— Мамочка, это же здорово! Значит, мы скоро купим свою квартиру! — воскликнула Полина. — Теперь я сокращу свои расходы. Будем откладывать деньги, чтобы найти хорошую трехкомнатную. А потом еще и мебель понадобится…
— Оксана отправила нам контейнер с оставшимися вещами.
— Зачем?
— Пригодятся. У нас ведь была хорошая мебель.
— И куда мы ее денем сейчас?
— Кое-что возьмем сюда, а крупные вещи временно поместим на склад.
— На какой склад, мама?
— Постараюсь договориться с Иваном Ивановичем, может, он выделит местечко на нашем.
— Еще чего. Лучше я договорюсь с Володей. И вообще, не хочу, чтобы ты работала на этой хлебопекарне.
— Это не хлебопекарня, это производство по выпечке продукции и ее реализации.
— Разве это не одно и то же? — засмеялась Полина.
— Не смейся. Мне там нравится. И работы не так уж много. Во Владивостоке я была более загружена.
— Ну ладно. Думаю, ты там не задержишься. Как только придут деньги за квартиру, мы купим машину, без нее просто невозможно жить. Ты согласна?
— Я-то согласна, но в первую очередь нам нужно думать о жилье.
— Мама, не волнуйся, заработаем.
— Нет, машина — это очень дорого…
Глава 10
В этот день шел дождь. Татьяна схватила зонт и выбежала из квартиры, она опаздывала на работу. В метро было как никогда много народу — час пик, начало рабочего дня, да еще непогода. В электричке люди жались друг к другу, мокрая одежда усиливала неприятные ощущения от тесноты. То в одном, то в другом конце вагона вспыхивали перебранки. В общем, каждый мечтал поскорей выйти на своей станции. Когда поезд наконец прибыл на нужную Татьяне остановку и дверь открылась, она вздохнула с облегчением. Толпа вынесла ее на перрон, а потом повела к эскалатору. Выйдя на улицу, женщина взглянула на часы и быстрым шагом направилась в офис.
— Ну и погодка сегодня! — сказала она, поздоровавшись с Наташей.
Вешая пальто в шкаф, успела заметить, что сослуживица явно не в духе.
— Меня осень и зима никогда не радовали, — продолжала Татьяна. — Мало того, что погода мерзкая, так еще и одежды на тебе прибавилось. Джинсы, свитер, в метро жарко… То ли дело летом…
Татьяна села за стол и еще раз взглянула на девушку. Наташа встала и подошла к зеркалу, скорчила гримасу своему нахмуренному отражению, подкрасила губы и тряхнула головой. Волосы привычно образовали пробор. Татьяна обратила внимание, что джинсы стали ей тесноваты. Наташа, не отходя от зеркала, попыталась слегка подобрать живот, но уже через минуту ее лицо приобрело пунцовый оттенок.
— Проклятье! Что делать с лишним весом? Придется расстегнуть одну пуговицу и прикрыть свитером, — угрюмо пробормотала она, отошла от зеркала и села за рабочий стол.
— У тебя что-то случилось? Не вижу твоей очаровательной улыбки…
— Татьяна Петровна, я не знаю, что делать, — взмахнула она накрашенными ресницами.
— А где твой Иван Иванович?
— Он у себя в кабинете.
— Ну, кажется, все живы и здоровы, а это главное. Теперь рассказывай, что произошло за ночь. Вчера, как мне казалось, все было нормально.
— Да ненормально! — встала из-за стола Наташа и подошла к окну.
Она несколько минут стояла молча, думая, открыться ли этой новой на их предприятии женщине. Потом резко повернулась и произнесла:
— Помогите мне.
— Чем же помочь? — недоумевала Татьяна.
— Я не рассказывала вам, но сейчас…
Наташа опять отвернулась и зашмыгала носом. Слезы, которые она с трудом сдерживала до последнего момента, вдруг хлынули разом, девушка стала поспешно вытирать их рукой. Татьяна подошла к ней, обняла и осторожно погладила по волосам.
— Будет, будет. Успокойся сначала, а потом мы с тобой поговорим.
Наташа достала из сумочки маленькое зеркальце, носовой платок и стала вытирать тушь, которая уже растеклась вокруг глаз. Едва она успела привести себя в порядок, как в кабинет вошел Иван Иванович.
— Татьяна Петровна, мне нужен отчет по налогам за полугодие.
Он даже не взглянул на Наташу, которая сразу уткнулась в компьютер, создавая видимость усердной работы. Дождавшись, пока Татьяна распечатает на принтере необходимый документ, директор вышел из кабинета.
— Я сейчас вам все расскажу, — заторопилась Наташа, поправляя растрепавшиеся волосы, — а то не успею, может опять зайти Иван.
— Внимательно слушаю, — пристально посмотрела на нее Татьяна.
— Вы, наверное, догадались, что я не люблю Ивана Ивановича?
— Не знаю, я не думала об этом.
— Так вот. Помните, две недели назад приходил сюда наш поставщик, Игорь? Такой симпатичный парень, приветливый? Вы ему еще накладную распечатывали.
— Припоминаю: невысокого роста, блондин. Я еще удивилась — редко встречаются мужчины с таким цветом волос.
— Да-да, это он, — оживилась Наташа. — Мне он очень нравится… И я ему… Понимаете, у нас любовь. А Иван Иванович стал догадываться, что происходит, хотя я всячески скрывала, не изменила своего отношения к нему. Татьяна хотела что-то спросить, но девушка предупредила ее вопрос.
