Прямо на профессора плыли бревна. Они толкали его, больно ударяли по коленям. Ноги Ивана Гермогеновича покрылись глубокими ссадинами.
Вода поднялась уже по пояс профессору.
Он стоял, крепко сжав застывшие от холода губы, стараясь уже ни о чем больше не думать.
А вода поднималась все выше и выше.
«Кажется, — мелькнуло в голове профессора, — ребятам придется одним пробираться домой».
Глава десятая
Мертвый лес. — В поисках ночлега. — Валя находит лесную гостиницу. — Профессор нападает на ручейник. — Первая ночь в новом мире.
— Залезайте сюда! — кричали ребята, с беспокойством поглядывая сверху на Ивана Гермогеновича.
— Ничего, ничего! — отвечал весь синий от холода профессор.
Вытянув шею и приоткрыв рот, чуть не плача, Валя глядела на профессора. Карик, хмуря брови, прикусил губу и отвернулся. Он ничем не мог помочь Ивану Гермогеновичу, но он был не в силах смотреть на добряка, который погибал у него на глазах.
— Друзья мои, — сказал Иван Гермогенович, — если со мной что-нибудь случится, не забудьте о маяке. Спешите к нему. Вернуться домой вы можете только так, как я уже сказал вам. Иных путей у вас нет.
Ему никто не ответил. Ребята растерянно смотрели по сторонам. Они как будто не слышали его слов. Но и у Карика, и у Вали глаза были полны слез.
Профессор готовился к смерти.
И, несомненно, он умер бы, не дожив до вечера, если бы дождь вдруг не прекратился.
Все вокруг сразу стихло.
По небу мчались рваные тучи, но край неба был чист.
Огромное красное солнце спускалось за холмы.
Редкие, тяжелые капли еще с шумом падали на крышу гриба, но веселый, освещенный заходящим солнцем летний вечер уже вставал над землей, поднимая теплые испарения.
Вокруг профессора плескались волны. Они были красны, как угасающее солнце, и такие же фиолетовые, как предвечернее небо.
В мутных потоках плыли, крутясь, бревна и вырванные с корнями травяные деревья.
Профессор стоял, широко расставив ноги, и отталкивал окоченевшими руками мокрые, скользкие стволы, которые лезли на него точно живые.
Вода пошла на убыль.
Огромное дерево, плывшее мимо гриба, вздрогнуло на волнах и медленно опустилось на землю. Иван Гермогенович торопливо встал озябшими ногами на мокрый ствол.
— Кончилось! — радостно крикнул Карик.
— Она уходит! Уходит! — захлопала в ладоши Валя. — Смотрите — больше нет воды. Можно слезать…
Иван Гермогенович зябко повел плечами. Переступив с ноги на ногу, он хрипло закашлял и сказал:
— Да, да, слезайте… Надо идти…
Ребята проворно спустились на землю.
— Ой, вы совсем замерзли! — сказала Валя, обращаясь к профессору. — Давайте побежим. Когда бежишь, всегда жарко становится.
— Хорошо, — кивнул головой Иван Гермогенович, — но сначала посмотрим, в какую сторону надо нам идти. Ну-ка, Карик, влезь, дружок, на дерево да погляди, где наш маяк.
— Сейчас, Иван Гермогенович!
Карик подбежал к высокому стволу, покрытому колючками, и, цепляясь за мокрые колючки, быстро полез наверх.
Дерево качнулось.
По листьям, как по водосточным канавкам, хлынули на Карика потоки холодной воды.
Карик вздрогнул, прижался к стволу, но тотчас же встряхнулся, как кошка, и полез дальше.
Но вот и вершина травяного дерева.
Она сгибалась под тяжестью Карика, и он тихо покачивался, поворачивая голову то вправо, то влево.
Внизу, насколько хватал глаз, тянулся лес, лес и лес, по теперь он уже не был похож на прежний. Все деревья покосились на одну сторону, как будто подрубленные.
Широкие листья пригибались под тяжестью огромных водяных шаров, точно отлитых из тонкого хрустального стекла. Лучи заходящего солнца отражались на их поверхности багровым светом.
Весь лес горел тысячами огней.
Дрожа от холода, Карик повернулся вокруг скользкой, мокрой вершины и взглянул назад.
Далеко на западе он увидел одинокую мачту. На ее вершине безжизненно висел мокрый флаг.
— Вон он! — крикнул Карик, махнув рукой на запад. — Туда нужно. В ту сторону!
— Видим, видим! — закричала внизу Валя.
Карик быстро спустился на землю.
Путешественники двинулись в путь и скоро углубились в чащу травяных джунглей.
В лесу было тихо.
Изредка с шумом и грохотом падали на землю водяные шары, и снова наступала мертвая тишина.
Не видно было ни одного живого существа. Вокруг все как будто спало мертвым сном, точно в заколдованном сказочном царстве.
— А куда же девались эти?.. Дождем их убило, что ли? — спросила Валя.
— Кто эти?
— Да разные… Дикие звери…
— Насекомые?.. Где-нибудь здесь! — ответил профессор, поеживаясь. — Где-нибудь спрятались.
— Спят?
— Сохнут!
Иван Гермогенович крепко потер озябшие руки и прибавил шагу.
— Все, кто летает, — сказал он на ходу, — и все, кто прыгает в травяных лесах, сидят теперь после дождя и ждут, когда солнце высушит их, а тогда уж они снова забегают, запрыгают и полетят… Так же вот терпеливо ждут они восхода солнца и по утрам, когда сидят в траве, покрытые тяжелой росой.
