Внутреннее чутье подсказывало, что он двигается в верном направлении, – вот клочок шерсти повис на низкой ветке, вот протоптана едва заметная тропка в палой хвое. И ведет она прямиком к логову. Пожалуй, самое время воспользоваться парочкой амулетов, которые помогут при скорой встрече.
Обострившимся слухом Рез уловил чей-то разговор. Голоса – старческий и детский. Слов еще не разобрать, но понятно, что это не егеря и не мужики с дрекольем. Эти люди явно не знакомы с догмой о том, что лес любит тишину, – болтают, как у себя дома. Похоже, парочка деревенских беспечно отправилась в чащу по грибы и очень легкомысленно рискует собственной жизнью.
Охотник на мгновение замер. С таких за спасение много не возьмешь – хороших слов, конечно, наговорят, но и только. С другой стороны, они могут послужить отличной приманкой, что облегчит предстоящую охоту. Главное только, чтобы недолго, а то заряд из амулетов будет потрачен впустую. Пожалуй, стоит подобраться так, чтобы никто его не заметил – ни люди, ни звери, а там уже спланировать дальнейшие действия.
Глава 4Оболиус. Детские мечты
Оболиус потерянно бродил вокруг поверженного противника, до конца не веря, что они с учителем вот так просто взяли и победили чудовище из сказок. Точнее, все сделал Толлеус, но парень внимательно смотрел и с какой-то робостью вынужден был признать, что сам справился бы ничуть не хуже. Здоровенный белый волк с разумом человека, свирепый и кровожадный, сейчас, добротно спеленатый нитями, лежал в центре маленькой полянки. Останки членов его стаи пушистыми холмиками возвышались вокруг – с ними старик не церемонился. Все их зубы и сила против Искусства оказались пшиком, пустышкой. Правда, у белого волка было кое-что помимо челюстей. Но серьезных проблем это тоже не доставило. Атаки на собственный разум Оболиус уверенно отбил по-чародейски. Учитель тоже абсолютно не напрягался, защищаясь от воздействия.
Пожалуй, единственное, с чем парень сам не справился бы в этом бою, – это первая внезапная атака со всех сторон обычных волков по команде их вожака. Но, во-первых, если бы немного подумать загодя, такое нападение было предсказуемо. А значит, можно было подготовиться. Во-вторых, быстро поставить защитный пузырь вполне реально. Тут нужно только руку набить. Или сделать амулет, который активируется в случае опасности, как у Толлеуса.
Все-таки удивительное дело создание из страшных сказок, которое можно подойти и подергать за хвост. Да что там! Можно даже попробовать вселиться и заставить этот лесной ужас выполнять собственные команды!
Оболиус замер, обдумывая мысль. Все-таки объект для вселения силен, так что не так просто взять его под контроль, но ведь на самом деле можно!
А еще сейчас ученик искусника не просто видел перед собой волшебное животное, а, к своему удивлению, понимал, как это волшебство работает! Повторить – конечно, нет. И даже на словах не понятно, как такое можно сделать, но зато ясно, почему у белого волка такие способности! В сказках-то только внешние проявления описывались, а тут можно изучить изнутри. Так что очень интересно!
То, что животное крупное, не природный феномен. Оболиус понял это, разглядев в ауре следы явного вмешательства, о чем и сообщил кордосцу. Тот кивнул, также заинтересованно рассматривая добычу. А потом добавил:
– Щенком обрабатывали. Смотри, как края ауры разгладились. Я заметил, что на молодых химерах стыки более угловатые.
Парень снова повернулся к волку. Нет ничего удивительного, что этот зверь был по-человечески разумен, умел повелевать другими волками и даже ментально атаковать людей, – просто у него имелся конструкт. Точнее даже, конструктище, внедренный в ауру животного и подпитывающийся его жизненной силой. С таким паразитом (или все-таки симбионтом?) зверю кушать нужно не в пример чаще и больше.
Конструкт был большой и очень сложный. Таких ни Оболиусу, ни Толлеусу видеть еще не доводилось. Впрочем, на самоуправляемых големах в Широтоне было что-то похожее, но все равно попроще. А у этого не просто клочок ауры чародея, его создавшего, а практически полноценная человеческая аура, доминирующая над родной волчьей. То есть, если говорить простым понятным языком, какой-то чародей сделал из хищника живого самоуправляемого голема, послушно выполняющего отданные приказы. Вот как это работало!
Придя к такому выводу, Оболиус тут же поделился с учителем. На что тот задумчиво произнес:
– Я вот только одного не пойму: почему чародеи в войну не подсаживали такие конструкты нашим? Просто под контроль людей брали, но заставить искусника воспользоваться жезлом против своих не могли. Нам говорили, это потому, что чародей не умеет пользоваться посохом, Искусство не знает. А тут, я так понимаю, человек просто выполнил бы приказ, не растеряв своих навыков и способностей. Мы бы, правда, сразу увидели, если у кого такой паразит из ауры торчать будет, но во время боя такой порабощенный искусник, особенно если боевой, успел бы дел наворотить…
Оболиусу ответить было нечего. Второй Толлеус-спорщик молчал, поэтому вопрос так и повис в воздухе.
