бы и действий в рассыпном строю. У спартанцев также elite {отборная часть. Ред.} их юношества была организована в отряд конных телохранителей; но они не верили в конницу и заставляли ее спешиваться в бою и сражаться как пехота. Персы научились организации регулярной кавалерии у греков Малой Азии, а также у греческих наемников, служивших в их армии, и не подлежит сомнению, что значительная часть персидской конницы, сражавшейся против Александра Великого, была более или менее обучена регулярным действиям в сомкнутом строю. Однако они не могли сравняться с македонянами. У этого народа обучение искусству верховой езды было обязательной частью воспитания знатной молодежи, и конница занимала в их армии почетное место. Конница Филиппа и Александра комплектовалась из македонской и фессалийской знати; лишь несколько эскадронов набиралось в собственно Греции. Она состояла из тяжеловооруженных всадников — катафрактов, имевших шлем и нагрудник, набедренники и длинное копье. Она атаковала обыкновенно в сомкнутом строю, продолговатой или клинообразной колонной, а иногда также и в линейном построении. Легкая конница, состоявшая из вспомогательных войск, была в большей или меньшей степени конницей иррегулярного типа и служила, подобно современным казакам, в качестве сторожевого охранения и для действий в рассыпном строю.
Сражение на Гранике (334 г. до н. э.) представляет собой первый пример боевых действий, в которых конница сыграла решающую роль. Персидская конница была расположена на дистанцию атаки от речных бродов. Как только головные части колонн македонской пехоты перешли реку и прежде, чем они смогли развернуться, персидская конница обрушилась на них и своим бурным натиском заставила их снова спуститься в реку. Этот маневр, повторенный с полным успехом несколько раз, прямо свидетельствует о том, что персы имели регулярную кавалерию, которую они противопоставили македонянам. Напасть врасплох на пехоту как раз в момент, когда она максимально ослаблена, а именно при переходе из одного тактического построения в другое, возможно только при наличии дисциплинированной и искусно управляемой конницы. Иррегулярные войска неспособны на это. Птолемей, командовавший авангардом армии Александра, не мог продвинуться вперед до тех пор, пока македонские тяжеловооруженные всадники не переправились через реку и не атаковали персов с фланга. Последовал продолжительный бой, но так как персидская конница была расположена в одну линию, без резервов, а азиатские греки, бывшие в армии персов, в конце концов покинули их, то она была в конечном счете разгромлена. Сражение при Арбелах (331 г. до н. э.) было наиболее славным для македонской конницы. Александр лично вел в бой отряды македонской конницы, которые составляли крайнее правое крыло его боевого порядка, тогда как фессалийская конница составляла — левое крыло. Персы пытались обойти его с фланга, но в решительный момент Александр выдвинул свежие силы из тыла, чтобы в свою очередь обойти персов. В то же время персы оставили промежуток между своим левым крылом и центром; Александр немедленно устремился в этот промежуток, отделил левое крыло персов от остальной части их армии, совершенно смял его и преследовал на значительное расстояние. Вынужденный прийти на помощь своему собственному левому флангу, находившемуся под угрозой, он очень быстро собрал свою конницу и, пройдя позади центра противника, обрушился с тыла на его правое крыло. Сражение было таким образом выиграно, и Александр с той поры считается одним из лучших кавалерийских командиров всех времен. Венчая дело, его конница преследовала бегущего врага с таким пылом, что ее авангард оказался на следующий день в 75 милях от поля сражения. Весьма любопытно отметить, что основные принципы кавалерийской тактики в ту эпоху понимали так же хорошо, как и в настоящее время. Нападать на пехоту, когда она находится в походном порядке, или во время ее перестроения; атаковать кавалерию преимущественно во фланг; пользоваться каждой брешью в линии противника, чтобы, устремившись в нее и развертываясь затем вправо и влево, обойти с фланга и тыла войска, расположенные около этого прорыва; закреплять победу стремительным и беспощадным преследованием разбитого противника — таковы главные и самые важные правила, которые должен знать каждый современный кавалерийский офицер. После смерти Александра мы уже больше не слышим об этой превосходной греческой и македонской коннице. В Греции снова стала преобладать пехота, а в Азии и Египте конные войска быстро пришли в упадок.
