После венчания гостей пригласили в ресторан. Полине, в совершенстве владевшей немецким языком, было нетрудно общаться с присутствующими, но вскоре она поняла, что австрийцы к ее чисто немецкому произношению относятся несколько настороженно. Публика собралась в основном солидная, по большей части семейные пары. Полина веселилась от души, часто выходила на улицу. Она начала курить с тех пор, как рассталась с матерью, поэтому уединялась на террасе, и грустные мысли снова одолевали. «Почему я такая несчастная? — думала она. — Почему в моей жизни нет мужчины? Я такая же красивая, как мама. Может, я сама этого не хочу? Сегодня, именно сегодня я серьезно задумалась о своем будущем избраннике. Странно, к чему бы это? Наверное, встречу его здесь», — Полина улыбнулась, и ей стало легче. В душе возникло желание узнать того единственного, которому она отдала бы себя всю. Ненависть к мужчинам постепенно проходила. Глядя на счастливую мать, она поняла: счастье придет обязательно, и непременно с таким мужчиной, как Вильгельм.
Глава 23
Полина гостила в Австрии неделю и уехала с массой впечатлений: Вильгельм и Татьяна возили ее на экскурсии, знакомили с достопримечательностями Инсбрука. А когда проводили дочь, сразу же уехали в свадебное путешествие по Европе.
Полина старалась быть на работе до позднего вечера, ведь дома ее теперь никто не ждал. Сначала ей было интересно жить в шикарных апартаментах, но скоро стало одолевать одиночество. Порой девушка бродила по просторной квартире и не находила себе места: в голову лезли неприятные мысли, не давали покоя, терзали и мучили. В гости она никого не приглашала, тем более что настоящие друзья, которым можно доверять как самым близким людям, так и не появились. Угнетало в последнее время и отношение коллег, их пристальный интерес к ее персоне. Любопытство, а подчас и неприкрытая зависть преследовали ее на каждом шагу. Любую мелочь из жизни их семьи на работе превращали в сенсацию, мусолили в разговорах до тех пор, пока сведения, как снежный ком, не обрастали небылицами и домыслами и даже отдаленно переставали напоминать правду.
В гостиной Полина поставила на столик портрет матери и Вильгельма в красивой рамочке. Молодожены в свадебных нарядах, счастливые, улыбались, глядя друг на друга. Девушка смотрела на фото, и ее взгляд все чаще останавливался на Вильгельме. Скоро ей стало казаться, что мужчина смотрит на нее, а не на мать. «Так можно свихнуться, — подумала она, — я уже жить без него не могу». Полина убрала фотографию в ящик стола, но все в этой квартире по-прежнему напоминало о хозяине: к чему бы она ни прикоснулась, куда бы ни направила взгляд, всюду видела его. Ложась спать, девушка утыкалась лицом в подушку, на которой спал Вильгельм, укрывалась одеялом, которым накрывался он — его дух был повсюду. День за днем Полина училась жить с этим, и ей даже стало нравиться его невидимое присутствие. Садилась завтракать и говорила: «Доброе утро, Вильгельм». Настроение после этого обязательно улучшалось. Она поймала себя на мысли, что реже стала вспоминать о матери, даже появилось безразличие к ней, зато с каждым днем ее душа наполнялась мечтами о Вильгельме.
Прошло семь месяцев. Татьяна часто звонила дочери, рассказывала о событиях, происходящих в ее жизни. Дочь слушала, но не поддерживала разговор, не радовалась вместе с ней, не высказывала восхищения, как это было раньше, когда они жили вместе. За все время Вильгельм ни разу не приехал в Москву, решал вопросы с Владимиром по телефону. Однажды в выходной день, когда Полина еще нежилась в постели, ей позвонила мать.
— Доченька, доброе утро, — радостно начала она, — я хочу тебе сообщить, что у нас большая новость.
— Что за новость? — насторожилась Полина и приподнялась с постели.
— Ты не поверишь… дорогая моя… я беременна.
Татьяна ждала поздравлений и могла предположить любую реакцию, но только не долгое враждебное молчание. Она почувствовала, что дочка не обрадовалась известию.
Полина даже не предполагала, что мать решится родить ребенка, хотя и желала новобрачным на свадьбе много детей. Она и Вильгельму накануне венчания пожелала того же, когда он хотел назвать ее дочкой, но это, скорее, был сарказм. «Что со мной? Ревность? — молниеносно пронеслась мысль в голове девушки. — Я не заметила, как влюбилась в образ Вильгельма, в его дух, витающий в квартире? Чушь какая-то… Может, я схожу с ума?»
— Полина, ты почему молчишь? Алло, Полина, — кричала в трубку Татьяна.
Полина отключила телефон, но через минуту опять раздался звонок матери.
— Полиночка, у тебя что-то с телефоном?
— Он почему-то отключился, — спокойно ответила Поля.
— Ты меня напугала. Я уже подумала, что с тобой что-то произошло.
— Нет, у меня все хорошо.
— Так ты хоть услышала, что я сказала тебе?
— Нет, — солгала она.
— Я беременна, уже три месяца. Мы так счастливы, доченька… Ведь Вильгельм думал, что я не осмелюсь родить. Теперь пылинки с меня сдувает, сына хочет.
