любитель этого дела. Тем более на морозе.
– Пожалуйста. Не мочи порог и тропинку. – Настойчиво повторил Артур. – Тебе то на четырёх хорошо, а мне падать больно.
– Ладно. Понял. Больше не повториться. Подойди.
Артур сделал несколько шагов вперёд. Сначала в круг света попал тёмный продолговатый предмет в снегу, а затем и сидящий рядом Леопард.
– Что это?
– Кажется, карп. – Обжора облизнулся. – Честно говоря, в рыбе не очень хорошо разбираюсь, так как мокнуть не люблю, но должен быть вкусным.
Артур улыбнулся. Радость от предвкушения жареной рыбки и ухи, омрачалась лишь неумением всё это готовить.
– Спасибо. Порадовал. Только, где взял? Как поймал? Рядом большая река?
Леопард мотнул головой.
– Озеро. Не сказать, что большое. А поймал… – Обжор вытер нос лапой, – можно сказать случайно. Подошёл к кромке льда, смотрю, он плещется, у самой поверхности. Ну и прыгнул.
– Ясно. – Подбирая рыбину произнёс Артур. – Повезло, что выбрался. Идём в дом. Холодно.
– Не в первый раз. – Вставая и отряхиваясь отозвался леопард.
В сенях пришло время остановится и принять окончательное решение, как поступить с рыбой. Возиться сразу, не было ни сил, ни желания. Поэтому, Артур оставил её на небольшой поленнице, сложенной у двери на улицу, а сам поспешил в тёплую комнату. Обжора проскользнул следом.
– Ты чего? – Удивился Артур. – Погреться захотелось?
– Нет. Твоя очередь рассказывать. Помнишь? Ты обещал.
– Да. – С плохо скрываемой досадой согласился Артур. – Знаешь. Ты ведь опять перегреешься.
– Ничего. Ещё раз искупаюсь.
– Заболеть или вовсе до смерти замёрзнуть не боишься?
– С холодом у меня проблем нет. Скорее утону, чем замёрзну, а когда последний раз болел и не вспомню.
– Везёт. Пожалуй, дров подкину. Что-то прохладно становиться.
– Не напугаешь. – Оскалившись отозвался Обжора. – Я готов потерпеть.
– Серьёзно. Холодно.
– Просто, у тебя жар. Сделай ещё пару глотков отвара.
Артур взял котелок и покосился на мирно посапывавшую девочку.
– А ей?
Леопард покачал головой.
– Пока не стоит. Утром.
Кивнув, Артур залпом сделал два глотка мерзкого варева. Тем временем, Обжора, лениво растянувшись на полу, приготовился слушать.
– Можешь начинать рассказ.
Артур со вздохом отставил котелок, но тут в голову пришла хорошая мысль.
– Подожди. У меня ещё остался вопрос про Клауса. Точнее, про его конюхов.
– Спрашивай. – Согласился явно недовольный таким поворотом леопард и перевернулся на спину.
– Когда Клаус отдал Уголька, они будто все с ума по сходили. Но, никто ведь его лечить и продавать не собирался. С чего такая злоба? Помниться, ты упоминал какие-то планы.
– Да. Это не особо интересная история, но очень нелицеприятная. Уверен, что хочешь знать подробности?
Артур кивнул.
– Я уже упоминал – работающие во внутреннем кольце стен конюхи, мягко говоря, недолюбливают своих подопечных – коллекционных лошадей.
Артур вновь кивнул.
– Так вот. Есть у них тайная забава – травить потерявших покровительство хозяина лошадок собаками.
– В смысле травить? Как охотники волков?
– Не только волков, но да, именно так.
– Хочешь сказать, они собирались натравить на Уголька собак?
Обжора кивнул.
– Но это же беззащитный жеребёнок! Это дикость! – Воскликнул Артур.
Девочка вновь начала ворочаться, заставляя прервать гневную тираду.
– Не вижу разницы. Волк, медведь, заяц, жеребёнок или просто ребёнок. Исход всегда один. Крайне редко жертве дают реальный шанс на сопротивление. Не говоря уже о возможности спастись. Обычная, жестокая забава с очевидным результатом, каких много. Кстати, они и ставки делали. Не на победу, конечно, на время, за которое собаки загрызут насмерть. Уголёк должен был стать гвоздём программы, уже следующей ночью. На него и ставок собрали не мало. Если верно расслышал, больше пятидесяти золотых.
– Сума сойти! – Не удержался от восклицания Артур. – Откуда у конюхов такие деньжищи?
– Я ведь говорил уже. Клаус не только жестоко наказывает, но и щедро платит.
– Мда. Мне бы так. – С плохо скрываемой завистью произнёс Артур, неспешно укачивая растревоженную девочку. – И всё-таки, это неприемлемо. Я обязан сообщить о происходящем его светлости.
– Кажется, мы об этом недавно говорили.
Артур с силой ударил кулаком в стену.
– Понимаю. Не дурак. Но как я должен теперь жить, зная о такой жестокой несправедливости? Просто забыть – не могу!
– Ты уже помог. Заглядывай к нам с Угольком в погреб. Уверен, он будет рад.
Артур опустил голову затихшей девочки на подушку и вздохнул.
– Ты прав. Но… Он же не один… Как быть с остальными.
– Не пытайся взвалить на себя больше, чем можешь вынести. Лучше спасти одного, чем пытаться спасти всех, а в результате погубить.
– И всё равно. Не представляю, как со всем этим жить.
Повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием очага, да посапываем ребёнка. Казалось, разговор окончен.
– Живи с мыслью о том, что одного ты спас и надеждой на будущее, в котором, быть может, представиться шанс всё исправить, не разрушив до основания. – После долгого молчания произнёс Обжора.
– А такой шанс будет? – С робкой надеждой уточнил Артур.
– По-твоему я похож на прорицателя?
– Ясно… Я попробую.
– Вот и хорошо. Теперь пришёл твой черёд рассказывать.
Артур с грустью улыбнулся.
– Ты неисправим.
– Какой есть. Начинай. Хотя… – Леопард перевернулся на живот, встал и отряхнулся. – Схожу ещё раз окунусь, а то перегреюсь на самом интересном месте.
– Дело твоё.
Обжора спешно выскользнул за дверь, стремясь как можно скорее вернуться, но, когда он, мокрый, вновь переступил порог, Артур уже спал.
Глава 51
Нестерпимая жара, палящее солнце, бескрайняя, устланная засохшими колосьями пшеницы равнина. Каждый шаг по сухой, твёрдой как камень земле отзывался глухим деревянным стуком. Пересохшее горло нещадно саднило. Силы стремительно покидали, но он продолжал идти, не отдавая себе отчёта зачем и куда.
«Где я?» – Пронеслось в голове.
Он остановился и огляделся, но ничего нового не увидел. Лишь высохшая пшеница, повсюду, насколько хватало глаз. Голова закружилась, небо и земля поменялись местами. Раздался глухой грохот.
Артур сел, потирая ушибленный лоб. Огонь в очаге давно потух, но тусклый луч с трудом пробивавшегося через окно дневного света позволял ориентироваться в комнате.
– Сон. – Мрачно констатировал Артур и поднял к глазам левую руку, в которой до сих пор сжимал пучок выдранной из старого матраса соломы. – Точно. Сон. Но как же здесь невыносимо жарко. В горле совсем пересохло.
Закашлявшись, Артур поспешил к ведру, совершенно позабыв об обещании кипятить воду. Она была тёплой и невкусной, но в сложившейся ситуации это не имело значения. Лишь после утоления жажды память согласилась напомнить, где он находиться, а также события прошедшего дня.
Первым делом, следовало проверить состояние девочки и хоть немного проветрить комнату. Приоткрыв дверь, Артур вставил в щель полено. Снаружи потянуло приятным морозным воздухом. Несколько раз глубоко вдохнув приятную прохладу он вернулся к очагу и раскопав в золе пару едва тлевших углей, принялся их раздувать. Конечно, больше беспокоило состояние ребёнка, но без огня в очаге, Артур мог лишь слышать шумное дыхание и видеть очертания тела на кровати.
Наконец, мерцающий свет разгорающегося пламени, достигнув кровати, осветил бледное, осунувшееся лицо с высохшими, потрескавшимися губами.
«Воды. Срочно.» – Пронеслось в голове Артура.
На этот раз он вспомнил и о необходимости её вскипятить. Только вот, в чём? Единственный котелок занимали остатки варева Обжоры, которые даже перелить было некуда. От единственной глиняной миски остались лишь осколки на полу.
Артур окинул комнату внимательным взглядом. Глянул даже наверх, под потолок, где теснились гирлянды высушенных трав и кореньев. Но ничего похожего на котелок не обнаружил. – «Нет. Не может же быть, чтобы у травника не было своего котелка? Если нет в комнате, значит он где-то в другом месте.» – Резонно предположил он и отправился на поиски.
Первой неожиданной находкой стала вчерашняя рыбина. Вернее, то немногое, что от неё осталось. Артур взял с поленницы кусок промёрзшего филе и взвесил в руке. Размером он был, чуть больше ладони. Рядом лежал ещё один. Кроме того, осталось несколько чешуек.
– Мда. Одно слово – Обжора. – Хмуро произнёс Артур, возвращая кусок на прежнее место, а затем улыбнувшись добавил: – Хоть чистить не придётся, одной заботой меньше.
В доме и во дворе нашлось немало полезных в хозяйстве вещей, но котелка всё не было. Обшарив каждый уголок, Артур, уже почти совсем отчаявшись забрёл в хлев, где, забросив по охапке сена в кормушки Задиры и козы, к своему немалому удивлению, обнаружил пропажу. Было неясно с какой целью его там оставили, но этот вопрос не слишком беспокоил. Артур поспешил вернуться к тёплой печи и страдающей от жажды девочке, не забыв прихватить по пути рыбное филе. Будь он один, наверняка бы поджарил, но требовалось накормить ещё и ребёнка, который вероятнее всего не сможет есть самостоятельно. Поэтому, очевидным выбором стала – жидкая похлёбка. Впрочем, заняться её приготовлением не удалось. Стоило напоить девочку отваром и кипячёной водой, как в дверь поскреблись.
«Это ещё что? – Удивлённо подумал Артур, одновременно борясь с накатившей волной страха. – Может, собака или кошка уцелела?» – Взяв на всякий случай кочергу, он осторожно приоткрыл дверь. За порогом сидел Обжора.
– Чего так долго?
– Тфу. Напугал. Двери открывать разучился? – Недовольно поинтересовался Артур.
– Девочка ещё не очнулась?
– Вроде нет. Хотя, воду пила почти сама. Только глаза не открывала.
– Козу доил?
– Совсем про это забыл. – Честно признался Артур вышел к леопарду и закрыл за собой дверь.