— Да, я смотрела видео! — громко заявила Николь, отшвырнула подушку в сторону, громко хлопнула себя по коленям и резко стихла. — Прости.
— Да ладно, было бы за что извиняться, — равнодушно бросила я и принялась прятать волосы под чёрную вязаную шапочку.
— Вы… вы… — Николь всё не решалась сказать, с задумчивым видом накручивая на палец длинный чёрный локон, — вы выглядели так…
— Как так?
— Ох, чёрт! — Николь спрыгнула с кровати и яростно всплеснула руками. — Да я чуть не разрыдалась, Тейт!!!
Я терпеливо вздохнула и снисходительно склонила голову набок:
— Говорю тебе: сделай тест.
— Это было так по-настоящему, Тейт!
— Это была чистая ложь. От и до!
Николь шумно и недовольно вздохнула, ещё какое-то время прожигала меня взглядом, затем пожала плечами и вернулась на мою кровать, поджав под себя ноги и печально вздохнула:
— Вы так хорошо смотрелись…
Я оторвалась от проверки содержимого рюкзака и строго поглядела на подругу:
— Эй, позволь напомнить, ты сейчас о Шейне говоришь! Об убийце моей гитары!
— Я знаю, Тейт! — воскликнула Николь. — И он по-прежнему самая большая задница этого мира!
— Вселенной!
— Вселенной! Но, Тейт… — Николь медленно замотала головой, глядя на меня искрящимися глазами, словно только что финальную серию мелодрамы посмотрела, и всё ещё от неё под впечатлением. — Его лицо… Тейт… В момент, когда ты оттолкнула его. Чёрт… Кто может так притворяться?!
— Шейн может.
— Хорошо, — Николь облизала губы и вперилась в меня суровым взглядом, — а как же я? Ты и меня бросаешь?!
С мягкой улыбкой взглянула на Николь:
— Ты ведь уже большая девочка, должна понимать всю сложность моей ситуации и всю её… бессмысленность.
— Я понимаю, Тейт! — воскликнула она с новой порцией слёз. — Но мы ведь будем видеться?
Обняла Николь за плечи:
— Конечно! Оставишь мне свой номер, и я обещаю звонить тебе каждый день… ну… как только куплю мобильный. А пока сможем переписываться в Интернете.
— Интернет, — состроила Николь кислую мину, — ты сейчас его главная звезда. Все фанаты переместились со стадиона к отелю. Видела бы ты, что там происходит!
— Могу представить, — тяжело вздохнула.
Николь выдержала паузу и шлёпнула меня по плечу:
— Какая же ты идиотка! По-тихому не могла уйти?!
Улыбнувшись, пожала плечами:
— Какой смысл сейчас об этом думать? Дело сделано. Последствия оставим на завтра.
— А что со штрафами за нарушение условий акта собираешься делать?
Я горько усмехнулась:
— Ну до конца жизни как-нибудь выплачу.
Николь вызвалась взять на себя охранника, оставленного за дверью на случай, если фанаты проберутся в отель (ну или в случае, если я решу нарушить условия акта), под видом того, что беременна, разболелся живот и ей срочно нужно попасть к гинекологу.
Даже не удивлюсь, если этот визит закончится приятным сюрпризом. Особенно для папы-генерала!
Обняла меня трижды, сунула в руку пятьдесят баков, хотя я и заверила, что деньги на билет у меня есть, ещё разок всплакнула, с громким стоном схватилась за живот и вышла за дверь.
Я не пошла к чёрному выходу, как должна была. Сперва просто обязана была попасть на крышу, потому что становиться законченной дрянью в глазах Калеба хотелось меньше всего на свете. Этот парень мне небезразличен. И этот парень был слишком добр ко мне.
Напрасно.
С момента нашей последней встречи прошло почти два часа…
— Сколько ты уже здесь? — спросила я, глядя на его широкую спину в слепой от камер зоне.
Калеб обернулся не сразу: медленно выдохнул (будто с облегчением), опустив вниз голову, и также медленно повернулся ко мне.
Сложно было понять эмоции на его лице. Сложно было просто смотреть на его лицо. Он выглядел так, будто и ожидал увидеть меня с рюкзаком за плечами — я ничуть не удивила его этим. В светлых глазах не было блеска, но и разочарования не было. Не было злости, как и обиды не было. Калеб был просто спокоен, как бушующий океан, который только что стал удивительно мирным.
Мы просто смотрели друг другу в глаза, не говоря ни слова. Не делая ни шага навстречу, хоть и разделяло нас не более метра. Тёмные волосы, потеряв укладку, рваными прядями разлетались в стороны. Ветер трепал густую шевелюру, то бросая на глаза, то отбрасывая к затылку. Одежда на нём была та же, что и на стадионе: чёрная куртка, красная футболка, тёмные джинсы с рваными коленями…
Руки глубоко спрятаны в карманы, так что плечи кажутся шире, чем обычно. Голова слегка склонена набок, кожа выглядит непривычно бледной…
— Почему? — произнёс Калеб, нарушив молчание первым.
По коже побежали мурашки, вдруг стало дико холодно.
— Почему… что? — тихо спросила я.
И вновь тишина. Такая тяжёлая, что хотелось закричать, лишь бы не ощущать её.
— Просто: почему? — глубоким грудным голосом повторил Калеб. — Почему ты это сделала? Почему не остановилась, когда я звал тебя? Почему уходишь?
