Я серьезно. Теперь я понимаю, что сделал ужасную ошибку, поставив работу и карьеру выше семьи и нас с тобой. Я был эгоистом и очень сожалею об этом. Прости меня за все эти зря пропавшие годы.
— Ты меня просто поражаешь, — ответила Трейси. — Твои извинения приняты.
— Спасибо, — сказал Ким. Он посмотрел в окно. Они уже свернули с шоссе и подъезжали к «Хиггинсу и Хэнкоку».
— Въезд вот здесь, — показал он.
Трейси подъехала к стоявшей в гордом одиночестве машине Кима. На стоянке были еще две машины, но они находились в самом дальнем ее конце.
Ким показал на окно, в которое вчера влез — его уже забили фанерой.
— И какой у нас план? — спросила Трейси.
— Мне нужно заехать в больницу. — Ким вздохнул. — Том согласился присмотреть за моими больными, но мне тоже надо на них взглянуть. А потом поеду к Келли Андерсон. Я знаю, где она живет.
— Нам надо решить кое-какие вопросы, касающиеся Бекки, — сказала Трейси. — Я знаю, что это тяжело, но нужно готовиться к похоронам.
Ким кивнул, взгляд его был направлен куда-то вдаль. Он повернулся к Трейси, в глазах его стояли слезы.
— Ты права. Но мне нужно еще немного времени. Я знаю, что прошу слишком многого, не могла бы ты сама обо всем позаботиться? Я тебе полностью доверяю.
Трейси побарабанила пальцами по рулю. Первой ее мыслью было отказаться, сказать ему, что он опять думает только о себе, — но потом она передумала.
— Ладно. Только обещай мне, что позвонишь, как только приедешь домой.
— Обещаю, — ответил Ким. Он пожал ей руку и вышел из машины.
Ким был счастлив добраться до раздевалки и избавиться, наконец, от любопытных взглядов. Вынув из карманов удостоверение, несколько бумажек и ручек, он снял халат и швырнул его в корзину.
Взглянув на свое отражение в зеркале, Ким был потрясен. Немытые волосы спутались, на лице темная щетина. Он быстро побрился и залез в душ. Ким как раз подставил голову под струю воды, когда кто-то окликнул его по имени. Он смыл пену и повернулся ко входу в душевую. На пороге стояли доктор Форрестер Биддл, начальник отделения кардиохирургии, и доктор Роберт Рэтборн, начальник отдела кадров.
— Доктор Реггис, — сказал Роберт, — я должен вам сообщить, что вы временно отстранены от работы.
— Интересно, почему надо говорить об этом, когда я в душе? Вы что, не могли подождать пять минут?
— Нам это показалось достаточно важным, чтобы немедленно поставить вас в известность.
— Ну хорошо. А на каком основании? — спросил Ким.
— Основанием послужило ваше вмешательство при попытке реанимации вашей дочери. Три врача и две медсестры подали официальные жалобы.
— Лично я пришел в ужас от твоего решения делать прямой массаж сердца собственной дочери, — добавил Форрестер. — Это переходит все допустимые границы.
— Она умирала, Форрестер, — прошипел Ким. — Непрямой массаж не помогал, зрачки были расширены.
— Там были другие компетентные врачи, — сказал Роберт.
— Но они ни черта не делали! — огрызнулся Ким. — Они даже не понимали, что происходит. Я тоже не понимал, пока не увидел ее сердце, — его голос дрогнул.
— Этот случай еще будет разбираться, — сказал Роберт. — А пока вам запрещено заниматься медицинской практикой в этой больнице.
— Как это мило с вашей стороны, джентльмены, что вы пришли в мой кабинет с такими замечательными новостями! — сказал Ким.
— На твоем месте я бы так не веселился, — предупредил его Форрестер. — Ты можешь вообще лишиться лицензии.
Вместо ответа Ким отвернулся и начал намыливать голову.
Днем ночной клуб «Эль Торо» выглядел обшарпанным и заброшенным — совсем иначе, чем ночью. Дождь и туман только усиливали это впечатление.
Шанахан остановил свой черный «чероки» рядом с дряхлым грузовичком Карлоса. Тот вышел из машины и заглянул к нему в окно. Шанахан протянул сотенную бумажку.
— Не понял! — удивился Карлос. — Ты обещал две сотни. Я позаботился о женщине, как ты и просил.
— Ты все испортил. Доктора тоже надо было убрать. Ты же знал, что он пришел за ней.
— У меня не было времени, — ответил Карлос. — Когда он вломился, включилась сигнализация, и я не успел разделаться с ним до приезда полиции. Мне еще повезло, что я замыл кровь и прибрал ее барахло.
— Что ты сделал с машиной? — спросил Шанахан.
— Она стоит в гараже у моего двоюродного брата, — ответил Карлос.
— Мы заберем ее и отправим на свалку. Я не хочу, чтобы на ней кто-нибудь ездил. Доктор знает, что случилось с женщиной?
— Наверное, — сказал Карлос. — Он видел ее кровь.
— Так или иначе, от него нужно избавиться. Сделаешь дело чисто — получишь вторую сотню и еще триста сверху.
— Когда приниматься?
— Сегодня ночью.
Несмотря на то что его отстранили от работы, Ким навестил своих пациентов. Когда он вышел из больницы, была уже середина дня. Сначала Ким хотел позвонить Келли Андерсон и договориться о встрече, но потом решил, что лучше будет сразу заехать к ней.
Келли жила в престижном районе Кристи-хайтс. Ким остановился у обочины и посмотрел на ее дом. Он подумал, что его приезд к Келли Андерсон походил на сделку с дьяволом.
Дверь открыла Кэролайн, дочь Келли. На мгновение Ким потерял дар речи — девочка так живо напомнила ему Бекки. Потом он услышал, как мужской голос из глубины дома спросил ее, кто пришел.