Время тянулось нестерпимо медленно, и мне уже начало казаться, что у нас ничего не получится. Я была готова немедленно отправиться на третий этаж, прямиком в палату к Амелину, взять его за руку и просто вывести отсюда. Пусть даже для этого придется подраться с Семченко, охранницей или заведующим.
Потому что Костик не заслуживал всего этого. Он был умный, добрый и честный, знал тысячи стихов и книг, он рассказывал самые фантастические истории, умел смешить и любил бескорыстно.
– Тебе плохо? – прошептал Лёха мне на ухо, поднимая за локоть с койки, на которую я не заметила, как опустилась.
– Кажется, вам пора заканчивать, – сказала Семченко в коридоре. – Девчонок всех поздравили, а мужики обойдутся. Если вам для отчетности нужно, я могу расписаться, что вы отработали положенное количество часов. Сейчас ваши выйдут, и идите домой.
– Как домой? Нет! – Я немедленно очнулась. – Мы идем дальше. Обязательно. Хотя бы еще один этаж.
– Ну как знаете. – Она развела руками. – В мужском сложнее.
– Сделаем так. – Пока спускались по лестнице, Лёха замедлил ход. – Ты, Тоня, скажешь, что плохо себя чувствуешь и пойдешь посидеть на диванчик, а Настя вызовется присмотреть за тобой. И пока мы с Петровым в сопровождении Семченко раздаем конфеты, вы пойдете сразу в триста двенадцатую. Мы постараемся подольше не выходить, чтобы вам хватило времени переодеться.
– А что, если Костины соседи по палате крик поднимут? – спросила Настя.
– Отдай им весь пакет с конфетами, но не раздавай, а скажи, пусть берут, сколько захотят. Отвечаю, в вашу сторону никто и не взглянет. Еще лучше, если подерутся.
Лёха соображал быстро и здорово. Из него получился бы отличный аферист.
На третьем этаже было мрачно и тихо. В ожидании нас всех разогнали по палатам. Как и на остальных этажах, за прозрачной пластиковой перегородкой на посте дежурной сидела медсестра. К нам она не вышла.
Все получилось так, как и придумал Лёха. Семченко ни капли не усомнилась в том, что я еще не пришла в себя, и мы с Настей, дождавшись, пока они скроются в триста третьей палате, кинулись в триста двенадцатую.
В ней было пятеро человек, но я никого толком не видела. Лица растекались и смазывались, словно акварельный рисунок под дождем. Пыталась сфокусироваться, но, сколько ни силилась, никак не могла различить Амелина даже по общему очертанию.
– С наступающим Новым годом! – отчеканила Настя, и я уловила в ее голосе нотки волнения.
– Какая красивая Снегурочка, – проблеял кто-то. – Ты настоящая? Тебя можно потрогать?
Послышался противный смех.
– Мои дорогие, я, как внучка и помощница Дедушки Мороза, знаю все ваши мечты и желания, поэтому…
– А давай-ка ты исполнишь мои желания прямо сейчас, – выкрикнул другой голос.
– Хватит! Пусть девочки выступят!
– А я хочу подарки.
Взяв себя в руки, я протерла глаза и проморгалась.
– Где Амелин?
– Хто? – скривился сидящий на ближайшей кровати мужичок.
– Константин Амелин. – Теперь уже вполне отчетливо я обвела их взглядом. – Он должен быть в этой палате.
Двое дядек возле окна переглянулись.
– Гамлет, – пояснил один другому.
– А… Так его еще утром забрали, – кивнул тот.
– Как забрали? Кто? – Кажется, я перестала дышать.
– Да откуда нам знать? Иринка пришла и велела ему с вещами на выход. Вот его койка, видишь?
Дядька ткнул пальцем в матрас без белья.
На пару секунд на меня накатило дежавю.
– Кто такая Иринка?
– Сестричка, которая сегодня дежурит.
– Идем. – Схватив Настю за руку, я потянула ее за собой, но она все равно вернулась и высыпала им на стол оставшиеся конфеты.
Дежурная сестра так залипла в своем телефоне, что мне пришлось несколько раз долбануть в пластиковое стекло, прежде чем она подняла голову.
– А? – С выражением полного непонимания она уставилась на меня, и, только когда перевела взгляд на Настю, до нее наконец дошло, кто мы такие. – Вы артисты?
– Да-да. – Я и забыла, что на мне грим Лихо и выгляжу я, мягко скажем, непрезентабельно. – Костя Амелин у вас тут лежал. Куда его забрали?
Медсестра мигом вынырнула из своего оцепенения:
– Откуда мне знать. Я просто выполняю указания. Пришла дежурная и сказала, что его забирают.
– Что значит – забирают? Переводят в другое место?
– Да нет же, его домой отпустили. Приехала женщина и забрала его.
– Какая такая женщина? – оторопела я.
– Очень красивая. Брюнетка.
Я отступила от ее окошка. Перед глазами снова растеклась акварель.
– Мне нужно на воздух, скажи ребятам, что я вас внизу подожду.
Медленно-медленно, ступенька за ступенькой, я переставляла ноги, пытаясь не останавливаться, но, не дойдя до первого этажа, все же опустилась на лестницу, чтобы отдышаться. Кислорода не хватало, и я чувствовала, что плачу.
Вытирала слезы, вытирала, а они продолжали безостановочно течь.
Конечно, у него не было другого выхода. Откуда ему было знать, что мы придумали этот побег? Но, как бы то ни было, появление Дианы убило меня наповал.
