Как здание высотное
Моя любовь с тобой.
От бури,
Что врывается,
Спокойное на вид,
Все здание качается
И потому стоит.
"Между нами только камни…"
Между нами
Только камни
В этой жизни городской.
Дай мне речку с берегами;
Дай мне озеро с волной.
Дай мне таволги пахучей,
Дай мне, памятных душе,
Под. высокой
Белой тучей
Разыгравшихся
Стрижей.
Дай калиновую крону,
Как весенний
Пышный дар,
Дай мне,
Дай мне
Хоть ворону
С примитивным криком
"Кар-р-р!".
Дай коня мне
В красной гриве
Проскакать в лучах
По дню,
И тогда
В одном порыве
Все в душе
Соединю.
"Да Винчи говорил…"
Да Винчи говорил:
Когда вы захотите
Какой-нибудь реке
Дать новый,
Лучший путь,
Вы как бы
У самой реки спросите,
Куда б она сама
Хотела повернуть.
Мысль Леонардо!
Обновись, и шествуй,
И вечно торжествуй
На родине моей.
Природа и сама
Стремится
К совершенству.
Не мучайте ее,
А помогайте ей!
ПРОРОЧЕСТВО
Я жить
И мыслить устаю.
Я, сделав шаг
От легкой грусти
В мир
Ужасающих предчувствий,
Над черной бездною стою.
Меня охватывает дрожь,
Когда смотрю
В провал заклятый.
О, человечество,
Куда ты,
Куда ты, милое,
Идешь?
Меня охватывает страх.
Небрежно
К собственному дому,
Ты к счастью
Не пришло земному,
Что ж ищешь ты
В других мирах?
Меня охватывает гнев.
Утраты восполняя скудно,
Ты истребляешь
Безрассудно
Природы
Вековой посев.
Меня еще тряхнет не раз.
Ты жадное,
Алкая пищи,
Глядишь на мир,
Как жирный нищий,
Украдкой
Евший про запас.
Земли
Не вечна благодать.
Когда далекого потомка
Ты пустишь по миру
С котомкой,
Ей будет
Нечего подать.
Прости
Настойчивость мою.
Уже в плену
Тех дальних сроков.
Твой самый добрый
Из пророков,
Я жить
И мыслить устаю.
КОЛУМБ
Упрямый,
Он твердить не устает,
Чтоб жизни мудрость
Не была забыта:
Пока земля
Плодов нам не дает,
Она для человека
Не открыта.
Над ней горит
Бесплодная заря,
Закаты гаснут
В небреженье грубом.
А в наше время,
Чтобы стать Колумбом,
Уже не надо
Бороздить моря.
Твоя земля
Совсем недалеко,
В завоеванье
Никакого риска.
И хоть она,
Нетронутая, близко,
Открыть ее, такую,
Нелегко.
И даже ту,
Которую вспахал
И над которою
Весь век хлопочешь,
Ты до конца
Еще не открывал
И, как слепой,
Свое богатство
Топчешь.
Ты бороздишь
Земли усталый лик,
Не смея,
Не умея
Тронуть недра.
Войди в нее
На глубину
В полметра,
И ты откроешь
Новый материк.
В земле проснется
Жажда материнства,
Как в тот далекий
И туманный век,
Когда к ней
Прикоснулся человек
И ощутил с ней
Вечное единство.
"Бог весть, от культа ль нам дались…"
Бог весть,
От культа ль нам дались
Слова решительные,
Вроде
Крутого слова: "Покорись!"
И это о родной природе?!
О, мы творим,
Преображаем!
Но почему ж
Врага грубей
Мы поминутно угрожаем
Извечной матери своей?!
Чтобы себя и мир спасти,
Нам нужно, не теряя годы,
Забыть все культы
И ввести
Непогрешимый
Культ природы.
"Под статейки о колхозном праве…"
Под статейки
О колхозном праве
Что-то перестали
Сеять травы.
Под крутые,
Боевые речи
Что-то перестали
Сеять гречу.
