– Не проводишь, – забрав Никиту, она мотнула головой на дверь. – Вы уходите. Оба. И забываете сюда дорогу.
– Хорошо, что мы поняли друг друга, – согласилась с этим заявлением Лиза, поднимая свою сумочку и обращаясь ко мне. – И я как раз через час записана к нормальному врачу. Сможешь увидеть все анализы и перестанешь подозревать меня не пойми в чём.
– Иди-иди, Алёша, – вновь мотнув головой, Саша криво улыбнулась. – Лизонька нашла нормального, берущего деньги за нужные слова, врача.
– Ты на что намекаешь?! – зашипела на неё Лиза, не хуже разъярённой кошки.
– Да я прямым текстом говорю, – спокойно ответила Саша, отступив на пару шагов в сторону. – И напоминаю, что никого здесь не задерживаю.
Никогда не предполагал, что подумаю о подобном, но сейчас в голове уверенно прозвучала мысль о том, что лучше бы это пришёл неизвестный мне Антон.
– В клинике делают тесты ДНК, – с улыбкой протянула Лиза, смотря на Сашу. – Можешь съездить с нами. Или боишься, что Лёша узнает правду? Да же я вижу, что этот… ребёнок, – не сразу подобрала она слово, – не похож на него. Признайся, что ты просто решила развести Лёшу на деньги и…
– Замолчи.
– Ты меня раскусила! – издевательски протянула Саша, перебив меня и начала покачивать в руках Никиту. – Да, таков был мой замысел. Не получилось. Откуда же мне было знать, что ты откроешь глаза Стужеву на правду? – шумно выдохнув, она холодно попросила: – А теперь идите. Мне нужно поплакать на рухнувшими надеждами разбогатеть на алиментах.
– У тебя есть траст, – напомнил я, и зря это сделал, так как лицо Саши стало ещё более воинственным.
– Так Никитка не твой, – изобразила Саша удивление, бросив взгляд на Лизу. – Меня раскусили. Даже тест делать не нужно.
– Вот тут ты права, тест делать не нужно, – согласился я с ней, беря Лизу за плечо и не обуваясь направился на лестничную клетку. – Сейчас вернусь.
– Стужев…
Слушать возмущения я не стал, прикрывая за нами входную дверь и напоминая:
– Ты хотела приготовить нам чай.
– За шиворот тебе его вылью! – услышал я приглушенное, направляя вырывающуюся из рук Лизу к лифту.
– Да отпусти ты меня! – взвизгнула она, раздражённо повышая голос: – И почему ты не оделся? Ты не слышал, что мы записаны к врачу?
– Хватит, – тихо произнёс я, но девушка ощутимо вздрогнула, почувствовав, что шутки кончились. – Я тебе дважды уже всё объяснил. Зачем ты пришла сюда? И где взяла адрес? Ты следила за мной?
– Стас дал, – с вызовом ответила Лиза. – Или ты забыл, что у них была интрижка? Ты не думал, что ребёнок вообще от него? Эта нищенка наверняка…
– Никогда не поверю, что Стас дал тебе адрес своей сестры, – отчеканил я, ожидая реакцию.
И она не заставила себя долго ждать. Правда, с небольшим запозданием.
– Не сам, его помощница Ольга. Я сказала, что хочу сделать подарок Сашеньке, но потеряла телефон с ее номером и адресом… – резко замолчав, Лиза закричала на всю лестничную площадку. – Ты сказал сестра?!
– Да, – подтвердил я. – Александра Снежинская. Так что, я бы на твоём месте хорошо подумал, прежде чем кидаться на неё с оскорблениями. Насколько я помню, твоя семья в некотором роде зависит от расположения её отца.
– Ей не нужны от тебя деньги, – Лиза растерянно смотрела на меня.
– Хорошо, что ты это понимаешь…
– Это тебе нужны её деньги! – не дала она мне договорить, продолжая кричать. – Я проверила, ты не шутил про банкротство. Но… это не выход! Алёша, одумайся! Я дам тебе всё…
– Это пиздец, – прикрыв глаза я едва сдержался от желания ущипнуть себя.
Происходящее напоминало кошмар. Сон в стиле сюра.
Махнув рукой, я поспешил вернуться в квартиру, закрывая дверь на оба замка.
Глава 40
– Так и знала, что тебе от меня нужны лишь деньги, – сказала я, усадив Никитку на детский стульчик.
– Бя! – замахал ручками сын, тоже заметив замершего в дверях кухни Стужева.
– Ещё какая «бя», мой сладкий, – согласилась я с ним, чмокнув его в макушку и отошла к холодильнику, доставая куриный суп.
– Тебе помочь? – поинтересовался Стужев, пристально наблюдая за моими действиями.
– Да, – поставив кастрюльку на плиту, я обернулась на него. – Возьми свою куртку, ботинки и помоги себе исчезнуть из моей жизни, вместе со своими любовницами. Начни с малого – выйди из квартиры. Не раздавать всем подряд мой номер и адрес просить уже поздно, так что… – открыв шкафчик, я достала Никиткину тарелку и ложечку. А вот слюнявчик как сквозь землю провалился.
Ну, ничего. Обойдусь полотенцем.
– В свою защиту могу сказать, что никому ни твой номер, ни адрес, я не давал. Претензия не по адресу. Это тебе к Стасу и его помощнице. Ольге, кажется, – присев за стол, он подмигнул Никитке.
– Как у тебя интересно получается, – скрестив руки на груди, я с укором посмотрела на него. – Может составишь мне списочек всех возможных гостей? Кому ещё мой номерок мог перепасть?
