– Я тебе не нравлюсь? – прямо спросил Игорь, глядя мне в глаза.
– Это все сложно объяснить, – растерянно начала я. Если честно, Игорь отпугнул меня такой настойчивостью и самоуверенностью. – Ты хороший. Мне хотелось бы иметь такого друга, как ты.
– Нет-нет, – покачал головой Игорь.
– Что «нет-нет»? – тут же нахмурилась я.
– Я никогда не был во френдзоне и не собираюсь там оказываться.
– Как знаешь, – сердито пожала я плечами, отворачиваясь от Игоря. – Дружба – это пока все, что я могу тебе предложить.
– Уверен, когда ты узнаешь меня ближе, ты поменяешь свое мнение, – самодовольно сказал Игорь, вновь дотрагиваясь до ленты в моих волосах. – До конца этого лета так точно. Может, заключим пари? Я никогда раньше не добивался девушек, но могу попробовать.
«Конечно, наверняка до этого только девушки добивались тебя!» – с раздражением подумала я. Если Игорь вновь сейчас полезет целоваться… Я и ударить могу.
На мое счастье, в этот момент из высоких подсолнухов показалась Митькина голова. Мы с Игорем отпрянули друг от друга.
– Вы нормальные, нет? – сердито проговорил брат. – Только наклонился шнурок завязать, а они уже смылись. У меня в этих дурацких подсолнухах клаустрофобия началась!
Митька замолчал и с подозрением покосился на нас:
– Надеюсь, я вам не помешал?
– Ты даже не представляешь… – недовольным голосом начал Игорь.
– Ты даже не представляешь, как ты вовремя, – перебив парня, быстро ответила я.
Глава седьмая
Я вновь проснулась без будильника. Кажется, в Николаевке это уже входит в хорошую привычку. Из открытой форточки доносился привычный птичий гомон. Свежий утренний ветер слегка покачивал занавеску.
Вспомнила, как же мне не хотелось ехать в эту деревню. Тогда я думала, что с ума сойду без своей привычной городской жизни. На деле же все оказалось куда радужнее. Теперь я могла признаться себе, что после отъезда буду безумно скучать по этой атмосфере дачного лета.
Я посмотрела на соседнюю кровать. Митя крепко спал, обняв подушку. Соня-засоня. Я сладко потянулась и прислушалась. В доме стояла тишина. Повернулась со спины на бок, негромко скрипнув кроватью. Конечно, можно попробовать еще поспать, ведь дел на грядущий день, как обычно, никаких. Кроме готовки, речки, книжек… Ну, может, еще в магазин нужно будет сходить.
Закрыла глаза. Услышала негромкий мужской смех с улицы. Открыла глаза. Похоже, Игорь вел с кем-то беседу. Вот тоже, блин, жаворонок! Заметила, что Филатов каждый день встает ни свет ни заря. Видимо, Николаевка дисциплинирует не только меня. Я поднялась с кровати, чтобы прикрыть форточку. Выглянула в окно. Игорь сидел в гамаке с телефоном в руках. Рядом с ним стоял Андрей. Отсюда не было слышно, о чем говорят парни… Вот если б они находились на своем крыльце, я, может, что и услышала – наши дома стояли близко друг к другу. Хотя для чего мне подслушивать чужие разговоры?
С другой стороны, было жутко интересно, что парни так весело с самого утра обсуждают. Было непривычно видеть их вместе. Видимо, они находятся в отличных отношениях. И о брате Игорь не рассказывал только потому, что мы об этом не заводили разговор. Я заметила в руках у Андрея небольшой садок, в котором находилось несколько крупных рыбин.
Игорь что-то сказал и вновь засмеялся. Тогда Андрей положил садок на траву и поманил брата рукой. Игорь тут же поднялся с гамака и пошел в наступление. Парни, смеясь, начали в шутку бороться. Я улыбнулась: «Вот дураки!» Рыбины, поблескивая сквозь сеть на солнце серебристыми боками, подпрыгивали в садке.
– Кого это ты там высматриваешь? – послышался Митькин сонный голос за спиной.
От неожиданности я вздрогнула.
– Никого я не высматриваю, – не оборачиваясь, ответила я. – Просто форточку закрыть хотела.
Сзади скрипнула кровать. Митька тоже прошел к окну.
– М-м, – промычал брат. – Понятно.
– Что тебе понятно? – рассердилась я, глядя на взъерошенного брата.
– Да так, – туманно отозвался Митя. – А чего это они?
– Дурачатся, – пожала я плечами. – Как дети малые.
Парни прекратили свою шуточную борьбу. Андрей поднял с травы садок.
– Мить, ты разбираешься в рыбе? – спросила я у брата. Мы как два шпиона продолжали следить за соседним участком из окна. – Что это такое он поймал?
– Если честно, не очень разбираюсь, – поморщился Митька. – Но похоже на лещей. Довольно-таки крупные. Впечатляет!
Андрей взбежал на крыльцо и скрылся в доме. А Игорь растянулся в гамаке, просматривая что-то в своем телефоне.
– Когда ты нам леща на уху поймаешь? – с издевкой спросила я брата. – Или не родилась еще такая рыбина, что заставит тебя подняться в пять утра?
– Я отца жду, ты ведь знаешь, – тут же отозвался Митя. – Он еще когда обещал взять меня на рыбалку. А сам в комнате торчит почти что до обеда… Вот уж кто любит поспать дольше меня.
– Пусть отсыпается, – великодушно разрешила я. – Сваришь кофе?
