Вероника стоит у плиты все в той же майке и джинсах Камиллы. Она смотрится немного нелепо на нашей обшарпанной, с давно облупившимися шкафчиками, кухне.
— Эй, чувак, — видя меня, машет мне рукой Сэм. — Налетай на блинчики.
Я бросаю взгляд на Веронику и вижу, что она растирает плечи руками. Неужели ей холодно? Но я подозреваю, что ей просто хочется скрыть как можно больше кожи от наших глаз.
— В гостиной моя толстовка, — говорю я, присаживаясь рядом с парнями. — Надень, она чистая.
— Спасибо, — бормочет Вероника и выходит из кухни.
Сэм пристально смотрит на меня, не переставая набивать рот. Я тоже хватаю вилку и засовываю блинчик в рот.
— Она вроде бы успокоилась, — говорит Брайс. Его бесконечные браслеты звенят, когда он то и дело работает рукой с вилкой.
— Старик промыл ей мозги, наверное, — подает голос Сэм.
Какое-то время мы обсуждаем дела, пока из гостиной не доносится крик. И я сразу узнаю его.
— Почему Камилла орет, чувак? — лениво интересуется Сэм.
Я пожимаю плечами и иду на источник шума. Там на диване снова испуганно таращится вокруг Вероника, а над ней возвышается Камилла, стоя на высоченных шпильках и в суперузеньких джинсах.
Про себя я даже усмехаюсь. Давно ли Молли точно так же травила Камиллу, пробравшись в дом. Вот только Молли в отличие от Камиллы никогда не повышает планку. Она всегда такая, какая есть.
— Что здесь происходит? — резко спрашиваю я, привлекая внимания обеих.
Камилла смотрит на меня.
— Почему она в твоей толстовке?
Я развожу руки.
— У нее нет одежды, это очевидно.
— Я могу ей дать свою.
— Так дай, — бросаю я. Меня это раздражает. Какого хрена я должен разбираться с этим? — В чем проблема?
Камилла подходит ко мне и пытается прильнуть, но я отстраняюсь от нее. Она резко дергает головой.
— Так вот твой план? Затащить сестру Кэпа в свою постель? Вот твоя кровавая месть, да?
Это уже выходит за рамки. Вижу, как Вероника таращится на нас с привычным страхом в глазах. Я хватаю за руку Камиллу и с силой выталкиваю за дверь.
— Что ты… мне больно! — пищит она.
Мы выходим на крыльцо, и я позволяю своему гневу вырваться наружу.
— Что ты себе позволяешь? — Снова хватаю Камиллу за запястье. — Я не потерплю истерик в своем доме.
— Но Алрой…
— Ты не Молли! — вырывается у меня. Я даже сам вздрагиваю от своих слов.
Молли безумная, и все ее выходки я терпел, зная ее с детства. Но никто из этих девок не имеет права мне указывать, что делать.
Густо накрашенные глаза Камиллы моментально наполняются слезами, и она закрывает лицо руками. Но мне совершенно плевать на ее слезы. Я не собираюсь тратить время и нервы на эту бесполезную хрень. И где-то внутри со скоростью кометы снова проносится мысль о том, как легко нам было с Молли. Я не привык к сценам этой ревности. К тому же… кто мне Камилла? Моя девушка? Да лучше пристрелите меня.
— Ты… — она всхлипывает.
Я беру ее за плечи на этот раз не так грубо и слегка встряхиваю.
— Не придумывай себе ничего, Камилла. Просто иди домой.
— Что? — Она поднимает глаза.
— Уходи, мне не до этого.
Я не жду, когда она уйдет, но точно уверен, что не побежит за мной. В ее глазах был страх. Надеюсь она понимает, что не стоит испытывать мое терпение.
ГЛАВА 12
МОЛЛИ
Удар мяча о землю, затем он оказывается в моих руках. Два широких шага, прыжок — и мяч попадает в кольцо. Я поднимаю вверх руки и снова ловлю мяч. Все дружно свистят, а кто-то стоит, раскрыв рты. Я усмехаюсь. Тинэйджеры.
— Молли, детка, ты бесподобна. — Зак проносится мимо меня, посылая воздушный поцелуй. Я хватаю его за длинную футболку сзади.
— Еще раз назовешь меня «деткой», мелкий засранец, будешь вытаскивать костыль того парня из собственной задницы. — Пальцем я указываю на парня, который сидит со сломанной ногой и костылем на лавке.
Зак запрокидывает голову и смеется.
— Ладно, малышка.
Я не успеваю поддать ему пинка, потому что парень быстро убегает в толпу остальных.
Проходя мимо поля за огороженной сеткой, я не смогла пройти мимо, заметив, как парни играют в баскетбол и веселятся. Площадка находится недалеко от временного приюта, в котором я встретила Алроя. Я смотрела на его белые стены и решетчатые окна и сходила с ума от отчаяния, которое тихо-тихо расходилось волной внутри меня. Приют похож на тюрьму, но это не важно. Это лишь фасад, картинка. Важно то, что там я не страдала, не смотря на ту жизнь, которой живут такие дети, как мы. Мы можем быть счастливыми детьми, мы могли ими стать, и мы были ими.
Один из парней заметил меня и в своей семнадцатилетней подростковой манере бросил вызов. Они не ожидали, что я надеру им их тощие задницы. В школе я всегда была ближе к парням и играла с ними, не только из-за Алроя. Девчонки мне казались глупыми.