Внезапно парня от теоретических рассуждений отвлек сигнал плетения, которое он продублировал с учительского, когда они вошли в лес. Ну как «продублировал»… Сделал рабочий аналог поисковой сети на крупных живых существ, только ячейка пореже и радиус поменьше. Только, в отличие от искусника, все еще его не снял.
– Учитель! – воскликнул он. – Там! – И ткнул пальцем в сторону особо густых зарослей.
Старику даже не понадобилось разворачивать никакие плетения. Достаточно было взглянуть истинным зрением, чтобы увидеть торчащие из кустов куски ауры человека, прячущегося в них.
– Выходи! – повелительно скомандовал он, нацелившись тростью на укрытие.
Оболиус сперва струхнул, подсознательно ожидая встретить здесь чародея – хозяина белого волка, но потом сообразил, что тот не будет валяться на пузе, прячась в листве, и аура не чародейская, а самая обычная. Да и не торчала бы у чародея, если честно.
Старику понадобилось повторить приказ и направить в куст искусного светляка. Только тогда там наметилось шевеление, и на поляну вылез крепкий мужчина в добротной, цветом сливающейся с землей одежде.
Выглядел он хмуро, но страха не демонстрировал. Скорее чувствовалась какая-то досада.
– Виноват, господин, помешал! Сей момент исчезну, если дозволите! – с запинкой произнес он. Причем паузы были вызваны элементарным косноязычием – мужчина долго подбирал слова.
Оболиус бросил быстрый взгляд на Толлеуса. Парень уже неплохо изучил учителя и ничуть не удивился, когда тот в своей излюбленной манере подсветил зеленым трость, – очень уж хорошо это плетение влияло на несговорчивых собеседников.
Мужик вздрогнул, но остался послушно стоять на месте.
– Что тут делаешь? – спросил искусник грозным голосом.
– Охотился. На волков. И вот на этого, – кивок в сторону поверженного вожака. – Да только вижу, что самую малость не успел. Знатный трофей упустил. Король!
– Кто?
– Так говорю же – королевский волк. Любой другой ему завсегда служить будет.
Оболиус до сих пор лишь слышал байки про таких, а охотник говорил так буднично, будто здесь это дело привычное: пошел в лес за королевским волком. Ну неудачно сегодня получилось, в другой раз повезет. Поэтому влез в разговор:
– А что, часто тут такие попадаются?
Мужик нахмурился, покосился на Толлеуса, о чем-то подумал, но все же ответил:
– Нет. Этот первый на моей памяти.
– Выходит, шкура дорого стоит?
Охотник перевел оценивающий взгляд на животное.
– Не очень, – вынес он вердикт. – Шкура, конечно, редкая: большая, окраса необычного, не порченая, мех густой. Но продаваться будет просто как волчья шкура. Сдается мне, он живой дороже мертвого. Можно в Боротон привезти и по базару слух пустить, что такая тварь продается. Глядишь, кто-нибудь захочет свой зверинец пополнить. И тут уже на золото можно рассчитывать. Только как его живьем дотащишь-то? – Мужчина с сомнением оглядел полноватого подростка и дряхлого старика. – Ничего не получится!
– Зачем тащить-то? – опять влез Оболиус. – Сам пойдет! Еще и оседлать можно.
– Верхом? – не поверил охотник. – А, ну ежели чародеи, то вам, конечно, да…
– Как зовут? – вновь заговорил Толлеус.
– Резом кличут. – На этот раз в голосе мужика явственно прозвучали нотки опаски.
Рыжий парень усмехнулся – относительно недавно он сам поостерегся бы называть свое имя перед чародеем. Сглазит! Порчу нашлет! Как будто этим людям есть какое-то дело до него… Теперь-то он знал, что это все – для ведьм самого низкого пошиба. Чародей или искусник, если захочет гадость сделать, сделает ее гораздо проще, и имя не спросит.
– Вот что, Рез, – молвил кордосец. – Ты, я вижу, человек опытный. Сними-ка нам шкуру с этого волка, да поаккуратнее. Не буду я заморачиваться со всякими базарами. Хватит мне перед властями маячить! – Задумался о чем-то и кивнул собственным мыслям: – Да.
– Учитель! – в панике вскричал Оболиус. – Не убивайте! И продавать не надо! Оставьте мне!
– Зачем? – искренне удивился старик.
– Для тренировок!
На самом деле такая версия у подростка родилась только что. Но не мог же он просто сказать: «Хочу иметь такого волка, чтобы учудить какую-нибудь новую пакость в деревне».
Толлеус почесал затылок, потом тряхнул головой, пробормотав:
– А кормить его ты чем будешь? Такой туше прорва мяса нужна. Пусть не корову, но, думаю, овцу за раз съест.
– Он будет нам дом сторожить, никто к нам с такой собакой никогда не полезет! – в исступлении выкрикнул парень, едва не бросившись к волку, чтобы закрыть его руками от наступающего охотника, который уже достал внушительный нож.
– Никто к нам и так не полезет, – поставил точку в споре кордосец.
Все же реальность преподнесла сюрприз, удивив искусников. Как-то в суете они забыли, что волк, даже опутанный нитями и лишенный подвижности, вполне может атаковать. И то, что они вдвоем легко смогли отбиться, совершенно не означало, что так же сможет сделать любой человек.