(overruling), решение, отвергнутое вышестоящим судом, утрачивает авторитет прецедента. Вышестоящий суд может отвергнуть решение нижестоящего суда как прямо, так и косвенно – если решение какого-либо суда окажется противоречащим принципам, установленным последующим или предшествующим решением вышестоящего суда, оно может считаться отвергнутым[397].
Р. Кросс обобщает некоторые исключения из принципа stare decisis, к которым прибегают суды, связанные своим прецедентом, но намеренные не следовать ему:
Палата лордов вправе изменить прецедент;
прецедент противоречит другому, более раннему прецеденту того же суда;
прецедент был косвенно отвергнут последующим решением вышестоящего суда;
прецедент был принят этим же судом per incuriam (по небрежности);
если это Апелляционный суд, предыдущее решение которого было вынесено по апелляции на промежуточный вопрос;
с прецедентом Апелляционного суда не согласился Судебный комитет Тайного совета;
полный состав уголовного отделения Апелляционного суда не связан прецедентом;
прецедент конфликтует с более ранним по времени прецедентом вышестоящего суда независимо от того факта, что первый из названных прецедентов не может быть признан принятым per in-curiam;
прецедент устарел;
предыдущее решение неясно, выходит за пределы прецедента или установленного принципа либо слишком широко сформулировано (в этих случаях обязательным является решение, а не ratio decidendi);
прецедент содержит два rationes decidendi (между ними может быть сделан выбор);
в конечном итоге прецедент был изменен законом[398].
Убеждающая сила прецедента имеет большое значение для формирования обыденного правосознания. Каждый прецедент находит свой общественный интерес и выступает исторически признанным регулятором правоотношений, адресованным не только судьям, но неопределенному кругу лиц. Каждый субъект гражданского общества принимает юридически значимые решения, участвуя в правоотношениях с большим кругом лиц, в этой деятельности он становится интерпретатором законодательных актов и судебных прецедентов. В рамках нормативной системы личности на уровне обыденного правосознания формируется оценка закона, прецедента, характера правоотношения. В этом контексте придавать судебному прецеденту только то значение, какое вытекает из его логической убедительности, и низводить его на уровень простого теоретического положения – не оправдывается ролью, которая принадлежит всякому приговору суда. Мы должны понимать, что у прецедента есть сила не только логическая, но и нравственная[399].
Каждый прецедент сочетает в себе и процессуальные и материальные свойства, тем не менее, существует разделение прецедентов на процессуальные, регулирующие судебно-процессуальную деятельность, и материальные, регламентирующие права и обязанности субъектов. Сочетаясь и повторяясь в судебных решениях, реализуясь в человеческой деятельности, материальные и процессуальные прецеденты создают устойчивую систему общего права. «Прецеденты, повторяющие существующие нормы или дающие их толкование, принято называть деклараторными. Прецеденты, восполняющие пробелы законодательства и, таким образом создающие новые нормы, считаются креативными»[400]. Деклараторный прецедент повторяет ratio decidendi уже существующего судебного решения, интерпретирует статутное законодательство и в этом значении является источником права для последующих правоотношений и их судебной оценки. «Креативный прецедент сам творит и применяет новую норму. Креативный прецедент создает новые нормы, которые только фиктивно считаются не новыми. Креативные прецеденты по отношению к существующему и действующему праву могут иметь различное значение. Они могут или только восполнять его, развивать его несовершенные положения; или же, изменяя и отменяя его, они могут вносить нововведения более существенные. Так возникает понятие прецедентов, восполняющих право (suppletory precedent), и прецедентов, отменяющихъ его (abrogative precedents)»[401].
