Еп. Александр (Милеант)
В притче о неверном управителе дается пример последовательной и продуманной благотворительности. При первом прочтении этой притчи у нас возникает впечатление, будто господин похвалил управителя за нечестный поступок. Однако, Господь рассказал эту притчу с целью заставить нас задуматься над ее глубоким смыслом. Находясь в совершенно отчаянном и безвыходном положении, управитель проявил гениальную изобретательность в том, что сумел приобрести покровителей и тем обеспечил себе будущее. <…> В этой притче под богатым господином подразумевается Бог, а под управителем, «расточившим богатство» — человек, беспечно проживающий полученные от Бога дары. Многие люди, подобно неверному управителю, расточают Божье богатство здоровья, времени и способностей на дела суетные и даже греховные. Но всем когда-нибудь, как и евангельскому управителю, придется отчитаться перед Богом за доверенные ему материальные блага и возможности. Неверный управитель, зная, что он будет отстранен от управления домом, заранее позаботился о своем будущем. Его находчивость и умение обеспечить свое будущее есть пример, достойный подражания.
Когда человек предстает на суд Божий, тогда обнаруживается, что не стяжание материальных благ, а только добрые дела, совершенные им, имеют значение. Сами же по себе материальные блага являются по притче «богатством неправедным», потому что человек, привязавшись к ним, становится жадным и бессердечным. Богатство часто становится идолом, которому человек усердно служит. На него человек надеется больше, чем на Бога. Вот почему Господь назвал земное богатство «маммоной неправды». Маммоной называлось древне-сирийское божество, покровительствующее богатству.
Теперь подумаем о нашем отношении к материальным благам. Многое мы считаем своей собственностью и употребляем только для своего удобства или прихоти. Но ведь все земные блага фактически принадлежат Богу. Он — хозяин и Владыка всего, а мы — временные Его уполномоченные, или, по притче, «управители». Поэтому делиться чужими т. е. Божьими благами с нуждающимися в них людьми не есть нарушение закона, как это было в случае евангельского управителя, но, напротив, является нашей прямой обязанностью. В этом смысле надо понимать заключение притчи: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители, т. е. в лице нуждающихся, которым мы помогли, мы найдем себе в будущей жизни заступников и покровителей.
В притче о неверном управителе Господь учит нас проявлять находчивость, изобретательность и постоянство в делах милосердия. Но, как Господь заметил в этой притче, сыны века сего бывают догадливее сынов света, т. е. часто у людей религиозных не хватает умения и догадливости, проявляемых нерелигиозными людьми в устройстве их житейских дел.
Иером. Иов (Гумеров)
В Евангельских притчах сюжеты притч заимствованы из повседневной жизни того времени. При этом надо знать, что ситуации и лица, заимствованные из реальной жизни, не предлагаются как совершенные и идеальные. Господь берет лишь некоторые черты и поучительные особенности их, но не предлагает данный пример для подражания. Например, Спаситель говорит: вы знаете, что, если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придет вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего. Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий (Мф. 24, 43–44). Совершенно ясно, что сравнение, сделанное в приведенных словах, имеет четкую границу. Господь не проводит аналогию, а лишь побуждает стяжать такую важную добродетель, какой является духовное бодрствование. Об этом пишет свт Феофан Затворник: «Наперед утвердите мысль свою в том, что в притчах не всякой черте надо приискивать значение, а держать только главную мысль притчи, которая всегда почти указывается Самим Господом. Например, Господь называет Себя татем, в том только смысле, что Он придет неожиданно и незаметно. Все же прочие черты, отличающие татя, не должны быть принимаемы в счет. Так и в притче этой только одной черту имел в виду Господь указать, именно, как неверный приставник, услышав, что его ожидает отставка, не зевал, а тотчас взялся за дело и обеспечил себя на будущее время. Приложение таково: мы же, зная наверно, что ожидает нас лишение царствия, и ухом не ведем: живем как живется, будто не ожидает нас никакая беда. Такую мысль и выразил Господь, сказав: сыны века мудрей сынов света. Сею мыслью и ограничиться надо, не стараясь толковать других черт притчи, хоть и можно бы сказать что-нибудь».
