После того как Фрай завершил своё дело, они дождались, пока тот не сложит свои инструменты. Протерев руки и прикрыв труп, он развернулся к коллегам:
— Причина смерти — сердечный приступ. В этом нет никаких сомнений.
Услышав такое заключение, Леонард принялся ходить туда-сюда по комнате. Он даже дошёл до двери, где и остановился на секунду:
— Тогда на этом всё. Отправимся в работный дом западного района. Может быть, там найдём что-то большее. Может даже найдём связь между этими инцидентами.
— Нам остаётся только надеяться, — согласился Клейн, которого всё так же переполняло недоумение.
Фрай взял саквояж и, почти пританцовывая, осторожно обошёл оба матраса, так и не наступив ни на чьё одеяло.
Леонард распахнул дверь и первым вышел из комнаты. Он сказал мистеру Льюису и арендатору:
— Можете возвращаться.
Клейн задумался на мгновение, потом добавил.
— Не торопитесь с похоронами. Подождите день, может быть, понадобится ещё раз осмотреть тело.
— Х-хорошо, мистер офицер. — Льюис поспешно склонил голову. Затем, не зная, зачем он это говорит, сказал: — Н-на самом деле у... у меня нет денег, чтобы похоронить её, но пару, ещё пару дней, и я сэкономлю достаточно, всего пару дней. К счастью, на дворе холодно.
Клейн очень удивился:
— Вы хотите жить с трупом ещё несколько дней?
Льюис выдавил из себя улыбку:
— Да, к счастью, похолодало. Я могу положить её на стол ночью, а когда будем есть, вернуть обратно на кровать...
Не дав ему закончить, его внезапно прервал Фрай:
— Я оставил деньги на похороны рядом с твоей женой.
Сказав эти слова абсолютно спокойным тоном, Фрай вышел за дверь. Его не волновали ни шокированное лицо Льюиса, ни его неуверенные благодарности.
Клейн вышел следом и ненадолго задумался.
А если бы стояла жара, наподобие той, что была в июне или июле, оставил бы Льюис труп в комнате?
Может он скинул бы тёмной ветреной ночью труп в реку Тассок или Хой? Или закопал бы где-нибудь?
Клейн знал, что закон, обязующий хоронить только на кладбищах, установлен более тысячи лет назад, в конце предыдущей эпохи. Его поддержали все главные церкви и правящие дома того времени. Основная цель этого закона состоит в том, чтобы сократить число русалок, зомби и неуспокоенных душ.
В каждой стране выделили землю, назначили ответственных за патрулирование. Также везде установили мизерную плату за кремацию и захоронение, достаточную только, чтобы оплатить труд нескольких могильщиков.
Но даже так, бедняки не могли себе это позволить.
Покинув дом 134 по улице Железного Креста, троица Ночных Ястребов и Битч Моунтбеттен разошлись в разные стороны. В молчании они повернули к ближайшему работному дому.
Только они подошли поближе, Клейн увидел длинную очередь. Будто они жители Империи Едаголиков, которые устремились в широко разрекламированный по интернету магазин. Яблоку негде упасть.
— Сотня, нет, почти две сотни, — удивлённо пробормотал Клейн. Он обратил внимание, что люди в очереди были одеты в рванье, а на их лицах застыло безразличие. И только иногда они кидали полный нетерпения взгляд в сторону двери.
Фрай замедлил шаг и спокойно произнёс:
— Есть предел, сколько человек они могут принять в день. И только в порядке очереди. Конечно, работный дом обязан всех проверять, и тому, кто не соответствует требованиям, сразу будет отказано.
— Экономический спад сыграл в этом свою роль... — вздохнул Леонард.
— А те, кто не успеют, должны сами найти работу? — спросил Клейн.
— Они могут попытать удачу в другом работном доме. У разных работных домов, разные часы приёма. Но перед каждым стоит точно такая же очередь. И некоторые занимают в ней место часами, — Фрай сделал паузу, — остальным остаётся лишь голодать. После этого они больше не смогут найти работу, и начнётся замкнутый круг, который приведёт их к смерти. А те, кто этого не выдерживают и теряют волю к борьбе, становятся по другую сторону закона...
Клейн замолк на несколько секунд, а потом вздохнул.
— В газетах ничего подобного не пишут... Мистер Фрай, я никогда не слышал, чтобы вы столько говорили.
— Однажды я служил священником в подобном месте. — Фрай оставался таким же спокойным.
Когда троица подошла к дверям дома. Они предъявили свои документы охраннику, который высокомерным взглядом смотрел на людей в очереди, а потом их пропустили внутрь.
Работный дом был перестроен из старой церкви. В главном зале повсюду валялись матрасы и болталось несколько гамаков. В воздухе повис запах пота и вонь от грибка стопы.
Внутри и снаружи находилось множество людей. Кто-то разбивал камни, кто-то щипал паклю, но никто не отлынивал!
— Для того, чтобы люди не полагались на работные дома и не становились иждивенцами, принятый в 1336 году Закон Бедняков установил, что в работном доме можно находиться только пять дней и ни днём больше. После этого человека просто вышвырнут. За эти пять дней они должны усердно трудиться — готовить щебёнку, щипать паклю, в общем, всё то же самое, чем занимаются в тюрьмах, — объяснил Фрай Леонарду с Клейном, но, как и прежде, его голос был совершенно лишён всяких эмоций.
