– Почему ты ответил на ее письмо? – возмущенно воскликнула я. – С чего она вдруг вспомнила о нас спустя столько лет?
– Поначалу я не хотел отвечать, – признался отец. – Честно, ее письмо ввело меня в настоящий ступор. Первый день я ходил в состоянии шока, обдумывая, как же мне теперь поступить. Думал, что прошлое меня уже никогда не побеспокоит. Мы тогда только приехали на дачу. До этого я был так счастлив: контакты Никанора Ивановича дал его племянник, мой коллега с работы. Он так расхваливал Николаевку, что я тут же загорелся идеей показать вам настоящую деревню. Тем более что Митя почти весь июнь не выходил из своей комнаты, играя в приставку. Я был серьезно обеспокоен таким времяпрепровождением сына.
Митька смущенно закашлялся.
– И тут это письмо… Как снег на голову.
– Зачем ты вообще взял с собой ноутбук? – спросил брат.
– Признаюсь, я изначально планировал втайне от вас немного поработать. Потому что совсем оставить дела на такой долгий срок не мог. Но письмо от Кати нарушило мои планы. Чтобы хоть немного отвлечься, я вновь ушел в работу с головой. Да и с вами старался проводить меньше времени. Не понимаю, как вы меня раньше не раскусили…
Мы с Митей промолчали. Конечно, о том, что с отцом творится что-то неладное, мы сразу смекнули. Но у нас и свои проблемы были. Папе лучше не знать о том, какой секрет хранила заброшенная усадьба, которая стояла недалеко от нашей дачи.
– Да, я не хотел отвечать. Но письмо Кати было пропитано такой болью. Она сообщила, что уже несколько лет не решалась написать мне… Очень стыдилась. И вы часто ей снитесь. Катя сама додумывала себе, какими стали ее дети, чем увлекаются, как живут… А тут вы в этот момент возвращались с речки. Опять о чем-то спорили, подтрунивали друг над другом. Саша заливисто смеялась. Такие молодые, беспечные… и на Катю похожи. Я тогда подумал, господи, какая же она дура… Добровольно отказаться от такого счастья. И в тот вечер ответил на первое письмо.
Из распахнутой форточки доносился веселый птичий щебет, и солнце ласково светило в кухонное окно. Только мы стояли нахмурившиеся, каждый думал об одном. О чем-то совсем не радужном.
– Мне никогда ничего от нее не было нужно. Я знал, что всегда смогу вас прокормить. С воспитанием дела, конечно, хуже обстояли. Я видел, что Мите не хватает материнской любви. Как он на детских площадках тянулся к чужим женщинам, которые гуляли со своими малышами. И Саша рано стала самостоятельной. Никогда не забуду, когда пришел домой с работы, а меня ждал первый приготовленный тобой ужин.
Отец ласково улыбнулся.
– Помню, ты сама отварила яйца, приготовила салат из огурца и редиса. Заварила нам с Митей чай. Было лето. Твои первые школьные каникулы. А какие вкусные бутерброды ты делала нам на завтрак…
– Я сейчас опять заплачу, – призналась я, замахав перед лицом рукой.
– Пап, она вчера чуть дом не затопила, – нагло сообщил Митька, будто меня и не было на кухне.
– Ах ты… – рассердилась я. – Чучундра!
В ответ Митя состроил мне ужасную гримасу.
– Простите меня, – негромко произнес отец.
– Ла-адно! – протянула я, вновь крепко обнимая отца.
– Порой мы бываем невыносимы, – согласился со мной Митя. – И как еще ты от нас не сбежал?
Я показала брату кулак.
– Мить, разве это повод для шуток? – укоризненно произнесла я.
Митька примирительно поднял руки вверх. Ладно, мол, больше так не буду. Захотелось крепко зажмуриться, а затем открыть глаза, и будто ничего и не было. Все хорошо. Так же тепло, солнечно и птичий щебет за окном.
Отец негромко рассмеялся:
– Люблю вас. Чучундры мои.
Вечером, после того как привычная жара спала, к нам в гости заглянула Танюха. Судя по нарядному платью и уложенным рыжим волосам, пришла она явно не ко мне. Я оказалась права. Митя, увидев девчонку за окном, тут же подскочил с дивана и отправился в комнату переодеваться. Негоже идти на свидание в старых шортах… Я только вздохнула. Вот и лишалась единственной подруги в Николаевке. Из-за собственного брата!
– Хай! – поприветствовала меня Таня, усаживаясь за стол.
– Хай, – откликнулась я, пододвигая к ней вазочку с конфетами.
– Хау ду ю ду? – продолжила Таня, потянувшись за угощением.
– Тань, ты чего? – рассмеялась я.
– Просто, – беспечно отозвалась Танюха. – Настроение хорошее. Ну, где там твой брательник?
Митька все еще был в нашей комнате. Обстоятельно он собирался на вечернюю прогулку с Таней, ничего не скажешь. Что-то не припомню, чтоб Митя когда-то так долго возился с выбором одежды.
– Мить? – крикнула я.
– Ща! – донеслось до нас.
– Говорит, сейчас придет, – сообщила я Тане, не в силах спрятать улыбку умиления.
– Ага, – с подозрением глядя на меня, отозвалась подруга. – Я тоже это слышала. Не глухая ведь.
– Что новенького? – спросила я.
