(Уходит.)
Рифмохват, Новомодова и Дарья.
Рифмохват
Тьфу к чорту! да ин что ж такое сделалось, Дарья?
Дарья
А то, что я тебе, вместо твоей книги, дала барынину записную книгу о любовниках, а ты ее и поднес графу!
Рифмохват
Та, та, та, та!.. понимаю… так будто в нем страсти-то и не от меня действовали?
Новомодова
Ах! Дарья, ты ужасно как мне досадила! Возможно ли чем загладить твою ошибку? Подай мне шоколаду, а я пойду в свою комнату.
Дарья
Слушаю, сударыня!
Рифмохват
Пойдем же. Да отдай мою книгу, а там и прощай, моя голубушка; мне здесь делать более нечего; пойду и на всех на вас буду писать сатиры; пойду и возьму на кухне свое сочинение и лучше поднесу его первому встретившемуся мне человеку, нежели вам.
Дарья
Э, э, господин стихотворец! а вить ты хотел на мне жениться и клялся совестью и добродетелью.
Рифмохват
Пустое, голубушка, вить я не Аполлоном клялся!
Проказники(Комедия в пяти действиях)
Рифмокрад.
Таратора, жена его.
Прията, дочь их.
Азбукин.
Милон, племянник его.
Княжна Тройкина, сестра Азбукина.
Ланцетин, доктор.
Тянислов.
Плутана, служанка Прияты.
Иван, парикмахер Тараторы.
Действие в С.-Петербурге.
Действие первое
Таратора сидит перед уборным столиком; перед нею стоит другой стол, на котором она пишет; Иван оказывает свое неудовольствие, не успевая чесать ее голову, которую она повертывает то к зеркалу, то к бумаге.
Иван
Ваша голова, боярыня, беспрестанно вертится.
Таратора
Ст!.. (Пишет.) Предмет моей души и лекарь чувств и духа… духа!.. Ванька! какой бы сыскать стих к слову Духа?
Иван
Чтоб у этого проклятого лекаря отрезать оба уха! Он причиною тому, что вашу голову поймать не можно.
Таратора
И ты еще, мошенник, смеешь мне указывать! Да знаешь ли ты, что я дух из тебя вымучу палками? Твое дело, бездельник, чесать мне голову!
Иван
Да чем же я виноват? Вы так ворочаетесь, что мне и за волосы схватить вас нельзя.
Таратора
Ну, перестань же. Разве ты позабыл, что мне сегодня надобно скорей обыкновенного, часу к двенадцатому убраться, для того, что у меня уже будет свадьба моей дочери с Милоном… (Смотря в бумагу.) Почти все… однако еще не все его достоинства описаны. Ванька, не знаешь ли ты каких-нибудь дарований в нашем лекаре Ланцетине?
Иван
Каких дарований?
Таратора
То есть чего-нибудь хорошенького.
Иван
Ну, где мне его так знать, как вам, боярыня; мое дело холопское: я в нем ничего хорошего не вижу.
Таратора
Как, бездельник! да разве не для того он сюда вхож, чтоб вас лечить? неблагодарные канальи! и разве не лечит он вас?.. В нем нет ничего хорошего!
Иван
Ну, ведь не что говорить, боярыня: да он только лечил Петруху покойника да покойницу Дарью, а за нас еще, слава богу, ни за кого не принимался.
Таратора
Да его ль вина, бестия, что вы все здесь ходите, как слоны, и ни одного из вас чорт не придавит?.. Чеши же, говорю!
Иван
Вот уже почти и совсем.
Таратора (дописывая.)
Я окончала!.. Как я рада! Элегия эта беспримерна… Ах, дорогой Ланцетин, в ней-то ты увидишь мои чувства! (Наклоняется, рассматривает стихи и подталкивает Ивану.)
Иван
Ну! все пошло к чорту, боярыня.
Таратора
Так, плут! в счастливую минуту сделал ты со мной свое дурачество; я бы дала тебе себя знать!.. Ну! что ж ты будешь делать с моею головою?
Иван
Да разве снова переделать, боярыня?.. а то ни к чорту не годится… я заложу ее в бумажки.
Таратора
Поскорее ж! Я ведь тебе сказывала, что здесь свадьба, да и лекарь именинник.
Иван
Смотри-тко, сколько у нас праздников столкнулось! Уж я постараюсь, чтоб ваша-то голова хоть для них была лучше.
Таратора
Как я рада, что все дописала!.. Постой же, я встану и возьму в бюро белой бумаги: надобно заставить это набело переписать… весь город будет восхищаться! (Уходит и берет в стоящем у стены письменном столике бумагу, потом возвращается.)
Иван (между тем.)
Так! лист, кажется, весь исписан; (дерет) всю голову уверчу.
Таратора (садясь перед зеркалом.)
Стихи такие, что ни мужу не написать; однако дам их ему прочесть: что-то он скажет? Где ж они? (Вырывается у Ивана из рук и ищет своих стихов, бегая по всему театру.)