Леонард начал говорить, но нельзя было сказать, шутит он или говорит всерьёз:
— Когда они покидают один работный дом, то могут пойти в другой. Конечно, они могут и не попасть внутрь. Эх, для некоторых бедняк — всё равно, что преступник.
— ...щипать паклю? — Клейн был на удивление молчаливым и просто не знал, что спросить.
— Волокна старых канатов, весьма подходящий материал, помогает забивать щели в лодках. — Фрай замер около чёрного пятна на полу.
Парой минут позже к ним подошли директор и священник работного дома. Оба — мужчины лет сорока.
— Салус именно здесь сжёг себя до смерти? — спросил Леонард, указывая на почерневшее пятно.
Директором работного дома был мужчина с широким лбом. Своими голубыми глазами он оглядел место, куда указывал инспектор Митчелл, и кивнул:
— Да.
— Может быть, Салус вёл себя как-то странно? — спросил Клейн.
Директор задумался и сказал:
— По словам спавшего рядом с ним человека, Салус постоянно повторял “Бог покинул меня”, “Мир полон грязи”, “У меня ничего не осталось” и тому подобное. Его наполняли обида и безнадёжность. Но никто не ожидал, что он разобьёт керосиновые лампы и решит сжечь всех во сне. Хвала Повелителю Бурь, его вовремя заметили и успели остановить.
Клейн с Леонардом опросили людей, которые спали рядом с ним, опросили и дежурного, который предотвратил трагедию, но никто из них не сказал ничего нового.
Конечно, они также пользовались духовным зрением, предсказаниями и другими методами, позволяющими определить, говорят ли эти люди правду или лгут в глаза.
— Похоже, Салус давно вынашивал эту мысль. Это кажется простым совпадением, — Леонард дождался, пока директор и священник отойдут в сторону.
Клейн задумался:
— Мои способности подсказывают, что и тут замешано нечто сверхъестественное.
— Давайте пока что отбросим этот случай, — сказал Леонард.
Но тут заговорил Фрай:
— Нет, есть кое-то ещё. Например, Салуса мог кто-то подтолкнуть, например, потусторонний, не оставляющий никаких следов.
Глаза Клейна буквально засветились:
— Возможно это тот же Подстрекатель, что и раньше.
Подстрекатель Трис!
— Но какое это имеет отношение к смерти миссис Льюис... — нахмурившись, задумался он.
Глава 121. Гипотеза Леонарда
Выслушав Фрая и Клейна, Леонард поправил воротник своей рубашки и принялся нервно ходить взад-вперёд:
— Тогда нужно проверить каждого, с кем Салус контактировал в работном доме, и всех, с кем он общался после того, как обанкротился и лишился жилья. Сложно, слишком сложно... Надо действовать быстро. Разделимся и проверим людей в этом месте, потом отправимся в западный район, на место гибели третьей жертвы, а остальное оставим полиции.
— Великолепный план, — ответил Клейн, не покривив душой.
У Фрая не было никаких возражений. Сборщик трупов тут же пошёл к людям, рядом с которыми Салус спал прошедшей ночью.
Клейн уже собирался заняться предсказаниями, как вдруг заметил вопросительный взгляд Леонарда. Полуночный Поэт показывал отойти с ним в сторонку.
«Чего он хочет?» — Клейн не знал, что и думать. Но всё же он решил действовать, как будто ничего не случилось, прошёлся по комнате и только потом, пока Фрай на что-то отвлёкся, последовал за Леонардом куда-то в сторону. Они завернули за угол и нашли тихое место, где их никто не мог потревожить.
— У меня есть гипотеза, — сказал Леонард, остановившись напротив окна, покрытого сеткой трещин.
Клейн оглянулся в недоумении:
— И какая?
Уставившись на него своими зелёными глазами, Леонард ответил вопросом на вопрос:
— Хм, скажи, если бы не вмешалось сверхъестественное, какой бы была судьба миссис Льюис?
Клейн задумался и уверенно произнёс:
— Такой же, просто отложенной на неделю или, может быть, месяц. Такие семьи, как у неё, посещают врача только когда им по-настоящему станет плохо.
— А что касается Салуса? Если бы его не подтолкнули, какой бы была его судьба? — повторно спросил Леонард.
Клейн задумался:
— Судя по отчёту, Салус был очень зол после своего банкротства, и его грызла обида из-за того, что никто не пришёл на помощь. Мне кажется, что рано или поздно он бы свершил задуманное, но направил бы свой гнев не на простых людей в работном доме. Он атаковал бы начальника, сделавшего его банкротом, или работников банка, которые отняли его дом.
— И какой бы был результат? — продолжал намекать Леонард.
— Без всяких сомнений, он уже решил, что делать со своей жизнью. Он бы погиб, и не важно, удалась бы его месть или нет, — ответил Клейн.
Леонард кивнул и улыбнулся своей знаменитой легкомысленной улыбкой:
— Значит, можно сказать, что и миссис Льюис, и мистеру Салусу было предначертано умереть в ближайшее время.