— Как замечательно. Я никогда не слышала о таких ножах.
Когда она говорила, в голове Хубера играла музыка. Он попытался снова избавиться от таких мыслей. Внезапно лицо ее стало испуганным.
— Что случилось? — спросил он.
— По дороге сюда я кое-что увидела.
— Да?
— Я плохо разглядела его. Это было в джунглях, я заметила его мельком. Оно было высотой примерно четыре фута, и в ширину почти такое же, как в высоту. Вы когда-нибудь слышали о подобном животном?
Лицо Хубера стало серьезным и сосредоточенным.
— Нет, похоже, что нет На болотах я видел всяких странных созданий, но они не походили на то, что вы описали. Вы уверены, что в самом деле видели его?
— Что-то я видела.
— Может быть, это был пень? Или свет, причудливо играющий среди деревьев?
Девушка, казалось, немного засомневалась и притворилась, что разглядывает товары. Хубер знал, что ее зовут Джин Карсон и что она живет с отцом, отставным космонавтом. Пока она молчала, Хубер почувствовал, что у него вспотели подмышки. Он закурил трубку.
— Вы идете в деревню? — спросила девушка.
— По крайней мере, планирую это.
Она снова пробежала по нему взглядом, оценивающе, но не нагло, а с какой-то тоской, словно обнаружила в нем то, о чем всегда мечтала.
— Может, я еще увижу вас?
— Может, — ответил Хубер.
Он глядел, как она уходит. Пот из подмышек потек по телу. У нее была свободная, раскованная походка, и она знала, что производит впечатление, хотя не могла видеть, что он пялится на нее.
Одно дело — смотреть, как погибают тысячи живых существ, но совершенно другое — наблюдать, как одно существо небрежно идет к неизбежной гибели, подумал Хубер.
Она поднялась на склон и исчезла из вида. Тогда ему стало легче дышать. Если бы он хоть что-то мог сделать! Но нет, не сейчас!
— Йя-ха-ха! — прошептал позади чей-то голос.
Он повернулся. Сзади был змей.
— Ха! Я все же сумел к тебе подкрасться, пока ты глядел на эту женщину... О, прости, мой друг, — быстро сменил тон змей, уловив отзвуки суматошных чувств в голове Хубера. — О! Она увидела его! Она ведь говорила об одном из них? Или...
— Все верно, — ответил Хубер. — Они здесь.
Змей начал быстро становиться желтым. По его длинному телу побежала дрожь.
— Где они? — спросил Хуберт.
Слова его прозвучали резко. Но эмоциональный подтекст был еще резче.
— Сейчас я попытаюсь... Я пошлю туксион...
Цветные пятна на коже Хатора почти все уже стали желтыми. Он закрыл глаза и стал поворачивать голову в разных направлениях, как собака, принюхивающаяся к ветру. Хубер, потея, глядел на него и с завистью думал об этом чувстве, которым владело змеевидное создание. Вроде бы ничего не происходило, но Хубер знал, — и многочисленные эксперименты снова и снова подтверждали это знание, — что конверы практически ощущают присутствие в окружающем пространстве живых существ.
Наконец, змей открыл глаза.
— Они здесь!
— Где?
— Не знаю. Я, как и прежде, улавливаю лишь неопределенные мерцания. У них какой-то экран, или они где-то спрятались.
— Но где они спрятались? Хатор, мы должны это узнать!
— Я не могу сказать. Не могу распознать, где. Я... — Хатора прервали внезапные крики, донесшиеся со стороны деревни.
— Думаю, это там, — прошипел Хатор.
Хубер уже бежал по тропинке. Змей быстро последовал за ним.
С ВЕРШИНЫ КОСОГОРА они увидели деревню, разбросанные деревянные дома, устало поднимающиеся по холму к самому впечатляющему зданию, высокому, зданию сложной архитектуры, стоящему на высшей точке холма. За деревней была большая долина, где открытые поля тянулись до самых джунглей.
На площадке перед большим зданием, корчилась на земле какая-то фигура. К ней бежали люди. Хубер ринулся туда же.
Фигура на земле оказалась мальчиком лет четырнадцати. Одежда на нем была полусожженная, он корчился от боли. Хубер упал на колени возле мальчика. Рядом вдруг тоже закричали. Подняв глаза, Хубер понял причину этих криков. Какая-то женщина заметила Хатора и испугалась.
— Прекратите глупости. Все вы слышали о конверсах, разумных существах-змеях на этой планете, — Хубер говорил резко и громко, чтобы его слова дошли до всех.
Из большого дома вышел и заковылял к ним по склону какой-то толстяк. Лицо его было багровым от негодования.
— Я тоже слышал о них! — закричал толстяк. — Я не хочу, чтобы они ползали по моим владениям. Они опасны! Убирайся отсюда, змея!
— Я здесь не нужен, — появилась в голове Хубера возбужденная мысль Хатора.
— Ты в любом случае останешься здесь, — отрезал Хубер.
— Мне не нужны никакие змеи в моих владениях! — повторил толстяк.
— Заткнись, — сказал Хубер.
Голос его прозвучал, словно удар кнута. Толстяк замолчал, но обращенные на Хубера глаза горели гневом. Торговец обратил свое внимание на лежащего на земле мальчика. Кожа ребенка покраснела.
— Ионный удар Тезанни? — прошептала в голове торговца мысль Хатора.
— Внешне похоже, но если бы это действительно был Тезанни, то мальчик никак бы не выжил. Поэтому, я не знаю. Проблема сейчас в том, как спасти ему жизнь.
