ой девушкой сын не пропадет.
Дима пообещал на своей стене, что утопит Сережу в Черном море, и они поехали.
А как же мама? Она тоже едет в Крым, чтобы требовать его возвращения Украине и защищать права коренных народностей. Например, крымских татар.
Навигатор прокладывает путь через Орел, Курск и Харьков. Что за дурак! Папа исправляет маршрут: они поедут через Тулу, Воронеж, Ростов-на-Дону, заедут искупаться в Ейск, а оттуда уже недалеко до Керченской переправы. С учетом пробок поездка займет 1 день, 21 час, 22 минуты. Всего ничего!
Папа непривычным жестом включает первую скорость и…
– Стой! – кричит дядя Максим. – Самое главное забыли!
Папа шарит в карманах, бежит в дом и возвращается с георгиевской ленточкой.
– Типичная логика колорадов, – ворчит мама. – Сунь свою полосатую дрянь в бензобак, если это самое главное.
Папа привязывает ленточку к зеркалу заднего вида. Поехали!
Циля Иосифовна машет им вслед.
Дженнифер Псаки одели в подгузник, ей очень стыдно и неудобно. Она трясется и взвизгивает каждый раз, когда «ларгус» переезжает лежачего полицейского или попадает колесом в выбоину.
– Успокойте собаку! – нервно говорит мама.
Дима уже скормил Псаки пакет чипсов, а Сережа отдал ей пачку сосисок вместе с упаковкой. Собачку тошнит целлофаном.
– Сколько еще ехать? – спрашивает мама.
– Ебаный пидор! – кричит папа. – Если у тя «инфинити», можно ехать как мудак?!
– Соси у Тольятти! – кричит дядя Максим.
Запомни, дорогой читатель, если у тебя есть «лексус», «инфинити», БМВ или другая буржуйская машина, можно ехать как мудак. Но легче протащить джип на эвакуатор, чем стать патриотом.
Дима уже посадил аккумулятор папиного телефона, а мама и дядя Максим ему свои не дали.
– Есть чо посмотреть? – спрашивает Дима Сережу.
Сережа занят: он читает Кортасара. Дима достает Сережин планшет. Что же там внутри? У Сережи три карты памяти на 32 гигабайта. На них Ким Ки Дук, Райнер Вернер Фассбиндер, несколько фильмов Анджея Жулавски, Дэвида Линча и Белы Тарра. Все, что нужно хипстеру! А еще там всякие неизвестные поцы вроде Киеси Куросавы, Ёсисигэ Ёсиды, Синдзи Аоямы и Хироюки Танаки. Дима что-то слышал про Дэвида Линча: там убили школьницу, а она оказалась шлюхой и наркоманкой, которую трахал весь город. Так ей, в общем, и надо.
– А есть че-нить лайтовое? – спрашивает Дима. – Мультики, например?
У Сережи есть все.
– Только предупреждаю, это сёнэн-ай, – говорит Сережа. – Ты не поймешь.
– Че это я не пойму, – обижается Дима и открывает папку «Красавцы-старшеклассники на страже Земли во имя любви». – Так, я не понял! Это о чем?
– Ну, в общих чертах это про то, как один мальчик тискает вомбата, а другой мальчик ревнует своего бывшего друга, который предал его ради какого-то быдлана и вонючего карри из соседнего ресторана, – отвечает Сережа.
– Че за вомбат? – спрашивает Дима.
– Ну, он такой толстый, розовый и брутальный, – поясняет Сережа, – а этот мелкий блондин его тискает, потому что любит обнимашки.
– Дальше можешь не объяснять, – говорит Дима.
– На самом деле это не вомбат, а пришелец из далекой галактики, который прилетел спасти мальчиков от позорного реалити-шоу, в котором они участвовали без их согласия. Так вот, его бывший друг с новым другом ходят в баню, и там они сидят голые в фуро и треплются про японскую еду, а потом…
– Не надо спойлерить, я потом посмотрю, – вмешивается мама.
– Если не нравится сёнэн-ай, можно посмотреть юри, – предлагает Сережа.
– Мне параллельно, что там делает этот Юрий, – отвечает Дима. – Но пусть он это делает у себя дома, а не выставляет свою ориентацию напоказ.
И правильно, Дима, потому что юри – это расовые японские мультики про школьниц-лесбиянок, у которых из-под клетчатых юбочек торчат белые панцу. Как, ты не знаешь, что такое панцу? Это просто-напросто трусы, чтобы их нюхать и фапать.
– Надо что-нибудь попроще, – говорит Сережа. – У меня есть кино твоего интеллектуального уровня. Называется «Трусонюх».
Дима делает фейспалм.
– Это крутая комедия, – доказывает Сережа. – Кино для настоящих быдланов! Там один парень получает суперсилу, когда надевает на лицо женские панцу.
– Спасибо, я потом посмотрю! – кричит папа.
– А хочешь короткометражку? – спрашивает Сережа. – Там всего-то 23 минуты.
И Сережа открывает файл под названием «Прора». Дима смотрит. На экране гуляют два парнишки: один шлюховатого вида блондин, другой – хипстер-брюнет в шляпке. Сережа объясняет, что Прора – это заброшенный курорт, построенный нацистами. То есть классический образец безликой архитектуры Третьего рейха. Сейчас большинство зданий пустует, но одно уже успели переделать под молодежную гостиницу. «Может, и мы туда съездим», – смущенно добавляет Сережа.
– Ну, ваще я интересуюсь историей Третьего рейха, – одобряет Дима.
