– Хорошо. Твоя взяла. Но я тебе это ещё припомню.
– Переживу.
Глава 53
– Первым титул получил мой прадед, за мужество и смекалку проявленные в битве у северного брода. – Коротко отрапортовал Артур. – Дальше он передавался по наследству. Вот и всё.
– Нет уж. Так не пойдёт. Давай, рассказывай подробно. Кем он был, какая такая битва и чем титул заслужил. Никогда не поверю, что тебе не пересказывали всё с мельчайшими подробностями. Пусть даже выдуманными.
Артур скривился, но спорить не стал. Пошарив в темноте, он нащупал связку какой-то ветоши или пустых мешков из-под ингредиентов для пива и подтянув поближе, уселся на них, вытянув босые ноги к приоткрытой дверце печи, чей красноватый, мерцающий свет, теперь едва достигал лица.
– На самом деле, я действительно немного знаю. – С тяжёлым вздохом начал свой рассказ Артур. – Со слов деда почти ничего не помню, маленький был. Да и истории о реальных сражениях казались неинтересными. Толи дело сказки о принцессах, рыцарях, драконах… А, отец… Он отчего-то не любил об этом говорить. Теперь жалею, что деда невнимательно слушал…
Перед внутренним взором Артура неспешно плыли воспоминания из прошлого, но Обжору затянувшаяся пауза не устраивала.
– Странная у тебя семейка. Обычно люди гордятся своими выдающимися предками, и при любом удобном случае о них рассказывают, не забывая, как следует приукрасить, или вовсе, откровенно наврать.
Артур вздрогнул. Образы померкли и расплылись. С трудом восстановив в памяти пропущенный мимо ушей вопрос, он пожал плечами.
– Наверно. Только, ничего особенно выдающегося там не произошло. Прадед – сын простого деревенского кузнеца, был завербован в личный отряд владельца земель, на которых жил. – Артур грустно улыбнулся. – Стыдно сказать, я ни имени, ни титула его не помню, а дед наверняка говорил.
– Не страшно. Продолжай.
– Дело было, лет примерно пятьдесят назад. Пятьдесят три, если со счёта не сбился. Часть знати восстала против тогдашнего короля. Кто и почему – не знаю. Кажется, даже дед имён не упоминал. Причин, впрочем, тоже. В общем, дело обычное. Противники короля собрали одну армию, сторонники другую. Прадед выступил на стороне короля.
– Едва ли он сам сторону выбирал. – Перебил Обжора.
Артур почесал в затылке.
– Наверно, так и есть, но мне ничего об это не известно. Поначалу война шла в виде мелких стычек личных отрядов знати, но постепенно они собрались в две большие армии, битва между которыми и должна была всё решить. Так получилось, что армия его величества заметно уступала в численности изменникам, но позиция между двух рек, в сочетании с сильным авангардом из хорошо вооружённой королевской гвардии, давали ей неоспоримое преимущество при лобовом столкновении. Единственным шансом для восставших был удар с тыла, а для этого требовалось перейти одну из рек позади армии короля.
– Ясно. Стало быть, твой прадед охранял брод или мост, по которому можно это сделать. – Догадался Обжора.
Артур кивнул.
– Верно. Хотя, охранял – громко сказано. У брода поставили отряд, собранный по большей части из крестьян никогда оружия в руках не державших. Командиры прекрасно понимали, что враг попытается ударить в спину основной армии, догадывались где именно противник вероятнее всего захочет перейти реку, но… – Артур развёл руками. – Всё равно, вместо нормальной охраны выставили три сотни мужиков с вилами, острогами, да щитами из днищ бочек. Их задачей было, лишь выиграть достаточно времени для победы в основном сражении.
– Герои, жертвующие собой ради общего блага. Красиво.
– Ну-у… – Смущённо протянул Артур. – Вроде того. Только, среди рядовых об этом никто не знал.
– А твой прадед?
– В отряде своего лорда он был рядовым, хотя взяли, вообще, ради кузнечных навыков, чтоб снаряжение на привалах правил, но у брода поставили сотником над крестьянами.
– Толпа крестьян под управлением рядового. Сомнительная затея.
– Все командиры понимали, что дело гиблое. Потому наверно, никого из знати там не было. Крестьянам вообще сказали, что они в резерве. Когда на закате, в вечер перед битвой, к броду подошла армия в семь сотен бойцов, лишь проникновенная речь капеллана не позволила всем защитникам в ужасе разбежаться. Только сути это не меняло. Враг превосходил во всём. Две сотни пехотинцев в лёгкой кожаной броне, сотня егерей лучников и главное, четыре сотни кавалеристов. Именно последних следовало сдерживать любой ценой. Только как?
– Хочешь сказать, никто даже не додумался накопать ям и по втыкать в дно брода кольев? – Перебил Обжора.
Артур пожал плечами.
– Не знаю. О таких деталях мне не рассказывали. Помню, дед упоминал, что после войны дворянина отвечавшего за оборону брода обвинили в измене и казнили.
На мгновение в темноте блеснули клыки и глаза леопарда
– Это многое объясняет.
– Помимо подавляющего превосходства в мощи, командовал армией опытный военный, прославившийся своей рискованной, но очень эффективной тактикой прорыва, прозванной «Кулаком трёх стихий».
– Стихий? – Вновь прервал Обжора. – Не колдун ли?
Артур, в прошлом сам задававший похожий вопрос улыбнулся и гордо выпрямился.
– Нет! Никакой магии! Вода, огонь и воздух – пехота, кавалерия и стрелки.
– Ясно. А кто тогда земля?
Артур озадачено почесал в затылке, но быстро нашёлся.
