— Здравствуйте, барышня, — рассматривала ее хозяйка.
— Мама, это Наташа. Я тебе о ней рассказывал.
— Вижу. И чемодан с ней? Я так понимаю, ты привел ее к нам жить?
— Правильно понимаешь. Я женюсь на ней.
— Ой, сынок, в который раз?
Наташа вскинула ресницы, округлила глаза и хотела что-то сказать, но женщина пояснила:
— Не подумайте, барышня, что он уже был женат. Жениться собирался в каждом случае, но никогда не доводил дело до конца.
— А вот сейчас доведу, мама. Наташа, раздевайся и проходи в комнату.
— Игорь, ты нас даже не познакомил…
— Маму зовут Галина Дмитриевна, а как тебя зовут, она знает.
Наташа прошла в комнату и села на диван. Следом вошли Галина Дмитриевна и Игорь. Он устроился в кресле.
— Мама, присядь. Я сейчас все тебе расскажу. Ты же давно мне твердишь: женись, женись. Вот я решился. Так случилось, что у Наташи теперь сложная жизненная ситуация. Думаю, она тебе потом расскажет. И, надеюсь, ты ее поймешь. Я же понял. Она хорошая. Не смотри на меня так. У нас все серьезно.
— Дай бог, — сказала мать и пошла на кухню, на ходу бросив: — Идите обедать.
Игорь посмотрел на Наташу.
— Вот видишь, все нормально. А ты боялась. Думаю, вы понравитесь друг другу.
Глава 15
Рабочий день закончился, Татьяна выключила компьютер, убрала в стол документы и направилась к шкафу, чтобы надеть пальто. Вдруг дверь распахнулась и в кабинет влетел разъяренный Иван Иванович.
— Где она?
— Не знаю, — попятилась Татьяна.
— Не притворяйся! Ты все знала!
— Не кричите на меня.
— Да я тебя в порошок сотру. Открывай сейф!
Татьяна немедленно выполнила приказ. Директор стал яростно вышвыривать документы, пока не добрался до стопки трудовых книжек. Хватал одну, другую, читал фамилии…
— Где ее трудовая?
— Не знаю, должна быть среди всех, — пожала плечами Татьяна.
— В твоих должностных обязанностях написано: ты ведешь кадровые вопросы и отвечаешь за хранение трудовых книжек!
Начальник кричал так оглушительно, что Татьяна невольно поморщилась.
— Ты у меня ответишь по закону. Я вышвырну тебя с работы за халатность, сделаю такую запись в трудовой, что никто никогда не возьмет тебя на работу. Уж я постараюсь. Будешь подъезды мыть или дворы подметать.
— Я всегда оставляла ключ в ящике стола, доверяла ей, ведь одно дело делаем… Откуда мне знать, что человеку в голову взбредет? Наверное, взяла его, открыла и забрала.
— Я тоже ей доверял… А она, проститутка, обвела меня вокруг пальца. Кормил, поил, на работу принял. Из дерьма вытащил. Оперилась, сука! Ну попадется она мне… Убью!
— Зря вы это говорите при мне. Если что случится с ней, спросят, в том числе и у меня, кто угрожал…
Иван Иванович злобно плюнул на пол и вышел из кабинета.
— Уф, — присела на стул Татьяна, — вот и я осталась без работы. Ладно, переживем.
Она надела пальто, закрыла сейф, а затем кабинет и спустилась по лестнице. На улице увидела приближающийся автобус, ускорила шаг и успела в последнюю секунду до закрытия дверей прыгнуть на подножку.
Когда Татьяна пришла домой, Полины еще не было. В висках стучало, голова будто наполнилась осколками стекла. Женщина открыла коробочку с лекарством, выпила таблетку от головной боли, затем переоделась и легла на кровать. Из состояния дремоты ее вывел голос дочери.
— Мамочка, ты здорова?
— Кажется, уже да.
— Что случилось?
— Ой, Полинка, я совершила то, о чем просила Наташа.
— Неужели? И что теперь?
— То, что и должно было случиться. Он меня увольняет, и не по собственному желанию. Обещал сделать в трудовой такую запись, что никто не возьмет на работу. В общем, испортит безупречную карьеру.
— Ну, это мы еще посмотрим. Не переживай, давай лучше поужинаем.
Татьяна поставила на плиту кастрюлю с супом, Полина достала из холодильника овощи и стала делать салат. Когда ужин был готов, они сели за стол и продолжили разговор.
— Если бы ты видела, как злился Иван Иванович, слышала, как он орал… Слюной брызжет, бранится нецензурными словами… И как эта девочка столько времени с ним жила?! Хоть бы у нее все сложилось с этим Игорем…
— Мама, давай не будем о плохом. Мне тоже не всегда было хорошо во Владивостоке, но сейчас я не вспоминаю тех подонков, что испортили мою жизнь. Потому что много работы, меня окружают совсем другие люди. Лишь иногда с содроганием вспоминаю мерзавцев, бывает, они приходят ко мне во сне.
— Доченька, извини, я заставила тебя вспомнить о том случае. Очень рада, что кошмар закончился, ты ожила, стала, как прежде, жизнерадостной. Моя самая большая мечта — чтобы ты была счастлива, и я сделаю для этого все. Расскажи, как дела на работе, что новенького.
— Все по-прежнему. Нина только и говорит о тебе, все остальные каждый день обсуждают шефа. Представляешь, вдруг какая-то незнакомка очаровала Вильгельма… Допытываются, где я с тобой познакомилась, чем ты занимаешься. Я, конечно, насочиняла им с три короба…
— Зачем, если все когда-нибудь раскроется?
