Но это было необходимо. По крайней мере, я буду спокоен по поводу перевозки своих пушек, и по поводу того, что их пушки не будут направлены в головы К.
Латиносы лижут задницу Кэпу и они бы все равно меня подставили, решись я предложить им сделку.
— Да, — небрежно отвечаю я, давя на газ. — Выбора не было и прочая чушь. Но сейчас главное не это.
Я проезжаю старый школьный стадион. На поле носятся рослые ребята, в то время как по пояс голые и грязные мелкие пацаны толпятся у сетки старых ворот.
Все они замирают, когда мой «Кадиллак» проносится мимо них. Эти ребята мечтают быть на моем месте, я знаю это, ведь был точно таким же.
Въехав на улицу, которая когда-то находилась под влиянием Рэмисов, мы двигаемся к бару. Здесь уже собралось куча народу, несмотря на ранее время. Бар Стэна никак не называется. Это заведение давно изрисовано граффити с текстами песен доктора Дре.
Парочка лоурайдеров занимает парковочные (если их так можно назвать) места, и значит сегодня здесь можно немного расслабиться. Эти ребята отлично разбавляют атмосферу. Внутри стены сотрясает 2Pac «Still Ballin'», и все кричат дружное «йоу», когда мы входим. Обшарпанные бардовые стены бара, прокуренный зал и лица, которые тебе улыбаются, хотя жутко боятся. Парни сразу же нависают над скучавшими тут девочками, а я заказываю себе стакан разбавленного виски.
— Эй, брат. — На мое плечо ложится мощная ладонь.
Кёртис Хеллер, человек, которому неизвестно сколько лет. С виду лет тридцать, но послушаешь его, так становится ясно, что он намного старше. В одно время он был в банде братьев Рэмисов, но после того, как их всех положили, он сам по себе. Многие называли это его удачей, а многие его винили в том, что он стукач. Тем не менее, Кёртис большой парень и вечный одиночка. И он еще жив.
— Слышал про токийцев, — говорит Кертис.
Мы обмениваемся привычным трехфазным рукопожатием.
Я ухмыляюсь и делаю глоток.
— Не удивлен.
Кёртис садится рядом и знаком заказывает себе пиво и лезет в карман огромной толстовки. Прикуривая сигарету, он смотрит на меня и в его белых зрачках, которые так четко выделяются на темном лице среди темноты бара, горит неподдельный интерес.
— Не вешай нос, ниггер, — выпуская дым, говорит Кертис. — Это ведь давно назревало.
Пожав плечами, я отмахиваюсь от дыма.
— Ты вечная загадка, Алрой.
Я обалдевшими глазами смотрю на него.
— Загадка? — Мне даже становится смешно.
— Нет, я серьезно. — Кертис смотрит по сторонам, затем вглядывается в мое лицо. — Почему ты не куришь?
Взрыв моего смеха заполняет бар, и многие подхватывают.
— Вот в чем моя странность, да?
Кертис тоже смеется.
— Толкаешь ганджубас, а сам не убиваешься.
Поставив стакан на стол, я смотрю на этого странного чувака.
— Я не для этого его толкаю. И вообще, не вижу смысла в твоих словах.
Кертис тушит сигарету и снова оглядывается.
— Это мелочи, ниггер. Кроме Кэпа на тебя многие точат зубы, ты же знаешь это.
Я киваю. Не желаю это признавать, но так и есть.
— Так всегда было.
— Будь осторожнее, ты мне уж слишком нравишься.
Я ударяю кулаком о кулак Кертиса и мы вместе выпиваем. Старый или не очень гангстер оглядывает мои руки и замечает шрамы от недавно сведенных татуировок. Он не спрашивает, наверняка догадался.
Через какое-то время в баре становится слишком шумно. Сначала шум доносится с улицы: подъезжающие машины, музыка, смех и голоса. Затем все это с огромной скоростью врывается внутрь. Мои парни тут же реагируют: достают пушки и направляют на вошедших. Атмосфера тут же кардинально меняется: музыка замолкает, девчонки убегают в туалет или за барную стойку, а местные замирают, молясь о том, чтобы не попасть под пулю.
Честно сказать, я не ожидал увидеть Кэпа через несколько дней, после похищения его сестры. Он задержался. Но и здесь, в обычном баре на нейтральной территории, он здорово рискует.
Но судя по выражению его лица, ему плевать. Этот сукин сын, этот ниггер, который запачкал кровью моей «семьи» свои грязные руки. Ненависть заливает мне глаза, но я не могу поддаться чувствам, ведь мы тут все сдохнем, стоит сделать неверный шаг.
Кэп глазами находит меня и едва ли не брызжет слюной, тыча в меня пальцем.
— Верни мою сестру, ублюдок!
Мятежники нацелены на меня и моих парней, которые медленно обступают меня с обеих сторон. Кертис тоже незаметно достает пушку, но продолжает сидеть на месте.
— Закрой пасть, твою мать! — отвечает ему Спайк.
Кэп не сводит с меня злых глаз. Он небольшого роста, на нем болтается их именная черная футболка, и в его руке «глок», направленный на меня. Но сейчас ярость сильнее его инстинктов, потому что его рука трясется.
— Что ты с ней сделал? — снова рычит он.
В моих руках нет оружия. Я в нем и не нуждаюсь, потому что каждый из присутствующих здесь знает, что перестрелка — это самое идиотское, что может произойти здесь и сейчас.
— Она жива, — спокойно отвечаю я.
— В отличие от Кэт, — зло бросает Дайрон.
