Наконец Митька сдался и отшвырнул мяч в сторону камышей. Пуговка с громким лаем пустилась следом.
– А если порвет? – спросила я, поглядывая на Игоря.
– Ерунда, – поморщился Филатов, – он дешевый. Из кожзама. Новый мяч для Пуговки купим.
Митя сел рядом со мной. Я смотрела на уже полюбившуюся мне речку. Над водой кружили сверкающие стрекозы. Вот бы раздобыть лодку и доплыть до противоположного берега, где стоял величественный густой лес.
Послышался негромкий всплеск, а затем из камышей показалась утка. За ней не спеша плыли несколько крошечных утят.
– Не знаю, как у уток, – начала неуверенно я, – но большинство птиц моногамны…
– Это еще что такое? – откликнулся Митя, ковыряя темный мокрый песок сучком.
– Это когда ты всю жизнь с одним партнером, – подсказал Игорь.
– Верно, – кивнула я. – Например, лебедей может разлучить только смерть.
– И что дальше? – не врубался Митька.
– Ничего, – ответила я. – Просто интересно, что у них все как у людей… Настоящая любовь бывает.
– Начина-а-ется! – проворчал брат. – Саша не будет Сашей, если не заведет эту свою девчачью лабуду про любовь.
– Сам ты лабуда, – рассердилась я.
– О чем вы? – поочередно посмотрел на нас с нескрываемой улыбкой Игорь.
– Да она у нас блаженная, – обреченно махнул рукой в мою сторону Митя. – Не обращай на нее внимания. Все к одному сводится.
– Игорь, как ты думаешь, что такое любовь? – прервала я Митьку. Совсем недавно задавала такой же вопрос отцу, но не получила ответа. Но мне правда было жизненно необходимо разобраться в этом. Я никогда никого не любила. Как понять, что посетившее вдруг тебя чувство – то самое?
– Любить – это значит смотреть вместе в одном направлении? – со смехом предположил Игорь.
– Так считал Антуан де Сент-Экзюпери, – ответила я. – А лично твое мнение?
– Я думал, что это просто цитата из «ВКонтакте», – тут же встрял в разговор Митька.
– Ага, или из вкладыша жвачки «Love is…», – нахмурившись, сообщила я. – Именно поэтому я не веду с тобой подобные беседы!
– Ой, слава богу! – тут же отозвался Митя.
– Я не знаю, что такое любовь, – внезапно начал Игорь. – Наверное, это когда люди не притворяются. Не боятся показаться напуганными, глупыми, беспомощными… Принимают друг друга такими, какие они на самом деле есть. Ты можешь быть ненакрашенной, можешь чихать и кашлять передо мной, можешь плакать, можешь чего-то не знать… Главное, чтобы ты была всегда настоящей.
– А она много чего не знает. По химии так вообще одни тройки были, – сообщил Игорю Митька. – И чихает смешно…
Я шикнула на брата:
– Да это не про меня же, дурилка. Это так… образное обращение. Игорь, продолжай.
Я затаила дыхание. Не думала, что на мой вечный вопрос сможет дать ответ именно Филатов. Игорь рассмеялся:
– А чего продолжать? Думаю ли я, что любовь моногамна? Нет. Любить можно несколько раз, как в первый.
– Хочу встретить своего человека и прожить с ним всю жизнь, – тут же запротестовала я.
– Тогда тебе очень крупно повезет, – ответил Игорь. – Кажется, это редкость.
– А твои родители? – не отступала я. Со стороны семья Филатовых казалась мне такой любящей и гармоничной…
– Моя мама – не первая любовь отца, – помрачнел Игорь, – но там все сложно. Говорю ж, встретить одну любовь на всю жизнь – это надо очень постараться.
– Мне кажется, это трудно – быть перед понравившимся человеком настоящей, – сообщила я. – Все время думаю о том, как выгляжу, что буду говорить…
– Меня сейчас стошнит, – подал голос Митька, сидящий между мной и Игорем. – Может, поменяем тему разговора? Пу, например, скоро ко дну пойдет.
Мы сразу уставились на воду. Мяч добрался практически до середины реки, а Пуговка в своем воротнике неважно плавала.
– Что ж мы сидим? – первой вскочила я на ноги. – Пу, плыви-и наза-ад!
Мы наперегонки кинулись в воду. Запыхавшаяся Пуговка уже развернулась и взяла курс обратно на берег. Митька первым добрался до собаки.
– Мне кажется или с Пуговкой в последнее время одни неприятности случаются? – громко вопросила я, подплывая к брату.
– Как и от твоей любви! – проворчал Митя.
С речки мы возвращались вечером, когда оранжевое солнце спряталось за верхушки деревьев. Я остановилась, чтобы выжать волосы и натянуть сарафан. Игорь тоже притормозил, дожидаясь меня. Митя, пиная Пуговке мяч, ушел вперед.
– Давненько не было дождя, как считаешь? – спросил у меня Игорь.
– Действительно, – усмехнулась я. Чего это он решил поговорить о погоде? Хотя жара в последние дни правда изматывала. Если б не речка…
Я продолжила свой путь. Игорь шел рядом, подстраиваясь под мой темп. Сначала мы пошли с ним в ногу, затем он по-свойски приобнял меня. В этот момент Митька оглянулся. Брат подозрительно хмыкнул и, кажется, прибавил шаг.
– Игорь, – покачала я головой, осторожно высвобождаясь из объятий парня. – Даже не знаю, в какой раз мы начнем разговор на одну и ту же тему. В третий?