– У твоей мамы отличное чувство юмора, – усмехнулся Стужев, положив руки на стол и чуть подался вперёд. – На самом деле она так пытается скрыть свою злость. Но знаешь, мне приятнее думать, что она ревнует. И скажу тебе по секрету – беспочвенно.
– Послушай, Алёша, – отчеканила я, чувствуя, как меня начинает потряхивать. – А тебе не кажется, что…
– У тебя суп кипит, – не дал мне договорить он, заставив выругаться и выключить газ. – Могу покормить Никиту.
– Чем? Кипятком? – рыкнула на него. – Жаль, что ты не можешь просто взять и уйти отсюда.
– Ты права, – согласился он со мной. – Не могу. И прости за Лизу и всё это.
Я не стала ничего отвечать. Молча отвернулась и перелив суп в тарелку, начала мешать его ложкой, стараясь остудить.
Простить его…
Для этого нужно что-то чувствовать, а он мне безразличен. Как и все его бабы. Даже страшно представить, сколько их было. Да и с какой стати мне вообще что-то представлять? Нас ничего не связывает. Только Никита.
– Предлагаю обсудить порядок твоего общения с сыном, – отчеканила я, не поворачиваясь к Стужеву и продолжая молотить ложкой по супу. – И насколько это возможно – минимизировать наше с тобой.
– Будет затруднительно, – непробиваемо отозвался он, вынуждая меня обернуться. – Никитка пока не может позвонить мне самостоятельно. Так что, хочешь ты этого или нет, а общаться мы будем много.
– Ты прав, – не смогла я не согласиться с частью его фразы. – Не хочу.
Стужев лишь усмехнулся, следя за тем, как я беру тарелку и, пододвинув стул, присаживаюсь рядом с Никитой.
К счастью, следующие десять минут Лёша благоразумно молчал. Возможно понимал, что одно неверное слово и обед сына окажется у него на голове. Часть меня очень хотела опрокинуть на него тарелку с супом. Внутри всё клокотало от злости.
На Стужева. На его Лизоньку. На эти неуместные заявления. Мне ведь не показалось? Он намекал на…
– Клянусь, если это вернулась твоя пассия, то я…
– Я сам её выкину в окно, – с убийственной серьёзностью заявил мне Стужев, как и я, обернувшись на звук звонка в дверь. – Я могу открыть?
– Открой, – кивнула я, секунду поколебавшись.
Никитка хорошо кушал, отрываться мне не хотелось. Как и снова видеть Лизоньку. Как и становиться опять свидетельницей выяснения их отношений.
Музыку, что ли, включить?..
– Не поняла?..
– Да чтоб тебя, – с чувством выдохнула я, услышав голос Татьяны Михайловны.
– Бя-бя! – заулыбался мне Никитка.
– И ты снова прав. Бя-бя похлеще твоего папочки, – прошептала ему, отправляя очередную ложку в рот, попутно вытирая подбородок полотенцем.
– Мужчина, а вы собственно, кто? Где Александра?
– Алексей, – миролюбиво представился Стужев. – Она на кухне. Кормит нашего сына.
– Бя, – резюмировала я, на несколько секунд прикрывая глаза.
Даже интересно стало, Алёша так всегда теперь себя будет вести? Кричать на каждом углу, что он отец Никитки? Своеобразно помечать территорию?
– Александра! – слушая топот приближающихся шагов, я мысленно попыталась досчитать до десяти, чтобы успокоиться.
Не получилось.
– Добрый день, Татьяна Михайловна, – мельком взглянув на соседку, я зачерпнула очередную ложку супа. – Что-то случилось?
Её визиты можно было пересчитать по пальцам, если честно. Гораздо больше женщине нравилось ловить меня на лестничной клетке. Или у подъезда.
– Это правда? У Никиты есть отец?
– Да, это правда, – признала я, оценивая её реакцию.
И увиденное мне не понравилось.
– Это же замечательно! – Татьяна Михайловна чуть ли в ладоши не захлопала, доверительно сообщая Стужеву: – Я-то думала, Сашенька сама не знает, от кого нагуляла! Мы с Тошей голову сломали, куда этого ребёнка деть! Я даже связи в кадетском училище подняла! А тут – отец! Вы его заберёте? Помочь с вещами? Только сначала к нотариусу, – с нажимом произнесла она. – Нам не нужны потом претензии на содержание и алименты, упаси господи. Он же подпишет? – обратилась ко мне.
– А Тоша – это Антон? – с какой-то странной интонацией поинтересовался Стужев, пока я пыталась отойти от услышанного.
Как-то слишком много сомнительных диалогов за последний час. Сначала Лиза, теперь Тоша, с мать его… Татьяной.
Глава 41
– Так и сказала? – Света подавилась, пытаясь сдержать смех.
– Так и сказала, – кивнула я, и наблюдая за соседкой, сама начала улыбаться.
– Ну ты мать даёшь! – спрятав лицо в ладонях, она начала откровенно хохотать.
Я её понимала. Тот театр абсурда, что сегодня развернулся у меня на кухне, мог вызвать лишь две адекватные реакции. Приступ безудержного веселья, либо неконтролируемой злости. Света, как лицо не причастное к действу, от души смеялась. Я же, как человек вовлечённый, до сих пор злилась.
Слушая рассуждения Татьяны Михайловны о том, как прекрасно Никитке будет жить с отцом, я была ещё более-менее спокойна. На речи этой замечательной женщины у меня давно выработался стойкий иммунитет. Она была чем-то похожим на болонку соседа с первого этажа. Шума много, а вреда никакого.