на военномаэродроме.Десятки тысячвеселых людей.Демократияс арбузами,грушами, дынями,детьми, женами,(одна женщинадаже с козой)— разлегласьна траве — счастливаясвоим авиационныммогуществом.
Оттуда вИрпень — к Коле.Изумительноживописныеместа. Дачиписателей наберегу реки.«Дом творчества»,где живут Коля,Щупак, МиколаБажан, ПавелАнтокольскийи П. Тычина. Живети автор картины«Земля» даровитыйДовженко. Встретилименя радушно— и сейчас жепредложилиэкспедициюза яблоками.Я взял их в «свою»машину — и мыпоехали в какой-тоидиллическийсад, где хозяйкапредоставиланам грушевоедерево: толькосбивайте сверху,наверху самыеспелые. Бажанвзял лестницуи стал потрясатьверхушку дерева.Посыпалисьзолотые груши— мы — подбирать(оберегая головы)— а хозяйкапоказала намдочку (лет 14), кот.«тоже хочетбыть писательницей».<...> «Тут с намирядом писательживет... вот забылафамилию... он вбольшой дружбес нею...»
— Какой жеписатель?
— Забыла.
Оказалось,что Макаренко,автор «Педагогическойпоэмы»... Я таки сорвался:пойду к нему.
— Это тутрядом.
Пошел. Небольшаядачка в большомлесу, белая,уютная, дряхлая.Первый, когоя увидал, былатлет, красавец,лет двадцати,с веселой«аристократической»улыбкой —приветливый,в руке ракеткаот лаунтенниса— почти невероятный:такое здоровье,такая гармоничность,такая душевнаяясность.
С ним рыжий,тоже отличносложенный, норядом с тем,первым кажущийсяплюгавым: талантливыеволосы (стилясоломы) и милаяулыбка— «аристократа»(как изображаютее в англ.романах).
А потом вышели он: лет 50, походкачеткая, рукопожатиевоенное. Никакихлишних движений,ни одной развинченнойгайки, лицоволевое, спокойное.Дисциплинаи в то же времязадушевность,юмор. «Пишукнигу о воспитании.Так и будетназываться:«Книга о воспитании».Ведь сейчастакая книгаужасно нужна.Приходит комне на дняходин родитель:что делать, какмне воспитыватьмоего сына? Онмальчик неплохой,но...
— Но?
— Но вошелс наганом вмагазин, закричал«руки вверх»и ограбил кассу.
— А вы, я слышал,с Наркомпросомвсе ратоборствуете...Дело доброе,Ваши книгистрашно популярнысреди нашихпацанов (я ведьпацанов люблю)— в поезде вездедекламируют.Вот сейчас женаруководитприютом длядевочек-проституток— 400 человек—подите поглядите.Да вы даже дзержинцевне видали?! Вотвам два дзержинца— и он, к изумлениюмоему, показална двух дэнди,с которыми япознакомилсятолько что.
— Вот этотрыжий — великимбудет артистом.Вы в очередибудете стоятьза билетом.
Тут подъехала«моя» машина.В нашей компаниибыла жена Довженко,Солнцева, котораястрастнозаинтересоваласьэтим рыжим —с точки зрениякино. У негофотогеничнейшаянаружность».<...>
2 сентября.Был вчера послучаю Мюда6на трибуне сотличниками.Погода пестрая:то дождь, тосолнце, но большедождя и холодноговетра. Я стоялпрямо противтрибун, гденаходилосьправительство:Постышев, Косиор,Затонский,Балицкий ипроч. Со мнойбыли дети вукраинскихнациональныхкостюмах. Онибыли поражены,какой печальныйвид у Постышева!В черной кепке,в черном пальто,задумчивыйи грустный, онстоял и думалкакую-то невеселуюдуму. Иногдадаже не гляделна процессию.Косиор махалкепкой, кричалура, отвечална приветствия,а П., обычно стольоживленный,не принимални в чем никакогоучастия.
