Так. А вот об этом поподробнее.
— «Внезапный приступ паники?» — невесело усмехнулась я, высоко вздёрнув брови. — Так вот что со мной было! А я-то, идиотка, — не сообразила!
Николь вообще ничего не поняла, лишь пожала плечами:
— Так сказали организаторы. Только глухой не слышал, как ты там орёшь. Это было… — Николь опустила уголки губ вниз и медленно закивала, — мощно!
— Чтоб мне сдохнуть, как это было мощно, — я устало помотала головой и плюхнулась спиной на кровать.
— Одним конкурсантом меньше будет, — усмехнулась Николь.
Я повернула к ней голову:
— И как меня теперь называют?..
— По-разному. Ненормальная, больная, истеричка…
— Мило.
— Лохушка.
— Перебор.
— Согласна. Но что поделаешь? Ты вроде как лоханулась перед всеми.
Я почти не слышала Николь. Мысленно представляла лицо Шейна и то, как клещами выдёргиваю ему зубы, один за одним!
— Эй, Земля вызывает Тейт, как слышно?
— Связь не работает, — я вновь отвернулась лицом к стенке и закрыла глаза.
Какое-то время номер наполнял лишь звук работающей пилочки для ногтей. Что начинало раздражать.
— Так почему ты уходишь? — наконец произнесла соседка.
Картинки в голове: чёрные глаза, гадкая улыбка, разбитый Гибсон.
«Это всего лишь неодушевлённый предмет!»
Резко села и больше не смогла держать это в себе:
— Потому что Шейн разбил мою гитару!!! Скотина!
— Что-о-о?! — карие глаза Николь чуть не выскочили из орбит. — Кто, что сделал?! Шейн?! Тот самый, который… Шейн?! Да ладно-о-о…
— Представь себе! — прорычала я, — А ещё я не имела права тебе об этом говорить! Для тебя я просто лохушка, не справившаяся со стрессом.
— Ну да будет тебе известно — трепаться я не умею, — заверила Николь.
— Да плевать мне, — я взглянула на девушку и поправилась: — В смысле, плевать, даже если весь мир узнает.
— Вот дела… — Пилочка Николь со звонким стуком упала на стеклянный столик.
С опасением взглянула на соседку:
— Ты ведь не расцарапаешь мне лицо за то, что я назвала всеми любимого идола скотиной? Потому что у меня для него ещё много слов припасено и затыкаться я не собираюсь.
Николь весело фыркнула:
— Шутишь? Мне почти двадцать три, девочка, и фанаткой FB я себя не объявляла! Да и не собираюсь пока. — Николь задумчиво посмотрела в потолок, проводя пальцами, как расчёской, по длинным чёрным волосам: — Нет, музыка у них, конечно, ничего, но рисовать сердечки на плакатах и вскрывать себе вены, из-за того, что ни один из этих красавчиков никогда не возьмёт меня в жёны, немного не в моём стиле, если честно… Так что? Он реально разбил твою гитару? За что?
Тяжело вздохнула и понуро поглядела на пустой чехол:
— За то, что я родилась.
— У мальчика там что, совсем крыша от звёздной болезни поехала? — поморщилась Николь. — И только не говори мне, что решила из-за него свалить!
— А что ещё мне делать?
— Что?! — Николь звонко пискнула. — Показать ему, где черти водятся, — вот что делать! Идти вперёд и заткнуть этому неуравновешенному его прекрасный ротик! Доказать, чего стоишь, в конце концов! Пусть выкусит!
— Без гитары?
— На ней что, свет клином сошёлся? Шейн ведь не руки тебе поломал!
— Всё равно что руки.
С решительным вздохом Николь поднялась с кресла и опустилась на кровать рядом со мной.
— Слушай, девочка, — голос соседки был твёрд, как сталь, — это, конечно, твоё право и всё такое, и при всём желании можешь отправить меня в ад вслед за Шейном, но пока ты этого не сделала, я всё же успею сказать…
— Что? — я не смогла сдержать улыбку. — Чтобы я осталась?
— Просто осталась? — брови Николь заговорщически дёрнулись. — Чтобы ты осталась и отомстила этому говнюку! Да так, чтобы он ещё публично попросил у тебя прощения!
Её слова вызвали у меня лишь приступ смеха:
— И как ты себе это представляешь? Я ничего не могу. Его в любом случае оправдают! В любой ситуации! Для всех я — пустое место, а он — кумир миллионов! МИЛЛИОНОВ! Как думаешь, на чьей стороне будет правда?
— Ладно, — Николь простодушно дёрнула плечами, — тогда возвращайся домой. Забудь про гитару, про Шейна, забудь про унижение и собственное достоинство, втоптанное в грязь. Про всё забудь. На фиг всё. Ты ведь всегда так делаешь, да?
Я придирчиво сузила глаза:
— Что тебе от меня надо? Позволь напомнить, что наш последний и единственный разговор закончился взаимным посылом.
— Наш последний разговор был сегодня утром.
— Не помню такого.
— Ну и ладно, — выдержав драматическую паузу, Николь поднялась на ноги и вернулась в кресло к своей пилочке для ногтей, — поступай, как знаешь. Возвращайся домой ни с чем и проводи тысячи бессонных ночей, сожалея о том, что не осталась и не поставила наглеца на место. А я уверена — жалеть придётся сильно! Только вот время назад уже не отмотаешь. Поверь мне, нечто подобное я уже проходила. Или… — Николь взглянула на меня из-под бровей, — можешь остаться и доказать всем, и Шейну в частности, чего стоишь. И даже если ничего толкового из этого не выйдет, даю гарантии: по крайне мере не придётся жалеть, что не сбежала, как последняя трусиха.
