22. Ноябрь.Вечером Евтушенко.Доминантнаяфигура. Страшноволнуется:сегодня егодолжны либовыбрать, либопровалить вОксфорде (речьидет о присужденииему звания Окс.профессора).«Подлец Амисс»выступил тамс заявлением,будто Евт.—«официальный»поэт. А сам —фашист, сторонниквойны во Вьетнаме.—«Сволочь Amiss!He знают онинашего положения!Ничего не понимают!»Из его высказываний:«Я отдал быпять лет жизни,лишь бы толькобыло напечатанов России «Вкруге первом».У нас нет писательскойсплоченности— от этого всемы гибнем». Иизлагаетфантастическийплан захватавласти в Московскомотделении Союзаписателей!..Читал стихи— лучшие о «ползучихберезках» —тоесть о себе, освоей литературнойсудьбе. К этомусводятся всеего стихи. Пошлигулять. <...>
Суббота23. Ноябрь.Сегодня приехалко мне второйцентральныйчеловек литературыАлександрИсаевич. Бородадлиннее, лицоизможденнее.Вчера приехалв Москву — и задень так устал,что приехалко мне отоспаться.Бодр. Рассказываето дерзостныхписьмах, которыеон написал вРязанскоеотделение Союзаписателей.СекретарьрязанскогоОбкома пожелалпобеседоватьс ним. Пригласилк себе. Он ответил(через СоюзПис.), что таккак он не партийный,он не считаетсебя обязаннымявляться к немуи если он хочет,пусть придетв Союз и С-н охотнопобеседуетс ним, но, конечно,не с глазу наглаз (т. к. у наснет никакихсекретов). Емупоставили ввину, зачем ондержится встороне отРязанскогоСоюза. Он ответил,что он во всякоевремя готовпрочитать там«Раковый корпус»,что же касаетсябеседы, то врядли его словабудут иметьвес после того,как его оклеветала«Лит. газета».<...>
Вторник3. Декабрь.Я увидел в «Times»статьюХарти о неизбранииЕвтушенко вОксфорд и решилотвезти емувырезку. Мимопроезжал милиционерв мотоцикле,подвез. «Евтушенкоболен» — сказаланянька. Оказалось,он три дня былв Москве и тридня пил безконца. «Пропилденьги намагнитофон»,—сокрушаетсяон. Стыдно показатьглаза женé.Прочитал мнестихи о голубомпесцé, о китах34.«Удивляюсь,как напечаталио песце. «Должнобыть вообразили,что я и в самомделе пишу опесцах. Их ввелав заблуждениеподпись «Аляска».Пошли вместек Слуцкому,—а потом по хорошемуснежку ко мне.<...>
Март 6-ое.Вчера попалв больницуКассирского.Персонал отличный.Врачи первоклассные.Но я очень плох.Весь отравленлекарствами.<...>
7 марта.<...> Позори ужас. Обнаружилсясосед, которыйобожает телевизор.Из-за стеныслышен несмолкаемыйлай. Прекратитсяон только в 12часов. Если бымне хоть намекнули,что возможнососедство стаким дикарем,я предпочелбы умереть усебя на диване.<...>
24 марта. <...> Здесьмне особенноясно стало, чтоначальствопри помощирадио, и телеи газет распространяетсреди миллионовразухабистыегнусные песни— дабы населениене знало ниАхматовой, ниБлока, ни Мандельштама.И массажистки,и сестры в разговорецитируют самыевульгарныепесни, и никтоне знает Пушкина,Боратынского,Жуковского,Фета — никто.
Вэтом океанепошлости купаетсявся полуинтеллигентнаяРусь, и те, ктознают и любятпоэзию — этокрошечный пруд.<...>
31 марта.<...> Здесь наиболеезамечательнаяличность ВалентинаГеоргиевнаАнтипова, финансовыйревизор попроверкежелезнодорожногостроительстваУрала, Сибирии ДальнегоВостока — ифабрик. Всюдушу отдаетвоспитаниюсына, 16-летнегоюноши, оченьмилого. Житейскийопыт у нее огромный.Все Сибирскиегорода известныей, как мне —Переделкино.Ум большой,самостоятельный.С мужем онадавно рассталась— поневоле ейпришлось выработатьмужские чертыхарактера. Ксовременностиотноситсякритически.Говорит, чтопосле комсомольстване пожелалавступить вПартию, хотяее отец — старыйпартиец.
Разговариватьс ней одноудовольствие— живой, деятельный,скептическийум.
Но... она дажене предполагает,что в Россиибыли Мандельштам,Заболоцкий,Гумилев, Замятин,Сомов, БорисГригорьев, вее жизни пастернаковское«Рождество»не было событием,она не подозревала,что «Мастери Маргарита»и «Театральныйроман» — нашанациональнаягордость. «Матрениндвор», «В кругепервом» — таки не дошли доее сознания.Она свободнообходится безних.
Так какя давно подозревал,что такие людисуществуют,я стал внимательноприглядыватьсяк ней и понял,что это результатспециальнойобработки припомощи газет,радио, журналов«Неделя» и«Огонек», которыене только навязываютсвоим потребителямдурное искусство,но скрываютот них хорошее.Выдвинув напервое местотаких оголтело-бездарныхи ничтожныхлюдей, какСерафимович,Гладков, Ник.Островский,правительствоупорно скрываетот населениястихи Ахматовой,Мандельштама,Гумилева, романыСолженицына.Оно окружилотайной именаСологуба,Мережковского,Белого, Гиппиус,принуждаялюбить худшиестихи Маяковского,худшие вещиГорького. Воглаве TVи радиостоят цербера,не разрешающиепропуститьни одного крамольногоимени.
Словом, в еелице я вижуобокраденнуюбольшую душу.
Рядом сомной в палате202 живет окулистпроф. Р. Как всякийсамовлюбленныйспециалист,он может говоритьтолько о своейспециальности.Едва лишь мыпознакомились,он изложил мнесвою «систему»,которую онприменил кживописи. Потомон ловил меняв коридоре иизлагал ее вовремя прогулки,потом он вздумалустроить вечернеечтение, объявив,что будет читать¼ часа. Читалон час пятьминут, не считаясьсо слушателями,причем предпосылкойего воззренийбыла чепуховаямысль, будтото искусствохорошо, котороетворится здоровымилюдьми. Художникблизорукий— плохой художник,дальнозоркийтоже. Дальтониковон уличает какпреступников.Ему мерещится,что если ондокажет, чтоВан Гог былдальтоник, этимон в какой-томере скомпрометируетВан Гога. [Сбокуприписано,—A John Turner?—Е. Ч.]Умница ИннаБорисовназадала емувопрос: итак,если бы у Достоевскогоне было падучей,он писал былучше? Оселответил: несомненно...«Если бы Гойяне был болен,он еще лучшенаписал быогромную серию«Капричос»?»—«Ещебы». Врубель,по мнениюидиота-профессора,свою синююгамму изобрелиз-за дальтонизма— а то, что этасиняя гаммабыла вехой вего истории,вкладом в искусство,так как еюпосрамлялосьи опровергалосьзахиревшеепередвижничество,это ему невдомек.Самое требование«здоровогоискусства»по самому своемусуществу порочно.Оно выдвинутов свое времясоветскимижандармами.Вследствиеэтого от публикипрятали в подвалахшедевры импрессионистов,приобретенныеЩукиным, которыйзавещал ихнароду. От всеххудожниковтребовали«реализма».Из-за этоговыдвинулисьвонючие полуфотографывроде Галактионова,Герасимова.Но даже советскимидеологампришлось уступить— устроиливыставку Матисса,стали воскрешатьхудожников«Мира Искусства»,пересталиупотреблятьв качестверугательстваимена Серá,Сислея, Мане,Моне и т. д.
Р. декларировалсвою любовьк искусству.Но ничем непоказал, чтолюбит его. Онсам рассказывалмне, что когдаприехал в Россиюиз Индии Рерих,он, Р., долгоразговаривалс ним по-английски,не подозревая,что Рерих —русский. Словом,не знал «Городстроят», «Вороны»и др. произведениймастера. Невежестволошадиное!
