– Пожалуйста, – прошептала Леся, тут же становясь максимально серьёзной. – Я никогда не видела Гришу в такой ярости, Саш. Борис правда угрожал тебе и…
– Правда, – поморщилась я, тут же замерев, среагировав на движение Никитки в кроватке.
Сын недовольно помахал ручкам, скинул с себя одеяло, но не проснулся, продолжая мирно сопеть.
– Что бы там не обсуждалось – всё правда, – прошептала я, поднимаясь с кровати. – Пойдём, пока не разбудили.
– Пошли, – едва слышно согласилась Леся, беря радионяню и на носочках направилась к двери. Дождавшись, когда я выйду за ней в коридор, она поинтересовалась: – Завтракать будешь?
– Буду, – без особого энтузиазма согласилась я, отмечая, что несмотря на раннее время, в доме уже вовсю кипела жизнь.
На улице обустраивали фуршетные столы и мангальную зону. В главной гостиной тоже появилось несколько прямоугольных столов для установки будущих закусок и фужеров.
– Ты вообще спала? – поинтересовалась я у Леси, когда мы зашли на кухню.
На столе красовалась стопка аккуратных блинчиков и пиал десять со всевозможными соусами и начинками.
– Немного, – призналась мачеха, усаживая меня за стол и уточняя: – Капучино?
– Я ещё какао недопила, – улыбнулась я ей. – Лучше расскажи, что… – я замолчала, не найдя правильную формулировку.
Что думает папа? Так она уже сказала, что он зол как чёрт.
Стас? Тут я и сама всё знаю.
Куда они уехали ночью? Наверное, спросить можно, вот только я боялась услышать ответ. Зная брата, местом назначения их ночной поездки могло с лёгкостью оказаться кладбище. На котором Лёшу, собственно, и прикопали. Тем более, что могилка интересная имеется…
– Рассказать, – протянула Леся, налив себе стакан сока и присаживаясь рядом. – Самую интересную для тебя часть я пропустила. При мне они больше обсуждали документы, доверенности и акции. Алексей что-то подписывал. Уехали они к нотариусу. Даже не знаю, что ещё добавить.
– Решили уничтожить детище Стужева, – сделала я вывод, продолжая рассуждать. – А у Лёши наверняка есть полномочия что-то продать. Или отдать. Его отец так боялся банкротства. Хотела бы я увидеть его лицо…
– Не увидишь, – тут же отреагировала Леся. – Гриша попросил вычеркнуть его из списка гостей. И предупредить охрану, чтобы, – она поморщилась, словно пыталась перефразировать отборный мат в нормальные выражения: – Чтобы его не пропустили, если он вдруг явится.
Улыбнувшись мне, Леся мягко потрепала меня по плечу, стараясь подбодрить. И сейчас я была как никогда ей благодарна. И за завтрак с какао, и за то, что она не пыталась залезть мне в душу с расспросами.
– Спасибо, – прошептала я, вкладывая в это слово всю искренность, на которую была сейчас способна. – Я могу чем-то помочь? – уточнила, поднимаясь из-за стола и неопределённо указывая рукой в сторону.
– Я справлюсь, – с едва заметной улыбкой ответила Леся. – А ты ничего не покушала.
– Кусок в горло не лезет, – призналась я.
– Если захочешь поговорить, я рядом, – напомнила мне жена папы. – Я понимаю, что мы с тобой не совсем подружки, но всё же…
– Спасибо, Лесь, – повторила я и приобняла её. – Ты замечательная. Готовь праздник папе. Чувствую, без сюрпризов сегодня не обойдётся.
Я очень часто недооценивала Лесю. Считала поверхностной, меркантильной, когда папа только женился на ней. А как воспринимать серьёзно девицу, что всего на пять лет меня старше? Да и радуется всему вокруг, словно ей максимум лет семь…
Но чем больше узнавала, тем отчётливее понимала, что во второй раз папа с выбором жены не ошибся. И сегодня снова убедилась в этом, когда ближе к обеду папа и Стас вернулись домой.
Они застали нас на кухне. Леся подгоняла организатора, наблюдая, как я кормлю Никиту. Но стоило мужчинам войти, как первое, что они услышали, было:
– Одна претензия или укор в сторону Саши, и, клянусь, я…
– Я ещё утром тебя услышал! – тут же поднял руки папа, вымученно улыбнувшись жене. – Разве можно ругать именинника? Привет, дочь. Внук, – улыбнулся нам он, подходя ближе. – Поздравлять будете?
– Будем. С днём рождения, папа, – немного нервно усмехнулась я, обнимая его и краем глаза замечая не очень хорошо замазанный синяк на скуле брата.
– Я упал в ванной, – иронично протянул Стас, заметив мой взгляд.
– Вместе с Лёшей? – тут же поинтересовалась я.
– Саня, что за мысли? Я с мужиками душ не принимаю, – заявил мне брат.
– Раз с этим закончили, – Леся вышла вперёд, беря меня за руку. – Нам пора наводить красоту, а вы остаётесь с Никитой. Девочки уже приехали, – она указала мне в сторону окна.
По дорожке действительно шли три девушки с внушительными чемоданами в руках.
– Ты заказала нам…
– Визажиста и парикмахера, – подтвердила Леся.
– Но их трое, – заметила я, не сопротивляясь, когда мачеха буквально потащила меня на выход.
– Одна пришла с помощницей, – отмахнулась Леся. – У нас три часа осталось до прихода гостей.