Мы с братом спустились на первый этаж. Пуговка, дремавшая у порога, тут же вскочила. Я выпустила собаку на улицу и сама вышла на веранду. Пу помчалась по участку, едва не сбив небольшую пластиковую миску с ягодами, которую кто-то оставил под дверью. Я нагнулась за презентом. Рядом лежали аккуратно перевязанный бечевкой букет полевых цветов и записка. Я быстро развернула лист бумаги: «Захотелось, чтобы ты улыбнулась». Размашистый незнакомый почерк. Без подписи. Прочитав послание, я действительно заулыбалась.
– Очень мило, – пробормотала я, поднимаясь обратно на ноги. Посмотрела на соседний участок. Игорь по-прежнему лежал, развалившись, в гамаке и демонстративно меня не замечал. А может, и правда что-то увлекательное нашел в своем телефоне.
Я зашла обратно в дом, прижимая к себе невероятной красоты букет. Есть в полевых цветах что-то трогательное. Митька, который в это время возился с приготовлением утреннего кофе, с интересом посмотрел на меня.
– Это что такое? – спросил брат.
– Видимо, послание от тайного поклонника, – пожала я плечами. Записку предусмотрительно убрала в карман пижамных шорт. Сохраню на память, пожалуй. – Угощайся.
Я поставила перед Митей миску с ягодами.
– Это… – проговорил Митька перед тем, как протянуть руку к ароматным синим ягодкам.
– Голубика, – ответила я.
Вазу с букетом поставила на обеденный стол.
– Какая красота! – залюбовавшись цветами, сказала я.
Оставив Митю в доме, вновь вышла на веранду. Долго гипнотизировала Игоря взглядом и даже демонстративно покашляла, пока он наконец не посмотрел в мою сторону. Сразу сообщить ему, что я знаю, чьих это рук дело? Наверное, стоит поблагодарить его за такое милое послание…
Я приветливо помахала парню. Игорь подмигнул мне в ответ. Похоже, кто-то приступил к активным действиям. Кажется, парень всерьез настроен выиграть пари, которое на поле с подсолнухами заключил сам с собой.
По дороге в магазин я решила зайти к Тане – ее дом находился как раз по пути. Я подошла к высокому деревянному забору. Немного замешкавшись, не сразу отыскала кнопку звонка. Послышался громкий свирепый лай.
– Фу! – гаркнул за забором девичий голос. – Агат! Зараза такой…
Калитка приоткрылась, и на улицу выглянула Таня.
– Ого, привет, – удивленно проговорила она. – Ты какими здесь судьбами?
– В магазин шла, решила к тебе заглянуть, – ответила я с улыбкой. – Привет!
– Приветик! Сейчас, погоди, Агата отгоню, – пропыхтела Танюха, оттаскивая заливающуюся лаем большую дворнягу. – Заходи.
Я прошла на уютный, засаженный садовыми цветами участок. У самого забора росло огромное абрикосовое дерево. Таня повела меня к дому из белого кирпича с красной черепичной крышей.
– А я как раз грядки прополола, – похвалилась она. – Мы с мамкой собрались чай пить, присоединишься?
– Как-то неудобно, – смутившись, проговорила я.
– Неудобно шубу в трусы заправлять, – тут же парировала Таня, которая вышагивала впереди меня. – А горячий чаек хлебнуть в гостях – самое то.
Мы зашли в уютную деревянную беседку, в которой стояли небольшой столик и несколько деревянных стульев.
– У нас сладкий пирог, – начала Таня, – и чай с абрикосовым вареньем.
– Да я не голодна, – пискнула я.
– Ма! – прокричала Танюха, не слыша мои скромные протесты. – Тащи еще чайный прибор, у нас гости!
Затем довольная Таня повернулась ко мне:
– Это ты вовремя зашла. Пирог – просто конец света. Объедение! Вместе с пальцами проглотишь.
– Да уж, – пробормотала я.
К беседке уже спешила полная женщина в нарядном переднике. Волосы у нее были такие же огненно-рыжие, как и у Тани.
– Танюшка, кто там у нас? Из девчонок кто?
– Думает, из баб моих кто-то пришел, – доверительно сообщила мне Таня. – Не, ма, это Сашка! Дачница которая… Ну я тебе рассказывала.
Женщина подошла к нам и поставила на стол чашку с блюдцем.
– Какая ж она тебе Сашка? – всплеснула руками женщина. – Александра – такое красивое имя.
– Спасибо, – кивнула я. Татьяна – не менее красивое имя. Как главная героиня романа «Евгений Онегин». А вот Таня почему-то предпочитает, чтобы ее Танюхой называли.
– А я – Лариса Ивановна, – представилась женщина.
– Очень приятно, – тут же отозвалась я.
Лариса Ивановна засуетилась, разливая нам чай.
– Еще листья смородины добавлю, для аромата, – сказала она, глядя на нас. Мы с Таней синхронно закивали.
– Пирог вот порезала… Кушайте. Ты, Саша, тощая такая. Кушай больше!
Я потянулась за куском сладкого пирога. В это время за мной пристально наблюдали Таня и ее мама.
– Да побольше бери! – нахмурилась Лариса Ивановна. – Щуплый-то какой кусочек себе взяла. Он же на свету просвечивает.
– Я перед выходом из дома позавтракала, – сообщила я.
– Ой, девки! – покачала головой Лариса Ивановна. – Вот вы все худеете, худеете. Как говорится, скоро между дождевых капелек проходить сможете. Прям как Танюшка у меня…