— Очень рада, мистер Адамс, — холодно ответила Арлетт.
Адамс издали слегка поклонился Сюзи и Мэгги, они кивнули в ответ, но остались на своих местах.
— Мэгги, — спросил Севилла, — не найдется ли у нас чашки кофе для мистера Адамса и для меня?
— Конечно же, найдется.
Они сели за длинный, покрытый голубым пластиком стол. Зазвонил телефон. Севилла взял трубку:
— Севилла слушает… Кто? Джордж? Какой Джордж?
— Это меня, — сказал Адамс, протягивая руку. — Алло, Фрэнклин?… Говорит Натаниэл… Что?… — Адамс побледнел и сжал трубку… — Берти на месте?… Тогда передайте ему, чтобы он позвонил и доложил обстановку.
Он положил трубку и посмотрел на Севиллу усталыми, запавшими глазами. Он задыхался, как будто только что сделал какое-то громадное усилие.
— Боб разбился на машине. Только что его нашли в овраге.
Кто-то вскрикнул, и Адамс испуганно вздрогнул. Севилла поднял голову и увидел, как мелькнула спина Мэгги, выбегавшей из комнаты, охватив голову руками.
— Пойдите к ней, Сюзи, — сказал Севилла.
— Что происходит? — спросил Адамс.
— Это Мэгги. Она была влюблена в Боба.
— Я забыл, — проговорил Адамс, проведя рукой по лицу. — А уж кто-кто…
— Извините, — сказал Севилла.
Он быстро вышел из комнаты, догнал на террасе Сюзи и шепнул ей:
— Прежде чем пойдете утешать Мэгги, скажите Питеру, чтобы он следил за Элом.
Севилла вернулся в комнату. Арлетт поставила перед Адамсом чашку кофе.
— Спасибо, — поблагодарил Адамс.
— Не хотите ли печенья?
Севилла смотрел на нее. Она говорила с неприязненной сдержанностью. Она не забыла слежку за бунгало.
— Нет, спасибо.
Адамс повернулся к Севилле:
— Как он водил машину?
Севилла посмотрел на него.
— Аккуратно. Крайне осторожно.
Адамс уставился на голубой пластик стола, взял чашку кофе и жадно выпил.
— Еще чашку? — спросила Арлетт безразличным голосом.
— С удовольствием.
Зазвонил телефон. Севилла взял трубку, послушал и передал Адамсу.
— Берти? Говорит Эрнест… Вас очень плохо слышно… Ничего? Ничего? Как ничего?… Сгорел?…
— Я надеюсь, — сказал Адамс, — что вы убеждены теперь в необходимости оборонительного отряда на острове.
— Вовсе нет, — сказал Севилла, поднимая голову и глядя ему в глаза. — Я категорически от него отказываюсь. Я остаюсь при своем мнении.
— Послушайте, Севилла, я все же настаиваю на своем. После всего случившегося совершенно ясно, что, если Фа и Би будут возвращены вам, серьезная опасность нависнет над этим домом.
Арлетт открыла рот, собираясь что-то сказать, но встретила взгляд Севиллы и промолчала.
— Миссис Севилла, вы хотели что-то сказать?
— Нет, — ответила она холодно. — Ничего существенного.
Адамс долго смотрел на Севиллу.
— В таком случае, — сказал он медленно, — я не знаю, смогу ли я вам доверить дельфинов. Без отряда обороны на острове, на мой взгляд, не будут соблюдены минимальные условия безопасности.
— Ну что же! Не доверяйте их мне! — сказал Севилла резко. — Я не прошу.
И, помолчав, добавил:
— Я ведь не просил вас приезжать сюда.
Наступило молчание. Адамс, засунув руки в карманы, рассматривал пол у себя под ногами.
— Вас довольно трудно понять. Всего несколько месяцев назад, я это хорошо помню, вы говорили мне, что дорожите Фа и Би так же, как своими собственными детьми.
Лицо Севиллы стало еще более суровым.
— Возможно, обстоятельства заставили меня преувеличить мои чувства.
Арлетт посмотрела на Севиллу, казалось, снова хотела что-то сказать, но передумала. Вновь наступило тягостное молчание.
— Позвольте мне коротко подвести итоги, — сказал Севилла, подчеркивая каждое слово. — Если вы решите, по здравом размышлении, не передавать мне Фа и Би, прекрасно, вы можете отменить и свое распоряжение относительно вертолета. Питер доставит вас на материк. Если вы передадите их мне, то письменным документом вы подтверждаете, что они будут считаться моей личной собственностью. Со своей стороны я обязуюсь, если они заговорят, записать их показания и передать вам записи. Но ни в коем случае я не согласен иметь на острове отряд обороны. Однако, если вы пожелаете организовать охрану на море, на достаточном расстоянии от острова — это ваше дело, я не имею ничего против этого, а также против того, чтобы получить от вас рацию для связи с вашей базой на море. Но зато я не хочу надзора с воздуха и полетов над островом.
Адамс не поднимал глаз. Он подождал несколько секунд и сказал:
— В свою очередь, я должен заметить, что если Фа и Би расскажут вам о происшедшем, то одной записи мне будет недостаточно. Я должен буду услышать этот рассказ из их уст.
— Согласен, — сказал Севилла и тотчас добавил: — Из их дыхала.
— Простите?
— Не из их уст, а из их дыхала.
— Я забыл, — сказал Адамс, натянуто улыбаясь. — И во-вторых, мне кажется необходимым держать Мэгги, Сюзи и Питера в стороне от всего этого.