– О чем ты? – Кажется, Игорь ничуть не смутился.
– О том, что ты слишком настойчив! – рассердилась я. – Ведь уже говорила, что не вижу перспектив…
– Тогда для чего был весь этот бред про любовь? – вспылил Игорь.
– Мне правда было интересно узнать твое мнение, – злилась я. – Если ты все так воспринимаешь… Не буду больше на тебя вообще смотреть, не буду с тобой говорить. Только если о погоде! Давненько не было дождя, как считаешь?
Митька, услышав наши сердитые голоса, вновь обернулся.
– Ты можешь злиться сколько угодно, но я не поменяю своего мнения, что все эти разговоры похожи на флирт, – проворчал Игорь.
– Ах так?
– Да!
– Слушай, а ты не рассматривал такой вариант, что начал ухаживать за мной только потому, что тебе отказали? По твоим же словам, тебе никто никогда не говорил «нет».
– Возможно и такое, – с вызовом ответил Игорь. – И ты все-таки тоже не откажешь.
– Самонадеянный пингвин! – бросила я, догоняя брата.
– Что там у вас? – поинтересовался Митя.
– Тебе какая разница? – проворчала я. – Лезешь в дела взрослых людей.
– Ты, что ли, взрослая? – обидно рассмеялся Митька. Кажется, пока мы добредем до дома, я со всеми перессорюсь. Вот тебе и речка в двух шагах.
– Правильно ты сказал, от этой любви одни неприятности, – вздохнув, ответила я брату.
Когда мы подходили к даче, я еще издалека увидела Таню. Сегодня она была особенно хороша: в зеленом платье, которое очень шло к ее рыжим локонам, в симпатичных босоножках на каблуках. На губах помада, ресницы накрашены… Ни разу не видела ее такой нарядной. Игорь с Митей, заприметив Таню, тоже притормозили. Танюха, увидев, в чьей компании я иду, смущенно топталась на месте.
– Танюша, какая ты… – восхищенно начала я. – Какая красивая! До безумия!
Таня осторожно улыбнулась, провожая взглядом Игоря, который ушел на свой участок. Парень громко хлопнул кованой высокой калиткой. Похоже, он здорово рассердился на меня. Может, теперь мы вовсе прекратим общение? Что ж, это даже к лучшему. Игорь такой напористый…
– Спасибо, – ответила Таня.
– Мить, скажи же, красивая? – не унималась я, толкнув локтем Митьку под ребра.
Брат почему-то до сих пор стоял рядом и продолжал рассматривать Таню. После моего удара он будто очнулся.
– Ага. Очень, – в своей вечной ироничной манере проговорил Митька и отправился на наш участок. – До безумия!
Эти слова Митька уже выкрикнул напоследок, подражая моим восторженным интонациям.
– Не обращай на него внимания, – махнула я рукой. Танюха выглядела растерянной. Я хотела поинтересоваться, что сегодня за повод. Может, у Тани день рождения? Но та опередила меня:
– А ты вот так на танцы пойдешь? С мокрой головой? Серьезно?
Черт! Суббота. Танцы!
– Тань, я, если честно, совсем забыла, – пробормотала я.
– У тебя есть сорок минут на сборы, – строго сказала Таня.
– Мне еще поужинать надо… – замялась я. – Весь день не ела. Мы с самого утра на речке были.
– Ладно, – вздохнула Таня, – у тебя есть час. Придем туда, конечно, когда уже самая толкучка будет…
Я не представляла себе, как проходит эта самая дискотека. И что туда вообще надевать? Судя по наряду Тани – самое лучшее.
Когда мы зашли в дом, отец с Митей сидели за обеденным столом.
– Я разогрел ужин, – сказал папа, – но не думал, что у нас будут гости.
– Да ладно вам, я сытая, – скромно отозвалась Танюха.
Митька, уплетая макароны, с интересом взглянул на гостью.
– Папа, это Таня! – торжественно произнесла я. – А это мой папа – Александр Юрьевич. Ну, Митьку ты уже знаешь…
Когда со знакомством было покончено, я схватила свою тарелку со стола.
– Куда? – растерялся отец.
– В своей комнате поем, некогда мне, – ответила я уже на лестнице. Тане ничего не оставалось, как последовать за мной.
– Нормальная комнатушка, – проговорила Таня, усаживаясь на мою кровать. Митькина была завалена его вещами.
– Ага, – задумчиво отозвалась я, распахивая лакированный платяной шкаф.
Таня посмотрела в окно, которое выходило на соседнюю дачу. В красивом кирпичном доме уже зажгли свет.
– Ты дружишь со своим соседом? Ну, с этим белобрысым красавчиком…
– Дружу-дружу, – хмыкнула я, доставая из шкафа мое любимое красное платье с запа́хом в мелкий цветок. Признаюсь, я даже не думала, что в Николаевке оно мне может пригодиться. – Как тебе?
Таня скептически осмотрела наряд.
– Скромновато, – наконец ответила она.
– Чего-чего? – удивилась я. Это платье очень здорово подчеркивало фигуру. К тому же красный цвет отлично оттенял загар и шел к моим темным волосам. – Как же у вас на дискотеки одеваются?
Я совсем растерялась.
– Чем короче, тем лучше, – деловито ответила Таня.
– В моем гардеробе нет ничего откровенного, – пожала я плечами. – Да и твое платье я бы не назвала вызывающим… Очень милое.