Разумеется, здесь, в этих необжитых, диких местах, не было ни больницы, ни, вероятно, никаких лекарств, кроме примитивных бальзамов и мазей. Но мальчику была нужна помощь, причем быстро.
— Я могу что-нибудь сделать?
Это была Джин Карсон, опустившаяся на колени рядом с Хубером.
— Да. Принеси мой рюкзак. Он остался там, где ты видела меня. Быстрее!
Она умчалась как ветер, всколыхнувшаяся юбка на миг обнажила стройные, загорелые ноги.
— Могу я помочь? — прошептал в голове Хубера голос Хатора.
— Я слышал, что тиксион можно использовать для уничтожения, а можно и для лечения.
— Нет, друг мой, нет, — вздохнул Хатор и затих.
— Я также слышал, что его модно использовать для заживления ран.
— Кому-то другому, при других обстоятельствах, я никогда бы в этом не признался, — мысленно сказал Хатор и уставился на лежавшего на земле мальчика. — Да.
— Как же мы его используем?
— Я позволю использовать его тебе самому, — ответил Хатор.
— Ну-ка, стоять! Мы здесь для того, чтобы помочь! — Хубер едва успел перехватить руки мальчика, начавшие молотить по воздуху.
Группа собравшихся сельчан не сдвинулась с места, чтобы помочь своему земляку. Их сдерживал страх перед Хатором. Мальчик обмяк.
— Что произошло? — спросил Хатор, оглядываясь.
— Он находится на моей частной собственности! — внезапно снова завопил толстяк. — Вот что произошло. Я не позволю нарушать границы моей собственности всякой...
— Если ты еще раз разинешь рот, — сказал Хубер, — то я скормлю тебя змее.
Хатор стал подниматься с земли, громко шипя. Толстяк поспешно отступил. Хатор вернулся к мальчику.
— Иногда с вами так интересно, люди, — мысленно сказал он.
— Мы не все такие, как этот, — ответил Хубер.
Девушка принеслась, как лань. Задыхаясь, она положила рюкзак на землю. Хубер открыл его. Достал десяток ампул и пневматический шприц. Хубер выбрал нужную ампулу. Шприц тихонько чмокнул. Через минуту мальчик уснул.
— Теперь он будет лежать в тишине и спокойно, — сказал Хубер. — И вы все замолчите.
— Ну, вот, — сказал ему Хатор. — Поскольку он — человек, и ты — человек, ты поймешь, что с ним и что нужно сделать. Туксион должен течь через тебя.
— Сделай так, чтобы он тек, — сказал Хубер.
Он глубоко вздохнул и стал ждать. Земные ученые все еще разбирались в природе туксиона. Немногие знали, что он вообще существует, а еще меньше имели способности им пользоваться. Хубер не знал, чего ожидать. Очень мягко он почувствовал, как что-то вливается ему в голову. Это не походило ни на что, что он испытывал прежде, это было нечто вроде смешивания его с Хатором. То, что возникало в Хаторе, передавалось ему.
— Течение силового поля... — тихонько прошептал Хубер.
— Теперь повернись к раненому мальчику, — прошептал Хатор. — Только смотри на него.
Хубер почувствовал, как силовое поле потекло через него в мальчика. Оно прошло через обожженную кожу. Хубер почувствовал вспышку боли, словно сам стал мальчиком.
— Не сопротивляйся этой боли, — прошептал Хатор. — Она течет нам от него, и пока течет, он поправляется. Теперь туксион пойдет глубже.
Хубер почувствовал, что поле расширилось. Боль текла в него. Тело его внезапно покрылось потом.
— Что с тобой? — тут же спросила девушка.
— Ничего. Молчи.
Боль росла. Теперь она прибывала красными вспышками. Хубер не мог сказать, что происходит в мальчике. Тот вскрикнул и начал корчиться. Боль молнией пронзила Хубера. А затем ушла.
— Дело сделано, — мысленно прошептал Хатор. — Он будет жить.
Хубер почувствовал, как туксион вытек из него без остатка. Он увидел, как дрожит Хатор, и осознал, что сам весь в поту и дрожит.
— Почему вы не делаете ничего, чтобы помочь мальчишке? — требовательно спросил толстяк.
Хубер ничего не ответил.
— Что вы сделали, ты и конвер? — прошептала девушка.
— Я сделал ему инъекцию.
— А что еще?
— Больше ничего.
Сквозь толпу прорвалась какая-то женщина — мать мальчика.
— С твоим сыном все будет в порядке, — сказал ей Хубер и повернулся к девушке. — Здесь найдется место, где мы сможем переночевать?
— Конечно. В моем доме.
Хубер и Хатор последовали за ней вниз по склону. Толстяк позади них угрожающе грозил кулаком и говорил свидетелям, что сделал бы, если бы «эта проклятая змея осталась на его частной собственности». Впрочем, он говорил не так громко, чтобы его услышал Хубер.
В СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЕ было быстро собрано огромное войско, готовое нанести удар. В Луна-сити, военной базе Внутренних Планет, корабли и отряды бойцов приготовились в любой момент вступить в бой. На Марсе, где жили воинственные краснокожие расы, было то же самое. Внутренние Планеты встали единым кордоном, стремясь к миру, если это было возможно, но готовые к войне, если она все же начнется. Намного более примитивные народы Венеры не были готовы к организованной войне — эта планета еще не развилась до такой степени, что такое стало возможно.