— Я же сказал, Миллер: Калеб к тебе неравнодушен.
Повернулась обратно к Шейну, тяжело дыша и с вызовом глядя ему в лицо:
— Тогда что ты сейчас делаешь?
Ухмылка Шейна стала шире:
— Ты хоть иногда слушаешь, что тебе говорят?.. Я же сказал: Калеб мой друг, а ты — проблема. Проблема для него, а значит, и для всех нас. Ты вообще была на инструктаже?
Я наклонилась ближе, настолько, насколько это было возможно до столкновения носами, и с угрозой зашипела:
— А ты? Где был, когда я сказала, что мне плевать?! На тебя, на FB, на Калеба. Вообще плевать, ясно? Меня не интересуют звёздные мальчики.
Шейн приподнял и опустил брови:
— Тем лучше. Для всех. Будешь в моей группе, чтобы быть подальше от Калеба.
— Если так о нём заботишься, зачем вообще пропустил меня во второй тур?!
— Откуда мне было знать, что всё настолько серьёзно?
Не сдержала смешка:
— О чём ты говоришь?! Серьёзно для кого?
— Для Калеба, — спокойно ответил Шейн. — Он сейчас как раз уничтожает меня взглядом. Чёрт, у меня уже мозг от всего этого болит, Миллер, — Шейн придирчиво сдвинул брови. — Я даже спать нормально не могу… Есть не могу! Всё думаю: что этот парень нашёл в такой, как ты? Прямо загадка века какая-то!
Резко дёрнула ногами. Шейн сжал их сильнее, но руки-то были свободны. Почти удалось толкнуть его, но придурок отпустил мои лодыжки и схватил за запясться.
— Да что ты за урод такой?! — прошипела с омерзением.
Шейн облизал губы и в этот раз его лицо наполнилось неожиданной серьёзностью.
— Это не шутка, Миллер. Я чувствую от тебя угрозу. Для Калеба, для группы. Нам не нужны скандалы, их было достаточно. Знаешь, как это изматывает?.. — мрачный смешок. — Хотя… тебе-то откуда знать… Журналисты не оставляют в покое. Менеджеры придумывают оправдания. Собираются пресс-конференции и ты сидишь, как последний кретин, и в сотый раз повторяешь чушь, которую тебя заставили выучить…
Я твёрдо смотрела Шейну в глаза:
— И зачем ты мне это рассказываешь? Я всего лишь в шоу приехала участвовать! Плевала я на тебя и твою группу! Чего ты хочешь?! Чтобы я убралась из шоу и оставила Калеба в покое?.. Серьёзно? Ты совсем идиот? Я даже не смотрю в его сторону! Понимаешь, в чём разница?! Я не собираюсь участвовать в скандалах! И если уж ты чего-то там опасаешься, то, может, тебе лучше поговорить с самим Калебом?
— Он не станет меня слушать, — удивительно, но Шейн был по-прежнему серьёзен.
— Почему? Разве не ты лидер группы?
— Именно поэтому я и занимаюсь всем этим дерьмом, Миллер, — резко приблизившись, прошипел Шейн.
Интересно, камеры снимают всё это?..
Где они вообще? Ушли на перерыв? Почем со мной всегда так происходит?
— В первую очередь вздёрнут меня! — продолжал Шейн. — И уже только потом Калеба! Но он не будет меня слушать!
Иронично усмехнулась. Нет, вся эта ситуация покидает пределы здравого смысла. Не знаю, плакать или смеяться! Да это бред какой-то!
— Почему он не будет тебя слушать?!
— Я же сказал! — громче прошипел Шейн. — За все годы ты первая, на кого Калеб так смотрит. Я отлично знаю этого парня! Не веришь? Поверни голову.
Голову я не повернула.
— Хочешь, докажу тебе, насколько сильно он в тебе заинтересован, Миллер? — уголок рта Шейна приподнялся в злой ухмылке. — Показать, насколько всё серьёзно? Показать, какую угрозу ты представляешь для Калеба?.. — Шейн отпустил запястья и нежно коснулся ладонью моей щеки.
Вздрогнула, но почему-то не стала убирать его руку, лишь вновь проверила наличие съёмочной группы поблизости. Анемоны не было, лишь один оператор проводил какие-то манипуляции со своей камерой.
— Молодец, Миллер, не дёргайся, — мягко улыбался Шейн, — сейчас увидишь, что будет.
— А ты скандалов не боишься? — злобно прошипела я, чувствуя, как тёплые пальцы Шейна скользят по щеке к моему уху и аккуратно убирают за него прядь волос.
И если честно — да, мне было любопытно, какую из своих больных фантазий этот недоумок сейчас пытается мне доказать! Потому что нечего доказывать! Этот парень спятил! Окончательно и бесповоротно! У него очевидная паранойя, раз решил, что его друг и согруппник обратил какое-то повышенное внимание на простую девчонку, которая раньше и слова о FB не слышала! А это болезнь, знаете ли. Шейну надо лечиться.
— Камеры нас не снимают, Миллер. Никто даже не смотрит. Поверь, за все годы я научился идеально контролировать эти вещи, — улыбался Шейн.
Даже взгляд его изменился — больше не казался таким острым и демоническим. Тёмно-карие глаза смотрели тепло, даже ласково… Лицо расслаблено, безмятежно. Хорошо играет, засранец! Я бы, возможно, даже купилась, если бы не знала, какое ничтожество на самом деле он из себя представляет! Так вот как великая рок-звезда завлекает «девочек на одну ночь», хотя… столь известной личности можно просто подмигнуть фанатке, чтобы она тут же перед ним разделась.
