От Балтики и до Тихого.
Время бежать — встань ближе, руку на пояс,
Другая поднята — о, ты пахнешь смолой и бензином! —
Пыль садится, как пудра, на щеки — путешествуя автостопом —
Домой? — Нет!
Как твое имя? — какая разница
я не хочу казаться никем
я — самая Обнаженная в мире
я могу снять не только одежду,
если ты смотришь шире.
Такая жара, а как много надето на мне.
Видишь — вот это Страна — теперь грудь дышит свободнее —
Видишь — вот это Флаг — теперь ты можешь видеть бедра.
О!
Я хочу подвесить себя к гребню водопада,
я не хочу жить на листике кувшинки,
я хочу видеть, как Вечность будет падать,
обтекая вокруг нашей машины…
Robert Johnson’s Blues
на перекрестке дорог
мне повстречался дьявол
на перекрестке дорог
мне повстречался дьявол
он сказал: ты будешь петь,
но потеряешь душу
ты продашь мне душу
и получишь процент с продажи
это было, когда
моя луна стала черной
это было, когда
моя луна смотрела как череп
на перекрестке дорог
мне повстречался дьявол
он подарил мне струны
из жил Иуды
когда я играю,
я помню, что сказал мне дьявол
и когда я пою,
я помню, что сказал мне дьявол
он обещал вернуться за мной
и найти мое тело
в грязной канаве
я выпил слишком много виски,
я раздвигал слишком много ног
я выпил слишком много виски,
я раздвигал слишком много ног,
с тех пор как мне повстречался дьявол,
на перекрестке дорог
«Павел шел по пустыне…»
Павел шел по пустыне,
а плотник плясал перед ним
Павел шел по пустыне,
а плотник плясал перед ним
Павел ловил его сетью,
а тот ускользал, словно дым
«чего ты мечешься, плотник?
я построю тебе дворец
с колокольней из белого камня
и с колоколами сердец!»
«Павел, ты был слепым,
а теперь ты сошел с ума…
ты был слепым,
словно черный блюзмен,
а теперь ты сошел с ума…
если церковь будет из камня,
то это уже тюрьма!»
Псалом
1. Я праведен перед Богом Моим, потому что Я знал Его; когда Я убивал, Я знал Его, и когда Я блудодействовал, Я знал Его.
2. Бог Мой всегда был со Мной; Бог Мой был со Мной в аду Моем, проклинаемый Мной и унижаемый Мной.
3. Когда Я ходил путями кривыми перед лицом Его, Я ходил ими по промыслу Его.
4. Славен Господь в небесах, позволивший презреть Мне волю Его; Господь Бог, мощной мышцею сокрушающий горы в песок, но позволяющий Мне растрачивать попусту вечность Его, как тратит распутник деньги, украденные у жены, или теряет спящий время для благодеяния.
5. Велик Господь Мой, если есть у него Я, бесполезный и ненужный для Славы Его.
6. Он возводит мне солнце из-за горизонта каждый день рукою Своей; Я — отвержение Его во Имя Его.
«Мир такой, каким мы его знали…»
мир такой, каким мы его знали,
никогда не существовал
мы смотрим старое кино
и ищем взглядом себя
увы! мы не попали в кадр…
а может, нас там просто не было?
что отличает старика от младенца?
придуманное прошлое…
как-то раз я проснулся
и не смог вспомнить,
кто я такой
«Кто я такой?» —
спросил я, но никто не ответил:
отвечать-то было некому
никогда я еще не был так молод,
как тогда
«Две категории людей…»
две категории людей
недоступны моему пониманию:
люди, которым нравится повелевать,
и люди, которым нравится подчиняться
очевидно, я лишен какого-то органа,
позволяющего получать наслаждение
от власти и подчинения
точно так же, как кастраты с детства
недоумевают над тайной секса,
я недоумеваю над тайной власти
разумеется, как любой человек,
время от времени
я выступаю в роли то начальника,
то подчиненного,
но получаю от этого не больше удовольствия,
чем фаллоимитатор от своей работы
«Когда заходящее солнце коснулось края земли…»
когда заходящее солнце коснулось края земли,
его последний луч превратился
в рубиновый столб,
бивший вертикально,
словно кровь из перерезанных жил,
раскроивший почерневшее небо
поперечной чертой;
женственная промежность космоса
открылась бесстыжим глазам
случайных свидетелей тайных родов;
земля была опутана пленками,
земля была покрыта слизью,
она не хотела рождаться,
она кричала
и ты кричала вместе с землей,
вцепившись пальцами в мое плечо:
что это? что это? что это?
всего лишь падение солнца
всего лишь падение солнца в далекий океан;
солнце падает, как охваченный огнем дирижабль,
ударяется о дно там, где спит,
затянут ракушками и щупальцами
древний Атлантис,
и поднимает волну сгустившейся крови,
ставшей тяжелой, как ртуть
10 000
сплю под покровом из тонкого льна,
и на ресницах застыла смола
там, где нет ночи, и там, где нет дня,
жду я того, кто разбудит меня
золото тускло мерцает кругом,
но не за золотом явится он:
львица крылатая с женским лицом
дверь отворит лишь тому, кто влюблен
десять тысяч лет
падает лунный свет
на грани пирамиды
десять тысяч лет
камни хранят секрет
того, кому пути открыты
десять тысяч лет
десять тысяч лет
десять тысяч лет
он прикоснется губами ко мне,
тайное слово прошепчет во тьме,
и, разрывая оковы теней,
мумия встанет с холодных камней
Армия Свободы
я в Армии Свободы
выполняю секретный приказ
секретный приказ,
он известен любому из нас:
быть всегда в походе
к великой желтой реке
Армия Свободы,
армия следов на песке
армия погибших вчера,
армия магических сил
тебе не страшно командовать теми,
кого ты вчера хоронил
тебе не страшно приказывать тем,
кого ты вчера закопал
Армия Свободы состоит из солдат,
но каждый из них генерал
мы в Армии Свободы
мы старается глубже дышать
и здесь убитые годы —
это то, чего у нас не отнять
мы плывем в кислороде
на корабликах болотных огней
Армия Свободы,
армия поющих теней
скажи, тебе не страшно слышать голос Звезды,
когда он шепчет тебе о том, что люди
безумно просты?
и поют, словно птицы
у тебя на руке,
продолжая поход
к великой желтой реке
Армия Свободы,
армия следов на песке
Ниспошли
чтобы отмыться от липких, как слизь,
вязких, как грязь и жадных, как черви,
чтобы окрасить в приятный цвет
бледных и цепких, как ногти смерти,
ниспошли нам свинцовый душ
ниспошли нам свинцовый душ
чтобы ударить сверканьем лучей
в глаза землероек и в губы рыб,
чтобы одеть в роскошную ткань птиц,
порезавших молнией крылья,
ниспошли нам стеклянный дождь
ниспошли нам стеклянный дождь
чтобы не ждать твоего прихода
среди скотов и среди овец,
подойди с огнем, горящим в ладони
к воротам, открытым твоим копьем
ниспошли нам огненный дождь
ниспошли нам огненный дождь
Светопреставление
на бетонной развязке пустого шоссе,
на втором этаже моего миража
я касаюсь рукой серебристых орлов,
которые нам угрожают, кружа
я смотрю на крыши, смотрю на огни,
я считаю наши последние дни
их осталось, быть может, на тысячу лет,
но ты скажешь при встрече, что кончился свет
светопреставление совершилось,
это представление завершилось
неужели ты веришь, что мы еще живы
после всего?
ты все еще веришь?
это смешно!
на бетонной развязке большого пути,
над моими любимыми, которые спят,