— Тем большим будет удивление. А пока интрига пусть остается.
— Ой, Полина, все тайное когда-то становится явным. Как же будет стыдно за наше вранье… Вильгельм пытался узнать подробности моей жизни, но мы не закончили разговор. Единственное, что успела сказать, что была замужем и у меня есть дочь. Конечно, он хотел узнать больше, но когда я вспомнила Сережу и чуть не расплакалась, он тактично прекратил расспросы.
— Ну, зачем ты рассказала о дочери? В тот вечер ты об этом умолчала. Боюсь, все испорчено, теперь он долго не появится. Зачем ему женщина с ребенком?…
— Значит, так нужно было. И его увлечение мной было временным, несерьезным. Человек, который полюбит по-настоящему, должен знать правду. Если его ничто не оттолкнет, тогда можно поверить в чувства.
— Эх, мама, мама… Ты хоть не проговорилась, сколько тебе лет?
— Не успела. А кстати, ему не сорок один, а сорок. Он сам об этом сказал.
— Да? Совсем молодой мужчина. До сорока и делают карьеру, а потом уже женятся.
— Какая ты прагматичная.
— Так это же очевидно. У начинающих что — ни жилья, ни денег…
— А как же любовь?
— Ну, любовь… Она потом появится.
— Не согласна. Мы с твоим папой поженились совсем молодыми, у нас ничего не было. Вместе строили жизнь и устраивали быт.
— Это было раньше.
— Не так уж много времени прошло. В любви ничто не меняется. Любовь есть любовь, и границ у нее нет. Она или есть, или ее нет. Все остальное — выгода, притворство, лицемерие.
— Ой, не становись ты древней такой… Сейчас каждая стремится выйти замуж за богатого. Только не всем везет. Да и богатых не так уж много.
— Доченька, вот влюбишься и не посмотришь, сколько у него денег. Даже думать об этом не будешь.
— Нет уж, у меня так не будет. В лучшем случае — деньги и любовь вместе.
Татьяна посмотрела на дочь и ничего не сказала. Только подумала: «Меняется молодежь, теряет ценности жизни, теперь и на любовь смотрят как на дорогую выгодную вещь. До чего же мы докатимся…»
Она встала из-за стола, собрала посуду и поставила в раковину.
— Запомни, дочка: правда никогда не принесет тебе проблем и мучений. Может, будет тяжело на душе, но если ложь затянет в свои сети, ты всю жизнь будешь мучиться, искать выход, а ложь не выпустит. Тянуться это может бесконечно, ведь подсознательно ты обязана всегда помнить, о чем солгала, и выкручиваться.
— Поняла я, поняла, мама. Но ведь бывает ложь во благо.
— Какое благо от лжи? Я тебя не понимаю.
— Успокойся, я постараюсь не лгать, — с нескрываемым раздражением сказала Полина.
Татьяна поднялась со стула и посмотрела на дочь, надувшую губы.
— Ладно, глупышка моя, мой посуду, а я пойду телевизор включать.
Глава 16
С тех пор как уехал Вильгельм, прошла неделя. Татьяну уволили с работы за халатность. Передав дела новому бухгалтеру, она активно искала вакансии в Интернете, отправляла резюме. По утрам готовила для дочери завтрак и провожала на работу, пытаясь незаметно положить в сумку бутерброд или фрукты, но от того и другого она категорически отказывалась.
Пытаясь как-то скрасить одиночество, женщина выходила из дома, шла в супермаркеты. Ей нравилось бродить по просторным залам, если не покупать, то хотя бы разглядывать всякие мелочи. Там она забывала о своих проблемах и наслаждалась видом красивых вещей. Однажды зашла в мебельный салон и с восхищением разглядывала дорогие изысканные вещи. Только в мечтах она могла представить себя на роскошной кровати, которую никогда не смогла бы приобрести. Мебель стоила баснословных денег, которые им с Полиной невозможно заработать. «Да, такая роскошь только для частных домов, коттеджей или квартир с огромной площадью», — подумала она. В этот момент к ней приблизились высокий худощавый мужчина и низенькая пухлая дама с чрезмерно накрашенным недовольным лицом. К ним уже спешил продавец, он вежливо спросил:
— Чем могу помочь? Вас заинтересовало что-нибудь? Мужчина поздоровался, а женщина сердито сказала:
— Да, мне понравился этот спальный гарнитур.
— Это выставочный образец. Если вы пожелаете его приобрести, мы сделаем заказ, и через месяц его можно будет забрать.
— Целый месяц ждать? Нелепость какая-то. Ведь это уже выставлено. Сколько стоит?
Когда продавец назвал сумму, мужчина тронул даму за локоток и отвел в сторону:
— Куда ты торопишься? Цена немалая. Нужно все взвесить, съездить в другие салоны. Пойдем, дорогая.
Он направился к выходу, но дама вырвала руку и остановилась. Через минуту глубоко вздохнула и постаралась говорить спокойно:
— У тебя куча баксов, а ты раздумываешь, жадничаешь.
В глазах мужчины мелькнуло виноватое выражение, но его голос не смягчился. К ним опять подошел продавец:
— Этот гарнитур в единственном экземпляре, а цена такая потому, что здесь много ручной работы. Посмотрите, материал — натуральный дуб, все отделано резьбой. Но у вас есть реальный шанс купить эту прекрасную мебель. Нужно только сделать предоплату и оформить заказ.