Миновав распахнутые ворота, мы прошли по территории мимо автомобильной стоянки, где было припарковано довольно много машин, и почти сразу нашли нужное здание. Внушительный, такой же красный, как и все остальное, четырехэтажный дом с высокими окнами. Козырек над длинным крыльцом был увешан пестрыми вывесками в духе девяностых.
Под навесом перед застекленной проходной курили несколько людей, уворачиваясь от ветра.
Внутри все было старое, не разрушающееся, но ветхое, почти старинное, с характерной отделкой советских времен.
Турникеты при входе в виде вертушек, стойка контролера пропусков, где не стыдясь дремал охранник, серо-зеленые стены, каменные сбитые ступени, гнутые перила.
Впереди я заметил лифт, но Лёха велел подниматься по боковой лестнице на третий этаж.
Выудив из кармана увесистую связку ключей, я отпер толстую, обитую дерматином дверь, и мы шагнули в темноту.
Пахло пластиком и металлом.
Пошарив по стене, я нашел выключатель. И как только одна за другой зажглись электрические лампочки, осветив небольшую отделанную белым пластиком приемную с деревянной стойкой администратора и парой кресел, я испытал приступ глубокого разочарования. Здесь было обычно. Ничего «такого», как описывал Лёха, из-за чего стоило тащиться в эту даль.
– Мы уже пришли? – Настя, как и я, растерянно озиралась.
– Скоро узнаешь. – Я пытался сохранить интригу, однако мое собственное воодушевление стремительно таяло. – Закрой глаза.
Стараясь следовать всем Лёхиным наставлениям, я отпер крайнюю слева дверь и, крепко держа Настю за руку, повел за собой.
В помещение типа коридора через большие окна проникал тусклый свет, и я, помня о том, что электричество зажигать можно только там, где нет окон, продолжил двигаться в полумраке, пока наконец не увидел деревянную дверь со сводом в виде арки.
Она оказалась незаперта.
Я вошел в темноту и огляделся. Окон не было, значит, можно было включить свет.
Хорошо, что выключатели на стене подсвечивались голубыми огоньками и искать их не пришлось. Я зажег свет и обомлел.
– Можешь смотреть, – произнес я, чувствуя слабый проблеск надежды на то, что сюрприз все же состоится.
Мы находились в просторной пустой комнате со скошенными потолками и деревянным дощатым полом, а впереди, прямо перед нами, возвышалось нечто большое и квадратное, занавешенное простыней.
– Это и есть сюрприз? – В голосе Насти послышалась заинтересованность.
Я молил Бога, чтобы под белой тканью находилось именно то, о чем я думал.
Я подвел ее ближе, и она нетерпеливо сорвала простыню.
Шкаф выглядел идеально. Массивный, блестящий, рыжевато-коричневый, с резными карнизами и двумя мордами львов по верхним углам.
Пока Настя с округлившимися от удивления глазами разглядывала его, я, в свою очередь, наблюдал, как светлеет ее лицо.
– Это что? Правда он? Тот самый платяной шкаф?
– Хочешь, войдем?
– А там правда Нарния? – Неуверенность в ее тихом голосе придала мне решимости.
– Давай проверим!
Я распахнул дверцу. Внутри, как и полагалось, на вешалках висели меховые шубы, а за ними, из глубины шкафа, лился беловатый свет.
Это означало, что я включил все выключатели правильно.
– Не может быть! – ахнула Настя, но, вместо того чтобы шагнуть в шкаф, вдруг попятилась, опустилась на корточки и, стянув с головы шапку, уткнулась в нее лицом.
Светлые волосы рассыпались.
– Ты чего? – Я кинулся к ней и обнял ее за плечи. – Что-то не так?
– Извини, извини, – всхлипывая, пробубнила она. – Не могу в это поверить… Я все детство мечтала попасть в Нарнию! Как ты узнал? Как ты узнал, Никита?
Я смущенно погладил ее по голове.
– Не знал, но был уверен, что тебе понравится. Тебе же нравится?
– Как ты можешь сомневаться?
Возликовав, я мысленно осыпал Лёху всеми самыми превосходными эпитетами, которые только могли прийти в голову в тот момент.
Внутри оказалось тоже круто: фонарный столб, раскидистые ели, сугробы, пушистый целлюлозный снег, который, конечно, ниоткуда не сыпался, но лежал вполне хорошим слоем, с учетом того, что его не обновляли несколько месяцев.
Настя восхищенно озиралась, все трогала и не прекращая ахала.
Наконец ей на глаза попалась прислоненная к столбу тоненькая тросточка зонтика, и она, смеясь, обернулась ко мне.
– Где же мистер Тумнус?
Я воодушевленно раскрыл над головой зонтик и подставил локоть.
– Предлагаю вам выпить чашечку чая, мисс. Я живу в двух шагах отсюда. Посидим у жаркого огня, выпьем чаю с печеньем.
– Как здорово! – засмеялась она. – Ты помнишь, что он говорит.
– Кое-что помню. – Я и сам не знал, откуда иногда в моей памяти всплывало то, что я там хранить вовсе не собирался.
Домик Тумнуса оказался рядом. Утопленная в декорированную под крупный камень стену арочная дубовая дверь с колокольчиком и кольцом вместо ручки.
Лёха не обманул. Внутри было как в настоящем маленьком домике. Шкафчики, полочки, ковер на полу, камин, который тут же заполыхал искусственным огнем – стоило опустить рубильник возле колокольчика.