Бедный,—говорили дети.—Должно быть,у него горлоболит. Как быон еще сильнейне простудился!<...>
7/IX. Одесса.Вчера приехали.Не был я здесьс 1908 года. Передэтим был в 1905 г.Видел восстаниеПотемкина. Аперед этимздесь прошловсе мое детство,вся моя молодость.А теперь я приехалсюда старикоми вспоминаю,вспоминаю...Вот биржа — вмавританскомстиле. Здесьв 1903 г. в январея стоял с томикомЧехова (изд.Нивы) и не могдонести до дому— раскрыл книгуна улице — сталчитать, и нанее падал снег.Вот маяк — гдемы геройствовалис Житковым. Вотодесская 2[-я]прогимназия,где я учился.В эту прогимназиюя побежал раньшевсего. Здесьтеперь типографияим. Ленина; удверей копошитсякакой-то старик.«Я — Чук., писатель,здесь у вас, втипографиипечатаютсямои книги, яхотел бы взглянутьна тот дворик,где я был 45 летназад,— я здесьучился... Здесьбыла школа...
— Нельзя.
— Почему?
— Говорятвам, нельзя.Сегодня выходной...Я здесь хозяин».
Так и не пустил.Его фамилияГутов.
Был наНово-Рыбной,там, где прошломое раннеедетство. Домномер шесть.Столбики ещецелы — каменныеу ворот. Я стоялу столбиков,и они были вышеменя, а теперь...И даже калитката самая, к-руюоткрывал Савелий.И двор. Дажеголубятняосталась. Изамечательныенищенские норы,обвитыевинограднойлиствой...И дети играютв саду — как яс Марусей.Собственно,не садик, а такоколо домурасползсястеной виногради создал беседку.Здесь мы с Марусейиграли в путешественников,—Азия, Африка,Европа <...> наползлопрошлое и нехочет уйти. Тутчерез 2 домаМария Б. Гольдфельджила в «великолепном»доме Тарнопольского,доме, которыйоказался чрезвычайноневзрачным.Мы здесь бушеваликогда-то любовью— мы, два старичка,производящиекакое-то дикоевпечатлениена прохожих.Новая жизнь:где был памятникЕкатерине —стал памятникКарлу Марксу.Где была синагога,—там клуб. Гдебыла подлаяпятая гимназия,—там институт.Где был Мих.монастырь, тамдом НКВД. Гдебыли дезорганизованные,полуголодныедети, там превосходныеученики — круглолицыевесельчаки— и сколько их— я посетил 39школу (Ул. Чичерина,20) — и был очаровани видом воспитанников,и их знаниями— и чистотойтетрадок.Познакомилсяс БогуславскойЕкатеринойТрофимовной,которая с 1886 годазанимаетсяпреподавательскойработой. Всебыло хорошо,но потом я пошелв 8-ой класс, гдепреподает СофьяЯковлевнаГаскó. Спрашиваюдетей: что такоеямб, что такоехорей — никтоне знает, амфибрахий— не слыхали;про Пушкина
— Родилсяв 1836 году.
— После ПавлацарствовалаЕкатерина.
— Некрасови Гоголь жилив разное времяи встретитьсяне могли...
— Кто слыхало Тютчеве? —Никто... <...>
Как жаль,что в Одессея не посетилКанатногопереулка, гдепрошла моямутная и раздребежжоннаямолодость. ДомБаршмана! Язаплакал бы,если бы увиделего. Там черездорогу жилиПолищук, Роза,Бетя. К ним моявлюбленность,к ним и ко всемприходившимк ним. А внизуконфетнаяфабрика. В окноможно быловидеть, какработницыгрязными рукамипо 12 часов обворачиваликарамельки.Там я прочелБокля, Дарвина,Маркса, Михайловского,там я писалпервые стихи,там вообщенаметилсяпунктиром янынешний. Стихия читал (Пушкина,Некрасова) сослезами — идумал, думал,выдумал своюфилософию —самоцели илисамодавления— и писал обэтой философиицелые тетради.Если бы жизньмоя не сложиласьтак трудно(многодетность,безденежье,необходимостьписать из-захлеба), я непременностал бы философом.Помню жаркоеощущение, чтоя одинзнаю истинуо мире — что ядолжен открытьэту истинулюдям, погрязшимв заблуждениях,—и сознаниесвоего бессилияиз-за необразованности,незнания физики,психологии,вообще слабыйнаучный багаж— о! как тяжкобыло мне фельетонничать!В доме Баршманая узнал все,что знаю сейчас,—даже больше.Там я училсяанглийскомуязыку. (Сижу намосту «Аджаристана».Выходим изСевастополя.Чайки над нами— пролетятнемного противветра, а потомраспластываютсяв воздухе, и ихнесет назад— и, очевидно,это им оченьприятно. И начинаютсянеотступныемысли о Муре— при виде крымскихгор — их очертания.)