В притче о неверном управителе Господь не предлагает подражать мошенничеству управителя, а поучает тому, чтобы не впадать в уныние и отчаяние, но пытаться делать все, чтобы выйти из крайне затруднительного положения. Качество это важно иметь последователям Спасителя как ввиду того, что они живут в мире, полном искушений, так и в ожидании будущего Суда. В притче высказано поучение: сыны века сего догадливее сынов света в своем роде (Лк. 16, 8). Принципиальное значение имеют последние слова: в своем роде. Они важны для правильного толкования притчи. Этим обозначена граница, т. е предел сближения сынов света и сынов века сего.
При толковании слов обретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители (Лк. 16, 9) ключевым является понятие богатство неправедное. Здесь говорится о мирском богатстве в противоположность понятию сокровища на небесах. Раздавая мирское богатство в качестве милостыни, мы приобретаем друзей: получившие милостыню выступят как ходатаи за нас перед Богом, чтобы нам войти в вечные обители.
Притча о богаче и Лазаре
Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно. Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его в струпьях и желал напитаться крошками, падающими со стола богача, и псы, приходя, лизали струпья его. Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его и, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь — злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь; и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят. Тогда сказал он: так прошу тебя, отче, пошли его в дом отца моего, ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения. Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят (Лк. 16, 19–31).
Свт. Астерий Амасийский
Один человек был богат и облачался в порфиру и виссон. Двумя краткими словами Писание порицает и осмеивает безрассудную и неумеренную расточительность дурных богачей. Порфиры цвет крайне дорог и совершенно излишен, а виссона употребление не необходимо. Избирающим же себе благоустроенную и полезную жизнь свойственно и достолюбезно измерять употребление предметов необходимостию и избегать пыли суетного тщеславия и бесполезного препровождение жизни как матери зла. <…> Если же, оставляя… уготованные Создателем всего необходимые средства, — суетными помыслами и безразсудными пожеланиями уклоняясь от обычного образа жизни, — станешь изыскивать виссон и собирать волокна персидских червяков, <…> то это есть (уже) свойство человека пресыщенного, злоупотребляющего достоянием своим, не знающего, где расточить избыток свой. За это и бичуется таковой, подвергаясь обвинению от Евангелия. <…> Более же благочестивые из богатых у вас мужей и жен, подобрав событие Евангельские, предали (их) ткачам, — Самого, говорю, Христа нашего со всеми учениками и отдельные чудеса, как (об этом) повествуется. Увидишь тут <…> кровоточивую, держащуюся за воскрилие (см.: Мф. 9, 20 и далее); грешницу, припадающую к ногам Иисуса (см.: Лк. 7, 37 и далее); Лазаря, возвращающегося из гроба к жизни (см.: Ин. 11, 1 и далее). Делая это, они думают, что поступают благочестиво и облекаются в угодные Богу одежды. Но если примут мой совет, то, продав те одежды, пусть чтут живые образы Бога. Не пиши Христа, ибо достаточно Ему единого смиренномудрия воплощения, которое Он добровольно восприял ради нас, но на душе своей подъемля, духовно безтелесное Слово носи повсюду. <…> Не историю кровоточивой постоянно напоминай (изображением на одежде), но вдове утесняемой окажи милость. Не на грешную жену, коленопреклоняющуюся пред Господом, внимательно смотри, но, сокрушаясь о своих прегрешениях, проливай частые слезы. Не Лазаря, воздвигаемого из мертвых, живописуй, но благоуготовляй добрую защиту твоего собственного воскресения. <…> Но и дальнейшего не должно оставлять без внимания; а именно: к порфире и виссону прибавил роскошное пирование каждый день. Но, конечно, признаком одинакового настроения служит то и другое, т. е. как красоваться безполезною пышностию одежд, так и сладострастно рабствовать чреву и глотке. Итак, роскошь есть дело враждебное добродетельной жизни — соединенное с порабощением лености и развлечением, с неумеренным употреблением пищи и рабскими наклонностями. <…> Ибо то и не было бы роскошь, что не возращалось бы многими средствами. А накопить богатые средства безгрешным образом трудно.