ру дней.
«Независимо от того, сработает это или нет, по крайней мере, у меня есть шанс на успех… В конце концов, я - король Желтого и Черного, который владеет удачей… К тому же, нам всего лишь нужно принять меры предосторожности и подготовиться к худшему сценарию и ждать, когда прибудет подкрепление…» – Клейн остановился у дежурной комнаты.
О негативных последствиях запечатанного артефакта 2-105 он не беспокоился, потому что не планировал использовать артефакт сам…
Его план состоял в том, чтобы отдать его Леонарду, когда у самого Клейна уже есть Амулет Пылающего Солнца и медный свисток.
— Мой дорогой Поэт, тебе пора открыть свою истинную тайну… – пробормотал Клейн и увидел Сику Трон, стоящую у дежурной комнаты.
Беловолосая и черноглазая девушка молча смотрела на Клейна, а потом сказала: «Почему это я должна оставаться на страже Врат? Я сильнее и опытнее тебя…»
«Но у тебя нет Амулета Пылающего Солнца…» – Но в слух Клейн сказал: «Хэй, я уже восьмой последовательности»
— Хотя с другой стороны… Здесь тоже небезопасно. Есть много живых запечатанных артефактов, которые готовы сбежать. Если мы потерпим неудачу, то все люди, находящиеся здесь, точно не выживут…
— Ха-ха, получается, что нам предстоит работа попроще, нам всего-то надо дождаться подкрепления…
Сика Трон поджала губы и нарисовала на груди алую Луну.
— Да благословит нас всех богиня.
Поскольку у Данна не было времени, чтобы подготовить документы, Клейн не мог сам войти за Врата, поэтому он просто стоял и наблюдал, как Трон приоткрыла крошечную щель и вошла.
Через несколько минут она появилась в дверях, держа в левой руке толстый напитанный кровью бледный кровеносный сосуд.
Клейн взял его, и тут же почувствовал слабое ощущение, пробежавшее по его телу.
…
Тем временем в приемной.
Леонард уже успокоился, а его выражение лица уже не выражало беспокойства. Он рассказывал об обнаруженном недавно доме, который арендовал Ланевус.
— Он никогда не рассказывал мне об этом доме… – ответила Мегоуз, слегка нахмурив брови.
Затем она выдрала клок своих светлых волос и выбросила их в мусорное ведро, стоящее рядом.
Леонард был ошеломлен. Он с трудом сглотнул, а его ладони вспотели.
…
Клейн поднялся по лестнице на второй этаж, держа в левой руке похитителя кровеносных сосудов.
Он как раз проходил мимо двери, ведущую в комнату отдыха Ночных Ястребов, и заметил там Данна Смита, который молча стоял в своей черной ветровке.
— Снова представляюсь, Ночной Ястреб, Данн Смит.
Голос прошлого зазвучал в ушах Клейна, и перед ним вспыхнула сцена, как Данн навис над трупом Кенли.
Парень подошел к Данну и поднял левую руку, в которой лежал артефакт.
— Капитан, я выбрал запечатанный артефакт 2-105. Я планирую дать его Леонарду.
Данн слегка кивнул. Он не спросил почему, но повернулся и указал на свой кабинет.
— Святой Собор прислали телеграмму. Они немедленно соберут команду сильных потусторонних и лишь просят, чтобы мы продержались как можно дольше.
— Но насчет совпадений они промолчали. Думаю, они просто не смогли найти этому ответ. Или, возможно, человек, который занимается телеграммами, просто не понимает реальной ситуации и не может строить догадки.
— Понимаю, – кивнул Клейн.
Он подошел ближе к перегородке и, выглянув наружу, спросил: «Как ситуация?»
— Пока ничего странного.
Видя, как Леонард и Мегоуз весело болтают, Клейн не стал вмешиваться. Он вошел в комнату отдыха Ночных Ястребов и встал напротив Данна.
И тут Данн вдруг издал смешок.
— Я кое-что забыл.
— В чем дело? – озадаченно ответил Клейн.
Данн искоса взглянул на парня и сказал: «Дейли просила мне объясниться с тобой».
— А? – Клейн был ошеломлен, так как не совсем понимал, что имел в виду капитан.
Через две секунды, прежде чем Данн успел ответить, он вдруг все понял.
Мадам Дейли ответила не сразу, потому что считала это излишним. Она передала это дело капитану и позволила ему объясниться.
Получается, с капитаном все в порядке!
В этот критический момент Клейн внезапно ощутил прилив радости.
Глава 207. Блюститель
Данн вздохнул.
— Мне действительно тогда нужно было, чтобы ты ушел и не видел, что я собираюсь делать. Это что-то, связанное с тайнами Церкви и Ночных Ястребов. Но смерть Кенли меня повергла в шок, я не мог мыслить логически. Именно поэтому я придумал то нелепое задание, из-за чего ты и увидел то, что я сделал…
— Что это за тайна? – спросил Клейн, его настроение заметно улучшилось.
Улучшилось настолько, что он почти забыл о том, что над ними висит угроза в виде сына злого бога, а можно и какого-либо другого существа.
Данн взвесил свои слова и сказал: «В мистицизме есть закон. Хех… хоть я и не любитель читать и прочитал очень мало, но я знаю об этом законе».
— Этот закон называется «Закон Нерушимости Черт Потустороннего».
— Черты Потустороннего никогда не разрушаются и не иссякают. Они могут только передаваться от одного носителя к другому.
