Оливер нахмурился и попытался возразить, но Кейт не сводила глаз с Джессики, лишний раз напомнив ей, что она самозванка. Отогнав смущение, Джессика улыбнулась, хотя ее и мучила совесть.
— Понятно. Надеюсь, завтра все пройдет хорошо. — Она старалась не сутулиться и не отводить взгляда.
Вскоре Кейт ушла, звонко цокая каблуками. У дома ее ждал белый спортивный автомобиль с откидным верхом. Когда Оливер закрыл за ней дверь, Джессика немного расслабилась.
— По-твоему, она нас раскусила? — спросила Джессика, выпуская руку Оливера. Кожу в том месте, где он к ней прикасался, приятно покалывало.
— Нет. Кейт агрессивная по натуре, но больше напоказ. — Он снова взял ее за руку и погладил костяшки подушечкой большого пальца.
Его простое прикосновение воспламенило ее. Захотелось забыть обо всем, кроме него и их магнетической страсти. Но она не имеет права забывать о том, что все не по-настоящему! Может, стоит очертить новые границы? Однако, если они не будут прикасаться друг к другу, поверят ли его родственники, что они пара?
— Тогда давай подробно обсудим историю нашего знакомства. Твои родные не получат никакого удовольствия, если будут подозревать, что все не по-настоящему. — Конечно, в конце лета они так или иначе разочаруются…
— Ничего они не будут подозревать. Кейт просто любит, чтобы все наши родственники и знакомые были общими. — Потянув девушку к лестнице, он повел ее на второй этаж. — А насчет твоего предложения… давай выйдем в садик. Там тебя ждет сюрприз. Мы сможем обсудить детали нашей бурной помолвки.
Ею овладело любопытство и радостное предвкушение. Как бы ей ни хотелось внушать себе, что их соединяют чисто деловые отношения, фантазия призывала наслаждаться временем, проведенным вместе с этим притягательным мужчиной.
— Я люблю сюрпризы. — Она пыталась вспомнить, когда в последний раз в ее жизни был приятный сюрприз не от Оливера, а из другого источника. Банковское извещение тоже стало сюрпризом, только неприятным. Ее как будто ударили в грудь.
— Надеюсь, тебе понравится.
Они поднялись в гостиную на втором этаже. Оливер помедлил у двери, которая вела наружу. Одной рукой он распахнул перед ней дверь. Второй поманил ее вперед. Переступив порог, Джессика почувствовала под подошвами сандалий упругую землю. В воздухе плыли запахи тимьяна, базилика и жасмина. Помимо растений в садике имелись диван с пестрыми подушками и стол-очаг, в котором уже горел огонь.
Она поняла, что это еще не сюрприз. Потому что вторую половину садика занимала белая палатка, увитая зеленью и белыми лампочками, раздернутый полог закреплялся синими шелковыми лентами. Внутри она увидела множество синих и желтых подушек на соломенном тюфяке на полу. Сверху свисала изящная люстра, в которой горели лампочки в виде свечей.
Сюрприз на какое-то время лишил ее дара речи.
Зачем он так внимательно относится к ненастоящей помолвке? Почему мужчина, который настаивает на том, что ни в кого не влюбляется, такой романтичный?
— Думаешь, у меня не все дома? — Оливер по-прежнему стоял рядом с ней, внимательно наблюдая за ее реакцией.
— По-моему, волшебно, — простодушно ответила она, обхватывая себя руками, словно воздвигая между ними физический барьер. — Я очень стараюсь не забывать, что все это ненастоящее, что это не действия мужчины, который пытается меня завоевать.
— Раз уж мы на время стали женихом и невестой, я готов сделать все, что в моих силах, чтобы это время нашей жизни стало и волшебным, и запоминающимся. — Он небрежно пожал плечами и первым вошел в палатку. — Давай попробуем воссоздать некоторые наши самые важные воспоминания, чтобы все подробности звучали реально.
Холодок пробежал у нее по спине при мысли о том, что он тратит ради нее столько сил. Она потерла себе плечи.
— Если ты так предан ненастоящей невесте, можно только вообразить, что ты сделаешь ради настоящей. Так или иначе, ты ведешь себя гораздо лучше тех мужчин, с которыми я ходила на свидания, — сухо заметила она, опускаясь на подушку.
— Так как я никогда не предпринимал никаких усилий ради других женщин, наверное, я не знаю, на что способен ради кого-то еще.
Он сел на подушку рядом с ней и положил еще одну подушку им за спину, чтобы было удобнее. Их плечи соприкоснулись. Все ее чувства мгновенно ожили, а пульс участился.
Разгладив юбку и подоткнув подол, чтобы он не задирался от ветра, Джессика почувствовала, что Оливер смотрит на нее, ласкает ее взглядом.
Привыкнет ли она к такому электрическому притяжению? Надо придумать, как сопротивляться, прежде чем алхимия снова зачарует ее. Едва ли можно приписать ее действия вину, ведь сегодня она весь день не пьет ничего, кроме воды.
— Может быть, завтра мы скажем, что ты сделал мне предложение в такую ночь? — Она поймала себя на том, что снова вертит кольцо на пальце, и заставила себя прекратить.
