Боюсь глядеть на сию полумертвую красавицу, и надобно ей помочь!
Плутана (в обмороке), Рифмокрад и Тянислов.
Тянислов
Где ж моя невеста, любезный Рифмокрад?.. Я…
Рифмокрад
Ах! вы все со стихами!
Тянислов
Нет, я ей еще ничего не сделал, но уже купил две дести бумаги и хочу приготовить для нее мадригал. Но это что значит? Не стихами ли ты его своими усыпил?
Рифмокрад
Ах! это господин, которого схватил обморок! Я бегу послать в аптеку и сказать жене…
Тянислов
Хорошо! Так чтобы привесть кровь в движение посредством жара, я прочту ему свою оду.
Рифмокрад
Ах, нет! вы его простудите… не читайте ничего, только побудьте с ним.
Тянислов и Плутана (в обмороке).
Тянислов
Так, мне надобно доказать, что мои стихи могут воскрешать из мертвых, и сделать себе вечную славу. (Вынимает стихи и читает над Плутаной.)
В полунощь нощи мрак восстал,
Вихрь в твердь вдруг дхнул —
И твердь тряхнулась,
Марс бодр вмиг одр свой оставлял,
Утроба гневом в нем раздулась.
Посмотрим, что произвели мои стихи! (Щупая рукою голову Плутаны.) Ах! какой в нем жар появился! Не уморить бы мне его первою строфою; но посмотрю, если от жару легче ему не будет, так я распахну ему грудь.
Цветки листки, склубясь, свивали.
Плутана
Ах! какое мучение!
Тянислов
Он оживает! я не на шутку автор.
Таратора, Ланцетин (которого она тащит).
Таратора
Он в обмороке! Поскорее, господин Ланцетин; его надобно расстегать, чтобы провеять.
Ланцетин
Нет; он не оживет без того, доколе из обеих рук и из обеих ног по три тарелки крови не выпущу и не дам ему выпить полведра воды.
Таратора
Ах, нет! лучше спирту в нос…
Тянислов
Не беспокойтесь; мои стихи стоят спирту: в нос ему ударились, и он ожил.
Таратора
Он ожил! правда ли это?
Плутана
Oui, madame, к вашим услугам!
Ланцетин
Как! вы были в обмороке и ожили, не дождавши меня? это очень неучтиво, сударь!
Тянислов
Не вини его, любезный друг, он, право, не виноват; этому мои стихи причиною.
Ланцетин
Как! и ты против меня? Женю же я тебя, мой друг, на Прияте! женю! Да знаешь ли ты, бедный Тянислов, что от твоих стихов можно умереть, а не ожить!
Тянислов
О! так ты еще не видал в последний раз мною сделанных! Послушай-ка…
Ланцетин
Прочь от меня! вступаться в состояние больных есть долг лекарей, а не стихотворцев.
Тянислов
Да выслушай…
Ланцетин
Я разрываю с тобою все дружество и бегу от тебя, как от заразы.
Тянислов
А я поймаю тебя и насильно тебе прочту.
Таратора и Плутана.
Таратора
Как я перепужалась, душа моя! мне сказали, что ты умер. Ну, ты не поверишь, я этим так сконфузилась, что у меня все волосы дыбом стали.
Плутана
По крайней мере, сударыня, я был в опасности оставить свет, не видя ваших прелестей.
Таратора
Как ты прекрасно шутишь! Я читала твое письмо: склад ей-ей хорош.
Плутана
Раrbleu, madame,[14] мне не учиться писать любовные письма… Но я еще не получал от вас ответа, неужели вам это первоучинка?
Таратора
То нет, но я, право, боюсь сделаться слабою… а должность…
Плутана
Diable m’emporte! если у вас не другое теперь на уме… Я бешусь! вы делаете меня ревнивым, сударыня!
Таратора
Помилуй, свет мой! чем я это заслужила?
Плутана
Ах, мадам ваше нежное сердце приводит меня в смущение; ваши острые глаза, которые, кажется, все хотят палить огнем любви, заставляют по справедливости ревновать, вас ко всякому; и, воля ваша, если я еще буду у вас в доме видеть тех людей, кого подозреваю, то, думаю, что я умру с отчаяния.
Таратора
Ах, нет! не умирай! ты нужен… Но кого тебе надобно, чтобы здесь не было? только скажи, – всех с двора собью, и первого мужа!
Плутана
Нет, ничего; а этого Тянислова, который, кажется, вам кур делает.
Таратора
Ах, да он нареченный моей племяннице муж…
Плутана
Воля ваша, сударыня, или он, или я должен отсель выйти; мне с ним не только у вас, но и в целом свете кажется тесно.
Плутана, Таратора, Рифмокрад и Азбукин.
Рифмокрад (особо.)