Иван (бросая гребенку.)
Дьявол тебя побери! это чорт, не женщина! Ну где одному парикмахеру с нею возиться! Надобно их десять, чтобы ее держать!
Таратора
Ванька! да не видал ли ты моих стихов, что я написала?
Иван (показывая изодранные бумажки.)
Да вот они, садитесь поскорее, сударыня: ведь уже обед на дворе.
Таратора
Что? где они, плут?
Иван
Да вот, я вам говорю! за что тут браниться? Из вашей же головы, да на вашу же голову и пойдет. Ведь вы сказали, что все написано.
Таратора
Ну, что ты со мною, бездельник, сделал! Но я дам тебе знать, как должно почитать меня!
Иван
Помилуйте, боярыня! – да я вам десть белой бумаги принесу; а мараной-то хоть стопу у мастера выпрошу, и, верно, еще чернее вашей измарана будет.
Таратора (хочет его бить.)
Вот я тебя, мошенник!
Таратора лезет драться с Иваном, который обороняется от нее ладонями. Тянислов входит с равнодушным видом, держа бумагу в руках, и читает тихонько с важным видом стихи.
Тянислов (говорит всегда протяжно.)
Все ли в добром здоровье, государыня моя милостивая? Иван, здорово!
Таратора
Помогите мне, господин Тянислов, управиться с этою бестиею; часа два прыгаю вкруг него и не достану до его плутовской рожи!
Тянислов
Только одну строфу переделаю, сударыня! (Подходит к столику, берет перо и думает.)
Таратора (Ивану.)
Я тебе говорю, мошенник; дай мне свою плутовскую рожу!
Иван
Да помилуйте, боярыня!..
Таратора
Зажми рот, негодница!
Тянислов
Да что же… итак ладно! боп фopбoн!..[4] послушайте-ка, благодетельница.
Таратора
Эх, подите к чорту, сударь!.. разве не видите, что мне недосуг? (Ивану.) Вон, бездельник! Я тебе покажу себя, увидишь ты, какова я!
Иван (особо.)
Эдакая новина! уж ты давно себя кажешь по грехам нашим.
Таратора
Что ж ты ворчишь? Вон!.. Да помогите мне, сударь!
Иван уходит.
Тянислов
В минуту, сударыня! эта рифма не так чиста. Ну, да ведь не всем старцам в игумнах быть! уж зато по другим-то узнают, что я делал.
Таратора и Тянислов.
Таратора
Не стыдно ли, сударь, что ты не хотел вступиться за меня против этого бездельника и забыл ласку моего мужа и мою. Ежели вперед будешь столь неблагодарен, так я тебя велю вытолкать взашей с тем, чтобы никогда на двор не впускать.
Тянислов
Да разве вы сердиты были?
Таратора
А ты разве не видал, что я делала?
Тянислов
Вы с Иваном своим дрались, и я вам обоим кланялся. Да что он перед вами согрешил?
Таратора
Изорвал мои стихи на завивные бумажки!
Тянислов
Да вы сами виноваты; вы бы делали подобно мне: с год уже как я своих стихов из кармана не выпускаю, и у меня с тех пор никто их на завивные бумажки не дерет.
Таратора
Эти стихи с ума у меня нейдут… Но как быть, оставим это! Был ли же ты хотя где нибудь? нет ли вестей каких?
Тянислов
Был, благодетельница, премиереман, я зашел…
Таратора
Оставь, пожалуй, свою дурацкую привычку, не зная по-французски, болтать и портить французские слова, да и вечно мямлить. Ну, кстати ли говорить премиереман… premiérement[5] надобно, сударь.
Тянислов
Да что ж делать-то, коли у меня носом-то не выходит? Мое дарование – произносить слова твердо.
Таратора
Так лучше их совсем не говорить. Однако скажи: где ты был? что видел? что слышал?
Тянислов
Был во многих домах, слышал многое, а не видал ничего. В доме у Спознаева говорят, что ваш муж выкрадывает свои сочинения.
Таратора
Ну, оставь это. Еще что?
Тянислов
В доме у Разумова говорят, что сочинения его все выкрадены.
Таратора
Ну полно, еще что слышал?
Тянислов
В доме Твердомысла говорят, что он ворует свои сочинения.
Таратора
Ах, батька мой, да это одно и то же; и вот уже девять лет, как ты мне всё только такие вести приносишь.
Тянислов
Есть и еще кое-что; да я сказать не смею.
Таратора
Так, сударь, мне твоя робость уже не в первый раз досаждает. Ну, что ж такое?
Тянислов
Во всех сих домах согласно утверждают, что доктор Ланцетин вашему мужу, а моему благодетелю, не без ведома твоего, моей благодетельницы, рога ставит.
Таратора
Какое поношение! Что ж ты, сударь, слушая это, молчал, вытараща глаза, по твоему обыкновению?