Я не была бунтаркой или бойцом, мне не нравилось, когда нарушалось привычное течение дел, размеренное и спокойное, но мама поступала неправильно, и ни в гостинице, ни теперь в туалете я не чувствовала сожалений, с которыми мне пришлось бы жить, останься я под арестом.
К моему возвращению Артём уже сидел за столиком, перед ним стояли два больших бумажных стакана с крышечками и пирамидка из сэндвичей.
Мы поели, несмотря на вялое ворчанье официанта, что приносить свою еду у них не принято, и поехали в юридическую контору, занимавшуюся делами Артёма.
Карине дозвониться он не смог и рассчитывал разобраться со всем на месте.
Контора располагалась в одном из исторических особнячков центра Москвы. Белые наличники с лепниной на выцветшем желтом фасаде, три внушительные двери, выходящие на улицу, посередине дома – арка.
Возле нужной нам двери висела золотистая табличка с названиями организаций и звонками напротив каждой.
Минут семь мы бестолково жали кнопку «Парамонов, Яковлева, Кабанов и партнеры», пока к двери не подошел молодой человек с портфелем и не открыл ее своим магнитным ключом.
– Их нет, – сообщил он. – Ушли на каникулы.
– Какие, на фиг, каникулы! – вспыхнул Артём. – Они работают на меня, а я их не отпускал!
Молодой человек пожал плечами и исчез за дверью.
– Поедем к Карине домой, – принял решение Артём. – Она специально меня наказывает, потому что я вчера не подорвался и не приехал.
Карина жила в нескольких остановках на метро от конторы. Мы доехали до нее, но нам никто не открыл. Ее либо не было дома, либо она продолжала наказывать Артёма, который до этого момента старательно изображал спокойствие, шутил и твердил «сейчас все решим».
Но после того как выяснилось, что на помощь Карины рассчитывать не стоит, Артём психанул. Яростно долбанул дверь подъезда, пнул урну и, ни слова не говоря, зашагал в сторону метро.
От него шел жар, и все тело было напряжено.
– Позвоню риелторше, пусть немедленно освобождают квартиру.
– У тебя много друзей, может, кто-нибудь пустит на одну ночь?
– Не собираюсь одалживаться. Потом только и будет разговоров, что у Чернецкого проблемы. А для них у меня проблем не бывает.
С риелторшей он ругался минут десять, потребовав, чтобы она искала нам квартиру, в которую можно въехать прямо сейчас. В противном случае он заберет предоплату и обратится в другое агентство. Отдавать деньги риелторша отказывалась наотрез, наплела что-то про неустойку и пообещала другой вариант в течение дня.
Я думала, что после разговора с ней Артём разозлится еще больше, но он неожиданно повеселел и сказал, что кое-что придумал.
Мы снова спустились в метро и ехали с двумя пересадками сорок минут. Но зато идти было недалеко. Вот и черно-белая агрессивная вывеска с черепом. Тату-салон – место, где Артём якобы работал. Однако, насколько я знала, он там не появлялся уже несколько месяцев.
Встретившая нас менеджер была новенькой и видела его в первый раз.
Оставив меня ждать в приемной, он, несмотря на ее протесты, быстро прошел в кабинет, откуда доносилось жужжание машинки. А вернулся почти сразу, выхватил у меня из рук каталог с татуировками и вытащил на улицу.
– Он сказал, что может дать мне в долг тысячу. Мне! Тысячу! В долг! Да сколько раз я им тут недостачу покрывал! Сколько клиентов привел! Неблагодарные твари… – Его снова трясло. – Не люди, Витя, а одно дерьмо кругом. Я тебе все твержу об этом – вот теперь можешь сама убедиться.
– Давай, пока риелторша ищет квартиру, просто посидим в каком-нибудь ТЦ, – как можно спокойнее предложила я.
– В ТЦ? – Артём брезгливо поморщился. – Я похож на школьника?
– Нам сейчас нельзя привередничать.
Порывисто обхватив мое лицо ладонями, он с неожиданной нежностью заглянул мне в глаза.
– Прости. Иногда я забываю, что ты не Макс. Хорошо, идем в ТЦ. Я оттуда кому-нибудь позвоню.
Ближайший торговый центр находился в невысоком старом здании на пересечении улиц. Фуд-корт там был небольшой и забитый до отказа. Пришлось ждать, пока освободится столик. Но, когда дождались, вместе с нами к нему подлетела всклокоченная женщина и, сказав, что места на четверых, заняла два стула для себя и подруги.
Есть мы не собирались, и неожиданное соседство, определенно, мешало.
Артём ушел звонить, а женщины так громко и назойливо разговаривали, что мне ничего не оставалось, кроме как уткнуться в телефон, воспользовавшись открытой Сетью.
От скуки я пробежалась по новостной ленте и уже собралась с духом, чтобы заглянуть в свои соцсети, как вдруг мое внимание привлекло детское фото. Стоило приглядеться повнимательнее, как я с ужасом узнала на нем саму себя три года назад. Заголовок гласил: «Похищен ребенок!»
Внутри новости обнаружилось еще и фото Артёма, а содержание оказалось полнейшей чушью о том, что «молодой мужчина» подкараулил «ребенка» возле школы, затолкал в машину и увез. Пользователей призывали повсюду распространить наши фотографии и подключиться к поискам.
Я так обомлела, что немедленно вскочила и побежала искать Артёма, но, не найдя его, вернулась за столик. Шумные подружки ушли, и я попыталась немного собраться с мыслями.
Фото было из домашнего архива, и догадаться, что без маминого участия не обошлось, не составляло труда.
Они, конечно, очень хитро придумали.
Кого волнует сбежавшая из дома семнадцатилетняя девушка? Другое дело, когда похищен ребенок. Мало кто останется равнодушным, а внешность у Артёма была очень заметной. Хотя с этим тоже не обошлось без креатива. Его фотография была взята из клипа БТ «Демоны», где он выглядел мрачным и устрашающим. Моя мама знать не знала про этот клип, но Костров знал и обещал большие неприятности. Похоже, именно они и начались.
К моменту возвращения Артёма я решила, что должна немедленно позвонить маме и потребовать прекратить этот цирк.
– Идем. – Он достал оставшиеся у него деньги и пересчитал. – Я нашел одно место. Поселят на два дня за три косаря. Сколько у тебя осталось?
Я потянулась за висевшим на спинке стула рюкзаком, но рюкзака не было. Вскочила, обежала соседние стулья.
– Кажется, ничего не осталось.
Артём удивленно нахмурился.
– Но ты же никуда не уходила.
– Только на минуту – посмотреть, где ты. Это было важно.
– Зашибись. – Он схватился за голову и расхохотался. – Условия усложняются. Еще немного – и это начнет мне нравиться.
– Смотри! – Я показала ему раскрытую в телефоне новость, он опустился на стул. – Я из-за этого отошла. Прости.
С довольной ухмылкой, словно речь шла о его героическом подвиге, Артём несколько раз перечитал заметку.
– Ладно. – Широко расставив локти, он склонил голову и посмотрел исподлобья. Рваная челка занавешивала половину лица. – Хочешь вернуться?
– Конечно же нет!
– Просто уточнил на всякий случай. – Он накрыл мою руку своей и крепко сжал. – Насчет Интернета не волнуйся. Написать можно что угодно, тем более про тебя ни одного плохого слова.
– Я волнуюсь не из-за себя.
– Ой, да брось. – Откинувшись назад, он рассмеялся с той же легкостью, как и раньше, когда у нас не было никаких проблем. – Со мной чего только не происходило, как только не называли, так что похитителя и извращенца я уж точно переживу.
– Это Костров, да?
– Ага, – Артём уверенно кивнул. – Он такое любит. И чувствую, это только начало. Психологическая атака. Лучше просто не выходить в Сеть.
И мы снова поехали. Снежные улицы, люди, витрины, метро, люди, люди, люди… Я устала. Казалось, в этих сутках бессчетное количество часов. Еще вчера в это время мы обедали в ресторане и были абсолютно счастливы, с тех пор прошел всего один день, а уже столько всего успело случиться.
Тае, знакомой Артёма, к которой мы приехали, на вид было лет двадцать пять. Курносая, с широкой переносицей, зелеными глазами и светло-русыми волосами, забранными в высокий хвост.
Она встретила Артёма радостными возгласами и тут же полезла обниматься.
– Раздевайся, проходи. Кофе сварю, как ты любишь.
– Не до кофе сейчас, – сдержанно отозвался Артём. – Мы торопимся.
– Что-то случилось?
– Все зашибись. Просто хата нужна.
– А-а. – Она бросила на меня быстрый оценивающий взгляд. – Наверное, и впрямь торопитесь, раз даже от кофе отказываешься.
– Просто дай ключи. – Артём требовательно протянул руку.
– Но я тебя предупредила. Квартира без ремонта. Я туда лет пять не заходила, а последние жильцы летом съехали.
– Плевать.
Девушка замялась – ей явно не хотелось его так быстро отпускать.
– Если нужно, могу с вами поехать. – Достав с полочки связку ключей, она медленно опустила ее ему на ладонь. – Мне собраться недолго.
– Подкинешь? – по-деловому спросил Артём.
– Конечно.
– Поехали, – откликнулся он не раздумывая. – Только прямо сейчас.
У нее был «лексус». Я забралась на заднее сиденье, Артём сел впереди.
Тая сразу принялась оживленно болтать с ним. Он отвечал неохотно, но я и без того поняла, что раньше между ними что-то было. Подобному я уже давно не удивлялась.
Стараясь не прислушиваться к их разговорам, я глазела по сторонам, обдумывая, что можно было бы предпринять, чтобы мама забрала заявление из полиции, как вдруг Тая громко вскрикнула. Машина остановилась прямо посреди проезжей части. Артём тут же вышел, распахнул дверь с моей стороны и выгреб меня из салона.
– Офигел! – заголосила Тая. – Ты, Чернецкий, больной урод! Больше в жизни ко мне не обращайся.
Под истеричные сигналы объезжающих нас машин Артём вывел меня за руку на тротуар.
– Тварь, – выругался он. – Она нас Костровым сдала.
– Ты уверен?
– Ей Полина написала. Увидел всплывающие сообщения из телеги, так что это не предположение, а факт. Они уже на ту квартиру, куда Тая нас везла, полицию вызвали.
– Ничего себе! – Я была поражена. – Ты ее ударил?
– Да нет. – Он усмехнулся. – Ключи от квартиры в окошко выкинул.