— Джентльмены, нет никакого смысла еще раз обсуждать события прошедших сорока дней. Вы так же знакомы, как и я, с первым докладом о полосе света, замеченной марсианской обсерваторией. Вы помните нападение на купол горной промышленности на Тритоне. Вы знаете, что наши астрономы, постоянно обшаривая небо, обнаружили и другие бегущие флотилии, летящие все в одном направлении. Вы знаете, что наша Система еще раз подверглась атаке. На этот раз флот чужаков напал на Питсбург на Земле и забрал все находящиеся там металлы. Но прежде чем они успели сбежать, наш флот вступил с ними в бой. Мы захватили один их корабль. Командира того корабля, Халара Халонеса, сейчас везут сюда. Его раса прилетела со звезды, которой даже нет на наших картах. Но при помощи шлема, передающего мысли, мы сможем его допросить. — Секунду Джим помолчал. — Но, боюсь, он может лишь подтвердить то, что мы уже и так подозреваем. Вселенной грозит гибель. Народы всех звезд, разбросанных по самым далеким уголкам Вселенной, бегут. Мы видим, как пролетают мимо их флотилии. Дважды мы подверглись их нападению. Как только я понял, что происходит, то велел использовать интегратор, чтобы обнаружить неизвестную угрозу, которая должна охватить всю Вселенную. Ни один самый великий ученый не может сказать, что происходит. Но в кладовых знаний, накопленных всеми нашими расами, мы отыскали то, что может быть единственно возможным ответом. Исходящий поток пространства-времени, отвечающий за расширение Вселенной, достиг каких-то внешних границ. И, как маятник, достигший высшей точки своего взлета, этот поток теперь возвращается. Вселенная стала сжиматься.
Читор перестал ерзать. Зато Рудо принялся крутить головой во все стороны. Старм оставался безразличным. Ирли закурил очередную сигарету.
— Миллиарды лет, — продолжал Джим, — невообразимые потоки пространства-времени текли, расширяя Вселенную, и все, что возникало за ними, развивалось. Теперь потоки устремились назад. Наиболее удаленные звезды, которые можно наблюдать лишь в самые ясные ночи, уже начали сжиматься. Пространственно-временной континуум сжимает их до центрального ядра, из которого они миллиарды лет назад взорвались Сверхновыми. Разумные расы, жившие на планетах, крутящихся вокруг этих звезд, обнаружили приближение катастрофы. И они бегут от нее — как земные животные бегут от лесного пожара. Они надеются, что возвращающиеся потоки не дойдут до базового центра Вселенной. Мы точно не знаем, с какой скоростью приближается возвратная волна. Наверное, скорость ее растет в геометрической прогрессии. Вероятно, она уже движется гораздо быстрее скорости света. Разумеется, бегущие расы использовали уравнения Лоренца-Фицджеральда, чтобы достигнуть сверхсветовой скорости. Интегратор заявляет, что у нас есть немногим меньше двадцати лет, чтобы решить проблему полетов со сверхсветовой скоростью, двадцать лет, за которые мы можем надеяться убежать. Но даже если мы и успеем, то спастись сумеет лишь несколько тысяч человек из миллиардов живущих на наших планетах...
ДЖИМ ЗАМОЛЧАЛ, но мысли его продолжали проноситься в голове. Через двадцать лет Земля, другие планеты, само Солнце будут свернуты в маленький пылающий шарик. Небеса свернутся, точно задник в театре. Жизнь — и венец ее развития, Человек, — будет уничтожена.
Человек, который издавна боролся с дикими животными и еще более дикими людьми, больше всего боролся с самим собой и, наконец, отвоевал свою планету — это разумное, героическое животное, которое возвысилось до богоподобного могущества, было теперь обречено неодушевленным, непобедимым законом природы.
Но, поскольку Джим Дорн был человеком, он не прекращал мыслить.
Не так уж давно его раса строила неуклюжие ракеты, люди высадились на Луну и погибли там. Но другие люди, в более надежных кораблях, пошли вслед за ними. Они добрались до Луны и попытка их увенчалась успехом. Они победили сухую смерть древнего Марса и душную, парниковую смерть Венеры, и даже бесплодную, ледяную смерть Плутона. Человек, развиваясь сам, помог развиться цивилизациям двух других планет, но все это сметет обратный поток пространства-времени, который никто не может остановить.
Это не муссоны пустыни, ни ураганные ветра над тропическими морями, ни яростные ледяные ветра Северного полюса, не приливные волны, заливающие плодородную прибрежную полосу.
Этот возвращающийся поток самого пространства-времени!
Солнце и все планеты будут сжаты в один шарик, небеса свернуты. Долгая борьба и развитие Человечества будет уничтожена враждебной всему живому Вселенной.
В таком направлении неслись мысли Джима Дорна. Он задыхался, думая о миллиардах, которые неизбежно должны умереть, даже если успех будет достигнут. Бегством спастись могут лишь тысячи. Но где-то, на каком-то из миров возле центра Вселенной, человеческая цивилизация будет продолжаться.
Но даже не бесспорно, что и это ничтожно малое количество жителей Солнечной системы сумеет выжить. Этому противоречило сокращение Лоренца-Фицджеральда. Если бы не это...
Лишь теперь Джим Дорн понял, как важна концепция бессмертия цивилизации для человеческого рассудка.