Кэп мотает головой из стороны в сторону и разводит руки.
— Нет, вы слышали это? — Он обращается к своим парням, и нервный смешок вылетает из его мерзкого рта. — Эти суки сравнили мою сестру с этой шлюхой, в которой побывал член каждого, кто находится здесь.
— Заткнись, тварь! Заткнись! — Дайрон снова начинает терять терпение.
Мятежники начинают ржать, а я быстро отпихиваю за Кертиса Дайрона.
— Возьми себя в руки.
Он едва кивает, но его трясет. Я возвращаюсь на место.
— Ты хочешь, чтобы она жила? — спрашиваю у Кэпа.
Он тут же замолкает, и его взгляд сосредотачивается на мне.
— Если только ты ее тронешь, я убью тебя.
— И что тебе это даст?
— Ты со мной поговорить по душам хочешь, Алрой, а? — Кэп снова наводит на меня пушку. — Она здесь не причем. Она, твою мать, ничего не знала.
Я молчу, потому что все, что он говорит, мы уже знаем. Кэп замолкает, соображая, что начинает срываться.
— Что ты хочешь?
Теперь моя очередь разводить руки в стороны.
— Ты объявил мне войну. Никакого обмена, она останется у меня.
Кэп буквально зеленеет, насколько это возможно для черного парня. Его руки опускаются, но затем он резко дергает правой рукой и раздается выстрел.
Все пригибаются. Девчонки пищат со своих укрытий. Я поднимаю голову и сразу оглядываю своих парней. Мы все смотрим друг на друга и не видим последствий выстрела. Кэпа уже успокаивают его парни. Я бросаю взгляд вбок и вижу огромную дыру в стене.
— Чертов псих, — цедит сквозь зубы Сэм.
Нам удается взять себя в руки. Кэпу видимо тоже, но он продолжает угрожать.
— Ты играешь не по правилам, Алрой, сукин ты сын, — выплевывает Кэп.
Мое хладнокровие его бесит. Но мне действительно плевать, что вылетает из его поганого рта.
— Ты называешь это игрой? — ухмыляюсь я.
Кэп сужает глаза и делает шаг вперед.
— Всем известно, как ты делал бабки в прошлом году. Ты катался в какой-то мажорский клуб на Сансет Стрип и игрался с белыми богатенькими студентами. Согласитесь, — Кэп снова оглядывает зал и широко улыбается. — Это смешно. Ты позор для этих улиц, Алрой. И я докажу это всем.
Его слова не должны засесть в головах этих людей, да и в моей тоже. Я много думал над тем, стоит ли налаживать связи с Сансет Стрип. Но дело шло, пока я не спалил «Икс». Кэп не знает, что там было и все дела «К». Сейчас он может болтать что угодно.
— Сваливай, Кэп, — говорю я. — Не рой себе глубже могилу.
Кэп пятится к двери, и все Мятежники медленно продвигаются к выходу.
— Ты пожалеешь, что забрал Веронику, — тычет Кэп в меня пальцем. — Ты обо всем пожалеешь.
Проходит несколько минут, прежде чем парни спокойно опускают пушки. Снова начинается шум и разговоры. Я сажусь на прежнее место и поднимаю ладонь к верху, призывая Дайрона заткнуться. Тот проклинает все на свете и пинает стулья, хватаясь за голову. Мне еще нужно разобраться с этим парнем.
— Это еще раз подтверждает то, что мы хорошо поработали, разыскав его сестру. — Сэм садится на стул рядом со мной.
Кертис, молчавший до этого, внимательно смотрит на меня.
— Я, твою мать, словно вернулся в 80-е.
— Тебе сколько лет, ниггер? — хлопает его по плечу Сэм, но Кертис лишь отмахивается.
Проходит еще какое-то время, и все успокаиваются. Я выхожу на улицу, Брайс идет следом за мной.
— Брат, — обращаюсь я к нему. — Нужно присмотреть за третьей улицей.
Брайс понимает, о ком речь.
— Молли.
Я киваю.
— Не нужно этого допустить.
ГЛАВА 9
ДЖОРЕЛ
Шум улицы и розоватый закат, просачивающийся сквозь пальмы, встречают меня, когда я выхожу из студии. Сегодня я ушел раньше, чтобы парни не знали, с кем я планирую встретиться. Кроме Клэя, никто и не в курсе о Шарлин, а точнее о моих чувствах к ней, но мне все равно не хочется кому-либо объяснять.
И мне не нравится то, что я хочу сделать. Конечно, в моих планах нет встретиться с женихом бывшей и завалить его, или, например, снова закрутить с Шарлин или… твою мать, я не знаю, что из всего этого выйдет, просто решил действовать по обстоятельствам. Возможно, я слишком обольщаюсь и придумываю лишнего решив, что примирение с Шарлин и возвращение Тайлера как-то связаны. Мне не нравится дрожь в моем предательском теле от мысли, что я снова ее увижу. Но меня успокаивает то, что во мне нет ревности, что она собирается выйти замуж. Меня совершенно не волнует, с кем она делит постель. Я столько времени ее ненавидел, что эта ненависть выжгла во мне все остальное. Значит, я действительно остыл от этой больной любви и могу двигаться дальше.
Загрузив свою гитару на заднее сиденье машины, я нахожу номер Шарлин в телефоне и нажимаю вызов. Она отвечает почти сразу.
— Джо?
— Майки, — отвечаю я.
Шарлин легко смеется.
— Мы уже расстались, когда тебя нарекли Майки.