Глава 27
– Александра, прекрасно выглядишь! – получив дежурный поцелуй в щёку, я старалась держать на лице улыбку, слушая ничего не значившие фразы очередной жены очередного папиного друга.
Или компаньона.
Или кто его знает, кто сейчас стоял и с умным видом кивал, соглашаясь со словами жены.
– В последний раз мы с тобой виделись на благотворительном вечере у Градовых, верно? Слышала, ты вышла замуж?
Ни на каком вечере я, разумеется не была. А вот что касалось остального…
– Я тоже про это слышала, – серьёзно ответила я, вызвав смех у собеседницы, вот только шутить я не пыталась.
Нет, я понимала, что папа не скрывал своего статуса счастливого дедушки от «близкого круга», если так можно назвать эту никак не желающую иссякать вереницу гостей. Но я и подумать не могла, насколько далеко отец может зайти в создании подходящей легенды. Оказывается, у меня есть не только сын, но и муж, который любит теннис, прогулки на катере и своего свёкра. Имя супруга я не запомнила, если честно. Зависла на информации про предпочтения воображаемого мужа. Впрочем, праздник папе я вчера и так подпортила, поэтому сегодня дала себе обещание молчать и улыбаться.
Возможно, с моей стороны было не очень зрело надеяться сбежать из города до того, как отец решит обсудить со мной Стужева, но… я очень хотела поступить именно так. Пока табу, наложенное Лесей, действовало. А то, мало ли…
– Будешь? – Стас подошёл ко мне, протягивая фужер.
– Не откажусь, – благодарно приняв шампанское, я тихо поинтересовалась: – Самостоятельно замазал или кто помог?
Его синяк был довольно внушительным. Сам бы он с тюбиком тоналки не справился. Тут явно чувствовалась женская рука и опыт. А ещё консилер и хорошая пудра.
– Леся? – предположила я, рассматривая скулу. Не знай я наверняка, что синяк был, никогда бы не догадалась.
– Нет, – усмехнулся брат. – Те девушки, которые занимались вами.
– Три по цене двух, – рассмеялась я, в который раз за вечер интересуясь: – Не созрел рассказать мне, куда вы увезли Стужева?
– Уверена, что хочешь это услышать? – нараспев произнёс он, чуть склоняясь ко мне: – Пойдёшь как соучастница. И что тогда будет с Никиткой?
– Его усыновит Леся, – улыбнувшись, я нашла взглядом мачеху.
С того момента, как вечер начался, она не спускала его с рук и прогоняла меня «веселиться» всякий раз, когда я делала попытки вернуть сына себе. Он был моим гениальным планом отхода. Но, кажется, сбежать под предлогом укладывания его спать, у меня не выйдет. Леся сделает всё сама, уступив роль хозяйки вечера мне. Сомнительное удовольствие. Встречать гостей и перекинувшись парой фраз отправлять их к отцу.
– Этих я провожу сам, – шепнул мне Стас, отставляя свой фужер на столик и направился к вошедшим в дом двум девушкам.
С ними я мельком была знакома. И даже хотела присоединиться к начинающемуся разговору, вот только проходя мимо окна заметила какую-то суету во дворе.
– Что там происходит? – нахмурившись, я хотела позвать Стаса, но брат уже был занят беседой.
Хмыкнув, я решила сама выйти и посмотреть, что происходит. Почти все гости уже собрались и многие выходили покурить или пройтись, переговорить. Неужели кто-то успел поругаться?..
– Да как вы смеете?! – этот голос я бы узнала из тысячи.
– Что происходит? – сделав несколько шагов от двери, я остановилась, неотрывно смотря на спорящего с нашими охранниками Бориса Геннадиевича.
Кажется, папа сказал, что ноги этого человека здесь не будет. А, надо же, прорвался.
– Ты, – прошипел он, замечая меня и скидывая с себя руку одного из охранников, пытающегося его угомонить.
Ещё трое стояли чуть в стороне, настороженно наблюдая за действиями Стужева.
– Я, – подтвердила очевидное, найдя взглядом присоединившегося к нам начальника папиной охраны: – Если он ещё шаг в мою сторону сделает – спускайте собак.
– Сука, – громко заявил отец Лёши. – А я-то голову ломал, с чего Снежинские… скажи, ты только младшему голову задурила или с обоими спишь? Неужели настолько хороша в постели, что…
– Ещё слово и я лично спущу собак, – предупредила я его, не удержавшись добавляя: – Но не очень понимаю причин вашего гнева. Вы сами сказали в нашу последнюю встречу, чтобы я пошла к папику. Я пошла. А вас сюда никто не звал. Покиньте территорию.
– Надо было тебя сразу пристрелить, а не…
– Александра, вернись в дом! – я вздрогнула, почувствовав руку отца на своём плече.
– Но я…
– Стас! – папа говорил спокойно, но я кожей чувствовала исходящие от него волны ярости. И хорошо, что они были направлены не на меня.
Предмет его злости с кривой ухмылкой наблюдал за мной.
– Гриш, ты серьёзно? – нарочито громко обратился к папе Борис Геннадиевич. – Хочешь разрушить всё, что мы построили вместе и ради чего? Какой-то дешёвой шалавы…
– Стас, – с нажимом произнёс отец, не давая Стужеву отвесить мне ещё парочку сомнительных комплиментов. – Проводи сестру в дом.