Клейн широко раскрыл глаза. Внезапно он пришел в себя и задумчиво спросил: «Это что-то вроде того, как после смерти потерявших контроль остаются запечатанные артефакты, мистические предметы и ингредиенты?»
— Верно, – кивнул Данн, – Но это касается не только тех, кто потерял контроль, после смерти любого потустороннего происходит то же самое.
— То же самое… – Клейн задумался над словами Данна.
Он вдруг вспомнил, когда умер Клоун в костюме, после него остался кроваво-синий шар размером с большой палец. Фрай тогда объяснил это тем, что после смерти потусторонних, всегда происходят странные вещи…
Данн продолжил объяснять: «Но то, что остается после смерти не потерявших контроль немного отличается. Это не предметы или ингредиенты, а что-то, что эквивалентно зелью, которое соответствует их последовательности. Единственное отличие - этим «зельям» не хватает определенного количество дополнительных ингредиентов».
«Эквивалентно зельям… эквивалентно зельям!» – Вспышка озарения пронеслась в его голове.
Клейн внезапно осознал то, что говорил Повешенный. Даже если существа, которые используются в изготовлении зелья вымрут, всегда найдутся заменители.
Помимо использования заменителей, можно было бы также просто использовать то, что осталось после смерти Потустороннего.
Теперь понятно, почему для высших последовательностей предоставляют сразу зелье, но не дают формулу! – возникла догадка в голове Клейна.
— Несколько лет назад… Ну… я не могу точно вспомнить, когда именно, но я тогда еще не был капитаном Ночных Ястребов. Я неожиданно осознал эту проблему, и после общения с Дейли, которая только-только стала потусторонней, я немедленно отправил отчет в Святой Собой. Собор приказал мне держать это в тайне и дал мне два варианта. И вот почему именно я объясняю тебе это, а не Дейли.
— Первый вариант – притвориться, что ничего не знаю, как это предпочли многие другие. Или же, используя простой ритуал и кое-какую технику, я мог бы «употреблять» эти оставшиеся черты. Правда, такой метод можно использовать только на тех, кто имеет такую же последовательность, что у меня или ниже.
— В итоге, это увеличивает мою силу Потустороннего. С точки зрения способностей, я почти ничем не отличаюсь от Потустороннего шестой последовательности. Именно поэтому я осмелился иметь дело с мадам Шарон.
— Так вот почему… подумать только… – медленно выдохнул Клейн.
Наконец-то он понял, почему, несмотря на все свои усилия, он не мог найти логического объяснения. Это было просто потому, что у него не было всей необходимой информации.
Закон нерушимости черт потусторонних… К чему может привести Капитана постоянное накапливание черт?
Данн взглянул на Клейна и горько усмехнулся.
— Я выбрал второй вариант не потому, что хотел стать сильнее. Если бы я захотел получить силу, то просто бы усвоил зелье. Этот вариант лучше и проще.
— Понимаю, – искренне согласился Клейн. – Консолидация черт зелий одной и той же последовательности может увеличить риск потери контроля?
Данн покачал головой: «Нет, эти черты я перенял от не потерявших контроль. Но теперь, после того, как я узнал о методе действия, я понял, что этот способ увеличивает трудность усвоения зелья…»
— Но тогда зачем вы продолжаете?! – Потрясенно переспросил Клейн.
Данн сунул руку в карман в поисках трубки, но обнаружил, что забыл её в своем кабинете.
Он покачал головой и улыбнулся.
— Я же сказал, что делаю это не для того, чтобы стать могущественнее…
Сказав это, он сделал паузу, его глаза блуждали от одной газовой лампы к другой.
— Они все были моими товарищами… мы прошли через многое вместе. Мы вместе сражались и с монстрами, и с еретиками. Кто-то спасал меня, а кого-то спас я. Мы шли вместе в этой безмолвной тихой темноте ночи. Мы были стражами, ограждающие обычный мир от потустороннего.
— Я просто не смог расстаться с ними… Я помню Хитте. Он расплакался, когда мы впервые отправились на опасное задание. Я помню Аделаида, он был отцом Розанны. Он спас меня от проклятья, заблокировав его своей рукой. Я помню леди Дуэйн, и ее приятных характер, подобный рассвету. Она всегда молча записывала все, с чем мы сталкивались. Я помню, что Кенли был талантливым человеком, он умел играть на гитаре, петь, рассказывать интересные истории… Он был больше похож на Полуночного Поэта, чем Леонард… И я очень скучаю по ним всем.
— Именно поэтому я поглотил их черты. Я хочу и дальше продолжать сражаться вместе с ними против монстров, еретиков и безумцев.
Серые глаза Данна, казалось, заблестели. Его образ надежного и стойкого человека в этот момент разрушился.
Его губы слегка задрожали, и он продолжил: «Они все еще со мной, в моих снах. Аделаид любит читать, сидя на солнышке. Он часто говорит мне, чтобы я был строг и хорошо воспитывал Розанну, это дошло до того, что теперь Розанна меня побаивается и постоянно жалуется, что я становлюсь похожим на её отца. Хетте никогда не сидит на месте, он любит охотиться в лесу и делает это каждый день. Дуэйн всегда стоит у окна своей спальни и наблюдает за нами. Кенли, который недавно присоединился, сделал себе семиструнную гитару и поет, играя на ней… я действительно скучаю по ним…»