— Вот хорошо! — засмеялся Карик. — Пусть хоть круглый год сохнут, — ничуть не пожалею.
— Мы, значит, теперь одни в лесу? — сказала Валя. — А я-то все боялась: вдруг ляжем спать, а ночью они возьмут да нападут на нас. А теперь я не боюсь ничего.
Ребята повеселели.
Они шли, болтая без умолку, потом затеяли какую-то игру. Гоняясь по лесу друг за другом, они громко перекликались и прятались за могучие стволы травяных деревьев.
Карик то и дело убегал далеко вперед, а Валя храбро совала нос в каждую щель, в каждую нору. Она хотела посмотреть, как выглядят после дождя чудовища травяных джунглей.
Профессор следил за Кариком и Валей с нарастающим беспокойством и наконец сказал сердито:
— Не думайте, друзья мои, что все насекомые будут теперь сидеть и смирно ждать восхода солнца… Лишь только станет темно, из нор и щелей выползут ночные хищники. А ночные хищники, пожалуй, пострашнее дневных… И вообще я не советую вам совать свой нос в каждую щель.
Ребята переглянулись.
— Мы, — сказала притихшая Валя, — не знали про ночных.
Они взялись за руки и пошли следом за Иваном Гермогеновичем, не отставая ни на шаг и не забегая вперед.
Солнце зашло.
В лесу стало совсем темно и как-то особенно тихо. Черные деревья обступили путешественников стеной. Вверху, над головами, печально шумел ветер. Изредка шлепались на землю, точно каменные глыбы, тяжелые капли дождевой воды.
В темноте идти было трудно.
Профессор и ребята все чаще и чаще налетали на деревья, поминутно спотыкались и падали.
— Подождите, — сказал наконец Иван Гермогенович, останавливаясь. — Так мы, пожалуй, заблудимся, да и вообще пора уже позаботиться о ночлеге. Я думаю, нам лучше всего идти сейчас по лесу цепью, не теряя, конечно, друг друга из вида.
— Темно же, — прошептала Валя. — Мы можем заблудиться!
— Будем перекликаться.
— А потом?
— А потом нужно внимательно искать какого-нибудь укромного местечка… Кто встретит подходящее место для ночлега, пусть крикнет… Согласны?
— Согласны! — разом ответили Карик и Валя.
Путешественники разошлись в разные стороны.
Валя пошла вдоль широкого ручья. Левее от нее побрел Карик, а еще дальше Иван Гермогенович.
— Смотрите внимательно! — послышался голос профессора.
— Ау-у! — крикнула Валя.
— Ау-у! — отозвался Карик.
Вдруг Вале показалось, что рядом с ней кто-то шевельнулся.
Она побежала, но тотчас же за спиной у нее послышались чьи-то торопливые шаги.
Валя остановилась и спряталась за дерево. Ей стало страшно.
— Ау-у! — закричала Валя.
— Эге-ге-гей! — откликнулись откуда-то из-за деревьев два голоса.
Профессор и Карик были совсем близко. Валя успокоилась и опять двинулась вперед, но тотчас же сзади снова послышались осторожные шаги.
— Кто? Кто это? — крикнула Валя и, не ожидая ответа, побежала в темную лесную чащу.
Она бежала, спотыкаясь, боясь остановиться, не смея оглянуться.
Вдруг в темноте выросла высокая стена. С разбегу Валя чуть было не налетела на нее. Хорошо, что успела вытянуть вперед руки.
Ее ладони уперлись в холодную каменную глыбу.
— Ау-у! — крикнула Валя.
— Ау-у! — тотчас откликнулся Карик.
Тяжело дыша, Валя пошла вперед, держась рукой за глыбу. Земля под ногами хлюпала. Ноги увязали в грязи.
Пройдя несколько шагов, Валя остановилась. Перед ней лежала большая, глубокая лужа.
«Обойду ее с другого конца», — подумала Валя и, круто повернув, пошла назад.
Она выбралась на сухое место и, ощупывая руками гранитную глыбу, попробовала обойти ее, но, сделав несколько шагов, вдруг почувствовала под руками пустоту.
Валя остановилась.
В темноте чернел вход в какую-то пещеру.
— Сюда! — закричала Валя. — Идите скорее! Я нашла!
— Где ты? — крикнул Карик, выбегая из-за деревьев.
— Здесь! Здесь! Нашла!
Карик поглядел на глыбу, потом на Валю и сказал сердито:
— И чего ты орешь зря? Это же камень. Большой камень… Под камнем, что ли, ночевать?
— В нем! — сказала Валя. — Гляди!
Она подтолкнула брата к широкому черному входу, который вел в глубину каменной глыбы.
Карик отошел немного от каменной глыбы, остановился и, подбоченясь, принялся осматривать ее с таким видом, как будто старался купить это жилище.
— М-да! — важно кивнул головой Карик. — Ничего! Приличная гостиница!
Это было длинное, немного похожее на сигару каменное строение.
Оно лежало между стволами больших узловатых деревьев; казалось — его сюда принес и положил какой-то сказочный великан. Оно почти висело в воздухе. Между ним и землей с трудом можно было просунуть руку.
Карик сложил ладони рупором и закричал:
— Иван Гермо-о-о-ге-но-ви-и-ич! Нашли-и-и!