Эмми кивнула и вытерла глаза.
— А что с твоим отцом?
— Он запивал свое горе. Бросил нас эмоционально, если не физически. Он умер от болезни сердца три года назад, но того человека, которого я помню, как отца, не стало задолго до этого.
— А ты? — спросила она, из уголка ее глаза скатилась еще одна слеза. — Как ты справлялся? Ты же потерял всех?
У меня снова перехватило дыхание. Я сосредоточился на наших соединенных руках.
— Я пообещал себе, что больше никогда никого так сильно не полюблю.
— Конечно, ты это сделал.
— Я хотел защитить себя. Думал, что, если я никогда никого так не полюблю, мне больше не будет больно. Мне не нужно было бы бояться.
Еще несколько слезинок вытекло из ее глаз.
— Вот почему я никогда не хотел заводить отношения. Почему я никогда не хотел жениться. Почему я никогда даже не думал о том, чтобы стать отцом.
Она кивнула.
— А теперь?
— Теперь есть Пейсли, — я вздохнул. — И с каждым днем я люблю ее все больше. Это как моя любовь к Адаму — чистая, простая и без усилий. Безоговорочная. Не знаю, какого хрена я делаю как отец, но я люблю ее, и стараюсь.
— Этого достаточно, Нейт, — она смахнула мои волосы со лба. — Ты делаешь больше, чем многие парни на твоем месте.
— Этого недостаточно. Этого никогда не будет казаться достаточным. Потому что это никогда не компенсирует тот факт, что я не хотел ее, — я зажмурил глаза. — Я чувствую себя чертовски виноватым за это.
— Прекрати, — она подперла голову рукой. — Ты не должен чувствовать себя виноватым за это. Ты бы хотел ее, если бы знал.
Я открыл глаза, и уставился на нее.
— Ладно, может быть, не сразу, но… — она снова взяла меня за руку. — В конце концов, ты пришел бы в восторг. Посмотри на себя сейчас, спустя всего две недели. Можешь ли ты представить свою жизнь без нее?
— Честно говоря, да. Это моя старая жизнь. Я чертовски скучаю по ней. Я имею в виду, я не хочу отказываться от дочери, но скучаю по старой жизни. Скучаю по себе, по тому, кем я был — я ничего не боялся. Я был на вершине мира. А теперь мой мир выходит из-под контроля, и я в полном беспорядке.
— Это не так, — сказала она яростно. — Для меня это не так.
Это заставило меня слегка улыбнуться.
— Нет?
— Нет, — она села. — Ты храбрый. И сильный. И сексуальный. Когда ты признаешь правду и говоришь о своих страхах, как сегодня, я хочу тебя еще больше. Ты хороший человек, Нейт Пирсон. Пейсли чертовски повезло, что у нее есть ты.
Я поднял на нее глаза.
— У тебя я тоже есть.
Пауза.
— Правда?
Я сел и взял ее лицо в свои руки, молясь Богу — если он есть — чтобы она поняла, что я ей говорю.
— У тебя есть я, Эмми.
Она повернула голову так, что одна щека легла на мою ладонь.
— Я тоже у тебя есть.
Я взглянул на часы, надеясь, что, вопреки всему, цифры не изменились, или, что еще лучше, пошли назад. Не повезло, но…
— Эй, — сказал я. — Посмотри, который час.
Она повернула голову и задохнулась.
— 11:11!
— Давай. Загадывай свое желание.
Она снова посмотрела на меня на мгновение, зажмурила глаза, как будто сосредоточилась, затем выдохнула и открыла их.
— Твоя очередь.
Я преувеличенно вздохнул.
— Я тоже должен?
— Да. Ты знаешь мое правило!
— Хорошо.
Я вспомнил первое желание, которое загадал в 11:11, вечером, когда мы были на моей кухне ровно две недели назад. В тот вечер я загадал, чтобы следующий человек, в которого Эмми влюбится, полюбил ее в ответ, как она того заслуживает, и сделал ее счастливой.
Теперь я смотрел на ее полное надежды, улыбающееся, красивое лицо и загадал другое.
Я хочу быть тем самым человеком.
Глава 15
Эмми
— Хорошо провели время? — Стелла подняла глаза от своего телефона с того места, где она сидела на диване, когда мы уходили. Марен сидела на противоположном конце и читала журнал.
— Да, — я блаженно улыбнулась. — Спасибо вам большое.
— Как она? — Нейт подошел к монитору на кухонной стойке и посмотрел на экран.
— Ангел, — сказала Марен, засовывая журнал в сумку, лежащую у ее ног. — Она немного засуетилась после того, как вы ушли, и она оказалась с двумя незнакомками, но в конце концов успокоилась и без проблем взяла свою бутылочку. Мы уложили ее спать в десять или около того.
— Не могу выразить вам свою благодарность, — сказал Нейт, когда мои сестры встали и начали собирать свои вещи. Он ненадолго зашел на кухню и вышел оттуда с двумя бутылками вина в руках. — Это для вас.
— Это так мило с твоей стороны, но совершенно необязательно, — Стелла улыбнулась ему, надевая свитер.
— Пожалуйста, возьмите их, — Нейт протянул бутылки. — Вы даже не представляете, как я благодарен вам за эту услугу.