Ладонь Шейна оказалась на моей шее и внезапно замерла.
Он смотрел на меня. Я на него — с самым обычным выражением лица, только без привычной агрессии. Я ждала эффекта. Последствий, которые он обещал продемонстрировать. Но ничего не происходило. Как я и думала.
Брови Шейна слегка сдвинулись, словно только что в голове заработали хрупкие механизмы и родили сложную для восприятия мысль. Его новый взгляд даже слегка вводил в замешательство, оттого, что слишком неожиданно изменился. Он стал… слишком обычным, живым… Не пугающим, как это всегда бывает, — что и казалось странным. Простота на лице этого парня всё равно что солнце, садящееся на востоке, — абсолютно невозможное зрелище.
Внезапная прохлада на шее заставила ожить — Шейн медленно убрал руку, и эта прохлада почему-то очень быстро расползлась по всему тему. Стало зябко и некомфортно.
— Не вышло ничего, да? — тихо поинтересовалась я.
Шейн не отводил от меня взгляда, выглядя всё так же странно:
— Я скажу, что тебе стало плохо, — сухо отозвался он, едва шевеля губами.
Мои брови резко сдвинулись, взгляд наполнился недоумением:
— Что? Это ещё зачем?
— Скажу, что Калеб повёл тебя в медпункт, — уголки губ приподнялись в слабой улыбочке. — А ты не верила мне, Миллер. Только я никогда не ошибаюсь, запомни это.
В эту же секунду всё ещё висящую в воздухе руку Шейна отшвырнула другая рука, и лидер группы шлёпнулся на задницу, тут же расплывшись в довольной улыбке.
Калеб схватил меня за запястье и рывком поставил на ноги.
Если даже попытаюсь сейчас описать своё удивление — ни черта не получится!
Лицо Калеба было настолько перекошено от злости, что сперва можно было подумать, что это совершенно другой человек!
— Я предупреждал тебя, Шейн! — сквозь стиснутые зубы прорычал он. — Не приближайся к ней! Ты и так сделал достаточно!
— Разве? — усмехнулся Шейн. — Разуй глаза, Калеб! Ты в конец ослеп!
Девушки из моей группы решили закончить с упражнениями, раз тут такое разворачивается и повскакивали с матов.
— Что случилось?
— Что такое?
Всеобщее кудахтанье.
— Миллер стало плохо, — бросил им Шейн с легкомысленной улыбкой на лице.
— Пошли! — Калеб повёл меня к выходу. Нет, буквально поволок за собой!
— Куда они? — услышала я голоса девушек.
— В медпункт, — раздался далеко не весёлый голос Шейна, а жжение в области затылка становилось прямо-таки болезненным! — Я попросил Калеба отвести её. Он скоро вернётся. Итак! Продолжим упражнения!
— И куда ты меня тащишь? — зашипела я в спину Калеба недоумевающим голосом.
Калеб бросил на меня короткий взгляд:
— Подальше от проблем.
Глава 16
Проблемы… проблемы…
И откуда они только берутся?!
Шейн — моя проблема. Я — проблема Калеба. С каждым днём всё больше жалею о том, что не послушалась совета Грейс и не осталась в Нью-Йорке.
Из этой поездки вообще ничего хорошего не выходит. По судьбе, похоже, не прописано играть на большой сцене!
Чувствую себя соплячкой в центре школьных разборок. А мне ведь уже двадцать!
— Калеб! — громко зашептала я ему в спину; он по-прежнему тащил меня по коридорам. — Калеб! Если нас сейчас увидят, возникнут недоразумения!
— Ну и что? — Он даже не обернулся.
«Ну и что»?.. Этот парень вообще читал свой контракт?!
Наконец он остановился на светлом лестничном пролёте между двумя этажами, запустил руку в шевелюру, нарушив идеально уложенную причёску, и круто развернулся ко мне.
Ну и? Где приветливая улыбка? Почему глаза кажутся такими злыми? Разве мы что-то должны друг другу?.. Ну только если благодарность за проход на концерт… Но за него, вроде как, я официально расплатилась с Шейном.
— Что он тебе сказал? — тихо произнёс Калеб, спрятав руки в карманах тёмных джинсов.
С тяжёлым вздохом я прильнула к прохладной стене и устало поглядела на парня:
— Разве тебя не будут искать?
— Какая разница? — даже голос звучал прохладно. И так уверенно…
И за что только всё это на меня свалилось?..
— Какая разница? — я недоумевающе сощурила глаза. — Ты сейчас серьёзно? Об этом Шейн и говорил! О том, какие проблемы у тебя появятся, если нас увидят вместе и подумают не то, что следовало бы подумать!
Честно, думала, Калеб разозлится ещё больше! Но вместо этого он лишь усмехнулся, сверкнув белоснежным рядом зубов. Чёрные языки пламени затанцевали на шее из-за приглушённого смеха парня. И было очень сложно оторвать них взгляд. Практически невозможно.
— Тейт…
И почему так сексуально улыбается? Зачем он так со мной? Надеюсь, мои щёки не покраснели?
— Тейт, — повторил Калеб, подойдя ближе.
Вжалась в стенку, избегая никому не нужного тесного контакта.
— Шейну плевать на это.
— На что?
«А мне какая разница, на что плевать Шейну?!»
Калеб мягко улыбался:
— Когда у Патрика была девушка, с которой он провёл целых два месяца, и когда эта информация просочилась в прессу, Шейн был последним, кого заботил этот скандал. И это говорит лишь о том, что ты — причина его внезапной активности.