Меч, чье лезвие переливалось серебром и золотом, освещал собой темный зал. В лице Джека застыла гримаса ужаса, в тот самый миг, когда на нем сомкнулись лучи ярчайшего света.
После скорбного крика тьма снова окутала алтарный зал.
Джек, не смея шелохнуться, стоял на своем месте. Однако лицо с его груди исчезло, оставив за собой кровавые рытвины, из которых пульсировали внутренние органы ребенка.
В нескольких метрах от мальчика, преклонив колени и сложа мечи, стоял Колиан Илиад.
Ошметки уродливого лица, недавно прорезавшиеся на теле мальчика, стались грудой дергающегося, словно под разрядами тока, мяса, лежавшей на пыльной земле.
В тот же миг Деррик увидел всполохи доселе незримой энергии, которая бесшумно растворилась в небытие.
Это ощущение можно было сравнить с желанной поступью по суше, после длительного заплыва. Конечно, Деррик не знал таких ощущений, он испытывал лишь нечто невыразительное и приятное.
Взирая на мрачный подземный зал, украшенный кровью ребенка и статуей злого бога, можно было увидеть искаженное лицо Джека, вскоре потерявшего сознания от боли.
Деррик, несмотря ни на что, был рад сложившемся обстоятельствам, так как понял, что он и его товарищи наконец вырвались из бесконечно-повторяющегося цикла.
Ему было понятно, что развязка «временной петли» была несложной. Однако он также понимал, что на нахождение этого способа у него ушли бы десятки, если не сотни попыток.
Ко всему прочему, он также рисковал своей жизнью. В конце концов, он не был уверен, повторилось бы вспять время, умри он в одной из своих неудачных попыток.
Что еще более серьезно, так это то, что они могли навечно застрять в той петле, если бы Деррик умер. И никто бы не ответил на вопрос, что же сталось с исследовательской группой, во главе которой находился Глава Старейшин, Колиан Илиад.
Хорошенько подумав о произошедшем, Деррик от всего сердца поблагодарил Мистера Шута, за то, что сохранил ему память и дал подсказку к спасению.
Оглядевшись, он заметил, что Джошуа и остальные, казалось, были в полном порядке. Они, согласно всем правилам, осматривали темный зал, на предмет полезных для исследования материалов.
Возможно, лишь вернувшись домой, они поймут, что потеряли несколько дней своей жизни… — молча размышлял Деррик.
Колиан Илиад подошел к мальчику и вынул из своего пояса еще одну склянку. Он вылил густую черную жидкость на раскромсанную грудь Джека.
Жидкость та быстро сконденсировалась и превратилась в полупрозрачную мембрану, препятствовавшую кровотечению.
— Хаим, Джошуа! Вы оба отвечаете за мальца, — подавив дрожь в руке, приказал Колиан.
Мальчик по имени Джек для него был светом в конце тоннеля. Он понимал, что нашел ключ к спасению Города Серебра от напророченного апокалипсиса!
Деррик, завидев обороты событий, хотел было как-нибудь незаметно отблагодарить Шута, но потом вспомнил, что тот не имел никаких молитвенных жестов.
…
Район Императрицы, в имении графа Холла.
Роскошный стол, заставленный всевозможными яствами, украшался светом свечей.
В отличии от того, как представлялся ужин аристократов в газетах и журналах, прием пищи знатных особ не отличался особой серьезностью. Сидящие за столом как обыкновенные люди непринужденно беседовали на отвлеченные темы и веселились.
Одри, отрезав кусочек бифштекса, заметила необычное выражение лица своего отца и неприкрытым любопытством спросила его:
— Отец, а что там произошло с принцем Эдессаком Августом?
Если его ответ был бы таким же непринужденным, как и весь тот вечер, то Одри объяснила свой неожиданный интерес тем, что недавно слышала какие-то странные и безосновательные слухи.
Эрл Холл помолчал с пару секунд, а затем подняв брови спросил свою дочь:
— А ты что-то слышала о нем?
Что-то действительно случилось! — Посчитала Одри и улыбнулась отцу.
— Какие-то слухи… Они правдивы?
— На самом деле, все не так уж и серьезно, как об этом болтают… Одри, я знаю, о чем ты думаешь, поэтому мне нет нужды от тебя что-то утаивать. Я полагаю ты говоришь об относительно обыкновенном для королевской семьи скандале. Иными словами, ты хочешь спросить меня о том, правда ли то, что принц Эдессак влюбился в простолюдинку. Во всей этой истории замешана смерть одного относительно важного дворянина. Королевская семья не желает распространяться, касаемо сложившейся ситуации.
Жена Эрла Холла сделал глоток из бокала с шампанским и добавила:
— Похоже, Эдессак Август еще недостаточно зрел.
Мама всегда отличалась особой тактичностью, когда намеревалась воткнуть в кого-нибудь шпильку… Хм, неужели принц Эдессак действительно замешан в чем-то очень серьезном и опасном для всего Баклунда?
— Это очень странно. Как же смерть постороннего аристократа может быть связана с любовью между принцем и простолюдинкой? — С улыбкой вопросила Одри своего отца.