А тем временем шлюховатый блондин начинает сосать у брюнета-хипстера. Брюнет за это хуячит блондина в битое стекло. И правильно: то гуляли как нормальные пацаны, а то полез со своими пидорскими играми. И в конце фильма блонд с порезанной ногой сидит на пирсе, щурится на закатное солнце и смотрит, как уходит другой парень. И еще лыбится: типа врешь, не уйдешь.
– Ну как, ты все понял? – с надеждой спрашивает Сережа.
– А ты-то все понял? – спрашивает Дима.
– Я все очень хорошо понял, а вот понял ли ты? – спрашивает Сережа.
– Короче, если ты ко мне полезешь, будешь ходить с порезанной ногой, – обещает Дима. – Это любому пидору понятно.
– Вот, бери пример с Сережи, – советует мама. – Он не валяет дурака, как ты, а постоянно учится.
– А я еще читаю журнал «Сеанс», – хвастается Сережа. И он не врет. Вот уже шесть лет Сережа сидит на одном кинофоруме. Там он обсуждает с другими такими же мальчиками интеллектуальное кино под видом старого еврея. Иногда Сережа заглядывает на форум «Политика, Украина: что будет с русскими?» Там он называет сторонников ДНР дикарями и проповедует либеральные ценности, а когда его посылают в Гейропу, бегает жаловаться маме. У Сережи очень разносторонние интересы.
– Хуясе, умный, – говорит папа дяде Максиму. – Прямо как наш Абрам Кацнельсон.
Сережа делает вид, будто ничего не понял.
На прошлой неделе дядя Максим обещал вычислить его по айпи и отпиздить, и он не шутил, потому что работает программистом в ГУВД. Они с папой решили, что старый еврей – это тетя Вера, а бить женщин стыдно, тем более лесбиянок и феминисток.
У мамы разрядился айпад, и дядя Максим подключил его к прикуривателю. Маме скучно.
– Дай, я поведу, – предлагает мама. Сейчас очередь дяди Максима, но он не хочет прослыть шовинистским быдлом и предлагает посадить Танечку за руль.
– Ебаное мужло! – кричит мама, обгоняя дорогие машины. – Не насосал, а своровал!
Папа просит маму поменяться с дядей Максимом, чтобы дети не выучили плохие слова.
А вот и машина ДПС, она едет следом за «ларгусом», включив мигалку.
Молодой майор просит маму показать водительское удостоверение и пройти с ним в машину.
– Я знаю свои права и никуда не пойду, – говорит мама. – Составляйте протокол.
– А вы знаете, что в пределах населенного пункта нельзя набирать скорость выше 60 км/ч? – спрашивает молодой майор.
– А вы знаете, что я – Татьяна Корчажная, депутат Законодательного собрания Москвы прошлого созыва, член Координационного совета оппозиции и председатель Исполнительного комитета Национальной партии феминизма? – спрашивает мама.
– Я даже не знаю, что это такое, – отвечает майор, – но в следующий раз, пожалуйста, не превышайте.
И он отпустил маму без протокола. Вот как выгодно быть политиком!
– А мы пойдем смотреть на тульский кремль? – спрашивает Сережа.
Но тульский кремль уже очень далеко.
Дженнифер Псаки накакала в подгузник и плачет. Мама останавливает машину, папа и дядя Максим выходят, кладут собаку на капот и меняют ей подгузник. Дядя Максим обтирает попу Псаки влажными детскими салфетками и воркует: «Лежать, доча, лежать!»
– Смотри, – говорит Дима Сереже. – Это твое будущее. Пидорасня мечтает о нормальной семье и потому заводит эрзац-детей в виде кошек и собак.
– Вообще-то, у меня есть настоящий, – обижается папа.
Но Диму это не волнует.
– Ну и что, – спорит Сережа. – Когда собака вырастет, она не сдаст тебя в психушку, чтобы отобрать квартиру. Животные намного лучше некоторых людей!
– Ну и еби собаку, – отвечает Дима. – И кстати, я хотел остаться дома, а ваш Крым мне нах не всрался.
Вот какой неблагодарный мальчик этот Дима, ему плевать на подарок, который сделан всему российскому народу! Так ему и сказал дядя Максим. Дима не понял, шутит он или нет. Дядя Максим объяснил, что не одобряет политику правящей партии, но быть несогласным с ней – значит предать интересы Родины. И так же думает китайский режиссер Чжан Имоу, который великолепно отобразил идею давления конфуцианской системы на личность и индивидуальность в фильме «Проклятье золотого цветка». Если любишь Россию и русских парней, не надо все время отстаивать свои права, как оголтелые западные геи, которым сделать каминг-аут – все равно что отсосать на заправке. Русский парень не обязан тебя любить насильно, только терпением, трудом и постоянной разъяснительной работой можно сделать из него европейского человека.
Папа на это возразил, что один его кореш-скинхед попросил себя отпиздить, потом пошел в полицию и заявил, что его избили гомофобы. В полиции приняли заявление, посмеялись и забыли. Но кореш все ходил и ходил туда, требуя найти виновных, и аккуратно подшивал все бумажки, а сейчас он настоящий европейский человек, живет в Германии на хорошее пособие, пользуется всеми положенными социальными программами и даже вышел замуж за другого бона. Конечно, не взаправду, а для гражданства.
– Так мы и поверили, – улыбнулась мама.
Все сели в машину и отправились дальше, а Сережа достал из сумочки чупа-чупс и начал его облизывать, выразительно поглядывая на друга детства.