«Вернулись инквизиторы? Мародёры забрели? Стая волков решила поживиться обгоревшими трупами? Что ещё такого могло приключиться? С Угольком всё в порядке? Как он теперь без молока? Выживет ли? Сходить проверить? – Бросив взгляд на окно и покачав головой, Артур направился к дому. – Не сейчас. Нельзя оставлять Маришу одну надолго. Если понадобится, Обжора сам меня найдёт. Что-бы там ни было, здесь я нужнее…»
Поглощённый беспокойными мыслями, Артур вернулся к повседневной рутине. На этот раз она не угнетала, не мучала, а наоборот – спасала, отвлекала от страхов и тревог. Он усердно колол дрова, носил воду, чистил тропинку к роднику от снега, иногда заглядывал проведать Маришу и много ещё чего пытался делать, но из-за волнения, требовавшая аккуратности работа не клеилась, всё валилось из рук. Поэтому, трижды напоив скотину, Артур сосредоточился на дровах. В них недостатка не было, почти половина засыпанного снегом забора вокруг дома, на поверку, оказалась поленницей из не колотых чурок.
Возможно, так бы Артур и провёл весь день, но около полудня на улицу выпорхнула Мариша, в рубашке на голое тело и своих не по размеру огромных сапогах.
– Не могу найти подойник. Ты не брал?
Несколько секунд Артур смотрел на девочку в полном недоумении, не понимая, как её угораздило выйти на мороз в таком виде.
– Домой! Немедленно!
– Но…
– Немедленно!!! – Рявкнул Артур.
Мариша юркнула в дом. Немного отдышавшись, Артур подобрал брошенную куртку и зашёл следом. Разгорячённое тело начало остывать. Впервые за день, он ощутил боль в натруженных руках, а спину напоследок ожёг порыв холодного ветра.
Мариша сидела на кровати, скрестив руки на груди. Вид у неё был обиженный и немного сердитый, от чего у Артура кольнуло в груди. Он собирался отчитать тоном, не терпящим возражений, но весь пыл улетучился, хотелось утешать и просить прощения.
Первой тишину нарушила Мариша.
– Я похлёбку разогрела.
Артур сел рядом и обнял девочку одной рукой за плечи.
– Пожалуйста, тепло одевайся перед тем, как выйти на улицу.
– Я всего на секундочку. Только спросить. – Робко возразила Мариша. Её голос из сердитого стал виноватым.
– Ты пойми, я очень за тебя волнуюсь.
– Со мной всё хорошо.
Артур тяжело вздохнул и обнял Маришу покрепче.
– Ты каждый день мне это говоришь, а потом у тебя начинается жар.
– Каждый день? – Мариша наморщила лобик и начала загибать пальцы, что-то считая. – А сколько дней прошло?
– Вот видишь. Ты даже этого не помнишь. Отдыхай и оставайся в тепле пока не поправишься.
– Но… Я… Правда, хорошо себя чувствую.
– Пожалуйста, не спорь.
– Ладно. – Хлюпнув носом, недовольно согласилась Мариша. – Только, тебе придётся подоить Растрёпу, а подойник куда-то запропастился.
– Что ещё за Растрёпа? – Удивился Артур.
– Коза, кто же ещё. – Неожиданно Мариша сгорбилась и едва не плача добавила. – Никого больше не осталось.
Артур мягко погладил девочку по голове, просто не представляя, как ещё её утешить. Но Марише похоже, и этого хватило. Помолчав с минуту, она вытерла лицо рукавом.
– Козу-то доить умеешь?
– Научился уже, только смысла нет.
– Это ещё почему?
– Пропало у неё молоко. Утром, от силы два глотка выдоил.
– Так я же утром доила и молоко в сенях оставила, а потом ты отвара дал… Я уснула… – Мариша вздрогнула и подняла взгляд на Артура. – Молоко замёрзло? Подойник раскололся?
Артур с размаха хлопнул себя ладонью по лбу, заставив Маришу подскочить от неожиданности. Пазл в его голове наконец сложился. Утром, не дождавшись пока он проснётся, Обжора стащил молоко, а потом вернул подойник на прежнее место.
– Прости. С ним всё в порядке. Просто… – Артур запнулся, соображая, как объяснить свою ошибку. – Я… Думал… Это вечернее.
– Как можно перепутать утреннее молоко с вечерним? – Удивилась Мариша. – И куда оно, кстати, девается?
Артур, почувствовав, как кровь приливает к лицу, на всякий случай отвернулся чтобы не привлекать внимание. Требовавших врать и изворачиваться, как уж на сковородке вопросов было слишком много.
– Ну… Это… Жеребёнок у меня. – Облегчённо выдохнул Артур, вспомнив недавний разговор с Обжорой.
– Жеребёнок? Где? Я не видела.
– Он в погребе, на окраине деревни. Могу показать если хочешь. Только оденься потеплее.
– В погребе? Почему не здесь?
– Задира. Его почему-то недолюбливает. Перегородку между стойлами сломал. Пришлось жеребёнка отдельно поселить.
– Значит, коня зовут Задира. – Задумчиво глядя в очаг, произнесла Мариша. – Мне он показался очень добрым. Но если Задира… Тогда понятно…
Артура вновь бросило в краску. Ведь имя давал исключительно назло подарившей такого никчёмного жеребца судьбе.
– …А погреб… – продолжала свои рассуждения Мариша. – Справа, если от нас идти?
– Да. Но, как ты догадалась?
– Так, живу же здесь. Правда, только два года, но этот-то погреб знаю. Он часто дымит… Дымил. – Всхлипнув поправилась Мариша.