Хибберт Холл, опустив голову к своей тарелке, вслух предположил:
— Все это напоминает мне хитросплетенные любовные истории, которые так любят рассказывать последователи Повелителя Бурь. В их рассказах всегда кто-то сражается за свою честь или за леди.
— Этим историям уже самое место в музее, — опроверг Эрл Холл слова своего старшего сына.
— Я не думаю, что принц Эдессак такой человек, брат. Тем более, слухи о нем уже вовсю расползлись… Быть может, они скрывают что-то еще…
— Может быть да… А может быть нет… — невольно нахмурился глава семейства.
Зная, когда следовало останавливаться, Одри больше ничего не говорила про принца и потворствовала общей беседе перейти в совсем другое русло.
Она также планировала «прощупать» своих благородных друзей, задавая подобные наводящие вопросы и им. Как бы то ни было, она была той самой девушкой, за которой ухлестывал принц, что в свою очередь, объясняло ее необычный интерес к личной жизни Эдессака Августа.
…
Не в состоянии подолгу пребывать в искусственном сомнамбулизме, Эмлин Уайт вернулся к реальности. Раскрыв глаза, он уставился на черный гроб, а затем с помесью облегчения и разочарования произнес:
— Лорд Ниббс. Шут мне не ответил.
После долгого молчания Ниббс наконец отозвался из своего кованного железом гроба:
— Все в порядке. Пробуй еще раз, но будь здесь, чтобы быть в безопасности.
— Хорошо, — не став настаивать на обратном, отозвался Эмлин.
Беспокоясь о себе и судьбу своего рода, он провел в том безмятежном и хладном зале всю ночь. Спустя какое-то время редкое зимнее Баклундское солнце осветило зал сквозь небольшое оконце.
Дрянная погодка… — подумал Эмлин и покинул покои лорда Ниббса, а затем и поместье Одора.
Он сел в арендованный экипаж и пунктом его назначения была Церковь Урожая.
В момент, когда карета отъехала на достаточное от поместья Одора расстояние, глаза Эмлина Уайта внезапно затуманились и он узрел бесконечную пелену серого тумана.
Затем, к его изумлению, он очутился в величественном дворце, сидя за длинным бронзовым столом.
В самом конце того стола восседал некто, укутанный в серый и непроглядный туман.
Глава 468. Луна.
Разум Эмлина Уайта опустел, а лицо приняло вид мраморной статуи.
Сокрытая в тумане фигура, неторопливо постукивавшая пальцами по бронзовому столу, равнодушно спросила его:
— Зачем ты молился мне?
— Все из-за откровения моего Предка, — зашумело в голове Эмлина. — Она пророчила конец света и велела быть к нему готовым. Так уж вышло, что я ключ к спасению своей расы. Первой ступенью к спасению была мольба Шуту!
Услышав в меру откровенный ответ, Клейн, заранее подготовивший свои вопросы, совершенно растерялся, не зная, с чего ему начать. Ведь Эмлин Уайт сходу объяснил ему все то, что Клейн хотел узнать.
Откровение Предка… Разве Лилит не погибла во времена Второй эпохи, еще задолго до катаклизма? Мне казалось, что ее полномочия перенял Творец… Ведь именно поэтому множество вампиров молилось Первородной Луне, что приводило к чрезвычайным последствиям… Более того, Мистер Дур как-то упоминал, что карта «Луны» незанята, намекая на то, что Первородная Луна скорее всего являлась каким-то другим божеством… Это косвенно подтверждает гипотезу, что Лилит утратила силы присущие нулевой последовательности… Иными словами, умерла… — мгновенно соединил все точки Клейн.
Изначально он полагал, что «Лилит», отвечавшая на молитвы вампиров — была лишь какими-то останками, отголосками тех сил, которые обладала древняя богиня. Именно поэтому она была в меру пассивна и безразлична к мольбам ее потомков. Однако новость о том, что Эмлин получил пророчество, говорило уже об обратном.
Возможно, Лилит олицетворяется неким иным божеством, которое не позволяет никому достичь нулевой последовательности… Этому божеству нет дела до бед вампиров, а это откровение является лишь своего рода испытанием или частью какого-то плана… Но также вероятно, что Богиня завладела титулом Алой Леди и уже она является носителем нулевой последовательности… Зачем ей силы Луны?
Однако, может быть, древняя богиня и не погибла вовсе… Пока ни один из Потусторонних не добрался до нулевой последовательности ее Пути, то у нее есть какой-то способ сохранять свою жизнь, ожидая шанса на возрождение, как и описывалось в карте Темного Императора…
Следуя этой логике, откровение Лилит — это акт ее борьбы за выживание… И, внезапно, «Шут» играет здесь ключевую роль… Если это правда, то подобное можно считать, своего рода, приглашением к сотрудничеству… Но я Потусторонний шестой последовательности… Имею ли я право?
Позволить ли Эмлину Уайту вступить в наш клуб? Вампиры живут долго… Они существуют еще со времен Второй эпохи… Возможно, познания, которые он может предоставлять, будут хранить в себе не мало разгадок на многие тайны… Однако, я также очень рискую… Впрочем, я могу пророчествовать над каждым приходом Эмлина к собранию Клуба Таро, тем самым уберегая себя от потенциальных проблем…