Риз налила подруге шампанского:
–Запей.
Наконец Кэсси снова обрела способность говорить:
–Ничего из перечисленного. Он умеет вести себя за столом, не кичится деньгами и аккуратен в доме. И уж точно не лузер в постели. Благодаря ему нам было необыкновенно хорошо. Снова и снова.
При воспоминании о многочисленных подаренных Таком оргазмах у Кэсси сладко заныло внутри.
–Черт, с ним наверняка все хорошо,– с легкой завистью промолвила Джина.
Марни испепелила ее взглядом:
–Что же случилось?
Под любопытными сочувственными взорами подруг Кэсси вздохнула. Ей требовалась помощь. Надо было во всем разобраться, и они могли ей помочь. IQ побеждался зовом природы, которая, оказывается, просто дожидалась своего часа.
–Он сказал, что любит меня.
Марни изумленно на нее посмотрела. Джина и Риз вскинули брови. Упс. Точно не высокий IQ ею руководит.
–На самом деле?– спросила Риз.
–Но… это же замечательно, Кэс,– мягко заметила Марни.
Риз кивнула:
–Большинство свободных – черт, и не свободных тоже – женщин нашего континента умерли бы от радости, услышав от Самюэля Такера подобные слова.
Кэсси отложила в сторону недоеденный кусок пиццы.
Я не отношусь к большинству, и никогда не относилась. Вам это прекрасно известно.
Подруги в унисон кивнули. Слова правды никогда не произносятся вслух.
Кэсси залпом выпила шампанское.
Я не влюбилась. Не верю в любовь. Это самые нелогичные, иррациональные вещи в целой Вселенной. Столько времени, сил и денег тратится понапрасну. Добиться ее, сохранить ее. Мы бы давно нашли лекарство от рака, победили бедность и отправили человека на Марс, если бы человечество тратило на эти предприятия столько энергии, сколько тратит на любовные забавы.
–Любви не существует?– подытожила Марии.– Я думала, ты не верила в нее, как не верила в Бога, или в единорогов, или горшки с золотом на концах радуги. Но не что ты совсем отрицаешь ее существование.– Они пригубила шампанского.– А как же любовь матери к новорожденному?
–Это закон эволюции,– возразила Кэсси.– Матери запрограммированы на любовь. Им надлежит защищать младенцев, чтобы они когда-то тоже произвели потомство. Но каков смысл романтической любви?
–Тоже продолжение рода человеческого?– спросила Марии.
Кэсси покачала головой:
–Выживание видов обеспечивается без этих заморочек всеми существами, кроме людей.
–Ими тоже не всегда,– цинично заметила Джина.
Но это же такое удовольствие!– промурлыкала Риз.
Кэсси хмыкнула:
–Много что доставляет нам удовольствие.– Заниматься любовью с Таком было для нее неземным удовольствием.– Но это не приносит нам пользы. Получать удовольствие – еще не значит обязательно этим заниматься.
Риз заморгала:
–Но почему нет?
–Потому что тогда мы будем делать только то, что нам приятно, вместо многих необходимых вещей. Выживанию вида это не способствует.
Женщины приумолкли, не находя взаимопонимания. Через пару секунд Джина наполнила их бокалы и продолжила:
–Ладно, мы здесь не слезы размазывать собрались. А поднять настроение. Пойдем посмотрим фильмы. Мы взяли напрокат первые три серии «Звездного пути», специально для тебя.
Кэсси наблюдала, как пузырьки в ее шампанском поднимаются на поверхность. Она подняла бокал:
–Спасибо, что приехали. Принимать гостей никогда не умела, но безумно вам рада. И я так тронута, что вы привезли мои любимые фильмы. Раньше любая из вас лучше бы раскаленную кочергу себе в глаз сунула.
–Вот и отлично,– промолвила Джина, чокаясь с Кэсси.– Пойдем смотреть фильмы.
Когда пошли титры третьего фильма, было уже за полночь, обе бутылки шампанского выпиты, как и две бутылки вина, которые Джина отыскала на стеллаже в кладовке.
–Есть в жизни восемь часов, которые ни на что не променяю,– заметила Джина, вытягиваясь на кровати.
Они все устроились на королевских размеров кровати и смотрели DVD.
–Получше себя чувствуешь?– спросила Марии.
Кэсси кивнула:
–Да. Спасибо вам.– Ей и правда полегчало. Вечер с лучшими подругами отвлек от Така. Она даже смеялась дурашливым комментариям Джины и Риз по ходу фильма.– Спасибо, что приехали.
Благодаря подругам у нее затеплилась надежда. Нечего морочить самой себе голову чем-то непонятным, когда рядом такие замечательные женщины – стоит только им позвонить.
–Мне саму себя было жаль. Но больше – нет.
–Выглядишь лучше,– заметила Марии.
–Чувствую себя увереннее,– согласилась Кэсси.
–Хорошо. Значит, мы свое дело сделали,– улыбнулась Риз, опускаясь на свою подушку.– А теперь выключи свет, и мы немного поспим. Утром предстоит долгая дорога до Нью-Йорка, а нам уже не по восемнадцать лет.
Кэсси потянулась к выключателю и погасила свет. И над ней снова замерцали тысячи звезд.
–Вау!– воскликнула Джина.
–Кэсси,– прошептала Марии,– как красиво. Ты сама это сделала?
Глаза Кэсси наполнились слезами, звезды превратились в расплывчатые кружочки, потом заплясали и закрутились перед ее затуманенным взором.
