– Тебя с этим многое связывает!
– Ничего ровным счетом! Это я и пытаюсь тебе вдолбить. Ты много наобещал, но пока я что-то ничего не вижу. Только полицию на хвосте. Где теперь твои обещания? Что стряслось с твоей великой идеей? Черт побери, в конце концов, кто тебе сказал, что щенок Бернса наркоман?
– Ты, Болто.
– То-то и оно. Долго ли мне ждать обещанного?
– Ты же получил рынок Аннабелля.
– Дерьмо! – крикнул Болто с остервенением. – Ты говорил о большом деле. И где же оно? Разве я не сделал все, как ты велел? Разве я не рисковал головой, договариваясь с девчонкой Эрнандес? Ты думаешь, легко было уговорить ее?
– Думаю, легко. Достаточно было помахать перед ее носом двадцатью пятью долларами.
– Нет, ошибаешься. Посложнее. Этот мальчишка был ее братом. И, я уверен, она не догадалась, что он не по своей воле ушел на тот свет. Как бы то ни было, хороший был парнишка. И зря ты с ним так.
– Другого выхода не было.
– У тебя было много выходов, – сказал Болто, – но я даже не хочу об этом говорить. Я ничего не желаю знать об убийстве, ничего. Аннабелль и его сестра – это твоя проблема. Не моя. Зачем тебе было резать...
– Заткнись!
– Ладно, ладно. Я только говорю, что в проклятом восемьдесят седьмом что-то пронюхали, и я должен подумать о собственной безопасности. Не собираюсь садиться из-за тебя или кого-нибудь еще. Если этот детектив начнет приставать ко мне, я никуда с ним не пойду. Никому не позволю обрабатывать себя в участке.
– А что ты сделаешь, Болто, если полицейский попытается арестовать тебя?
– Убью сукина сына.
– Кто-то говорил, что ничего не желает знать об убийстве.
– Я говорю о тех помоях, в которых купаешься ты. Я умываю руки. Но сначала я хочу получить обещанное. За наводку, во-первых, и за договоренность с девчонкой Эрнандес, во-вторых. Без меня ты бы никогда...
– Ты получишь все, что обещано. Знаешь, в чем твое слабое место, Болто?
– Нет, расскажи. Умираю как хочется услышать.
– Ты мелко мыслишь. Работаешь по-крупному, а все еще считаешь, будто роешься в помойке.
– Ну, конечно, ты у нас витаешь в облаках. Поздравляю. Извини меня за помойку.
– Начинай думать крупно, дурак. Как только я объясню Бернсу...
– Когда? Позвони ему, слышишь? Давай закончим дело.
– Только после того, как проверю голубей.
– Проверь у подсадных уток, – орал Бернс в переговорное устройство. – У тебя же есть осведомители, почему ты юс не используешь, Стив?
На другом конце переговорного устройства Карелла терпеливо вздохнул – он не понимал причин необычного раздражения Бернса в последние дни.
– Пит, я поговорил со всеми нашими осведомителями. Никто из них не знает человека по имени Болто. Сейчас я жду звонка от Дэнни Гимпа. Как только я...
– Неужели никто и никогда на нашем участке не слышал об этом Болто! – кричал Бернс. – Не могу поверить, чтобы отдел из шестнадцати детективов не мог найти вшивого толкача, который мне нужен. Извини, Стив, я не могу в это поверить.
– Но это так...
– Ты узнавал в других участках? Человек не может возникнуть из воздуха. Такого не бывает, Стив. Если он толкач, на него должно быть досье.
– Он может оказаться новичком.
– Тогда надо поискать в картотеке малолетних правонарушителей.
– Нет, я проверил, Пит. Может, Болто – это прозвище. Может...
– Зачем тогда мы держим картотеки кличек и прозвищ?
– Не горячись, Пит. Возможно, он еще совсем свеженький, какой-нибудь молодой хулиган, только что вошедший в дело. Поэтому и досье нет.
– Молодой хулиган вдруг становится толкачом, и ты мне говоришь, что его нет в картотеке?
– Пит, ему необязательно там быть. Вполне возможно, что он никогда не попадал в переделки. По улицам шляются сотни мальчишек, которых нет в картотеке.
– Что ты мне пытаешься объяснить? – смазал Бернс. – Что не можешь найти мелкую шпану, так, что ли? Этот Болто получил клиентов Эрнандеса, вот тебе и причина убийства.
– Если бы у Эрнандеса была большая торговля, то это могло стать причиной. Но, Пит...
– У тебя что – есть другое объяснение?
– Нет, пока, нет.
– Тогда найди мне Болто!
– Пит, ты говоришь со мной так, будто я...
– Я пока еще командир отдела, Карелла, – перебил его Бернс.
– Хорошо. Послушай, я вчера встретил парня, который хотел купить героин у Болто. Я помню, как он выглядит, и постараюсь отыскать его сегодня. Но сначала позволь мне дождаться звонка Дэнни Гимпа.
– Ты думаешь, этот, которого ты встретил, знает Болто?
– Вчера он сказал, что не знает, и ужасно запаниковал, когда увидел полицейского. Но, возможно, с тех пор он уже встретился с Болто и выведет меня на него. Дэнни должен позвонить в ближайшие полчаса.
– Хорошо, – сказал Бернс.
– Я не понимаю, почему ты так нервно относишься к этому делу, – недоуменно произнес Карелла. – Ничто пока на нас не давит...
– Я отношусь так к каждому делу, – сухо ответил Бернс и закончил разговор.
