Бетси нахмурилась.
— Нет, и к тому же я не думала, что должна упоминать, что знаю лорда Горинга. Просто я очень удивилась, увидев его… — она прервалась. — Тихо, он подходит.
Святые небеса, и она всё ещё не сказала Бетси, что Саймон — её муж.
— Хм, Бетси…
— Так как дела у молодой мамочки? — пророкотал за ней голос Саймона. Когда Луиза повернулась, он пристально глядел на неё, а не на Бетси.
— Прекрасно, и у ребенка тоже, — сказал Луиза, затем быстро добавила, — миссис Микл, это мой муж, герцог Фоксмур.
Она услышала судорожный вздох Бетси, но не посмотрела на неё, так как хотела видеть реакцию Саймона.
— Медсестра попросила уведомить вас, миссис Микл, что ваш муж спит, — он перевел взгляд на лицо Бетси. — И она не хотела будить… Бетси? — он замер, улыбка спала с его лица.
Сомневаться не приходилось. Они знали друг друга. И, вероятно, в библейском смысле [43].
Но хотя Луизу поразила острая боль ревности, она была не сравнима с грустью, которую ощутила девушка, подумав о Саймоне, которого в четырнадцать лет запугивал в борделе родной дед. Особенно учитывая, каким подавленным он выглядел, словно ни с того ни с сего появился друг детства с намерением рассказать истории о его досадных мальчишеских выходках.
Но он быстро пришёл в себя, коротко кивнув Бетси.
— Вас так зовут, да? Бетси? Уверен, моя жена, должно быть, упоминала ранее об этом, — бормотал он, а Саймон никогда не бормотал. — Простите, что обращаюсь к вам так бесцеремонно, когда мы только познакомились, но после того, как жена вас описывала, мне кажется, будто я вас уже знаю.
— Б-благодарю, мило… ваша светлость, — запинаясь, произнесла Бетси.
Чувствуя за собой вину, что не ввела Бетси в курс дела раньше, Луиза взяла её за руку и предупреждающе сжала. Она не хотела, чтобы Саймон знал о том, что рассказала ей Бетси, по крайней мере, пока она не выяснит всё подробнее. Какой смысл смущать его и вдобавок его знакомую.
— Роды прошли великолепно, — выпалила Луиза, чтобы замять неловкое молчание. — Доктор поразительно быстро повернул ребеночка, и поглядите, вот она — прелестная маленькая девчушка.
— Хорошо, хорошо, — быстро произнёс Саймон. Он положил руку Луизе на плечо. — Значит, ты готова идти?
— Еще нет, — сказала Луиза. Когда пальцы Саймона судорожно вцепились ей в плечо, она притворилась, что не заметила этого, решительно надев на лицо улыбку. — Я думала немного задержаться с Бетси, чтобы помочь ей с ребенком. И, в любом случае, разве тебе не надо отправляться на сессии?
— Но как ты доберешься домой? — спросил он, в глазах его была заметна паника.
— Миссис Харрис еще здесь, не так ли? И я уверена, она всё ещё ждет меня, чтобы отвезти обратно в Фоксмур-хаус.
— Да, но…
— Ну же, Саймон. Со мной всё будет в порядке.
Он с явной тревогой перевел взгляд с Луизы на Бетси, затем снова посмотрел на жену. Странно — он уже открыл ей, что посещал публичный дом в юности. Тогда отчего он так разволновался, что она встретилась с этой женщиной из борделя?
Разве что это было больше, чем просто соитие для него.
Нет, она не вынесла бы мысли об этом. Но она всё прояснит. О да, непременно прояснит.
— Ваша жена права, ваша светлость, — голос Бетси был удивительно спокоен. Она укачивала ребенка. — С ней всё будет в порядке рядом со мной. Она моя подруга. Я никогда в жизни не допущу, чтобы ей что-то навредило.
— Спасибо, — произнес он глухим голосом. Саймон встретился взглядом с Луизой, боль промелькнула в его глазах. — Но не долго, дорогая. Сессия, вероятно, не продлится допоздна.
Луиза кивнула, прежде чем прогнала Саймона прочь. Как только он покинул лазарет, она повернулась к Бетси, сосредоточившись на вопросах.
Бетси, склонив голову, крепче обняла спящую малышку.
— Я ошиблась, — пробормотала она. — Приняла за другого человека. Это не он. Извините, это не он.
— Не глупите, — прошипела девушка. — Я знаю, что это был он. И, причем, не только из-за того, что вы мне сказали.
Бетси замотала головой.
— Не знаю, что меня заставило наплести такую ложь. Ваш муж — не тот человек…
— Черт побери, послушайте меня! Всё хорошо… я уже знала о борделе!
Бетси вскинула голову.
— Что?
— Я имела в виду, что знаю о посещении Саймоном одного публичного дома в юности. — Украдкой взглянув на других пациентов, Луиза понизила голос. — Он сам рассказывал мне.
Глаза на лице новоиспеченной матери казались огромными.
— Вдобавок, я знаю, что это… как-то повлияло на него. Он ненавидит своего деда, но не знаю по какой причине, а теперь вы говорите мне, что именно он привёл его в бордель. — Она сжала руку Бетси. — Вы должны рассказать мне, что ему сделал граф.
— Спросите своего мужа, — произнесла Бетси.