— Нет-нет, не подумайте, я не беременна. Просто хочу уйти от Ивана Ивановича, но не знаю как. Он ведь столько для меня сделал. Вам, наверное, кажется, что я слишком вольно себя веду, открываясь вам. Да, конечно, мы знакомы недолго, но с первых дней вашего прихода на работу к нам я почувствовала себя с вами, как со старой знакомой. У вас же дочь моего возраста, и вы по-матерински ко мне относитесь. Вот я и решила, что могу обо всем вам рассказать. Если бы у меня была такая мама, я бы ей рассказала. Мне не у кого спросить совета. О нас знает только Лиля, из хлебопекарни. Однажды она меня даже прикрыла, чтобы Иван не узнал, куда я пошла. Но на ее мнение нельзя полагаться. Боюсь, от ее советов будет больше вреда, чем пользы. Да и боюсь, как бы она меня не выдала — совсем не умеет держать язык за зубами. Если бы кто-то знал, сколько душевных мук я вынесла за три года!..
Наташа опять достала носовой платок, аккуратно промокнула лицо и, справившись с волнением, продолжила:
— Но у меня недостает решимости. Первое же слово о том, что я хочу уйти, сделает Ивана несчастным. Что бы вы мне посоветовали, Татьяна Петровна? Как бы вы по ступили в таком случае?
— Извини, Наташа, — тихо произнесла Татьяна, которую этот вопрос застал врасплох, — но боюсь давать советы в подобных обстоятельствах, это же очень личное. Вы сами должны принять решение. А Игорь что говорит?
— Он предложил мне выйти за него замуж. Ждет моего решения. Я все ему рассказала… Он жалеет меня.
— А у него есть квартира?
— Он живет с мамой. У них двушка.
— Ты уже была у него дома?
— Нет, что вы! Когда? Мы встречаемся тайком, когда я одна отправляюсь за покупками или иду в поликлинику. У него есть машина, и он часто меня встречает.
— Ой, девочка, как бы ты не попала в неприятную историю… Хоть бы он тебя не обманывал.
— Что вы! Я его так люблю!..
— В том-то и дело, что любишь ты…
— Не знаю, правильно ли, только я решила сбежать от Ивана. Но трудовая книжка здесь, у вас в сейфе. Вы сможете отдать ее мне и поставить печать?
— Ты толкаешь меня на преступление?
— Нет, что вы. Но ведь можно придумать какую-то байку… Будто бы я украла у вас ключ от сейфа, сама взяла трудовую и печать…
— Наташа, я работаю здесь недавно, и репутация для меня очень важна. Да и уволят меня сразу за халатность. А эта работа мне крайне необходима. Куда я потом смогу устроиться? Ладно, не рыдай. Утро вечера мудренее. Я подумаю, а завтра тебе скажу.
— Спасибо, Татьяна Петровна. Всю жизнь буду помнить вашу доброту.
— Не благодари, пока не за что. И давай-ка работать. Татьяна была ошеломлена этим предложением и всей историей Наташи. «Кто знает, что у нее на уме… Они живут с шефом и создают видимость, будто все хорошо, но так ли все на самом деле? Если верить ее рассказу, то жалко девчонку. Она доверчива, до сих пор верит в любовь своего соблазнителя, жалеет его». Татьяна вспомнила, как ради дочери была готова пойти на все. Сердце ее сжималось от собственных воспоминаний и от жалости к Наташе.
Вечером Татьяна рассказала Полине о тревожившем ее разговоре. Решила, что дочь подскажет, как помочь девушке, молодежь ведь мыслит совсем иначе. Но первые же слова Полины были совсем не о Наташе:
— Мама, тебя уволят! — возмутилась дочь. Но тут же продолжила: — Впрочем, может, это и к лучшему. Я быстрее займусь твоим трудоустройством.
— Дочка, ты так легко об этом говоришь…
— Смотри: поможешь девушке найти свое счастье, старый хрыч получит по заслугам. Правда, сама останешься без работы, но я, как уже сказала, этому рада. Иначе ты никогда не решишься уйти из своей пекарни.
— Так-то оно так, но чужая жизнь — потемки. Я же не знаю, что между ними происходит на самом деле. Может, он действительно любит ее. Но двадцать семь лет разницы… Это много. Что же мне делать?…
Татьяна вышла из комнаты и направилась на кухню.
— Давай ужинать. Расскажи, как дела на работе.
— У меня все прекрасно. Скоро приезжает иностранная делегация, — усаживаясь за стол, загадочно улыбалась Полина.
— А что ты так таинственно улыбаешься?
— Состоится банкет. Там будут бизнесмены, и все они мужчины.
— Вот оно что…
Татьяна налила в тарелки суп и села напротив дочери.
— У тебя уже были банкеты и бизнесмены.
— Да, но это другие люди. Очень богатые.
— И что?
Полина перестала есть, отодвинула тарелку и откинулась на спинку стула.
— Мамочка, ты такая красавица!
— К чему это ты?
— А к тому, что я хочу пригласить тебя на этот банкет.
— С ума сошла, — чуть не поперхнулась Татьяна.
— Я уже договорилась с Володей, он не против. Все сотрудники придут парами: мужчины с женами, женщины с мужьями. Много приглашенных гостей, ведь юбилей компании, соберутся партнеры. На таком мероприятии я буду впервые. У меня пары нет, да мне и не нужно, буду переводить их деловые разговоры. Пожалуйста, не отказывайся, ты давно засиделась дома, никуда не ходишь, а я вечно задерживаюсь на работе.