–Нет, это сделал Так.
Внезапно боль внутри ее стала невыносимой и взорвалась с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Комок в ее горле рос, вызывая удушье, легким не хватало места в груди. Еще один комок, еще один всхлип, и она разразилась рыданиями.
Вот и «почувствовала себя увереннее»!
Риз приподнялась:
–Кэсси?!
Все загомонили. Марии поднялась и включила свет. Они смотрели на подругу, не зная, что сказать. Никогда не видели Кэсси плачущей. Только что она выглядела совсем по-другому.
–Кэсси?– Джина крепко ее обняла и погладила по волосам.
–Что случилось, дорогая?– пробормотала Риз, проводя ладонью по ее спине.
–Не знаю, что со мной.– Кэсси ткнулась носом в шею Джины. Ее все сильнее охватывал страх. Происходящее сильно напоминало кошмары тинейджерских лет, когда она боялась, что лишится рассудка.– Я не плачу. Я никогда не плачу. И хочу это остановить.
–Все о’кей,– добавила Марии.– Плачь сколько хочешь. Иногда хорошо поплакать. Вполне естественно в такой ситуации. Поверь мне, среди гиков это не принято, однако иногда, как женщине, лучше по-старомодному поплакать.
«Естественно»? Нелепость какая! Однако подруги смотрели на нее не как на сумасшедшую, и сама она не находила сил остановиться.
–Правда?– всхлипнула она.
Все закивали, и ей слегка полегчало, раз это неотъемлемая часть случившейся чертовщины, а не затягивающий ее мрачный водоворот. Она положила голову Джине на плечо и позволила слезам свободно течь по ее щекам.
Через двадцать минут она перестала плакать и только прерывисто вздыхала, убрав голову с плеча Джины. Риз протянула ей салфетки.
–Спасибо,– поблагодарила Кэсси.– Правда не знаю, что со мной в последнее время происходит.
–А тебе не приходило в голову,– как можно мягче поинтересовалась Джина,– что ты его любишь?
Риз и Марии переглянулись, словно недовольные, что эта мысль пришла в голову Джине, которая сама считала себя свободной от излишних эмоций.
Кэсси затрясла головой:
–Нет. Еоворю вам – не верю в любовь.
–Ну, иногда эта вера-не-вера не имеет значения,– вставила словечко Риз. Бог знает почему, любовь приходит в самый неподходящий момент. Порой самые здравомыслящие и благоразумные женщины оказываются перед ней бессильными.
–Нет,– повторила Кэсси.– Мы с ним знакомы всего месяц.
Я с Мейсоном была неделю знакома,– заметила Риз.
Кэсси фыркнула: чушь несусветная – через неделю!
–Нет!– повторила она.
–Ладно, о’кей. Скажи мне, что ты чувствуешь сейчас? Что чувствовала перед тем, как начала плакать? вообще после отъезда Така?
Но это точно не любовь. Я чувствовала…
Кэсси замялась. Она не привыкла говорить о своих чувствах. С ними всегда все было ясно. И сейчас она не могла подобрать нужных слов.
–Ну, скажи.– Марии подсела к ней поближе.
Я не могу сосредоточиться, и у меня болит… внутри. Непрерывно вспоминаю, как мы были вместе. Словно чувствую его запах. Не могу заснуть – а мне очень, очень надо высыпаться. Не чувствую вкуса еды. Потеряла интерес к моему исследованию. Я… не могу даже больше просто нормально думать.
Джина, Риз и Марии переглянулись. Джина заморгала. Риз усмехнулась. Марии хихикнула. И все они рассмеялись.
Кэсси недоуменно на них посмотрела:
–Что?
–Это любовь, глупышка,– сказала Риз.
Кэсси захлопала глазами: просто смехотворно!
–Нет!– мотнула головой она.
Никто еще не называл ее глупышкой, и Риз тоже не сойдет с рук столь абсурдное заявление.
–Я всего лишь рассказала одним махом о своих делах, и это говорило о проблемах с моей психикой. А вы мне про какую-то любовь рассказываете. Вот это-то глупо.
Она посмотрела на Джину и Марии, которые закивали в знак согласия с Риз.
–У тебя все симптомы,– подтвердила Марии.
–Сама поймешь, если вместо своих астрономических учебников и научных трудов почитаешь хорошую прозу или посмотришь романтические комедии,– добавила Джина.
Они говорили серьезно. Ужасно серьезно. И она им поверила. Лучших трех спецов во всем мире не сыскать, и они ни разу ее прежде не подводили.
–Это – любовь? Но любовь казалась мне чем-то чудесным. А сейчас ничего чудесного я не чувствую.– Она испытующе оглядела подруг в надежде, что они признают свою ошибку.– Ужасные ощущения. Это… высасывает.
–Да уж,– хохотнула Риз.
–Значит, я не схожу с ума?– Кэсси никак не могла прийти в себя.
–Ни капельки,– заверила ее Риз.
У Кэсси словно камень с сердца свалился, но она слегка испугалась. Что же теперь делать? Ее мать всю жизнь жалела, что влюбилась в ее отца.
–Как все это прекратить?
Риз покачала головой:
–Боюсь, ты окончательно приехала. Но кое-что сделать можно. Какие твои годы? Самое продуктивное время.
Марни напела свадебный марш – к немалому удивлению Кэсси.
–Я должна выйти за него замуж? Для моих родителей это добром не кончилось. Едва разговаривали друг с другом.