Глава 39Никита
В автобусе оказалось довольно много людей. И всю дорогу меня подмывало выскочить в проход и закричать, что моим друзьям срочно нужна помощь и что их, возможно, убивают прямо сейчас. Но, устрой я такое, меня бы ссадили на следующей же остановке, потому что люди терпеть не могут, когда в их жизнь врываются с чужими проблемами. Будь мне, скажем, лет десять или даже четырнадцать, кто-нибудь наверняка откликнулся, потому что дети беспомощные и им всегда верят. Но теперь рассчитывать на сочувствие и участие не стоило. Я вполне мог оказаться сумасшедшим, наркоманом или аферистом. Я вырос, и доверия ко мне больше не было.
Дверь открыла Нина, даже не спрашивая «кто?». Распахнула и с удивлением застыла, оглядывая. Позади нее возникла их мама с малышкой Соней на руках, на дальнем плане из комнаты выплыла Зоя. Последовала немая сцена.
– Привет. – Первой отмерла мама. – Мы думали, это Толик.
– Извините, если я не вовремя. Мне бы Зою на пару минут.
– Сейчас. – Зоя снова исчезла в комнате.
Мама понесла Соню в ванную, а мы с Ниной остались лицом к лицу.
– Тебе бы Зою? – Она уперла руки в бока.
– Нин, – произнес я несчастным голосом. – Сейчас совсем не до этого.
– А что такое? – Она с любопытством насторожилась.
– Все, давай иди. – Отстранив ее, Зоя вышла ко мне на площадку и прикрыла за собой дверь.
– У нас неприятности, – на выдохе выпалил я, чувствуя себя гонцом, принесшим дурную весть. – У Тифа, Ярика. У Макса тоже. Я не знал, к кому еще идти.
– Что на этот раз? – Выражение беспокойства на Зоином лице сменилось скепсисом. – Кто с кем подрался? В каком отделении сидят?
– Это другое.
Она замерла, несколько секунд не отрываясь смотрела на меня, потом полушепотом произнесла:
– Надеюсь, все живы?
– Я не знаю, – честно сказал я.
– То есть как?
– Нужно найти Юрия Романовича. Помоги, пожалуйста. Ты с тетей Таней хорошо общаешься.
– Все так серьезно?
– Очень.
– Расскажешь?
– Давай сначала ты позвонишь? Нельзя терять время.
Зоя кивнула и скрылась в квартире. Я понял, что она отправилась за телефоном, но из-за двери услышал, как они ругаются с Ниной, и обратно она уже вернулась в сопровождении сестры.
– Я тоже имею право знать, что случилось, – заявила Нина.
Они встали напротив меня. Обе сосредоточенные, напряженные и без косметики неожиданно похожие.
– К нам вломились люди из вебкама и забрали пацанов за то, что Макс спер у них флешки.
– А ты почему здесь? – спросила Нина.
– Я спрятался. В шкафу.
Они обе осуждающе посмотрели на меня.
– Это не то, что вы подумали! – воскликнул я. – Черт! Да если бы я не выбрался, никто бы и не узнал, что происходит.
– Не важно, – оборвала меня Зоя. – Ты уверен, что это настолько опасно, что нужно привлечь Юрия Романовича? Потому что если ерунда, то Тиф нам с тобой этого не простит.
– Уверен, – твердо сказал я. – Можешь свалить потом все на меня. Главное, чтобы Романыч помог.
Через минуту Зоя уже разговаривала с мамой Трифонова. К регулярным проблемам сына та привыкла, поэтому, услышав, что у него неприятности, отреагировала довольно прохладно, однако трубку Юрию Романовичу все же передала. К счастью, он был еще дома.
Я рассказал ему обо всем поспешно, сбивчиво, перескакивая с эпизода на эпизод, чуть было не забыв упомянуть о лежащей в кармане флешке.
– Я понял, – сказал он серьезно. – Сейчас приеду за тобой. Жди.
– Ну что? – спросила Зоя, когда я вернул ей телефон, хотя они стояли рядом и слышали каждое слово.
– Приедет.
Дверь их квартиры приоткрылась, и выглянула мама:
– Девочки, кто-нибудь сбегайте в магазин, купите яйца. Десяток.
– Мам! – отозвалась Зоя. – Я сейчас не могу, ты же видишь. У Никиты очень важное дело, правда.
– Тогда Нина. – Дверь за мамой закрылась.
– Вот, блин. – Нина надулась. – Как что-то интересное, так сразу без меня. Покажи хоть флешку.
Совершенно позабыв, с кем имею дело, я вытащил флешку и, зажав двумя пальцами, вытянул на руке. В ту же секунду Нина выхватила ее и спрятала за спиной.
– Ты совсем? – Я остолбенел. – Это тебе не шутки.
– Сходишь за яйцами – отдам.
– Как тебе не стыдно? – накинулась на нее Зоя.
– А чего такого? – Нина картинно похлопала ресницами. – Все равно ждем. Это в соседнем доме. Мне одеваться, а Горелову – одна нога здесь, другая – там.
– Ладно, – согласился я и побежал вниз.
В магазине я схватил упаковку яиц, быстро пробил ее на кассе и только выскочил, чтобы бежать обратно, как меня кто-то окликнул.
Возле витрины стоял Хорёк – шпана районного пошиба.
В одной руке у Хорька была банка пива, а в другой – сигарета. Зажав сигарету в зубах и морщась от дыма, он протянул мне освободившуюся руку: