Если вы согласны стать во главе нас, чтобы поднять восстание против палачей скажите да.
Ваша мозговая, радиация в связи с этим решением тотчас же дойдет до нас, и мы примем свои меры.
Члены Тайного Совета по восстановлению Коммунистической Республики
Ра XXX и Аи XXI».
Какое впечатление произвело на нас письмо? А вот какое. Мы, ни секунды не колеблясь, громко, радостно и с полной готовностью на что угодно, покричали:
– Да!..
XXVII
Строя самые радужные перспективы по поводу последствий лунной революции, которая должна быть произведена нами, мы с нетерпением ждали момента, когда небезы откроют нам двери тюрьмы.
Громко раздались за дверью шаги. Так же громко заколотились наши сердца.
Загремели запоры.
И… перед нами предстал, с перекошенным от бешенства лицом Вепрев.
Из-за него выглядывали пухлые головы двух везов, державшихся в воздухе без всяких приспособлений. Везы держали в руках трубочки с утолщениями на одном конце. Я догадался, что это их оружие, выпускающее фиолетовое пламя.
Сзади их сумрачные фигуры небезов во главе с Уйя дополняли общую картину, не сулившую нам больших приятностей.
Вепрев яростно метал взоры, окидывая нас и нашу каморку, и остановил их на длинном листе бумаги в руках Никодима.
– Ага! Вот каким образом вас начали информировать! – крикнул он, бросаясь к Никодиму.
В своей слепой ярости он забыл о моем присутствии, но я-то не забыл ничего…
Удар ноги в живот заставил Вепрева сложиться пополам, в роде перочинного ножика, и отлететь мешком в угол… Одновременно обоими кулаками я обрушился на уродливые головы везов и приплюснул их к полу…
Никодим без меня догадался, что делать: вспыхнула спичка, и от письма остался один пепел…
Небезы, заглядывавшие через дверь, в притворном смущении отвернулись.
Когда Вепрев, очнувшись от моего угощения, стал неверной рукой шарить в кармане, я занес ногу для нового удара, но… упал с парализованными членами. Примчалась по воздуху целая орда везов и пустила в ход фиолетовое пламя. Никодим не замедлил грохнуться вслед за мной.
Однако сознание наше работало ясно.
Направив на небезов адские трубочки, везы заставили их поднять нас и протащить по тоннелеобразным коридорам на изрядное расстояние.
На плечах небезов мы спускалась все ниже и ниже и наконец, достигли большой круглой залы, по середине которой возвышался на стержне купол, прикрывающий собой круглый и широкий ход вниз. Назначение подобных сооружений нам уже было известно.
Пока один вез, отличавшийся более развитыми мышцами, возился и кряхтел под сводом купола, а другие с интересом следили за ним, я успел разглядеть невдалеке ковыляющую к нам согбенную (не от моего ли удачного выпада?) фигуру Вепрева. Он, никак не доверяя лунным жителям, всюду желал присутствовать вместе с ними…
В глубине колодца раздался лязг; по тому, как медленно он приближался к нам, я заключил, что колодец глубок. Поднялся ящик-лифт.
Небезы положили нас бережно на пол лифта. Двое из них поместились тут же. Вепрев, охая и пуская молниеносные взоры на виновника своего недомогания, опустился рядом.
Из везов один влетел в лифт, он парил неподвижно у потолка с трубочкой в руках.
Завизжали канаты, и мы плавно поплыли вниз.
Около моей головы сидел небез с весьма интеллигентной физиономией. Я заставил его смотреть на себя и постарался внушить ему мысль.
– Хорошо бы хватить кулаком по черепу веза и по уху Вепрева…
Небез понял меня, но… испуганно потупился.
Я произвел тот же опыт внушения с другим не менее интеллигентным небезом – такой же результат!
– Не пытайтесь, друг мой, – заскрипел гнусавый голос, конечно, Вепрева, – не пытайтесь производить свои эксперименты… Это вам не стеклянные шарики!..
Подлец нашел мое больное место!.. Я бессильно заскрипел зубами, а он зло-довольно расхохотался, видимо, мстя мне этим воспоминанием за удар.
Лифт остановился. Такая же круглая сводчатая комната, но без выходов – сплошные металлические стены окружали ее. В полу – три на крепких засовах плиты.
По приказанию веза средняя плита была поднята. Нас положили с краю открывшегося провала. Вез отдал новое приказание. Небезы приблизились к нам и вдруг с отчаянной решимостью бросились на своего господина…
Тот стрелой метнулся кверху и направил свое оружие; небезы опрокинулись навзничь и застыли с поднятыми кулаками.
Вез снизился и попытался сам столкнуть в дыру – безуспешно: его слабые мышцы не осилили нашей тяжести.
Тогда Вепрев, криво-напряженно улыбаясь, сбросил вниз сначала Никодима, потом меня.
XVIII
Сколько времени прошло, не знаю – мои часы при падении разбились – когда я очнулся с ломотой во всем теле. Кругом – ни зги не видно. Я приподнялся с трудом на четвереньки и позвал Никодима.
– Это хорошо, что вы живы, – сразу отозвался он. – Вы очень долго лежали без всяких признаков жизни…
– Где мы?