— Согласен, — сказал Севилла. — Мы оба, и вы и я, по молчаливому уговору так и делали до сих пор, и я буду продолжать действовать так же. В связи с этим вот что я вам предлагаю: ваш вертолет приземлится на террасе, выгрузит оружие, рацию и дельфинов. Ваши люди выпустят их в море с пристани без помощи кого бы то ни было из нас. Затем вертолет возьмет вас и Эла и улетит. После вашего отлета Арлетт и я, мы одни, войдем в контакт с дельфинами.
— Я предложу вам еще один вариант, — сказал Адамс после некоторого молчания. — Я мог бы присутствовать, когда миссис Арлетт и вы войдете в контакт с дельфинами.
— Нет, — сказал Севилла. — Это абсолютно исключено.
— Почему?
— Неужели я должен повторять? Эта лаборатория принадлежит мне, никто не дает мне никаких субсидий и никто не будет за ней следить. Адамс, — продолжал он раздраженно, — если вы хотите тратить время на то, чтобы ставить под вопрос мои условия, мы с вами никогда ни о чем не договоримся. Решайте. Что касается меня, то я считаю наши переговоры законченными.
— Но я согласен, — сказал Адамс, задетый за живое. — Позвольте мне вам сказать, что в споре я нашел в вас абсолютно безапелляционного оппонента.
Севилла вскинул на Адамса свои темные глаза и несколько секунд не произносил ни слова. Потом он сделал легкое движение рукой и сказал:
— Если вы позволите, я вас оставлю на несколько минут одного, вы как раз успеете написать документ, подтверждающий, что вы отдаете нам Фа и Би.
Севилла сделал знак Арлетт, вышел с ней из комнаты и направился к сараю. Заметив его, Питер поднялся, написал несколько слов на листке своего блокнота, вырвал его и протянул Севилле. Арлетт посмотрела на Сюзи.
— Как чувствует себя Мэгги?
— Спит. Я дала ей снотворное.
— Как она отнеслась…
— Как и следовало ожидать. Будто это ее вина, она довела Боба до отчаяния, и потому он покончил с собой.
— Бедное создание. Не знаю почему, но у меня всегда такое ощущение, будто я в чем-то перед ней виновата.
— У меня тоже.
Севилла передал Арлетт записку, полученную от Питера. Она пробежала ее глазами. «Эл сделал проводку для подслушивания в доме, но не подходил к пристани».
— Как двигается ваш ремонт? — спросил Севилла громко.
— Большая лодка починена, но я не могу спустить ее на воду раньше завтрашнего дня. Я чищу мотор маленькой лодки.
— Хорошо. Я должен вас покинуть. Мы с Арлетт пойдем переставим сетку у входа в бассейн.
Когда они подошли к гавани, Арлетт повернулась к Севилле и прошептала:
— Почему ты не согласен на отряд обороны, который предлагает тебе Адамс?
— Мне не понравилась настойчивость Адамса. Этот отряд — палка о двух концах.
— Ты уверен?
— Конечно. Я почувствовал шаткость позиции Адамса. Он хочет знать правду, я в этом убежден. Но для чего? Чтобы передать ее на «высший уровень»? Может быть. А может быть, просто для того, чтобы получить перевес над В. Я не доверяю ему.
— Ты думаешь, что он или его шефы могут пойти, взвесив все свои «за» и «против», на уничтожение истины?
— Да, я так думаю.
— И в таком случае…
Севилла взглянул на нее своими темными глазами.
— В таком случае мы окажемся лишними.
13
Адамс протянул бумагу Севилле, тот внимательно прочитал ее, потом сложил вчетверо и спрятал в бумажник. Адамс взглянул на часы.
— С минуты на минуту они будут здесь. — И добавил: — Когда мы высаживались только что, я не видел в бассейне вашей дельфинки. Это дельфинка, да? Не возникнет ли осложнений с Би?
— Некоторые трудности, конечно, будут, — сказал Севилла. — У вас хорошая память. Би не выносит присутствия другой самки поблизости от Фа, но в данном случае не думаю, что произойдет серьезное столкновение. Бассейн открытый, Дэзи привыкла входить и выходить из него. Если ее отношения с Би слишком обострятся, она уплывет.
Он чуть было не сказал о Джиме, но передумал.
Откуда-то донесся пронзительный рев мотора.
— Слышите, это наши люди, — сказал Адамс, подходя к окну. Он открыл его, высунулся наружу и взглянул в небо.
— Если вы позволите, — сказал Севилла, — я закрою окно. Вы знаете наши условия, ваши люди должны сами впустить Фа и Би в бассейн, и до вашего отъезда дельфины не должны видеть никого из нас.
— Хорошо, — согласился Адамс, — желаю вам удачи. — Его голоса почти нельзя было расслышать из-за оглушительного рева снижающегося вертолета. — Это дьявольски важно. Я думаю, что нет необходимости повторять это еще раз.
Он взглянул на Севиллу своими усталыми, ввалившимися глазами. Севилла, в свою очередь, посмотрел на Адамса. Удивительно, у него был искренний, взволнованный вид, но, в сущности, это ничего не значило, он был из тех людей, которые умеют заключать свою душу в скобки, как только получают приказ.
— И очень важно также действовать быстро, — сказал Адамс срывающимся голосом. — Как только они заговорят, если они заговорят, вызовите меня по радио, я буду находиться на одном из заградительных катеров и тотчас же прибуду. — Грохот вертолета прервал его слова, Адамс перевел дух, посмотрел на Севиллу и сделал жест, которого тот совершенно не ожидал: протянул ему руку. Севилла опустил глаза, — все та же двусмысленность, человеческие отношения извращены, симпатия, уважение — где в них ложь, где в них искренность, сегодня протянутая рука, завтра пуля из автомата, как прикажут. Адамс продал свою совесть своим шефам, решения принимаются не здесь, это рука отсутствующего человека.