— Я уже спрашивала. Он мне не ответил, — Луиза сглотнула. — И если вы не расскажете, мне ничего не останется, как предположить, что его дед совершил что-то жуткое и извращённое, как те отвратительные мужчины, о которых я слышала от заключенных, — мужчины, которые трогают детей…
— Нет, нет, ничего подобного! — Бетси разрывали сомнения, потом она призналась: — Хорошо, мне это казалось жутким, но не извращенным.
— Значит, он не трогал его.
Её лицо померкло.
— Ну, он, по правде говоря, время от времени сильно порол его. Но больше всего он причинял ему боль вот тут. — Она показала на грудь. — Внутри. Там, где никому это не видно.
— Кроме вас, — прошептала Луиза.
Бетси побледнела.
— Между мной и вашим мужем ничего такого не было, клянусь.
— Хотите сказать, — язвительно произнесла Луиза, — вы не делили с ним постель?
— Я имела в виду… он не интересовался мной… то есть, он интересовался, но… — Она издала глубокий вздох. — Для мальчишки я больше была как… собеседница. Понимаете? — Она тяжело сглотнула, посмотрев на свою крошку. — Бедняжка, его мать была бесчувственным человеком, а отец без конца увлечен азартными играми, а дед…
— Вовлекал внука в грех.
— Вовлекал? — Бетси грубо рассмеялась. — Отнюдь нет. — Наклоняясь ближе, Бетси прошептала: — Лорд Монтит называл это «обучением», правда-правда. Говорил, что мальчишка должен зарубить себе на носу, что «шлюхи для постели, а леди для свадьбы».
— Уверена, такому уроку большинство лордов учатся самостоятельно, — отрезала Луиза. — Не понимаю, зачем ему было нужно…
— Я поинтересовалась у лорда Монтита, когда стала его любовницей. Он сказал, что один из его сыновей женился на женщине гораздо ниже его по происхождению, потому как «пошёл на поводу у своего „петушка“», и он хотел позаботиться о том, чтобы его внук не поступил подобным образом.
Луиза не знала, то ли ей радоваться тому свидетельству, что дядя Саймона действительно женился на своей жене-индианке, то ли ужасаться тому, что этот брак принёс столько боли Саймону.
Бетси по-матерински разглаживала волосики у ребенка.
— Именно так он намеревался обучить паренька, что мужчина должен держать свои порывы при себе. Что его не должны заботить женщины, которых он укладывает в постель. Что женщины — неважно насколько они хорошенькие, или талантливые, или желанные — взаимозаменяемы.
Луиза изумленно уставилась на неё.
— И как, скажите на милость, он этому учил.
Уставившись на Мери Грейс, Бетси пробормотала:
— Не знаю, должна ли я вам рассказывать. Если ваш муж прознает об этом, что со мной будет? Жизнь у моего бедного Джима и так не сахар, а если еще моим врагом станет герцог…
— Саймон никогда вас не обидит…
— Он мог бы, после того, что я ему сделала. Особенно, если мой рассказ ранит женщину, которую он любит.
Луиза потупила взор от внезапно поразившей её боли.
— На счет этого не беспокойтесь. Саймон женился на мне не по любви… он женился потому… — Нет, она не могла рассказать женщине, почему он взял её в жены — это было слишком унизительно. — Это произошло больше по расчету, чем по любви.
— Может и так, но это не меняет того обстоятельства, что теперь он вас любит. Это написано у него на лице, когда он смотрит на вас.
Её сердце пропустило удар.
— Могу вас уверить, он чувствует влечение, но…
— Это была любовь, я видела, а не просто влечение. А я знаю доподлинно, потому что так мой дорогой Джим смотрит на меня. И вы его любите, разве нет?
У Луизы перехватило дыхание. Любит? Не потому ли её сердце воспарило от одной только мысли, что он, вероятно, любит её? Не по той ли причине её так сильно задело открытие, что он сговорился с её отцом?
Не потому ли она внезапно захотела рискнуть всем, даже своей жизнью, чтобы родить ему ребенка?
Слеза прокатилась по щеке девушки. О Господи, она взяла и влюбилась в Саймона. Опять. После того, как всеми силами старалась этого не допустить.
Однако так ли ужасно будет любить Саймона? Он оказался мужем гораздо более терпимым, чем она ожидала, и если бы не его изменчивый нрав, Луиза считала бы их брак отличным.
Особенно теперь, когда она решила родить ему ребенка. Но прежде, ей следует узнать, что его так мучит, что не дает ему признаться в любви к ней. Если только это было правдой.
— Я действительно люблю своего мужа, — сказала Луиза. — И именно поэтому, вы должны все мне рассказать. Его снедает ужасная печаль, изводя его мрачным настроением и иногда пробуждая в нем злость. Как мне ему помочь, если я не знаю, что это?
Бетси устало вздохнула, потом кивнула.
— Вы правы. Кто и может ему помочь, так это вы. И после всей жестокости, которую обрушил на него граф, ваш муж заслуживает счастья.
Глава 24
Дорогая Шарлотта,
Вы знаете, я не могу рассказать вам о состоянии своих дел, иначе рискую потерять анонимность. Но, будьте покойны, я достаточно знаком с женской натурой, чтобы понимать, как этими самыми женщинами управлять.
Ваш друг,