Глава IV. Крушение надежд
ЗВЯКНУЛ СИГНАЛ, объявив о доставке Халара Халонеса. Координаторы мрачно ждали, пока охрана введет гиганта.
У него были четыре громадные ноги, но стоял он вертикально. Четыре могучие руки были скрещены на груди. Так же у него были фасеточные глаза, как у земных насекомых. Плененный врагами, он явно не ждал ничего, кроме смерти. Но все же Халар Халонес стоял с высоко поднятой головой.
Глядя на него, Джим почувствовал восхищение. Когда были подключены мыслешлемы, Хал ар сразу же понял их назначение. И с радостью узнал, что люди не считают себя его врагами. Как и его собственная раса, соляриане стали жертвами общей судьбы. И те и другие боролись, со страхом думая об исчезновении своей цивилизации.
Затем шлем передал ответ Халара — ясную, четкую мысль. Мгновение Джим еще надеялся, что Халар заявит об ошибке интегратора, что тот был неправ насчет сжатия Вселенной.
— Нет, маленькое существо, — печально ответил Халар. — Ваш интегратор прав. Вселенная сжимается с невероятной быстротой. Мы вовремя засекли это и успели улететь, но те, кто пошел за нами...
Мысли Халара расплылись, Джим почувствовал вспышку глубокого горя, когда чужак вспомнил утраченный им мир. Теперь этого мира и всех его обитателей уже не существовало.
Внезапно мысли Халара прояснились. Он поспешно объяснил, как сожалеет о том, что его раса разграбила город на Земле. Они и не думали, что найдут там разумную жизнь, а на изучение не было времени. Им были нужны металлы. А за ними летел поток уничтожения.
Джим понимающе кивнул. При подобных обстоятельствах он вел бы себя точно также.
Но горевать и сожалеть сейчас не было времени. Он снова настроился на разум Халара. И Халар понял, о чем его спрашивают.
— Да, мы бежим в надежде, что найдем убежище возле центра Вселенной. Может, туда не дойдет надвигающийся поток.
Потом Халар поймал вопросительный взгляд Джима и понял, какая проблема стоит перед этими маленькими существами, захватившими его в плен.
— Скорость быстрее световой? Да, я могу все объяснить вам. Я так же научу вас строить такие двигатели. Тут затрагиваются дополнительные измерения, но я чувствую, что вы сможете понять это. — Халар заколебался. — А потом вы позволите моей команде улетать с вами? — с тревогой спросил он.
— Да! — крикнул Джим и сорвал с себя шлем, затем повернулся к другим координаторам. — Он нам поможет, — с ликованием в голосе выкрикнул он.
Но когда он увидел их лица, то радость тут же погасла. Они даже не смотрели на него. В комнату вошел один из математиков с бледным лицом, и протянул координаторам листы бумаги. Когда они просматривали принесенные документы, на их лицах все яснее проявлялась отчаяние.
Читор протянул листы Джиму.
— Джим, — писклявым голосом сказал он, — все безнадежно.
— Но почему? — воскликнул Джим. — Халар обещал помочь нам!
— Это уже не имеет значения, — пожал плечами Читор. — Интегратор дал полный ответ. В его расчетах нельзя сомневаться. Нет никакой надежды.
ДЖИМ УВИДЕЛ в глазах карлика обреченность. Надежда, вспыхнувшая было в нем, когда Халар обещал помочь построить корабли, умерла.
— Что? — безжизненным голосом спросил он. — Что случилось?
— Ничего не случилось, — ответил Читор. — Мы можем сбежать и, таким образом, выиграть несколько сотен лет. Но результат все равно будет отрицательный. Эти расчеты окончательно показывают, что звезды не уцелеют даже в центре Вселенной. Возвратный поток все равно хлынет на них и сожмет Вселенную до размеров нашего Солнца. И в этой области будет бушевать невероятный огонь. При огромном давлении, температура у него будет гораздо выше, чем мы можем вообразить. И так будет продолжаться до тех пор, пока давление не погонит поток обратно. В этом пылающем ядре, в которое превратится центр Вселенной, жизнь не уцелеет ни в какой форме.
Джим схватил листы и быстро пробежал глазами по уравнениям. В этих вычислениях не оставалось места ни для какой надежды. Он поднял глаза. Читор уже сидел. Руди расхаживал взад-вперед, искоса глядя в окно на чернеющее за ним пространство. Старм даже не шевельнулся. Ирли поднял взгляд вверх, губы его беззвучно шептали молитву.
— Но мы же не можем вот так просто сдаться! — выкрикнул Джим. — Должно же быть что-то, что мы можем сделать!
Старм приоткрыл глаза.
— Так скажите нам — что, — спокойно сказал он, — и мы сделаем это.
Джим застонал. Что бы он не говорил, он обращался словно к глухой стене.
Халар Халонес стоял неподвижно. Он не знал языка и не понимал, о чем тут говорят. Он хотел помочь этим маленьким существам. Казалось, что-то беспокоит их.
Даже без шлема Джим почувствовал мысленный вопрос Халара. Быстро надев шлем, он объяснил, что произошло.
Халар попросил показать эти вычисления. Долго, старательно разбирался в них, потом вздохнул. Этот вздох почему-то напомнил Джиму Джозефа Брента.