Абсолютнолишенныйэстетическоговкуса, пониманияшкол и направленийв мировой живописи,он авторитетнотолкует о ней,как знаток. Этотак взволновалоВалентинуГеоргиевну,что она, ссылаясьна духоту, ушлараньше времени.А я пожалел,что этому тупицея, по его настойчивойпросьбе, ещене познакомившисьс ним, подарилсвою книжку«Чехов».
Ко всем егоэкскурсам вискусствогодится одинэпиграф:
Суди, голубчикмой, не вышесапога.
Его стараниямиуничтожен ЭдгарПо, Уитмен, Гаршин,Бодлер, Достоевский.
Показываюодной из здешнихинтеллигентокснимки с картинПиросманашвили.
— Ах, как ялюблю шашлык,—сказала она,и здесь былався ее реакцияна творчествогрузинскогохудожника.<...>
29 апреля.<...> Большую радостьдоставили мнев последнеевремя общениес И. А. К.— из 209 палаты.Несмотря насвою внешнююгрубость, этоделикатный,добрый, щедрый,покладистыйчеловек. Оченьталантлив. Вовремя нашихобщих обедовв столовой онзаставляетнас хохотатьсвоими остроумнымирепликами.Трудолюбив,талантлив,упорен, бескорыстен.Но феноменальнодалек от общечеловеческойкультуры. Онпевец — и я верю— хороший. Нонедаром Шаляпинсмолоду водилсясо Львом Толстым,с Чеховым, сГорьким, с ЛеонидомАндреевым, сБальмонтом,с Головиным,с Кустодиевым,с Судейкиным,—недаром Собиновбыл одним изначитаннейшихлюдей своеговремени. НедаромЛядов мог вразговорецитироватьЩедрина иДостоевского— а Игорь Ал.,не получивобще-гуманитарногообразования,может цитироватьлишь вонючуюпошлятинусовременныхказенныхстихокропателей.Мне странновидеть молодогочеловека, кот.не знает ниЗаболоцкого,ни Мандельштама,ни Ахматовой,ни Солженицына,ни Державина,ни Баратынского.Он пробуетписать, и конечно,в его писанияхсказываетсяего богатаянатура, но вкусаникакого,литературностиникакой, шаблонныеприемы, банальныеэпитеты.
Между темэто один изсамых замечательныхлюдей, живущихв нашем коридоре.Остальные —оболваненыпри помощигазет, радиои теле на одинсалтык, и можнонаперед знать,что они скажутпо любому поводу.Не люди, а мебель— гарнитуркресел, стульеви т. д. Когда-тоЩедрин и КузьмаПрутков смеялисьнад проектомо введении вРоссии единомыслия— теперь этотпроект осуществлен;у всех одинаковыйказенный методмышления, яркиеиндивидуальности— стали величайшеюредкостью.<...>
Медицинскаясестра, кот.раньше работалана улице Грановского,где Кремлевскаябольница. Спрашиваюее: «а кто былГрановский?»Не знает.
Получил письмоиз Мельбурна,спрашиваю И.А.: «Где этотгород?» Отвечает:«в Швеции», апотом: «в Швейцарии».Я наконец сообщаюему, что этотгород в Австралии.
Он: «Ах да,там были какие-тоскáчки!»
Только оттого,что туда ездилинаши советскиеспортсмены,он знает, чтосуществуетэтот город.<...>
Вчера познакомилсяс женою Багрицкого.Седая женщинас тяжелою судьбой:была арестована— и провела 18лет в лагере.За нашей больничнойтрапезой женщиныговорят мелко-бабье:полезен ликефир, как лучшеизжарить карпа,кому идет голубое,а кому зеленое— ни одной общеймысли, ни одногочеловеческогослова. Ежедневночитают газеты,интересуясьгл. образомпрогнозамипогоды и программамителе и кино.<...>
Я лежал больнойв Переделкинеи очень тосковал,не видя ни одногоребенка. И вдругпришел милыйЕвтушенко ипривез ко мнев колясочкесвоего Петю.И когда он ушел,