Какиеу чаек умныечерные глаза,как они ежеминутноповорачиваютголову. Верткаяголова: вправо,влево. И вкось.Друг за дружкойследят.
15.IX.1936.Алупка. На могилеу Мурочки.
Заржавелаи стерласьнадпись, сделаннаяна табличкеПросовецкой
МУРОЧКАЧУКОВСКАЯ
24/II1920 — 10/XI 1931
А я все ещепритворяюсь,что жив. Все теже колючкиокружают страдалицу.Те же две дурацкиетрубы — и обглоданныекозами деревья.<…>
Я все не могувзяться заповесть. Жизньмоя дика и суетлива.Очень хочетсяписать воспоминания— для детей.Пробую. Ничегоне выходит...Благосостояниемое за эти пятьлет увеличилосьвчетверо.
Мой портретрисует ТатьянаНиколаевнаЖирмунская.Она — племянницаПетра Струве,т. к. ее мать ижена Струве— сестры (Герд).<...>
29.IX.На пароходе«Крым». Отъезжаемот Ялты в Сочи.Потрясающепровожали менядети. Двое детейакадемикаСеменова — Юраи Мила, а такжеТата Харитони дочь уборщицыЛюбы Кубышкиной— Тамара. Татадаже всплакнулаза ужином. Каждыйхотел непременнонести за мноюкакой-нибудьпредмет: одиннес за мноюзонтик, другойшляпу, третийпортфель. Тот,кому не досталосьничего, горькозаплакал. Я селв «pick up».Они убежали,и вдруг гляжу:несут мой самыйбольшой чемодан— которого имне не поднять— все вчетвером— милые!И как махалиплатками. <...>
26/XI.Приехалв Л-д. Вчера слушалв Москве порадио речьСталина. Эторечь на века7.
28/XI.Вчера былв двух новыхшколах. Однарядом с намитут же на Манежном.Пошел в 3-й класс.Ужас. Ребятаничего не знают— тетрадки уних изодранные,безграмотностьстрашная. Аучительницаясно говорит:тристо.И ставит отметкиза дисциплину,хотя словодисциплинапишется школьникамитак:
дистеплина
десцыплина
и проч. Дети ейненавистны,она глядит наних как накаторжников.А в другой школе,на Кирочной,(вместо церкви)— я попал наПушкинскийвечер. Некийчеловек изРусского музеяорганизовалв школе «выставочку»и отбарабанило мистике Ал.Бенуа и о реализмеТырсы —школьникислушали с тоской.На стене виселинеузнаваемоплохие фотографиис рисунковБенуа, Врубеля— повешенныеслишком высоко:ничего не разобрать.
Потом вышелучитель Скрябин— и заявил, чтоПушкин былреволюционери что он подготовил...СталинскуюКонституцию,так как былреалист и написалстихотворение...«Вишня». Всенаркомпросовскиепошлости оПушкине собраныв один пучок.Ребята не слушали,вертелись,перешептывались,а когда педагогкончил, закричалибис!<...>
1 апреля 1937 г.Сегодня мне55 лет. Ишиас. Что-топлохое с желудком.Загруженностьработой небывалая.Всю зиму хворали бессонничал.Но настроениеясное, праздничное.Думаю о Мурочке,о маме, о М. Б. ...Повесть моязастряла. Немогу писатьее из-за того,что надо писатьо Некрасове.А не пишу о Н-веоттого, чтонадо писатьповесть. Настоле корректура