Спать!
Но когда через пятнадцать минут во дворе раздается звук двигателя мотоцикла и в приоткрытое окно долетает шум механизма, запирающего ворота, я снова открываю глаза, чтобы вздохнуть.
Уехал.
Интересно к кому? И куда?
Университет встречает меня добродушно. В нашей группе тридцать человек, поровну девушек и парней, и я с удовольствием растворяюсь среди новых лиц, выбираю светлое место у окна и включаюсь в занятия. Игнорирую шуточки со стороны соседа в свой адрес, довольно милые и симпатичные, и стараюсь держаться со всеми приветливо, не спеша о себе распространяться. Ни к чему это, как бы ни казалось Дашке. И ничего сексуального, о нет! На мне брюки-капри, легкая блуза без рукавов и лодочки. (Когда у тебя сумка с учебниками, чертежными принадлежностями и красками, невольно задумаешься о высоте каблука.)
Я люблю архитектуру, преподаватели внушают доверие, и за учебным процессом занятия пролетают незаметно. Я даже успеваю потрещать по телефону с подругой и поделиться впечатлениями о новой группе, прежде чем, выскочив из университета, отправиться в художественный салон-школу Груно Лесовского на первый урок по рисунку. Остаюсь в мастерской художника до позднего вечера, наблюдая за его работой, за работой его учеников, и когда оказываюсь на остановке – уже заметно смеркается.
Я как раз смотрю на часы и интересуюсь у незнакомой женщины насчет ближайшего автобусного рейса в Черехино, когда меня окликает знакомый голос.
– Стас? – я оборачиваюсь и неуверенно подхожу к темно-синему автомобилю, притормозившему у обочины, заглядывая в приоткрывшуюся мне навстречу дверь. – Ты что, ты…
– Нет. Случайно. Проезжал мимо и увидел тебя.
– А-а.
– Настя?
– Что?
– Ты сядешь или так и будешь стоять? Мне казалось, ты меня уже успела рассмотреть. В один дом ведь возвращаемся.
– Ах да, конечно.
Я сажусь и втаскиваю следом сумку. Неловко ерзаю на сиденье, не зная, куда пристроить тубус с рисунком.
– Дай сюда.
Стас забирает у меня футляр и откладывает назад. Наклоняется к плечу, чтобы защелкнуть у бедра ремень безопасности.
– И телефон, – коротко командует, а я от неожиданности подчиняюсь.
– Вот…
Это странно и необычно – вот так, запросто, находиться с ним рядом, и я продолжаю смотреть на парня, не понимая, почему согласилась.
Он набирает номер, его сотовый отзывается, и он тут же вбивает в мой телефон свое имя. Возвращает в руки, с невозмутимым видом отъезжая от остановки.
– Уже поздно. Если снова придется возвращаться в такое же время – просто набери меня, хорошо? И я приеду.
– Зачем?
– Чтобы забрать тебя.
– Зачем? – снова повторяю, но тут же сама себя осекаю. – Не нужно, Стас. Я доберусь сама.
– Настя!
– Да?
Он смотрит коротко, но очень серьезно.
– Мне не сложно, ясно?
Не ясно. Ничего не ясно. И неправда, это чертовски сложно. Я помню, а потому отворачиваюсь.
– Если и придется, ты можешь оказаться не один. Я не врала, когда обещала не затруднять тебе жизнь. В следующий раз я вызову себе такси.
Вряд ли мне когда-нибудь удастся смутить его. Вот и сейчас он просто отвечает:
– Тебя не должно это волновать. Так позвонишь?
Но я все равно предпочитаю промолчать.
Нет, не позвоню. Конечно, нет. И вообще, постараюсь тебя избегать. Зачем я только села в машину? И ведь ничего не случилось, а сердце уже откликнулось стуком, и плечо покалывает в опасной близости от парня. Неважно, что он до меня даже не дотронулся.
Но когда мы приезжаем домой, я отношу сумку наверх, а затем спускаюсь в кухню к ужину, – мой сводный брат уже там и даже что-то химичит у плиты.
– Ты поужинаешь со мной яичницей с ветчиной? – легко предлагает, как старому другу. – В холодильнике пусто, родителей до сих пор нет, а все остальное я готовлю препаскудно. Боюсь испортить.
Боится или нет – не знаю, но запах в кухне стоит очень даже аппетитный.
– Не откажусь. Честно говоря, я здорово проголодалась.
– Вот и отлично.
И мы снова сидим напротив друг друга, чувствуя звенящее в тишине напряжение, даже не пытаясь завязать разговор, пока я не встаю, чтобы приготовить нам кофе.
Во всяком случае, это справедливо.
Когда я вечером пробегаю из ванной комнаты в свою спальню – дверь Стаса снова открыта, а он точно так же полураздетый стоит у окна.
– Эльф! – вдруг окликает, когда я уже готова впорхнуть к себе, чтобы сказать: – Спокойной ночи. Так много лет хотел тебе пожелать.
Обычные слова, опасные слова, сказанные будто невзначай. Но они тут же, как цепкие нити прошлого, проникают под кожу, забираются в душу, и мне уже непросто закрыть за собой дверь.
– Спокойной ночи, Стас.
Следующая неделя все больше погружает меня в учебу. Я нахожу друзей в группе, знакомлюсь с преподавателями, и конечно, собираюсь вместе с другими студентами принять участие в конкурсе на лучший архитектурный проект факультета. Но это еще случится не скоро – основное участие, консультации и финал, и я с удовольствием отдаюсь урокам с маэстро Лесовским, стараясь возвращаться домой не слишком поздно. Просыпаюсь как можно раньше, чтобы помочь мачехе с уборкой и готовкой, а вечера провожу в своей комнате за чертежами и рисунками…
И снова дверь в спальню сводного брата открыта.