– Укрепления наверно. Хватит уже перебивать.
Почти невидимый в темноте леопард кивнул.
– «Кулак трёх стихий» – это одновременная атака пехоты, кавалерии и стрелков в одну точку. – Продолжил объяснять Артур.
– Звучит красиво, вот только, кавалерия затопчет пехоту, а стрелки ударят в спину кавалерии.
– Потому приём и считается рискованным. При правильном исполнении, впереди идёт пехота. Вслед за ней, на расстоянии в сотню шагов кавалерия. Ещё через сотню стоят лучники. За несколько секунд до столкновения пехоты с противником, лучники по команде дают залп навесом, а кавалеристы пришпоривают лошадей. Пока враг в панике закрываются от падающих сверху стрел, пехота рубит пики, а затем расступается, позволяя кавалерии прорвать беззащитный строй.
– Странные люди. Зачем такие сложности, когда можно просто расстрелять?
– Время. – Презрительно хмыкнув, парировал Артур. – Даже собранные из днищ бочек и снятых с петель дверей щиты, способны принять на себя множество стрел, а «кулак трёх стихий» позволял кавалерии прорваться за считанные секунды, и сразу направиться в тыл основной армии, оставляя пехоту добивать обескураженных крестьян.
– Впечатляет. Но ведь их удалось как-то остановить?
Артур довольно улыбнулся. Ему очень нравилась эта смена ролей. Больше он не чувствовал себя провинциальным дурачком, которому нужно объяснять элементарные вещи. Теперь сам объяснял, а Обжора ловил каждое слово. Потрясающее, незабываемое ощущение. От восторга, Артур даже начал забывать, ради чего согласился рассказывать.
– Естественно удалось! На экстренном совете прадед предложил покрыть щиты серебром, чтобы ослепить врага лучами восходящего солнца.
– Противник был на востоке?
– Да… Верно… Совсем забыл об этом упомянуть. – В голосе Артура прозвучали нотки вины. – В довершение ко всему, защитникам брода предстояло сражаться против солнца, но прадед придумал, как обернуть это себе на пользу. Всю ночь в лагере плавили серебро и покрывали им щиты. Монеты, украшения, даже нательные кресты. Всё шло в дело, а капеллан, пожертвовав свой большой крест и пару подсвечников, всю ночь молился о ясной погоде.
У правого плеча Артура, из темноты вынырнула голова осмелевшего Уголька. Он вновь попытался лизнуть хозяина в лицо, но тот ловко поймал морду руками и прижал к груди, заставляя жеребёнка полностью выйти в освещённую часть погреба. Впрочем, тот не сопротивлялся. Немного потоптавшись, Уголёк улёгся и положил голову Артуру на колени, чем не мало того удивил.
– Но не могли же в самом деле, одни посеребрённые щиты остановить настолько превосходящую Армию? – Прервал затянувшуюся паузу леопард.
– Нет конечно… – Артур запнулся – То-есть, никто на это не рассчитывал. Целю было, лишь сорвать использование «Кулака трёх стихий» и продержать кавалерию хоть четверть часа.
– Но из твоих слов выходит…
– Не перебивай! – Резко прервал Обжору, окончательно вошедший во вкус Артур. – Серебра хватило на две дюжины щитов. Перед рассветом их обмотали тряпьём и раздали вставшим в первом ряду, у самой воды. Командир атакующей армии, как предполагалось, дождался пока лучи восходящего солнца, ударят в глаза защитникам брода, и только тогда скомандовал наступление. За несколько минут до этого, ветер принёс отзвуки боевых рогов, знаменовавших начало основного сражения. Казалось, всё идёт аккурат по плану изменников. Оставалось, прорвав оборону брода, ударить в спину королевской армии. – Артур прервался, переводя дух и одновременно грозя кулаком в темноту. Это сработало. Обжора промолчал. – Когда пехота почти достигла берега, кавалерия начала движение, а командир изменников поднял руку, чтобы отдать приказ лучникам, прадед, скомандовал поднять щиты. Все, у кого они были посеребрены сорвали тряпки и постарались ослепить как можно больше врагов. Кто кого должен слепить, договорились ещё ночью. Моему великому предку досталась самая ответственная задача – лишать зрения командира! Правда, по словам деда, прадед потерял того из виду, ведь он не остался рядом с лучниками, как это обычно бывает, а помчался вслед за кавалерией. – Артур сглотнул. От длинного монолога во рту совсем пересохло, но он слишком вошёл во вкус, чтобы останавливаться на полпути. – Блеск серебра застал наступающих врасплох. Строй пехоты распался, ослеплённые лошади метались, сбрасывая всадников и топча пехоту. Егеря, вероятно потеряв командира из виду из-за ударившего в глаза солнца, упустив момент, выстрелили слишком поздно, засадив едва-ли не половину стрел в спину своей кавалерии. Пользуясь хаосом в рядах противника, прадед скомандовал наступление. Одновременно с этим, враги обнаружили исчезновение командира. Что с ним случилось, я не знаю. Дед говорил – стрела в спину попала, отец – что свалился с взбесившейся лошади и будучи в тяжёлой броне, захлебнулся, не сумев быстро подняться на ноги. Кому верить – решай сам. Впрочем, главное, исчезновение командира окончательно сломило боевой дух солдат. Они начали бросать оружие и разбегаться. Некоторых уносило течением. Это была неожиданная, грандиозная победа. В полдень прибыл разведчик из основной армии. Он сообщил, что враг разбит. Через три дня, всех защитников брода, кроме бежавших перед боем под покровом ночи, посвятили в рыцари и наградили земельными наделами.