— Поздравляю, — сухо ответила Полина, и это не осталось незамеченным.
— Что-то нет радости в твоем голосе. Так у тебя все в порядке? — забеспокоилась мать.
— Все в порядке, просто скучаю.
— Милая, я тоже скучаю по тебе, но не смогу сейчас приехать. Может, Вильгельм приедет, и то не могу сказать точно, когда. Он каждую свободную минуту бежит домой. Может, ты к нам приедешь? — пыталась поднять настроение дочери Татьяна.
— Нет, не смогу, много работы. Ты не переживай. Родишь, я приеду.
— Хорошо, милая, я буду звонить чаще, не скучай. Посылку тебе отправили, там подарки, должны тебе понравиться. Вильгельм выбирал, а у него вкус отменный.
— Спасибо, мама.
— Доченька, пока. Я очень скучаю. Люблю тебя.
— Пока.
Полина положила трубку и заплакала. Впервые она не смогла сказать матери взаимные слова любви. Девушка понимала, что не имеет права любить Вильгельма, но ничего не могла с собой поделать. Противоестественное болезненное чувство к этому мужчине становилось все сильнее, как снежный ком накатывало на нее, грозя раздавить, уничтожить. Полина любила мать, но мысли о Вильгельме не позволяли думать о ней. Здесь, в его квартире, она жила любовью только к нему. Открывая шкаф, видела его костюмы, обувь и представляла, что жена — она… Удивительно, но до того как мать познакомилась с Вильгельмом, босс не казался Полине таким уж красавцем, необыкновенно обходительным человеком. Только потом, когда появилась возможность узнать его поближе, оценить благородство натуры, почувствовать добросердечность, увидеть искренность сияющих глаз, что-то произошло в окаменевшем после происшествия во Владивостоке сердце Полины…
Через неделю Полина собиралась идти на торжественный прием по поводу прибытия очередной делегации. Их компания торговала со многими фирмами, на этот раз приехали бизнесмены из разных уголков бывших республик Советского Союза. Предполагалось заключение договоров на поставку в их страны продукции из Австрии, Германии и других государств. Володя сказал Полине, что как переводчик она не понадобится, поэтому сможет просто отдохнуть. Тогда девушка решила надеть платье, которое было на Татьяне в тот день, когда она познакомилась с Вильгельмом. «Может, этот наряд счастливый», — подумала она и достала те же украшения, туфли. А когда оделась и посмотрелась в зеркало, в отражении ей на мгновение померещилась мать.
— Как же мы похожи… — с тоской произнесла она.
Когда Иван привез ее к офису, она накинула на плечи шубку и вышла из машины, осторожно ступая в туфельках по очищенной от снега, но немного скользкой дорожке, поднялась по ступенькам, миновала охрану и сдала шубку в гардероб.
В банкетном зале гости уже сидели за столиками. Место Полины, как всегда, было рядом с Володей и его женой. Как только он ее увидел, поднялся и пошел навстречу.
— Ты великолепна! Посмотри, все на тебя смотрят. Между прочим, ты очень похожа на Татьяну, — шепнул он. Полина шла с гордо поднятой головой и мило улыбалась знакомым. Володя отодвинул стул, Полина заняла свое место гордо, как королева. Окинув взглядом публику, отметила, что в зале много мужчин, которых она видит впервые, а когда почувствовала на себе ответные взгляды, повернулась к жене Владимира и спросила:
— Вика, как поживаете? Что новенького?
— У нас все по-прежнему. Вот оставили Петеньку у бабушки, у него температура.
— Ну не волнуйтесь, бабушки знают, что делать. Расслабьтесь, а то на вас лица нет.
— Зато ты, Полина, сегодня всех сразила красотой!
— Значит, я достигла цели, — засмеялась Полина.
Володя не слушал их болтовню и, кажется, даже не обращал никакого внимания, будто их не было рядом. Он встал и обратился к гостям.
— Уважаемые дамы и господа, сегодня мы собрались, чтобы ближе познакомиться и отпраздновать начало нашего сотрудничества. Здесь находятся уважаемые люди из многих уголков России, начиная с востока и до самого запада нашей огромной страны, а также из других стран, которые когда-то объединял Советский Союз. Наша компания благодарит за проделанную работу по согласованию и подписанию контрактов. Мы и впредь будем развивать деловые отношения. А сейчас предлагаю первый тост — за процветание нашего партнерства!
Зазвенели бокалы, тут и там завязывались непринужденные беседы, в зале стало шумно и оживленно. Легкая музыка иногда заглушала разговоры, можно было слышать только сидящих рядом людей.
Полина пила шампанское, чувствовала себя как никогда беззаботной, счастливой и не замечала, что мужчины бросают на нее жадные взгляды. Вика расспрашивала, где было куплено платье, и Полине скоро стало скучно. Как только начались танцы, она сразу пошла в круг, где уже отплясывали коллеги. Когда закончился быстрый танец и начался медленный, Полина, Нина и еще несколько человек остались в центре зала. Поле не хотелось возвращаться к Вике, она предпочла общество бывшей соседки по кабинету. Та хоть и завидовала девушке, но старалась ей льстить, рассчитывая на продолжение дружбы.