Вот опять…
Она открыта даже тогда, когда его нет. Почему? Не знаю. Я часто останавливаюсь на пороге, но все же не решаюсь войти. Наверняка он запрет ее, если приведет девушку. Я вовсе не хочу за ним следить, но каждый вечер, проходя мимо открытой спальни Стаса, с замиранием сердца ожидаю, что однажды она все-таки окажется заперта.
Я не должна об этом думать. Не хочу.
– Анастасия Матвеева, не так ли?
– Да. Здравствуйте, Василий Игоревич.
– Это правда, что у вас была практика в летней школе архитекторов? Во Франции?
– Да, в Версале. Я прослушала два курса архитектуры и дизайна и защитила по ним проект.
– Судя по оценке вашего куратора – замечательная работа, достойная внимания. Разрешите посмотреть? Что за тема?
– Проект летнего парка. Здесь все: эскизный проект, чертежи и визуализация. Но это соавторский труд, хотя я готова ответить по каждому замечанию, так как вела основную работу. Мы работали в парах и тройках, чтобы максимально учесть все нюансы, такова была политика архитектурного ателье.
– Как интересно… Вы разрешите до завтра оставить этот проект у себя?
– Конечно.
– Что ж, думаю, ответ на вашу заявку по участию в конкурсе будет положительным.
– Спасибо!
Я выхожу из деканата, где зарегистрировала свое участие в конкурсе, и спешу на улицу. Сегодня пятница, у нас с Дашкой грандиозные планы на вечер, и я смотрю на часы, отыскивая учебный корпус подруги. Стучу каблуками по аллейке, обхожу студентов, остановившихся поболтать и покурить, обдумываю план будущего проекта, когда вдруг останавливаюсь, едва не врезавшись носом в грудь светловолосого парня.
– Настя? Матвеева? Постой! – на мои плечи ложатся чьи-то руки. – Неужели ты?!
Я поднимаю лицо. Вот так встреча!
Петька Збруев! Не школьник, но молодой мужчина. И совсем не бугай, как расписала Дашка, хотя вырос и возмужал, это правда. Прическу поменял, стал очень симпатичным, и глаза по-прежнему открытые и настоящие. Смотришь в них, и так не хочется верить рассказу подруги.
– Я, Петь, – улыбаюсь парню в ответ. – Привет, Збруев!
– Привет, Матвеева! Вот так сюрприз! Какими судьбами в городе, Настя? Я слышал, что ты уехала на север.
– Уехала, – соглашаюсь, – а сейчас вот вернулась. Я теперь здесь учусь, Петь, на архитектурном факультете. Всего две недели, как перевелась. Так что мы с тобой еще обязательно увидимся.
Парень с интересом смотрит на меня.
– Ты изменилась, Настя. Стала очень красивой. Утонченной, что ли, – Петька смеется, так же, как прежде, от смущения запуская пальцы в волосы. – Извини, но я не мастак отвешивать комплименты, а сказать хочется.
– И не нужно.
– Нет, нужно. Впрочем, ты всегда была красивой девчонкой, не думай, что я не замечал.
Он говорит это просто, без тайной мысли, как добрый старый друг, который по тебе скучал, и я улыбаюсь.
– Но тебе нравилась другая, я это помню.
– Помнишь? – он кажется удивленным. – Да, нравилась. Очень.
Радостных глаз Петьки вдруг касается печаль, и я понимаю, что неплохо бы сменить тему.
– А что ты здесь делаешь, Петь? Это же юридический факультет, верно? Я слышала: ты учишься на физико-техническом.
– Да так… – парень неожиданно смущается. – Мимо проходил, друга искал. А ты?
– А я к Дашке спешу. Мы через пять минут встречаемся, чтобы успеть за вечер осуществить вагон планов, ты же знаешь Кузнецову, – смеюсь. – С ней не соскучишься. Хочешь, привет передам?
Я не знаю, зачем это говорю? Может быть, захотелось что-то увидеть в его глазах? То чувство, которое не могло меня обмануть пять лет назад? Но Петька отвечает с неожиданным упрямством.
– Не нужно.
И тут же спрашивает, не отпуская меня:
– Послушай, Настя, если ты недавно перевелась, ты обязательно должна узнать традиции нашего университета! У нас грядет «День пропавшего студента», и в следующие выходные мой факультет устраивает праздник с выездом на природу. Присоединяйся! Будет весело! Толпа обещает быть огромной! Костры, палатки, пиво и просто хорошая компания. Ну?
– Не знаю, Петь, получится ли.
– Конечно, получится! Будут наши из школы… И вообще интересно. Ты можешь и подругу захватить с собой! Вдруг ей тоже захочется поехать!
Он не называет имен, но я понимаю, что речь идет о Дашке. Смотрю на Петьку, а он на меня, пока вдруг не отворачивается. Не от смущения или промелькнувшей в глазах надежды, а потому что на плечо уверенно ложится девичья ладонь.
– Петь, почему у тебя телефон отключен? Снова скажешь, что аккумулятор сел? Я уже устала звонить! Ты вообще собирался меня искать или нет? Мы же договорились уехать вместе! Лучше бы нашел, вместо того, чтобы тут с незнакомыми девушками…