Отойдя от корта, я убираю волосы и вытираю грязные руки о джинсовые шорты. Зак подбегает ко мне, сверкая белоснежными зубами на темном лице. Он вытирает банданой свои косички на голове и снова напяливает ее на голову.
— Отлично сыграно, дет…
Я скалю зубы, и он умолкает, все так же улыбаясь. Зак подает мне воду и смотрит по сторонам.
— Что ты здесь делаешь, Молли?
Мне не остается ничего, как пожать плечами. Мой уход из банды остался без последствий. К тому же я просто девушка. Кому какое дело.
— Да ничего, — отмахиваюсь я. — Эй, ты ведь знаешь Лекса Страйтера и Джекса Хемича?
Зак вытирает футболкой потное лицо и щурится от солнца.
— Да, парни живут с тобой под одной крышей. Лекс трещит об этом постоянно.
Я качаю головой. Чему тут удивляться.
— Я ведь могу тебя попросить приглядеть за ними? — Сама не знаю почему, но парни мне стали небезразличны.
Зак уже состоит в банде К, которые присматривают за школой. Это как юниорская лига, они не участвуют в крупных делах до восемнадцати лет. Так что я могу рассчитывать на их поддержку.
— Без проблем, — отвечает парень. — Все что угодно для тебя.
Я треплю его по голове и улыбаюсь.
— Круто.
Мы медленно идем вдоль забора, наблюдая за следующей игрой школьников.
— Уже в курсе о стычке К с Мятежниками в баре у Стэна?
Я останавливаюсь, как вкопанная.
— Расскажи мне.
Зак быстро докладывает все, что знает. Я прощаюсь с ним и медленно иду по тротуару, направляясь к дому. Мне нужно подумать.
Когда я прохожу мимо лавочки с различными шмотками на углу, меня кто-то окликает.
— Молли, привет.
Я оборачиваюсь и вижу улыбающееся лицо Тайры.
— Тайра. — Я попадаю в ее сильные объятия. — Как ты?
Она смотрит на мои грязные шорты и нечесаные волосы.
— Как всегда, скупаю — продаю. Ну а ты?
Я отмахиваюсь.
— Ничего не изменилось.
Это такая ложь, от которой даже тошнит. Все знают, но никто ничего не говорит.
— Идем. — Тайра тянет меня под брезент своей лавчонки. — Покурим и просто потреплем языками. — Лысый, ты, присмотри за товаром.
Бритоголовый парень с тоненькими ручками закатывает глаза, поднимается со своей лежанки в углу лавки и плетется к кассе.
Чем больше я прохаживаюсь по родному району, тем больше понимаю, что мой уход из К ровным счетом никак не сказался на моей репутации. Я до сих пор могу припугнуть, могу вставить слово, никто не затыкает меня. Огромная дыра образовалась не между мной и людьми, которых я знаю с детства. Она образовалась внутри меня самой. И я уже не знаю, чем ее заткнуть или залатать, чтобы она перестала так дико ныть.
Страх.
Наверное, это первое чувство, которое я испытываю, свернув к дому Алиши. Но уже через секунду я отбрасываю это бесполезное и парализующее чувство и шагаю к нему.
— Привет, Молли. — Кэп улыбается, оглядывая меня с ног до головы. — Как всегда, девчонка-сорванец, да?
Он опирается на свою машину, в которой естественно сидят еще его люди. Он бы ни за что не сунулся сюда один.
Я тоже оглядываю его с ног до головы, давая этим самым понять, что не боюсь его. Черная футболка «Мятежники» скрывает его худощавое тело, но на улицах не важна физическая сила. Да и сложно игнорировать его привлекательность. Если бы он не родился в гетто, а где-нибудь в Голливуде, за его лицо рекламные или модельные агентства драли бы друг другу глотки.
— Зачем ты сунулся сюда? — спрашиваю я.
Кэп снова усмехается и пропускает пальцы через короткие волосы.
— Поверь мне, я знаю, что делаю.
— Здорово рискуешь.
Он пожимает плечами.
— Какая война без риска.
— Так что тебе нужно? — Я скрещиваю руки на груди и молюсь о том, чтобы не выползла пьяная Алиша. Она может не понять, кто здесь и вызвать копов. Это добром не кончится.
— Ты, — спокойно отвечает Кэп.
Ухмылка касается моих губ.
— Серьезно? Ты не знаешь?
Кэп протягивает руку и касается пряди моих волос.
— Все я знаю, Молли. Но это не важно, так? Ты ведь здесь. И я знаю, что за нами следят.
Алрой.
Значит ему не все равно, он приглядывает за мной. Ему не плевать. Тихая радость и облегчение заполняют мою дыру в груди.
— Так зачем ты здесь?
Кэп выставляет палец вперед.
— Одно слово. Точнее, одно имя. — Он молчит несколько минут. — Майки. Или Джорел, как угодно.
И меня снова парализует. Господи, только не он. Откуда он узнал о нем. Я до такой степени оцепенела от страха и от роя вопросов в своей голове, что не могу издать и звука.
— Так я и думал. — Кэп хлопает в ладоши. — Просто садись в машину, Молли. Ты же знаешь, что вопросы бесполезны.
Да, я знаю, поэтому молча сажусь в машину.
ДЖОРЕЛ
Пульсирующая боль в голове и сухость во рту. Я ощущаю это уже около часа. Около часа назад я пришел в себя и сразу же понял, где нахожусь. Гараж, разрисованные граффити стены. И судя по звукам и обрывкам фраз, которые доносятся с улицы…