Он сидел за столом и смотрел в угловое окно, выходящее в парк. Усталый и печальный, он ненавидел себя за придирки к своим сотрудникам, за то, что скрывает от них важные сведения, которые могли бы помочь Карелле в расследовании. Он снова задавал себе вопрос и снова не мог на него ответить: что делать?
Поймет ли Карелла? Или же, как и следует умному полицейскому, вцепится в эти отпечатки пальцев, которые выведут его к убийце по имени Ларри Бернс?
«Чего я боюсь?» – спросил себя Бернс.
И, отвечая себе, вновь впадал в уныние. Он знал, чего он боится. В последние несколько дней он познакомился с новым Ларри Бернсом. Новый человек, замаскировавшийся под его сына, оказался не очень приятным. Он его совсем не знал.
Этот человек мог убить другого.
«Мой сын, Ларри, мог убить мальчишку Эрнандеса», – подумал Бернс.
На столе зазвонил телефон. Он подождал немного, потом круто повернулся на вращающемся кресле к столу и поднял трубку.
– Восемьдесят седьмой участок, – сказал он. – Лейтенант Бернс слушает.
– Лейтенант, это Кассиди из дежурки.
– Что там, Майк?
– Вам звонят.
– Кто?
– Тип какой-то. Себя не называет.
Бернс почувствовал резкую боль в спине. Боль медленно расползалась и слабела.
– Он... он со мной хочет поговорить?
– Да, сэр, – сказал Кассиди.
– Хорошо, подключи его.
Бернс ждал. Ладони его вспотели. Трубка скользила в потной правой руке, левую ладонь он вытирал о брюки.
– Алло? – произнес голос. Это был тот же самый голос, что и в первый раз. Бернс сразу узнал его.
– Лейтенант Бернс слушает, – сказал он.
– Добрый день, лейтенант, – откликнулся голос. – Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, – сказал Бернс. – Кто это?
– Согласись, что это не самый остроумный вопрос, лейтенант.
– Что вам надо?
– Нас никто не слышит, лейтенант? Мне совсем не хочется, чтобы кто-то из твоих коллег оказался в курсе наших проблем.
– Мои разговоры никто не подслушивает, – заверил Бернс.
– Ты уверен в этом, лейтенант?
– Не считай меня идиотом, – огрызнулся Бернс. – Говори, зачем звонишь.
– Ты поговорил с сыном, лейтенант?
– Да.
Бернс взял трубку в левую руку, вытер правую и снова перехватил трубку.
– Ну и что? Он подтвердил то, о чем я говорил тебе в прошлый раз?
– Он наркоман, – сказал Бернс. – Это правда.
– Какая жалость, лейтенант. Такой прелестный ребенок. – Голос неожиданно стал деловым. – Ты проверил отпечатки пальцев?
– Да.
– Они принадлежат твоему сыну?
– Да.
– Паршиво, лейтенант, ничего не скажешь.
– Мой сын с Эрнандесом не ссорился.
– У меня есть свидетель, лейтенант.
– Кто?
– Ты удивишься.
– Валяй, говори.
– Мария Эрнандес.
– Что?
– Да, она. Чем дальше, тем паршивее, верно? Единственный свидетель ссоры неожиданно умирает. Совсем паршиво, лейтенант.
– Мой сын был со мной в ту ночь, когда убили Марию Эрнандес, – спокойно сказал Бернс.
– И ты думаешь, присяжные поверят в это? – спросил голос. – Особенно когда узнают, что папочка скрывал важные улики. – Наступило молчание. – А может, ты уже рассказал в полиции об отпечатках пальцев твоего сына на том шприце?
– Нет, – ответил Бернс нерешительно, – не сказал. Слушай, чего ты хочешь?
– Я скажу тебе, чего я хочу. Ты ведь человек несговорчивый, верно, лейтенант?
– Чего ты добиваешься, черт бы тебя подрал? – взорвался Бернс. – Тебе деньги нужны? Я угадал?
– Ты недооцениваешь меня, лейтенант. Я...
– Алло? – вклинился новый голос.
– Кто это? – спросил Бернс.
– Прошу прощения, лейтенант, – сказал Кассиди. – Я должно быть, не туда вставил штырь. Я хочу связаться с Кареллой, ему звонит Дании Гимп.
– Тогда отключайся, Кассиди, – приказал Бернс.
– Да, сэр.
Щелчок в трубке подтвердил, что Кассиди отключился.
– Ладно, – сказал Бернс, – можно продолжать.
Ответа не было.
– Алло, алло!
Собеседник исчез. Бернс бросил трубку на рычаг и сидел какое-то время, мрачно размышляя. Когда через пять минут раздался стук в дверь, он уже пришел к решению: будь что будет.
– Войдите, – сказал он.
Дверь открылась. В кабинет вошел Карелла.
– Я только что говорил с Дэнни Гимпом, – сообщил Карелла и покачал головой. – Ничего утешительного. Он тоже не знает никакого Болто.
– Что поделаешь, – устало произнес Бернс.
– Так что я снова побегаю по парку. Может, увижу того мальчишку. Если его нет на прежнем месте, поищу где-нибудь еще.
– Хорошо, – сказал Бернс. – Сделай все, что в твоих силах.
Карелла повернулся, собираясь уходить.
– Став! – окликнул его Бернс. – Прежде чем ты уйдешь...
– Да?
– Я хочу, чтобы ты кое-что знал. Мне многое надо рассказать.
– О чем ты. Пит?
– Отпечатки пальцев на том шприце... – сказал Бернс, внутренне приготовившись к долгому и неприятному разговору. – Они принадлежат моему сыну.