Она уже ожила, – как я счастлив! (Азбукину.) С моей стороны, сударь, с превеликим удовольствием, ежели жена согласится.
Таратора
Что такое?
Азбукин
А вот что, мать моя: давича ваш знакомый сказал мне, что ваш муж вор, и для того я отменил было свое слово; а как мне добрые люди, по просьбе моего племянника, растолковали, что он крадет, не греша противу заповедей, чему, я думал, быть нельзя, то соглашаюсь утвердить наше слово.
Таратора
Я бы охотно, мой батюшка; но как мы также дали слово, так позволь и нам подумать с своей стороны.
Рифмокрад
Так, сударь; я у вас о том же прошу, а впрочем, я за честь ставлю…
Азбукин
Хорошо, брат, думай, только думай своею головой, а то говорят, что ты все чужими думаешь…
Рифмокрад
Вам, сударь, конечно, завистники обнесли меня; но, чтобы доказать, что я сам могу вздумать что-нибудь достойное примечания…
Таратора
А что там ты вздумал, душа моя?
Рифмокрад
О, преславное дело! Но мне надобно еще посекретничать, чтобы кто другой не перехватил.
Таратора
Господа, пожалуйте в эту комнату: мы тотчас к вам будем.
Азбукин и Плутана уходят.
Что ж ты вздумал?
Рифмокрад
Новый род стихов.
Таратора
Какой?
Рифмокрад
Я сделаю таким образом, чтоб было в стопе четыре долгих и одна короткая.
Таратора
Прекрасно, свет мой! Но не лучше ли, чтоб коротких-то ни одной не было, а все бы долгие?
Рифмокрад
Да это уже очень трудно набирать будет.
Таратора
Долгие-то придают более важности.
Рифмокрад
Добро, я подумаю. (Особо.) Пойду поскорей к моей прекрасной незнакомке.
Таратора
Признаться: что если муж меня делает славною, то не меньше и он мною славен. Но как бы ни было, новая выдумка его прибавит о нем много шуму; а мне его слог при долгих еще более понравится. Признаюсь: я бы и ныне им восхищалась, но беда, что у него почти всегда бревис.[15]
Действие третье
Театр открывается. Тройкина и Тянислов играют в карты. Прията сидит за клавирами. Ланцетин, взяв на столе скрипку, настраивает, чтобы ей аккомпанировать. Милон возле ее садится. Плутана делает любовные знаки то Рифмокраду, то Тараторе. Рифмокрад и Таратора сидят по обеим сторонам перед чашею с пуншем. На столе поставлено множество стаканов пустых и половина выпитых, в знак того, что уже пунш роспит. Иван разносит чай.
Азбукин (пьет пунш.)
Пунш такой прекрасный, что одна чашка в состоянии свести с ума две головы.
Таратора
Это я старалась, сударь! (Мужу.) Да что же ты не пьешь, батюшка? Я для тебя его делала.
Рифмокрад
Я уже выпил две чашки, свет мой!
Милон
Итак, сударыня, я могу льститься, что судьба перестала противиться моему благополучию?
Прията
Ежели дядюшке и тетушке угодно, я соглашаюсь.
Иван подает чай Тройкиной.
Тройкина
Какой у вас дюжий детина! где вы эдакого подцепили, моя матушка?
Иван
Родился в господской деревне, сударыня, да вот бог привел в городе барину голову убирать.
Тройкина
Смотри, еще какой разумник! да эдакий парень, право, не худо может всчесать на голове… Господин Рифмокрад, послушай-ка, батюшка, он, что ль, у тебя всегда голову чешет?
Рифмокрад
Я, сударыня, не примечаю совсем этого, бывши занят; у меня жена их к тому наряжает.
Таратора
Нет, матушка; иногда он, иногда другой.
Тройкина
Как! да разве не один причесывает ему головушку?
Таратора
И! нет, мать моя. Кому досуг.
Тройкина
Позволь же, мать моя, чтоб он и меня иногда причесал.
Тянислов
Ну, вот, Иван, новый доход!
Иван
Я бы, сударь, с охотою…
Тянислов
Однако же и давича побранился с госпожею Тараторою.
Иван
Да вить это оттого, что я не привык таких вертлявых голов чесать, какова у ее милости. У мастера, бывало, мы всё всчесываем на болване. Вы сами знаете, сударь, жалуюсь ли я когда на вашу голову.
Тянислов
То-таки я не люблю вертеться.
Иван
Право, так, сударь! Ваша голова так же спокойна на своем туловище, как парикмахерский болван.
Азбукин
Так, сударь, благословясь да и по рукам!
Рифмокрад
Как угодно жене: я соглашаюсь.
Таратора
Как он хочет: за мной слова нет.
Азбукин
Да когда ж толку-то от вас дождусь?
Плутана (лекарю.)
Parbleu, monsieur le docteur,[16]