— Хочешь, чтобы я поддержала объявленную мне войну?
— Я хочу? — усмехнулась Николь. — Этого ты должна хотеть! И не просто принять вызов, а сразу пойти в ответную.
Я широко улыбнулась:
— У тебя папа генерал, что ли?
— Генерал-майор.
Присвистнув, во все глаза уставилась на Николь:
— И он отпустил тебя сюда?
Николь откинула за спину прядь тёмных волос и многозначительно поиграла бровями:
— Он любит свою девочку.
— Понятно.
— А ещё он часто говорит, что задний ход дают только трусы и неудачники, смелые же и достойные люди всегда идут вперёд, несмотря на то, как сильно виляет дорожка.
Я усмехнулась:
— Тяжело тебе, наверное, живётся.
Николь пожала плечами и вернулась к подпиливанию ногтей:
— Так что ты решила?
Я шумно и тяжело вздохнула, глядя в окно на безоблачное небо Лос-Анджелеса:
— Что ж, думаю, стоит последовать совету твоего папы. Надеюсь, не придётся жалеть ещё больше.
Сегодня мне всю ночь снились кошмары: чёрные глаза, хищная улыбка и разбитый в щепки Гибсон.
Глава 10
Утро следующего дня началось с констатации факта о том, что моя соседка по номеру не просто умеет говорить, а говорит без умолку!
На завтрак мы спустились вместе. Общий зал кишел народом. Второй тур всё ещё продолжается, так что только к субботе выяснится, сколько «счастливчиков» продолжат шествовать по кривым дорожкам шоу-бизнеса.
Камеры были повсюду.
Смешки, долетающие в спину, удавалось игнорировать довольно легко. Слухи всегда распространяются быстро, но в моём случае это произошло молниеносно! Да и плевать. Удивляло лишь одно: не слишком ли поторопились те, кто прошёл второй тур, приобретя маски напыщенности на лица? Считают, уже добрались до вершины? Кто они такие? Лично я ни одного из имён не знаю, о какой популярности может идти речь? Шоу даже по телеку ещё не начали показывать, а выглядят так, будто в предыдущие дни отбора, каждому из них повесили по золотой медали на шею за музыкальные достижения, в то время как я жестко облажалась.
Но я-то прошла.
«Эй, люди, разуйте глаза. Я тоже прошла, и вы ничем не лучше меня. Если только не перескочили в четвёртый тур сразу! Чего, разумеется, не случилось! Ни с кем!»
Нашла мистера Вонга, сообщила, что остаюсь, получила в ответ блистательную улыбку и присоединилась к Николь за завтраком. Ведь один союзник — это уже хорошо. Тем более тот, у кого в крови склонность к стратегическому мышлению.
Николь даже с набитым ртом рассказывала о себе, о семье и музыкальных предпочтениях… Оказывается уроки вокала девушка берёт едва ли не с младенчества, а её музыкальные вкусы весьма разнообразны, если не считать абсолютной ненависти к электронике.
В общем, у Николь получилось немного растрясти и меня, даже начала смеяться над её шутками, когда мистер Вонг взял микрофон и, глядя в одну из камер, принялся подводить итоги трёх прошедших дней второго этапа.
Второй тур будет продолжаться до субботы, после чего, все прошедшие конкурсанты переселятся в отель, что находится в шаговой доступности от главного здания Victory Records, где и начнётся подготовка к третьему туру.
Что из себя представляет третий тур? Понятия не имею. Вонг сказал — пока это тайна, которая будет раскрыта в субботу вечером, после чего все прошедшие, с чистой совестью смогут разъехаться по домам, чтобы отпраздновать Рождество вместе с родными, но если кто-то решит уехать пораньше — милости просим. Тех, кто останется, переселят на новое место в тот же вечер. Я, разумеется, никуда ехать не собиралась.
И не знаю, что за секреты третьего тура хранят организаторы, но помнится мне, мистер Вонг проронил парочку слов о некоем разделении на группы, что так или иначе, всё равно остаётся для меня загадкой.
Самой плохой новостью стало то, что репетиционный зал закрыли. Готовиться к третьему этапу официально разрешено лишь с субботы, чтобы у всех участников было одинаковое количество времени. Справедливо. Вот только это не мешает обладателям собственных инструментов упражняться в комнатах или на улице в зоне отдыха отеля… Меня такой возможности лишили, так что всё, что делала я, это тухла в номере.
Николь уехала в пятницу утром, отчего атмосфера стала ещё поганей. А я ведь только привыкла к неумолкающей ни на минуту девушке.
В общем, я сходила с ума. Проклинала Шейна. И снова сходила с ума.
Ещё раз посетила интернет-кафе, чтобы связаться с Грейс. Могла попросить телефон и у Николь, когда была возможность, но, если честно, меньше всего хотелось получить на голову ведро нравоучений. И Грейс не пожалела пальцев стуча по клавиатуре отбивая фразы типа: «А я ведь говорила!» «Это была глупая идея!» «Возвращайся в Нью-Йорк, немедленно!»