– Располагайся. – Я кивнул на кушетку с аккуратно сложенным клетчатым пледом.
В одном из шкафчиков нашелся электрический чайник, две пятилитровые бутыли воды, нераспечатанные сырные «Принглс», жестяная коробка рождественских печений, банка консервированных персиков и упаковка пакетированного чая.
Лёха здесь неплохо обустроился.
Но садиться Настя не стала: пребывая в радостном возбуждении, она бегала по комнате домика и хватала книги, чашки, фигурки, чтобы убедиться, что все это настоящее.
– А здесь есть домик Бобра? А замок Белой колдуньи? Что тут еще?
– Если честно, я и сам пока ничего не знаю.
– Что это, вообще, за место? Ты его снял? Специально для меня? Это же, наверное, жутко дорого? Почему там никого не было из сотрудников? Так странно, Никита… Я ничего не понимаю. Вроде вижу, что игра, но все равно не понимаю, и от этого все кажется волшебным.
– Если я расскажу тебе, то волшебство пропадет.
– Ничего не пропадет. – Она сложила ладошки в молебном жесте. – Прошу, скажи! Я умру от любопытства.
– Это локация для квеста. Просто она временно закрыта, и Лёха смог достать ключи.
– Невероятно!
– Хочешь, закажем какую-нибудь еду? – предложил я. – Пиццу?
– Ты что? – Настя вытаращилась на меня как на ненормального. – Какая еда, если вокруг такое?
И мы отправились изучать локацию. Кусочек пластикового леса, макет плотины, надувные камни и скалы, большую, очень натуралистичную фигурку Бобра и даже Аслана размером с человека. Замок Белой колдуньи был представлен круглой каменной залой с застывшими скульптурами и муляжом ступеней лестницы, ведущих к стене с фотообоями замка.
Мы бродили там, фотографировались и дурачились не меньше часа. Конечно, если бы я знал заранее, к чему готовиться, сюрприз получился бы намного лучше, однако он и так превзошел все мои ожидания.
– А здесь что-нибудь еще есть? – Настя поднялась на последнюю ступеньку лестницы и, повернувшись к стене спиной, широко раскинула руки, чтобы я сфотографировал ее на фоне замка. – Ну, кроме «Нарнии». Нет, ты не подумай… Тут круто! Но человек так устроен, что, даже если все хорошо, ему хочется узнать больше.
– Есть, но тебе не понравится. Там страшилки всякие.
– А какие страшилки?
– Фредди Крюгер, Пункт назначения и все в таком духе.
– А ты там был?
– Нет.
– Может, сходим? – Настя состроила трогательную мордочку. – Обещаю не бояться. А если будет сильно страшно, просто уйдем.
Сдался я очень быстро. Но насчет прочих локаций Лёха не оставлял никаких инструкций. Звонить ему и спрашивать не хотелось, вдруг запретит, как я тогда буду выглядеть перед Настей? Поэтому я решил действовать по ситуации.
Мы вернулись в коридор с окнами. На улице темнело, а метель до сих пор не утихла. От каждого нашего звука раздавалось громкое эхо, оно отскакивало от стен и взмывало к высоченному потолку.
Дошли до белой двери с надписью: «Отель „Оверлук“».
– Это то, что я думаю? – шепотом спросила Настя.
– А что ты думаешь?
– Ну, то самое. Кинг.
– Что Кинг?
Скрючив указательный палец, она покрутила им перед моим носом и противным сдавленным голосом прохрипела: «Ред-рам».
– А! «Сияние», – догадался я, вспомнив кино и жутковатого мальчишку, разъезжавшего по коридорам отеля на игрушечной машинке. – Сейчас узнаем.
Свет здесь включался примерно там же, что и в «Нарнии», с этим проблем не возникло.
Первое помещение «Отеля „Оверлук“» напоминало настоящий гостиничный холл и было полностью стилизовано под киношные интерьеры. Мраморная плитка на полу, темно-коричневая деревянная отделка, светильники в виде узких свечей на стенах, картины.
На стойке администратора стоял красный дисковый телефон. За ней висела ключница с несколькими ключами.
Настя сняла по очереди каждый ключ и выложила на стойку. Номера на бирках ключей шли не по порядку и так, словно это действительно огромный отель. Их было восемь: 9, 26, 57, 111, 132, 200, 237, 244.
Рядом с зачехленным белой тканью креслом стояла трехколесная игрушечная машинка с голубым сиденьем и механическими педалями, очень похожая на машинку из фильма. Я попробовал прокатиться. Сиденье было совсем маленькое, колени доставали чуть ли не до ушей, полы расстегнутой куртки сильно мешали двигать ногами, но я все же поехал по коридору. Настя засмеялась, но в кромешной неуютной тишине отеля ее смех прозвучал довольно зловеще. От геометрических узоров ковровой дорожки рябило в глазах.
Дверей с обеих сторон оказалось гораздо больше восьми, но, как я уже потом понял, некоторые из них были фальшивые.
Мы обследовали вразнобой три номера. Все они выглядели как обычные гостиничные номера, но у каждого была какая-то своя фишка. В одном мы нашли шкатулку-головоломку и картину с глазком, в другом – фотоальбом со старыми черно-белыми фотографиями, голую куклу без глаз и чемодан с веревками и хлыстами под кроватью. В третьем – на единственной вешалке в шкафу – висело окровавленное платье, к подкладке которого была пришита записка с каким-то ребусом, а под матрасом обнаружился тайник, но он оказался пуст.