— Получив ответ, Клейн в основном подтвердил свою догадку.
Теперь у него было два способа помочь сэру Дуэйвиллу избавиться от этого бремени. Один заключался в том, чтобы установить алтарь и полностью устранить обиду мёртвых. Второй же предполагал найти корень проблемы и решить её.
Принимая во внимание правила, запрещающее демонстрировать обычным людям потусторонние силы, Клейн планировал попробовать второй метод. Только если он потерпит неудачу, то станет молится Богине.
— Сэр, у вас психологическое заболевание — нервное расстройство, — сказал он абсолютно серьёзно и взглянул на сэра Дуэйвилла.
Сэр Дуэйвилл поднял брови:
— Вы говорите, что я психически больной, и мне нужно в лечебницу?
— Нет, всё не так серьёзно. На самом деле в той или иной степени, но психологические проблемы есть у многих людей, — утешил его Клейн. — Пожалуйста, позвольте мне представиться снова. Я эксперт по психологии полиции округа Аува.
— Эксперт по психологии? — Дуэйвилл и его дворецкий уставились на инспектора Толле, с которым они были знакомы до этого.
Толле кивнул и подтвердил, что это правда.
— Хорошо, что вам нужно для лечения? Кроме того, я не понимаю, почему мой дворецкий, мои телохранители и мои слуги тоже слышат плач и стоны... — Дуэйвилл держал трость обеими руками, явно сбитый с толку.
Клейн ответил своим профессиональным тоном:
— Я объясню вам после того, как всё подтвердится. Пожалуйста, прикажите вашему дворецкому, слугам и телохранителям, чтобы они вышли. Инспектор Толле, сержант Гейт, тоже, пожалуйста, выйдете. Мне нужна спокойная обстановка, чтобы начать лечение.
«Лечение магией...» — добавил про себя Клейн и кивнул сэру Дуэйвиллу.
Дуэйвилл ненадолго задумался, после чего сказал:
— Каллен, отведи их в гостиную на втором этаже.
— Да, сэр. — Дворецкий не стал возражать. Собеседник всё-таки был сотрудником полиции, инспектором-стажёром и экспертом по психологии. Хочешь не хочешь, к таким людям нужно прислушиваться.
Посмотрев, как они один за другим выходят из комнаты и закрывают за собой дверь, Клейн перевёл взгляд на Дуэйвилла, у которого были светлые волосы и голубые глаза, и сказал:
— Сэр, пожалуйста, ложитесь на кровать. Расслабьтесь и постарайтесь заснуть.
— ...Хорошо. — Сэр Дуэйвилл повесил пальто и шляпу на вешалку для одежды, а затем медленно подошёл к краю кровати и лёг.
Клейн задёрнул все шторы, погрузив комнату в полную темноту.
Он снял свою подвеску и быстро использовал духовный маятник, чтобы определить любые опасности. Затем он сел на кресло-качалку у края кровати, представил сферы света и вошёл в когитацию. Духовный мир проявился перед его глазами.
Затем Клейн откинулся на спинку стула и погрузился в глубокий сон, позволив своей астральной проекции вступить в контакт с духовным миром.
Он использовал технику предсказания во сне, чтобы оказаться в духовном мире и пообщаться со всеми обиженными, что мучили сэра Дуэйвилла.
Только общение сможет дать ему ответ и решить проблему.
*Свист!* *Свист!* *Свист!*
В ушах Клейна раздались грустные рыдания, и он увидел плавающие вокруг него белые полупрозрачные фигуры.
Мучительные стоны отозвались эхом. Клейн, едва придя в себя, протянул правую руку и коснулся одной из фигур.
Внезапно фигуры налетели на него как мотыльки на пламя.
Происходящее перед глазами Клейна стало размытым, и его мозг, казалось, раскололся на две части. Половина его разума спокойно наблюдала за фигурами, а другая смотрела в зеркало.
В зеркале отражалась молодая девушка, одетая в рабочую одежду. Она выглядела сильной и подтянутой. Девушка шла по пыльной фабрике, и её голова пульсировала от боли.
Её зрение иногда расплывалось, а фигура с каждым днём становилось всё тоньше.
Казалось, девушка слышала, как кто-то зовёт её Шарлоттой, и этот голос утверждал, что у неё истерия.
Истерия? Она посмотрела в зеркало и увидела, что у неё на десне появилась едва заметная голубая линия.
***
Зеркало переключилось, и Клейн увидел другую девушку по имени Мэри.
Она тоже вошла на свинцовый завод молодой и здоровой.
Внезапно половина её лица начала дёргаться, как рука и нога той же части тела.
— Эпилепсия, — услышала она чей-то голос, когда всё её тело сотрясали конвульсии.
Она дёрнулась и упала, судороги усилились. Наконец, она потеряла сознание.
***
Появилась ещё одна девушка, и она была в депрессии. Она ходила по улице в таком оцепенении, что у неё начались проблемы с речью.
У неё были очень сильная головная боль и голубая линия на дёснах. Её тело тоже время от времени сотрясали конвульсии.
Она пошла к врачу, и доктор сказал:
— Лафайет, это отравление свинцом.
Доктор посмотрел на неё с жалостью и заметил конвульсии. Она постоянно дёргалась. Доктор видел, как гаснет свет в её глазах.