Я не отводила глаз. Не собиралась этого делать в наш последний с Калебом разговор.
— Потому что мне надоело, — ответила я на все вопросы сразу.
Кадык Калеба дёрнулся, оживив чёрные языки пламени на шее. На мгновение он устремил взгляд в грязно-серое небо, где над отелем кружили птицы, шумно вздохнул и, сделав шаг вперёд, внимательно посмотрел мне в глаза.
— Что там случилось, Тейт? Что вынудило тебя это сделать?
— Поцелуй был ненастоящим! — громко ответила я, чувствуя, что жжение в глазах становится сильнее.
— Что? — резко выдохнул Калеб, нахмурившись. — Поцелуй? Да плевать на него! Не надо объяснять мне, что было настоящим, а что нет! Я всё видел. Видел твою злость. Ты была в не себе! Нельзя искренне хотеть поцеловать человека с такой живой ненавистью в глазах, что была у тебя. Я спрашиваю о другом: что вынудило тебя это сделать? Это был единственный выход? Почему ты не остановилась, когда я звал тебя?
— Потому что в тот момент решение уже было принято, — ровным голосом ответила я, но чувствовала, что он вот-вот сорвётся на жалобный писк. — И… и потому что я привыкла сама решать свои проблемы.
Калеб обречённо помотал головой, опустив взгляд в землю:
— Ты только себе сделала хуже…
— Может быть.
— Шейну плевать! — невесело усмехнулся Калеб. — Ему всегда плевать, когда случается подобное. Агентство решает проблемы за него.
Шейн… Не могу… Не хочу слышать это имя!
Резко выдохнув, развернулась всем телом в сторону, устремив взгляд вдаль. Жжение в глазах стало непреодолимым, и первые горячие слезинки обожгли лицо. Быстро смахнула их рукавом свитера, так и не в силах дать точное определение причине этих слёз.
И снова это душераздирающее молчание.
Слышу, как тяжело дышит Калеб, и ощущаю вину ещё острее.
Вину за что?..
— Ты ведь можешь остаться. — Тёплые ладони Калеба нашли мои ледяные руки и плавно развернули моё деревянное тело к нему лицом.
Я вновь смотрела в пронзительные серые глаза, которые так мальчишески сияли при каждой нашей встрече. Только сегодняшняя встреча стала исключением. Туманная дымка — вот что они сейчас напоминали. Беспросветная, густая…
— Нет, я возвращаюсь в Нью-Йорк, — ответила надломившимся голосом.
Я ведь даже понять не успела, что именно испытываю к этому парню! Так почему говорить так сложно?.. Почему так сложно прощаться?.. И почему он так смотрит? Я просто не в силах вынести этот взгляд.
— И что я должен делать? — с горькой усмешкой произнёс Калеб. — Моя девушка хочет исчезнуть, а я просто должен позволить ей это сделать?
— Калеб…
— Как я могу тебя отпустить?
— Калеб, я не твоя девушка!
Туман в глазах стал ещё беспросветней.
— Да мы с тобой едва знакомы! И ты… ты знаешь, что это просто невозможно, — тихо добавила я. — Уеду я сейчас, или через два месяца… так или иначе это случится, — грустно усмехнулась, помотав головой. — Ты ведь знаешь это. Даже если выиграю в шоу, я не подпишу контракт. Ты улетишь в Азию, у вас тур на носу. И что потом? Как ты видишь наши встречи?.. — вновь помотала головой и понуро опустила взгляд. — Твой директор… он ведь ясно дал понять, что будет, если и ты окажется замешанным в этом скандале. Подумай о FB. Об остальных парнях. Как на них это скажется?
— Тейт…
Подняла голову, не дав ему договорить:
— Я знаю, что ты сейчас скажешь, Калеб. Что для тебя это всё неважно, но хоть на миг перестань быть эгоистом и подумай о Джареде, о Партрике, о Ин Хо! Ты не имеешь права подставлять и их под удар. Из-за того что ты хочешь видеться со мной, пострадают другие люди… Много других людей. И теперь я прекрасно понимаю, зачем в ваших контрактах пункт на запрет отношений. Взгляни вниз и посмотри, что творится от простого поцелуя, в котором был замешан лидер твоей группы. Я не хочу, чтобы то же самое происходило с тобой. Ты не заслуживаешь такой нервотрёпки!
Калеб молчал. Грудь высоко вздымалась, словно оттуда рвался громкий крик и он с трудом его сдерживал. Но лицо было по-прежнему спокойным. Калеб вёл себя достойно.
— Значит… я должен тебя отпустить, — ровно произнёс он, не разрывая контакт глазами.
— Если в состоянии понять меня, то должен, — сглотнула горький ком в горле. — Я… не знаю, что это было. Ты и я… это… кажется, что открою глаза, а это лишь сон, — горько усмехнулась, взглянув мокрыми глазами на город. — Миллионы девушек мечтают о тебе, а тут я, такая… не знаю — обычная. Я просто… просто не знаю, что со мной будет, если я останусь. Я запуталась. Ничего не понимаю. С самого начала вся эта поездка была дерьмовой затеей! — наконец смогла посмотреть Калебу в лицо; он всё ещё согревал мои ладони в своих. — Даже не знаю, что ещё тебе сказать… Я просто хочу вернуться домой, продолжить…
…гнить в супермаркете.
— …продолжить жить дальше, словно… словно и не было ничего.
С надеждой на понимание заглянула Калебу в глаза. На нём и вовсе лица не было.