– А раньше ты где жила? – Осторожно поинтересовался Артур.
– Там. – Махнула рукой Мариша, повертела головой и указала в другую сторону. – Или там.
Улыбнувшись, Артур кивнул.
– Понятно. Направление ты не знаешь, но может название скажешь?
Девочка уставилась в потолок, а спустя минуту покачала головой.
– Не помню. Маленькая была.
– Понимаю. Может, хоть имена родителей вспомнишь.
– Мама. – Коротко ответила Мариша.
Артур немного выждал, но продолжения не последовало.
– Имя у мамы есть?
– Я всегда звала маму – Мама. Старшие брат с сестрой тоже, а младший говорил – Ма.
– Значит, у тебя два брата и сестра? – Оживился Артур. Информация не ахти, но уже что-то.
Мариша кивнула.
– Помнишь имена своих братьев и сестры?
Покачав головой, Мариша, явно расстроившись, что не может ответить – уставилась в пол.
– Брат уходил с отцом на лесоповал. Приходили они поздно вечером. Иногда по несколько дней не появлялись. Сестра… – Мариша вновь помотала головой. – Не помню, тоже редко приходила. Мы с мамой вдвоём на хозяйстве оставались. Я помогала как могла, а потом… Сестра отвела сюда, к бабушке. Велела прилежно учиться травничеству.
– Вы пешком шли? – Поспешил уточнить Артур, надеясь выяснить примерное расстояние, а если повезёт, и направление.
– Нет. Подвез кто-то на телеге. Не помню. Кажется, я всю дорогу проспала.
«А как хорошо всё начиналось. – С грустью подумал Артур. – Отвёл бы Маришу к родителям и… – Шумно выдохнув он ссутулился и покосился на погрузившуюся в собственные размышления девочку, – С таким количеством информации стыдно даже просить Обжору начинать поиски. Однако, сказать всё равно нужно. Вдруг найдёт.»
– Роберт. – Внезапно повернувшись к Артуру, произнесла Мариша.
– Это кто?
Девочка вновь опустила взгляд.
– Не помню. Отец или брат… Наверно… Или сосед.
Артур улыбнулся.
– Молодец, что вспомнила. Уверен, это поможет найти твою семью.
– Найти семью? – Удивлённо переспросила Мариша.
– Ты же хочешь вернуться к маме? Уверен, она очень по тебе скучает.
Немного подумав, Мариша кивнула.
– Хочу. Я тоже скучаю.
– Вот и замечательно. А сейчас, мне пора бежать доить Растрёпу. Кажется, слышу её блеянье. – Встав, Артур погладил напоследок девочку по голове, но в этот момент назрел ещё один вопрос: – Кстати, почему козу Растрёпой назвали?
– Волосы жевать любит. Каждый раз приходиться в узел собирать и под платок прятать.
– Странно. Не заметил.
– Так у тебя короткие. – Мариша хихикнула. – Или невкусные.
Артур улыбнулся.
– Отдыхай, набирайся сил.
* * *
На этот раз, молока на улице уже ожидал Обжора. После утренних волнений, появление леопарда необычайно обрадовало. С трудом сдерживая улыбку, Артур, поставив подойник в снег, без лишних предисловий пересказал беседу с Маришей.
– Маловато, но я попробую поискать. Постарайся вытянуть из неё ещё хоть одно имя, а то Робертов в окрестных деревнях, может человек десять набраться.
Артур развёл руками.
– Да понимаю я, сделаю, что смогу.
– Вечером напои её отваром. Как уснёт, бери молоко и приходи к нам с Угольком. Начнём тренировки.
– Вечером? Сдурел? Меня сейчас то трясёт от холода.
– Начинай привыкать. Ты же хочешь, вернувшись домой, на глазах у изумлённой толпы, героически побороть меня голыми руками? – Не дожидаясь ответа, Обжора подобрал подойник и ушёл.
Артур тоже поспешил домой. Идти куда-то вечером по морозу, совершенно не хотелось, но он не сомневался, что пойдёт и будет участвовать в этой дикой затее.
* * *
Началось всё очень предсказуемо. Уложив Маришу, Артур дождался пока она уснёт, взял молоко и… Продрог до костей ещё только по пути к погребу. Приземистый, очень широкий подойник не позволял идти быстро, не говоря уже о пробежке.
Ввалившись в погреб, Артур, игнорируя все правила приличия, сразу уселся перед печкой отогреваться. Впрочем, никто не возражал. Через пару минут рядом улёгся Уголёк. Даже в полумраке, на его морде отчётливо виднелись белые разводы от молока. Ещё минут через десять, когда Артур наконец начал чувствовать себя комфортно, крышка люка скрипнула, по подземелью пронёсся лёгкий морозный ветерок и в кругу тусклого света появился Обжора.
– Готов?
Артур невольно съёжился представляя, что ждёт снаружи, но всё равно кивнул. Он ещё днём твёрдо решил, по-рыцарски стойко пройти это испытание, и не мог себе позволить отступить в последний момент.
Первый урок, который усвоил Артур выйдя из погреба в одних закатанных до колен штанах – снимать сапоги ошибка. Пальцы на ногах занемели почти мгновенно, но отступать было поздно.
Вторым ценным открытием стало – борьба теплее кулачного боя. Мех Обжоры неплохо согревал, даже если к нему просто прижаться, от чего силовая борьба сразу стала приоритетной, хотя изначально, Артур напротив, планировал держать дистанцию и много двигаться, ведь движение согревает.