– Да что новенького? – пожала плечами Таня. – Вся Николаевка на ушах стоит из-за истории с усадьбой. Соловей с папашей уже заключены под стражу. Нехилый срок им светит… Нам уже тут нового начальника представили… Или как его? Исполняющего обязанности! Вот. Ну, ниче такой мужичок. Мы с мамкой одобрили. На морду поприятнее Соловьева-старшего…
– А ребята-дачники, которые выследили Артура, никак в этом деле не фигурируют? – уточнила я.
– Что ты! – махнула рукой Танюха. – Ты что, наших местных не знаешь? История уже такими слухами обросла, что на твоих Филатовых всем… хм… Плевать, в общем. Тут даже версия ходила, что Соловей – американский шпион и его наши спецслужбы выследили. И обезвредили! Ой, не могу!
Таня громко рассмеялась. Я тоже улыбнулась.
– Ух, а я уж думала, все равно об этом кто-нибудь узнает, – призналась я.
– Знаешь, Саша, индюк тоже думал, что купается, пока вода не закипела, – важно произнесла Таня.
Наконец на кухне появился Митька. Я с подозрением взглянула на его модные брюки. Таких у него точно нет. У Игоря, что ли, взял? Но Филатов в городе. Значит, у Андрея.
– Какой же… – начала я. Хотела сказать «жених», но вовремя прикусила язык. Зная Митьку, еще смутится и на меня рассердится. – Какой же хороший вечер, не правда ли?
Таня и Митя с недоумением покосились в мою сторону. А я принялась с невозмутимым видом пить чай.
– Отличные брючки, – все-таки сказала я Мите, чтобы прекратить неловкое молчание.
– Угу, – откликнулся тут же брат. – Как на меня сшили.
Таня поднялась из-за стола.
– Пошинковали? – обратилась она к Мите.
– А? – тут же отозвался брат.
– Видимо, тебя, Митя, приглашают на прогулку, – отозвалась я, уткнувшись в чашку с чаем, чтобы не рассмеяться.
– Ну, – кивнула Таня.
– Пошинковали, – согласился Митька, наконец широко улыбнувшись.
Когда брат уже распахнул входную дверь, я выкрикнула:
– Мить, а когда вернешься?
– Постараюсь недолго, – отозвался Митька, пропуская довольную Таню вперед, – если, конечно, где-нибудь не оттопырюсь по дороге…
Ужинали мы с папой вдвоем. Митька так и не соизволил рано вернуться. За столом мы с отцом беседовали на отвлеченные темы, стараясь не вспоминать утренний разговор.
После ужина привычно разошлись по своим комнатам. Я включила светильник и улеглась с книгой на кровати. А затем услышала странный звук, будто кто-то постучался в окно. Наверное, опять какой-нибудь жирный жук полетел на слабый свет и впечатался в стекло. Я сдвинула брови, пытаясь сосредоточиться на написанных строчках. Звук повторился. Убрала в сторону книгу и поднялась с кровати. Подошла к окну. Внизу стоял Андрей. Тогда я тут же распахнула створки.
– Ты чего? – спросила я, опершись о подоконник.
– Кидаю камешки… в окно, – улыбнулся парень.
– Все это очень здорово, – пробормотала я. – Но там на первом этаже есть входная дверь. Прямоугольная такая. Ты мог в нее постучать. Я бы тебе, наверное, даже открыла…
Андрей негромко рассмеялся.
– Я хотел, чтоб как в кино.
Его ответ меня удивил.
– Спуститься к тебе тоже через окно? – спросила я со смехом. – По простыням?
– Было бы чудесно, – нагло заявил Андрей.
– Ну, знаешь ли! – запыхтела я.
На улице уже стемнело. По небу медленно проплывали густые темно-синие тучи.
– Вообще-то тут не очень высоко, – задумчиво проговорил Андрей. – Можешь так вылезти в окно, я тебя поймаю.
– Я похожа на сумасшедшую? – прошипела я возмущенно.
Судя по тому, как Андрей вытянул руки вперед, готовясь меня поймать, – да. Очень даже похожа.
– Не верю, что это происходит со мной, – пробормотала я, перекидывая ногу через подоконник.
– Ладно, я ж пошутил, – засмеялся Андрей. Мое лицо вытянулось от удивления. Какие еще шутки? Я уже обеими ногами болтала в воздухе. – Мне лестно, что ты так доверяешь мне, но, кажется, к дому прислонена лестница.
Я посмотрела в сторону. Правда, в нескольких метрах от меня находилась огромная деревянная лестница. Андрей подтащил ее к моему окну.
– Погоди! – шепнула я, возвращаясь в комнату. Нацарапала на клочке бумаги записку для Митьки и бросила ее на кровать брата. Затем снова залезла на подоконник и благополучно спустилась по лестнице.
– Ну, а теперь какие нас ждут трудности? – поинтересовалась я. – Через калитку, конечно, проходить не будем? Предлагаю вырыть подкоп у забора и уж потом…
Андрей не дал мне договорить. Парень внезапно поцеловал меня в макушку.
– Ты чего? – растерялась я.
Андрей улыбнулся:
– Много болтаешь. Пойдем, кое-что тебе покажу.
Парень протянул ладонь. Взявшись за руки, мы проследовали через участок Филатовых и вышли за ворота. Вечер был теплый. Уже привычно пахло пряными травами.
Андрей вел меня через какие-то заросшие кусты. Я, как обычно, потерялась во времени и пространстве. Вскоре мы вышли к реке, только на этом незнакомом берегу я ни разу не была.
– Из-за камышей кажется, что сюда сложно добраться, – негромко сказал Андрей. – Но на самом деле тут есть выход через лес.