Анализируя структуру прецедента, следует отметить, что не весь текст решения образует прецедент, обязательной частью является лишь «сердцевина» дела, аргументация, обосновывающая позицию судьи, на основе которой он выносит решение в соответствии с фактами дела. Эта часть называется ratio decidendi – основание решения, положение, или принцип, согласно которому принимается решение. По определению Р. Кросса «… «ratio decidendi» является правовой нормой, прямо или опосредованно, рассматриваемой судьей как необходимый шаг в формировании вывода, соответствующего принятым им ранее доводам, или необходимая часть его указаний присяжным»[402]. Доводы, которые, исходя из конкретных фактов дела, не являются обязательными для выводов суда по делу и не составляют прецедента, относят к числу «попутно сказанного»: obiter dictum – заявление, относящееся к вопросу, не являющемуся предметом решения. Существует два вида obiter dicta: первый – это правоположение, основанное на фактах, которые в деле не устанавливались, а если и устанавливались, то не имели существенного значения; вторым видом obiter dicta является правоположение, которое, хотя и основано на установленных по делу фактах, не составляет суть решения. Самым характерным примером может служить правовая позиция судьи, не принятая во внимание при вынесении решения. Анализ конкретных прецедентов свидетельствует о том, что неопределенность границ между обязательной и необязательной частями решения дает судьям большую свободу в рассуждения по поводу применимости или неприменимости прецедента, т. е. правового принципа, который он в себе воплощает[403].
Каждое судебное решение принято разделять на несколько частей:
1. Установление существенных фактов дела, прямых и производных. Производное установление фактов является выводом судьи, который строится на основании прямых, или непосредственно воспринимаемых (perceptible) фактов.
2. Изложение правовых принципов, применимых к правовым вопросам, возникающим из конкретных обстоятельств.
3. Вывод, основанный на соединении двух первых действий. Для самих сторон и заинтересованных лиц именно третья часть является основой, так как в ней окончательно устанавливает их права и обязанности в отношении оснований иска. Именно выводы суда дают сторонам возможность избежать повторного рассмотрения спора. Однако с точки зрения доктрины прецедента наиболее существенным элементом в решении является часть вторая, это и есть ratio decidendi. Первая и третья части не составляют прецедента, не являются обязательными ни выводы суда (кроме как непосредственно для самих сторон), ни установление фактов[404].
Несмотря на то, что только ratio decidendi является обязательной частью решения, было бы ошибочным полагать, что obiter dicta вообще не имеет прецедентного значения. Строго говоря, «попутно сказанная» судебная аргументация становится убеждающим прецедентом (persuasive authority). Тем не менее, когда правовая аргументация исходит от суда более высокого ранга и представляет собой хорошо продуманную формулировку правовой нормы, а не случайно высказанное мнение, тогда, как правило, ей следуют, если, конечно, нет обязательного прецедента противоположного характера[405].
Другим видом убеждающих прецедентов являются решения судов, стоящих по иерархии ниже того суда, которому предлагается последовать этим решениям, например, решения Апелляционного суда для Палаты лордов будут убеждающими прецедентами.
Авторитет прецедента не утрачивается с течением времени. Юридическая сила прецедента со временем может возрастать, суды не склонны отвергать старые прецеденты, если они не являются ошибочными. Кроме стремления обеспечить определенность и последовательность правовой традиции, важной причиной, по которой судьи неохотно отвергают старые решения, является ретроспективное действие отмены прецедента. Изменение материальных и процессуальных норм, приводящее к иному толкованию права, может привести к разрушению правоотношений, нарушению финансовых соглашений, лишению лица его прав и даже возложению уголовной ответственности.
На практике отличить racio decidendi и obiter dictum бывает очень сложно, эту давнюю проблему пытались разрешить многие правоведы. Дж. Остин говорил, что «высказанные по ходу решения положения, не примененные к специфическим особенностям дела, обычно называют внесудебными, и они, как правило, не имеют никакой обязательной силы» для дела[406]. Наиболее известными в современной литературе являются два способа выявления структуры прецедента: метод инверсии Уэмбо и оценочный метод доктора Гудхарда. Уэмбо предложил силлогизм, где основной предпосылкой выступает ratio decidendi, второй предпосылкой – решение по делу[407]. Суть данного метода заключается в том, что сначала судья должен тщательно сформулировать предполагаемое правоположение. Затем подменить это положение его противоположным значением. Потом постараться понять, мог ли суд, приняв это новое положение, вынести такое же решение. Если ответ будет положительным, то тогда дело не будет прецедентом, а при отрицательном ответе – будет. Правоположение, не являющееся ratio decidendi по методу Уэмбо, будет считаться obiter dictum.