Римляне никогда не были наездниками. Та немногочисленная конница, которая входила в их легионы, предпочитала сражаться в пешем строю. Их лошади были плохой породы, а воины не умели держаться в седле. Но на южных берегах Средиземного моря была создана конница, которая не только могла соперничать с конницей Александра, но даже и превосходила ее. Карфагенские полководцы Гамилькар и Ганнибал сумели, помимо своей нумидийской иррегулярной конницы, сформировать первоклассную регулярную кавалерию и таким образом создали род войск, который почти всегда обеспечивал им победу. Берберы Северной Африки, по крайней мере жители равнин, и по настоящее время являются народом наездников, а великолепные берберийские кони, которые несли воинов Ганнибала в гущу римской пехоты с неизвестными ранее стремительностью и горячностью, до сих пор еще служат для комплектования самых лучших полков французской кавалерии — chasseurs d'Afrique {африканских стрелков. Ред.} — и признаются ими лучшими из существующих строевых лошадей. Карфагенская пехота была значительно хуже римской, даже после длительного обучения под руководством двух своих великих предводителей; она не имела бы ни малейшего шанса на успех в борьбе против римских легионов, если бы не поддержка той конницы, которая одна обеспечила Ганнибалу возможность продержаться в Италии 16 лет[284]; и когда эта конница была обессилена лишениями, испытанными в столь многочисленных кампаниях, — но отнюдь не оружием врага, — Ганнибалу пришлось очистить Италию. Сражения Ганнибала имеют то общее со сражениями Фридриха Великого, что в большинстве из них кавалерия одерживала победу над первоклассной пехотой; и действительно, никогда кавалерия не совершала столь славных дел, как под командованием этих двух великих полководцев. Мы в точности не знаем, из какого народа, а также на основе каких тактических принципов Гамилькар и Ганнибал формировали свою регулярную кавалерию. Но так как между их нумидийской легкой конницей и тяжелой, или регулярной, кавалерией всегда проводится четкое различие, мы можем заключить, что последняя не состояла из берберийских племен. Весьма вероятно, что в ней было много иностранных наемников и некоторое количество карфагенян, но главная масса, по всей вероятности, состояла из жителей Испании, так как она была сформирована в их стране и так как даже во времена Цезаря испанские всадники включались в состав большинства римских армий. Поскольку Ганнибал был хорошо знаком с греческой цивилизацией и так как греческие наемники и авантюристы еще до него служили под карфагенскими знаменами, вряд ли можно сомневаться в том, что организация греческой и македонской тяжелой кавалерии была положена в основу организации этого вида кавалерии у карфагенян. Первое же столкновение в Италии решило вопрос о превосходстве карфагенской конницы. При Тичино (218 г. до н. э.) римский консул Публий Сципион, производивший силами своей конницы и легкой пехоты разведку, встретился с карфагенской конницей, выполнявшей под предводительством Ганнибала такую же задачу. Ганнибал сразу атаковал римлян. Римская легкая пехота находилась в первой линии, конница составляла вторую. Карфагенская тяжеловооруженная конница атаковала пехоту, рассеяла ее и затем немедленно атаковала римскую конницу с фронта, тогда как нумидийская иррегулярная конница напала на ее фланг и тыл. Сражение было коротким. Римляне сражались мужественно, но у Них не было ни малейшего шанса на успех. Они не умели держаться в седле; их же собственные кони стали причиной их поражения; напуганные бегущей римской легкой пехотой, которая была отброшена прямо на римскую конницу и искала защиты в ее рядах, многие кони сбросили с себя всадников и привели строй в беспорядок. Другие воины, не доверяя своему умению ездить верхом, благоразумно спешились и пытались сражаться как пехотинцы. Но карфагенские тяжеловооруженные всадники находились уже в самой их гуще, тогда как вездесущие нумидийцы скакали вокруг смешавшейся массы римлян, поражая каждого беглеца, который отделялся от нее. Потери римлян были значительны, и сам Публий Сципион был ранен. При Треббии Ганнибалу удалось хитростью побудить римлян переправиться через эту реку, с тем чтобы им пришлось сражаться, имея это препятствие в своем тылу. Как только он этого достиг, он перешел в наступление всеми своими силами и принудил римлян принять сражение. У римлян, как и у карфагенян, пехота находилась в центре, но против обоих флангов римлян, составленных из конницы, Ганнибал расположил своих слонов, использовав конницу для обхода и охвата обоих флангов противника. В самом начало сражения римская конница, обойденная таким образом численно превосходившим ее противником, потерпела полное поражение, но римская пехота оттеснила карфагенский центр и продвинулась вперед. Тогда победоносная карфагенская конница атаковала ее с фронта и с фланга; она заставила римскую пехоту приостановить свое наступление, но сломить ее не смогла. Однако Ганнибал, зная стойкость римского легиона, послал обходным путем в тыл римских войск 1000 всадников и 1000 отборных пеших воинов под командой своего брата Магона. Эти свежие войска теперь напали на римлян, и им удалось прорвать вторую линию; но первая линия, насчитывавшая 10000 человек, сомкнулась и в плотном строю пробилась сквозь ряды противника, а затем продвинулась вниз по реке к Плацентии, где беспрепятственно переправилась через реку, В сражении при Каннах (216 г. до н. э.) римляне имели 80000 пехоты и 6000 конницы, карфагеняне — 40000 пехоты и 10000 конницы. Конница Лациума составляла правое крыло римлян, опиравшееся на реку Ауфид; конница италийских союзников располагалась на левом фланге, тогда как пехота находилась в центре. Ганнибал также расположил свою пехоту в центре; кельтские и испанские отряды снова составили крылья, тогда как между ними, несколько позади, стояла его африканская пехота, вооруженная и организованная теперь по римской системе. Что касается конницы, то он расположил нумидийцев на правом крыле, где открытая местность позволяла им, благодаря их большей подвижности и быстроте, уклоняться от атак противостоявшей им италийской тяжеловооруженной конницы, а всю тяжелую кавалерию под командой Гасдрубала поместил на левом крыле, у самой реки. На левом фланге римлян нумидийцы задали италийской коннице вдоволь работы, но, будучи по самой своей природе иррегулярной конницей, они не смогли нарушить ее сомкнутый строй правильными атаками. В центре римская пехота скоро отбросила кельтские и испанские войска и затем образовала клиновидную колонну для атаки африканской пехоты. Последняя, однако, стала заворачивать свои фланги внутрь и, атаковав в линейном стро