— Нет, по-моему, лучше по возможности придерживаться правды. Я сделал тебе предложение на колесе обозрения после того, как мы увидели падающую звезду. — В золотистом мерцании люстры его зеленые глаза казались изумрудными. Джессика не могла от них оторваться.
— Да, очень памятный момент, — согласилась она, стараясь не думать о других совместных воспоминаниях. О поцелуях и не только.
— Ну а палатка на крыше… наверное, в ней мы могли устроить еще одно свидание — раньше, весной. Тогда я понял, что хочу, чтобы наши отношения стали серьезнее.
Сердце у нее забилось чаще. В отверстия над головой задувал ветерок. После заката свои песни запели ночные птицы.
— Вполне разумно. — Голос у нее сел от волнения, и она откашлялась, стараясь навести ясность в мыслях. — Как мы познакомились?
— Может, ты работала на каком-нибудь приеме? — Он щелкнул пальцами. — Для автомобильной компании.
Она вспомнила, как он сказал, что у него оказалась лишняя машина, потому что автопроизводитель был клиентом «Нексуса».
— Да, неплохо. И что, я и тогда пролила на тебя шампанское?
— Конечно. — Он медленно расплылся в улыбке. — Случайная встреча привела к нашему знакомству.
Ей вдруг захотелось облизнуть внезапно пересохшие губы.
— Мы сразу все поняли? — спросила она, желая узнать больше подробностей их выдуманной истории любви. — Что оба хотим еще раз увидеться?
Он прилег на желтую подушку и стал смотреть на звезды.
— Я могу сказать только то, что чувствовал я. Не могу говорить за тебя.
Джессика поджала губы. Ей хотелось задать ему много вопросов. Конечно, интересно, что он тогда почувствовал. Пусть это лишь часть правды об их первой встрече. Кольцо внезапно показалось ей тяжелым, оно как будто сдавливало палец.
— Хочешь узнать, что я подумал, когда мы встретились? — Оливер взял ее за левую руку и положил сверху на свою, как будто хотел полюбоваться бриллиантами.
«Не спрашивай!» — Для их легенды его настоящие чувства не имеют никакого значения, потому что все это всего лишь игра, притворство. Но в ней есть часть правды…
— Не скрою, мне любопытно. — Она хотела говорить беззаботно, как будто все происходящее ее только забавляет. Но в ее голосе прозвучала тоска. Она надеялась, что он ничего не услышал.
— Я сразу же понял, что хочу тебя. — По-прежнему держа ее, второй рукой он обхватил ее лицо и развернул к себе. — Что мне нужно узнать, как тебя зовут и все о тебе. Что я буду вечно жалеть, если пройдет вечер, а я так и не поцелую тебя.
Он провел пальцами по ее щеке — вниз, к губам, словно подчеркивая собственные слова.
Завороженная его лаской, она почувствовала, как в ней закипает кровь. Поняла, что не сумеет устоять от притяжения его губ. Конечно, он говорил, что она должна начать первая. Но если он будет и дальше так смотреть на нее, она не уверена, что сама не попросит его о продолжении.
— Неплохо, — кивнув, согласилась она. Потом, поняв, что пора очерчивать границы, чтобы защитить себя, она глубоко вздохнула и продолжала: — Но в интересах ненарушения границ, думаю, важно, чтобы отныне мы постарались ограничить прикосновения, когда мы одни. Ради того, чтобы дальше наши отношения оставались чисто платоническими.
— Конечно. — Он поспешил убрать руку и как будто задумался. А может, его тоже одолела досада, потому что оба не собирались поддаваться одолевающему их желанию. — Я не собирался нарушать границы.
— Конечно, на публике нам придется прикасаться друг к другу. Но наедине будет… — она поискала нужное слово, высвобождаясь, — не так неловко, если мы ограничим физический контакт.
Хотя в каменном очаге плясали языки пламени, ей стало холодно. Оливер сунул руки в карманы. Ей тут же захотелось, чтобы он прикоснулся к ней.
Им очень важно понимать друг друга. Уважать личное пространство. Тогда легче будет расстаться после окончания их помолвки понарошку. Они заключили сделку, и ей нужно рассуждать логически и объективно.
— Да, это разумно, — едва заметно кивнув, согласился он. — Придется лишь оставлять нашу фантазию за скобками и не думать о том, что могло произойти после такой ночи. — Он развел руки, словно указывая палатку, огонь, подушки.
Она тяжело вздохнула. В голове проносились разные видения. Она представляла себе их переплетенные тела; у нее разыгралась фантазия.
И она поняла, что следующие три месяца будут куда труднее, чем ей показалось вначале.
Глава 7
— Наверное, лучше сказать «спокойной ночи». — Оливер встал, сообразив: если он хочет сдержать слово, придется ограничивать время наедине с новой соседкой.
Конечно, он сдержит слово.
Но она — само искушение, когда сидит, положив ноги на подушку и разгладив на коленях широкую юбку. Очень хотелось ее обнять.
— Да, наверное. — Она тоже встала. — Когда нам завтра нужно ехать к твоим родителям?
В его кармане завибрировал мобильный телефон. Нахмурившись, он достал его.
— Прошу прощения, Джессика. Я перевел телефон в режим «Не беспокоить», и если кто-то все же дозвонился…