– А вот смотрите. – В его руках блеснул луч электрического фонарика (нас до сих пор ни разу не обыскивали) – перед глазами обрисовалось тесное, сдавленное со всех сторон вогнутыми внутрь стенами помещение. Настоящая крысоловка!
– Ну-с, ваше самочувствие? – мрачно вопросил мой друг, осветив мое лицо.
Я взял у него фонарь и стал внимательно исследовать каждую пядь пола, потолка и стен.
– Лишнее! – безнадежно бросил Никодим, – я уже вполне ознакомился с нашей квартиркой…
Базитом, кажется, называли авторы письма тот металл, которым бронировались их тайники. И наша крысоловка, по всей вероятности, была оштукатурена им.
– Кушать-то нам что-нибудь полагается? – насмешливо-злобно прервал гнетущее молчание Никодим.
– Вы очень больно ударились при падении? – вместо ответа спросил я его.
Тот расхохотался:
– Я упал на ноги!.. Вы напрасно думаете, что из моей головы выскочило немножко мозгов! – А потом, внезапно набравшись бодрости, спросил меня в свою очередь:
– Итак, что утешительного нашли вы при осмотре?
– Ничего не нашел.
– Напрасно, – поднимаясь и беря у меня фонарь, сказал мой друг. – Смотрите, – направил он на потолок луч света.
– Ну, что ж? Та самая плита, через которую мы прибыли…
– А вот рядом… Отмерьте приблизительно аршина два…
Рядом в потолке помещалось круглое сито. Я не заметил его в первый раз.
– Через него, должно быть, воздух попадает в нашу камеру, – сделал я предположение.
Очень просто, – подтвердил Никодим и объяснил мне, что он уже пытался взывать о помощи посредством концентрации мыслей к нашим союзникам, но не получил никакого ответа.
– Это потому, что нас окружают не пропускающие психической энергии стены.
Теперь возьмем это сито, – продолжал Никодим. – Если через него проходит воздух, – а он проходит, я проверил – то нужно обязательно предположить, что он течет по какой-нибудь трубе с какого-нибудь завода… А если с завода, то там должны быть наши единомышленники… Я ждал вашего пробуждения. Если бы вы совсем не пробудились, я не стал бы ни черта предпринимать… Но раз вы живы, можно попытаться…
Идея Никодима была такова: воспользоваться воздухоносной трубой, как психо-телефоном для подачи о себе весточки.
– Ах, ты, мой умница! – похвалил я его, шутливо привлекая к себе.
Ну… ну… целоваться будем потом, – так же шутливо отвечал мой товарищ, бережно отстраняясь.
В общем наша бодрость была найдена. Я даже забыл о своей ломоте.
Несколько прыжков к потолку убедили меня в функциях сита. При последнем прыжке я удачно проткнул его ножом, а затем вырезал совершенно. Обнаружилась ямка диаметром в поларшина с круглым отверстием посредине.
Теперь Никодим освещал потолок, а я, фиксируя взглядом затененное на общем белом фоне отверстие и вспомнив невольно уроки «незабвенного» учителя, стал посылать психо-волны своего мозга, вызывая Аи 21-го и Ра 30-го.
Никодим наполовину растерял терпение, когда я ощутил первую ответную волну.
– Кто вы? Кто вы? – так перевел я ее.
– Люди с Земли, попавшие на Луну, – радиировал я. В ответ задрожала радость, очевидно, охватившая моего невидимого собеседника.
– Могу ли я переговорить с Аи 21-м или Ра 30-м? – спросил я.
Меня попросили подождать…
Никодим заметил мое возбуждение и, сам хватив его через край, прерывающимся голосом тихо кинул:
– Отвечают?..
– Да.
Вдруг я почувствовал мощную радиацию – это Ра 30-й стоял у «телефона».
«Где вы находитесь?»
Я описал ему подробно наш тернистый путь от дверей первого каземата до настоящей «Голгофы».
«Не помните ли вы, в какой трап вас спустили?»
– В средний… Да, в средний! – вспомнил я.
«Все хорошо, – бодро телефонировал Ра, – ваша темница не далеко от наших тайников… Вы сейчас будете освобождены… Есть ли у вас оружие?»
У нас оставались два револьвера и ножи, о чем я и сообщил.
«Если нам попытаются помешать, защищайтесь до последней капли крови…» – пришел совет. И затем:
«Мы, вероятно, поднимем некоторый шум, наши соплеменники его не услышат, но вы знайте, что это – ваши друзья…»
Разговор прервался. Я поспешил сообщить Никодиму его содержание.
Взвели курки револьверов и ждали.
Обостренный до крайности слух скоро поймал первый шум – где-то сбоку работал бурав.
– Только бы не прилетели эта чудовища с палочками… – чуть не плача, прошептал мой товарищ.
Бурление с каждой минутой становилось резче, но одновременно же наверху раздалось постукивание копытц…
Бурав, казалось, сверлил совсем рядом… а плита в потолке стала подниматься…
Мы потушили фонарь, перебежали к стене, где все громче к громче слышалось бурение. Сердца грозили разорваться.
Как только в щель на потолке заглянула скверная рожа веза, я угостил ее пулей. Другая сунулась с палочкой и получила то же, от чего уронила свое оружие к нам…
Никодим, как угорь, скользнул к палочке и мгновенно вернулся с ней обратно…