При решенье
Мировых вопросов
Что-то перестали
Сеять просо.
Что-то в царстве
Света и металла
Масла конопляного
Не стало.
А ведь, помню,
От такого масла
В старом блюдце
Тряпочка не гасла.
ОМУЛЬ
Было некогда вдоволь
Осетра и плотвицы…
Ну а где теперь омуль?
Говорят, за границей…
И в любви,
И в почете
Для высоких обедов
Он летит в самолете
Вроде модных поэтов.
Омулька
Из Байкала
При еде и закуске
В наше время не стало
Даже…
Даже в Иркутске!
Лишаем обрастая,
Не нуждаясь в промочке,
Глухо плачет пустая
Омулевая бочка.
"Высокие сосны…"
Высокие сосны,
Царицы
Весенних тишин,
Боитесь вы снега
И ветра.
Высокие сосны
С ветвями
У самых вершин,
Вам страшен
Закон Архимеда.
Высокие сосны
Подвластней
Его рычагу,
Качнет ли их
Ветра десница.
Высокие сосны
С ветвями
В тяжелом снегу,
Не дай же вам бог
Наклониться!
"Ах, на Земле так редки чудеса!.."
Ах, на Земле
Так редки чудеса!
Не потому ль в тоске
По райской птичке
И в плоть,
И в кровь
Вошла в людей привычка
С надеждою смотреть
На небеса.
Почти как рай,
Мечтаем мы открыть
Какую-то веселую планету.
Не мне бы,
Легковерному поэту,
С иронией
Об этом говорить.
Уже не бог —
Иные увлеченья
Нас к небесам
Сегодня привели,
Но в них все то же,
То же отвлеченье
От неизбывных
Горестей Земли.
"Наш мир беднеет…"
Наш мир беднеет.
В мире что-то гибнет.
Был мамонт,
А у мамонта трона.
От мамонтов остались
Только бивни,
Да кости белые,
Да черепа.
Была тайга,
Дремотна и космата,
Была сосна,
Была, да стала пнем.
Теперь лишь пни остались
В три обхвата
Да корни,
Поразмытые
Дождем.
И только память
Сохранить сумела,
Как осенью,
Заполонив поля,
Тайгой шумела
И тайгой темнела
В три человечьих роста
Конопля.
Ни елка,
Соскочившая
С пенечка,
Ни конопели
Дымчатый прибой —
Ничто не уходило
В одиночку,
А что-то уводило
За собой.
О, конопля,
Сбежавшая от прясла,
Ты в детской
Не участвуешь игре!
Ни запаха,
Ни семечка,
Ни масла,
Ни коноплянки,
Певшей на заре.
Природа
И мудра
И терпелива,
Но люди, люди,
Надо же понять:
Ей, как на фронте,
В случае прорыва
Приходится
На флангах
Отступать.
И отступает,
И теряет вовсе
Она себя…
Да что там говорить!
Ее утрат
Ни в мраморе,
Ни в бронзе,
Ни в чем другом
Уже не повторить.
"Все жухнет…"
Все жухнет,
А солнце все жгучей,
А воздух все знойней,
Хотя
Проходят над пашнями тучи,
Плывут, не давая дождя.
И горько
Усталой природе,
И жутко земле на буграх.
Вся, вся она в трещинах,
Вроде
Вся, вся
В перекошенных ртах.
Но тучи
Над речкой безводной
Бредут, опустив рукава.
От близости их безысходной
Давно поседела трава.
Обидно,
Да так уж ведется:
Терпи, перекошенный рот,
А туча пройдет и прольется
Над гнилью
Каких-то болот.
"Со времен еще древнегреческих…"
Со времен
Еще древнегреческих
Уверяют, что жизнь стара.
А подумать —
У человечества
Ученическая пора.
Если Землю
Со всей Европою
В мире звездном
С селом сравнить —
Человечество
Только пробует
За околицу выходить.
Очень трудно
Даются знания,
Потому-то у имярек
На уроках правописания
Сто ошибок
На каждый век.
Набираясь