***
Перед Клейном появлялись многочисленные образы, и он спокойно за ними наблюдал.
Внезапно он понял причину бедственного положения девушек.
Работницы постоянно контактировали со свинцом. Все они умерли от отравления в результате длительного воздействия пыли и порошка.
У сэра Дуэйвилла была свинцовая, а также две фарфоровые фабрики, на которых использовали относительно дешёвый женский труд.
Клейн смотрел на всё это в тишине и чувствовал, что есть ещё что-то, что до сих пор оставалось в тайне.
Такая смертельная обида довольно незначительна. Все эти девушки не смогли бы повлиять на реальность или сэра Дуэйвилла, даже если их накопилось довольно много.
Только если у них не было более сильной обиды, которая объединила их вместе.
Именно тогда он увидел другую девушку.
Ей было не больше 18 лет, но она уже глазировала фарфор на заводе.
— Хейли, как ты себя чувствуешь? У тебя всё ещё болит голова? Если боль станет слишком сильной, не забудь сообщить мне. Сэр Дуэйвилл ввёл правило, согласно которому люди с сильными головными болями не могут продолжать контакт со свинцом и должны покинуть завод, — с беспокойством спросила старушка.
Хейли дотронулась до лба и с улыбкой ответила:
— Болит совсем немного, я в порядке.
— Скажи мне завтра, если тебе станет хуже, — сказала старушка.
Хейли согласилась. Возвращаясь домой, она время от времени массировала лоб.
Она видела, что её родители и брат вернулись, но их лица выглядели унылыми.
— Твои отец и брат потеряли работу... — сказала её мать, вытирая слезы.
Её отец и брат низко опустили головы и пробормотали:
— Мы попытаемся найти работу в гавани.
— Но у нас даже нет денег на хлеб на послезавтра... Может быть, нам стоит переехать на Нижнюю улицу... — мать Хейли посмотрела на неё покрасневшими глазами. — Когда ты получишь зарплату? Это десять соли, правильно?
Хейли снова помассировала лоб.
— В субботу. В субботу.
Она больше ничего не говорила и оставалась спокойной, как и всегда. Хейли вернулась на фабрику на следующий день и сказала своему начальнику, что её головная боль прошла, и она чувствует себя хорошо.
Она улыбалась и каждый день ходила по пять километров туда и обратно, всё чаще и чаще массируя голову.
— Вы не нашли другую работу? — Хейли не могла не спросить своего отца и брата, глядя на суп, который варился из чёрного хлеба.
Её отец разочарованно сказал:
— Экономика в упадке. Рабочие места сокращаются. Даже в гавани нет постоянной работы. Получается не больше трёх соли и семи пенни в неделю.
Хейли вздохнула и погрузилась в своё обычное молчание. Однако она спрятала левую руку, которая внезапно начала дрожать.
На следующий день она снова пошла на работу. Ярко светило солнце, улица становилась всё оживлённее.
Внезапно её начали сотрясать конвульсии.
Она упала на обочину дороги, а из её рта полилась пена.
Она посмотрела в небо, и её зрение стало мутнеть. Она видела, как люди проходят мимо. Она видела проезжающую мимо карету с фамильным гербом Дуэйвилла — белым голубем с распростёртыми крыльями, как будто птица была готова взлететь.
Она изо всех сил пыталась открыть рот, но не могла издать ни звука.
Она промолчала и на этот раз, как и всегда.
Но разница была в том, что теперь она мертва.
Глава 91. Решение
Окружение начало искажаться, становилось призрачными и постепенно исчезло.
После того как Клейн проснулся, его глаза сразу же адаптировались к темноте в комнате.
Он знал, что с одним фунтом и десятью соли в неделю Бенсону было нелегко содержать семью на должном уровне.
Клейн думал, что большинство рабочих зарабатывают по двадцать соли в неделю.
Однажды он слышал, как Мелисса говорила, что в Нижней части улицы Железного креста в одну комнату втискивалось пять, семь или даже десять семей.
Клейн также знал от Бенсона, что из-за сложившейся на Южном континенте ситуации в последние несколько месяцев экономика королевства переживает спад.
Он знал, что горничная с предоставлением питания и жилья может зарабатывать от трёх соли и шести пенни до шести соли в неделю.
Клейн протянул руку и постучал себя по межбровью. После этого он погрузился в длительное молчание, пока сэр Дуэйвилл не спросил:
— Офицер, вы не собираетесь ничего говорить? Психологи, к которым я ходил, всегда общались со мной и задавали вопросы. Однако я должен сказать, что чувствую себя спокойней. Я почти уснул. Я ещё не слышал ни стонов, ни криков. Как вы это сделали?
Клейн откинулся на спинку кресла-качалки. Но вместо ответа мягко спросил:
— Сэр, знаете ли вы об отравлении свинцом? Знаете ли, насколько опасен этот металл?
Дуэйвилл на несколько секунд замолк:
— Я не знал об этом в прошлом, но теперь знаю. Вы хотите сказать, что болезнь проистекает из моей же вины по отношению к работницам свинцового и фарфорового заводов?
Не дожидаясь ответа, он продолжил, как и всегда, действуя с позиции силы во время переговоров.