Потребовалось еще немного уговоров, но, в конце концов, каждая из сестер ушла с бутылкой вина подмышкой. Когда за ними закрылась дверь, он повернулся ко мне, и притянул меня в свои объятия.
— Большое спасибо, что организовала их приезд. Я так хорошо провел время сегодня вечером.
— Я тоже. Спасибо за идеальное свидание, — я обхватила его за талию и положила голову ему на плечо.
— Твои сестры замечательные.
— Да. То есть они могут сводить меня с ума, но я их обожаю.
— Как они сводят тебя с ума?
— О, как обычно это бывает. Стелла — самая старшая, поэтому она может быть немного всезнайкой. Кроме того, она психотерапевт, поэтому иногда относится ко мне как к пациенту и пытается анализировать мое поведение. Это так раздражает. А Марен может свести меня с ума всеми своими органическими продуктами, техниками медитации и духовным здоровьем. Я понимаю, что экологически чистая жизнь — это хорошо, но есть вещи, которые мне нравятся грязными, — я хмыкнула. — Например, мартини и секс.
— Слава Богу за это, — он поцеловал меня в макушку. — У кого из них парень — пчеловод?
— У Стеллы. Но я не уверена, что она действительно называет Уолтера своим парнем. Они даже не занимаются сексом.
— Не занимаются?
— Нет, для нас с Марен это совершенно странно, но они не занимаются. И она говорит, что ее это устраивает.
— А как насчет него?
Я пожала плечами.
— Полагаю, что он тоже не против.
— Не могу представить, чтобы какого-нибудь парня устраивали отношения, в которых нет секса. Но, может быть, это только я такой.
— Стелла всегда выбирает более интеллектуальных типов, потому что ей нравятся умные парни, но тогда между ними никогда не возникает физической связи.
— Я интеллектуал, — сказал Нейт. — Мне нравится секс.
Я рассмеялась.
— Но тебе не нравятся отношения.
— Ну, я никогда их не любил.
Я немного откинулась назад, и посмотрела на него.
— А сейчас?
— Сейчас есть ты, — он прикоснулся своими губами к моим. — Хочешь остаться у меня сегодня вечером? Рискую показаться похожим на Уолтера, но нам не обязательно заниматься сексом. Я только хочу быть рядом с тобой.
По всему моему телу разлилось тепло.
— Как я могу отказать? Просто позволь мне сбегать домой, и приготовиться ко сну. Я вернусь к тебе.
— Хорошо. У тебя есть ключ?
Я улыбнулась.
— У меня есть ключ.
После еще одного поцелуя я пошла в свою квартиру, переоделась из платья в маленькую белую камисоль и пижамные штаны, поверх которых накинула большой пушистый розовый халат. Сняв свои украшения, я умыла лицо и почистила зубы. Мои волосы были растрепаны и значительно менее объемны, чем когда я выходила из дома, но я оставила их в покое. Все равно мы собирались только спать. Босиком я поспешила через холл, чтобы вернуться в квартиру Нейта, где застала его кормящим Пейсли на диване. На нем все еще были парадные брюки, но сверху была только майка, а ноги были голыми.
— Она проснулась, да? — я опустилась рядом с ним, прижавшись к его боку и подогнув под себя ноги.
— Да, когда я поднялся к ней, чтобы переодеться. Но это очень вовремя — может быть, после этого она даст нам отдохнуть 4–5 часов.
Я поцеловала его плечо.
— Могу встать на следующее кормление, чтобы ты мог поспать всю ночь для разнообразия.
— Все в порядке. Я пригласил тебя не для того, чтобы ты помогла мне с ней. И я не против этого — это помогает мне чувствовать, что я компенсирую пропущенные первые два месяца ее жизни.
Улыбаясь, я посмотрела на ребенка у него на руках.
— Ты определенно проделал долгий путь с той ночи, когда упал в обморок при виде нее.
— Я не падал в обморок, — упрямо сказал он. — Я… упал от удивления.
— Думаю, это называется обморок, детка.
— Вовсе нет. Есть четкая разница.
Немного посмеиваясь, я похлопала его по ноге.
— Ладно. В любом случае, у тебя большой прогресс.
Он замолчал на минуту, наблюдая, как она пьет из бутылки.
— Иногда это все еще кажется нереальным. Что у меня есть ребенок. Дочь.
— Это было довольно сильное потрясение.
— Не думал, что смогу сделать это. Стать отцом.
— Знаю.
— И дело было не только в том, что я не знал, как о ней заботиться. Я не думал, что смогу любить ее так, как отец должен любить своего ребенка.
По моим рукам пробежали мурашки, несмотря на то, что я была завернута в свой огромный халат.
— А теперь?
— Теперь я потрясен тем, как быстро и полностью влюбился в нее. Я не думал, что это вообще возможно, что я могу испытывать такие чувства, тем более так быстро. Это шокирует меня, — он сглотнул, — и пугает.
— Уверена, что так. Учитывая то, что ты рассказал мне ранее, нелегко позволить себе любить вот так, без страха. Ты так долго защищал себя. Но Нейт, все это время ты также отказывал себе в радости любить кого-то. Да, любовь делает тебя уязвимым для боли, но она также делает тебя счастливым. Ты так не думаешь?
— Наверное.
Меня тревожила мысль о том, что любовь все еще была чем-то, чего он боялся.