Асмус встретилее, когда онаговорила в ДомеТворчествапо телефону.Остановиласьона у ЗинаидыНиколаевны.Когда послесмерти Пастернакасделали рентгеновскийснимок, оказалось,что у него раклегкого, поразившийвсе легкое,—а П-к и не чувствовал.Только 6-го маяон сказал Асмусу:«что-то у меняболит лопатка!»Сейчас самаяглавная проблема:Ольга Всеволодовна.Я помню,— когдая был у П-капоследний раз,он показывалмне груды писем,полученныхим из-за границы.Письмами былнабит веськомод. Где этиписьма теперь?,Асмус боится,что они у ОльгиВсеволодовны— равно как идругие материалы.
8 июня.<...> КорнелийЗелинский, понаущению которогоМосковскийуниверситетуволил КомуИванова за егоблизость кПастернаку,теперь с некоторымзапозданиемзахотел реабилитироваться.Поэтому онобратился кректору у-тас просьбой:
«Прошуудостоверить,что никакогописьменногодоноса на В. В.Иванова я неделал».
Ректор удостоверил:
«Никакогописьменногодоноса на В. В.Ив. К. А. Зелинскийне делал».
Копиюэтой перепискиЗелинскийприслал ВсеволодуИванову. Эторассказаламне ТамараВлад. Иванова.
Она же сообщиламне, что Асмусавызывали вУниверситети допрашивали:как смел онназвать Пастернакакрупным писателем.
Он ответил:
— Я сам писатель,член СоюзаПисателей и,полагаю, имеювозможностьбез указкиразобраться,кто крупныйписатель, ктонекрупный.
Последнийраз Тамара Вл.видела Пастернака8 мая. Он шутил,много и оживленноразговаривалс нею, и врачихаКончаловская,зная, что у негоинфаркт, невелела емулежать неподвижнои вообще обнаружилаполную некомпетентность.
Он давалчитать своюпьесу (первыетри акта) Коме— уже в законченномвиде. Но очевидно,этот текстпередан ОльгеВсеволодовне,так как у Зин.Ник. есть лишьчерновикипьесы. (О крепостнойартистке, к-руюослепили.) Вообщеу О. В. весь архивПастернака,и неизвестно,что она сделаетс ним.
Брат П-ка иего сын спрашивалиего, хочет лион видеть О.В., и говорилиему, что она всоседней комнате,он отчетливои резко ответил,что не желаетвидеться с ней.<...>
16 июня.Когда спросилиШтейна (Александра),почему он небыл на похоронахПастернака,он сказал: «Явообще не участвуюв антиправительственныхдемонстрациях».<...>
13 августа.Я снова в Барвихе.<...>
14 августа.<...> Маршак работаетдо изнеможения— целые дни. Сутра пишетвоспоминанияо своем братеИльине, вечеромправит корректурусвоего четвертоготома. Ему помогаютего сестраЕлена Ильинаи Петровых,милая поэтесса.Петровых рассказываето неблагополучиисо сборникомАхматовой, кот.должен выйтив Гослите. Редакциявыбросилалучшие стихи— и принудительнопечатает ее«сугубо-советские»строки, написанныеею в Сталинскуюэпоху, когдаее сын Лёва былв ссылке (илина каторге).
Маршакрассказываетопять, как(«неизвестноза что») ненавиделиего Бианки иЖитков. Сейчасон бьется скорректоромГослита и достигтого, что емуразрешилипечатать нечерт,а чорт.Я вожусь с«Гимназией»и вижу своюплачевнуюбездарность:бессонницыи старчество.
15-ое изд.«От двух допяти» уже сданов производство.Как бы мне хотелосьеще поработатьнад этой книгой!Но нужно писатьЧехова, нужноперестраивать«Мастерствоперевода».Опять здесьв санаториимне попалсяWalt Whitman иочаровал какв дни юности— особенноCrossing Brooklyn Ferry*, гдеон говорит осебе из могилы.
* Переправана бруклинскомпароходике(англ.).
И нельзясебе представитьтого ужаса итого восторга— с которым япрочитал книгуJ. D. Salinger'a «TheCatcher in the Rye»** омальчишке 16лет, ненавидящемпошлость иутопающем впошлости — егоавтобиография.«Неприятиездешнего мира»,сказали быполвека назад.И как написано!!Вся сложностьего души, всепротивоборствующиежелания — раздирающиеего душу — нежностьи грубостьсразу. <...>
** Дж. Д. Сэлинджер«Над пропастьюво ржи» (англ.).
1 сентябряI960. [Барвиха.—Е. Ч.]<...> Маршак остритнапропалую.Зубной кабинетон зовет «Нив зуб ногой»,кабинет ухо-горло-нос— «Ни уха нирыла». Кабинетэлектро-медицины:«До облученияне целуй тыее». <...>
6 сент.Говорят: онсегодня уезжает.Я провел с нимдва вечера —как в древности,и это оченьвзволноваломеня. <...>
Говорилон, как новое,все свои старые«находки»: чтоЛермонтов иПушкин людичести, а ЛевТолстой и Достоевский— люди совести;что у Пушкинанет ошибок, нетпровалов.
Иные егоопределениячудесны:
«Короленкоэто «хорошаяпольскаяписательница».
«Есть средимедицинскихсестер — сестрыродные и сестрыдвоюродные».
«И почемуэто Данте переводилипоэты, у которыхв фамилии естьзвук «мин»:«Мин», «Минаев»,Чюмина.Да и Мих. Лозинскийтоже «мин»:<...>
11 сентября.Вчера весьвечер сиделу меня Дм. Вас.Павлов, министрторговли. Оннаписал книжку«Ленинградв блокаде» —и теперь расширяетее, готовитновое издание.Читал отрывки— спрашивалсоветов.
Говорит:
— У меня ужета заслуга, чтоя впервые назвалв своей книгетаких расстрелянныхлюдей, как Попков.
И рассказал,как приходилосьему спасатьво время террораразных людей,прикосновенныхк Попкову. Одиндиректор кондитерскойфабрики быларестовантолько за то,что Попковприходил к немуна фабрикупринимать душ.
Павлов защитилдиректора, новсе же его уволилии исключилииз партии. <...>
22 сент.Я в Переделкине.<...>
Было это,кажется, 5-гооктября. Погодапрелестная,сухая. Ко мнев гости приехала589 школа 5-й класси 2-й класс. У меняболела голова,я лежал в тоске— и вдруг столькочудесных —веселых, неугомонныхдетей. Я провелс ними 4 часа ивыздоровел.Даже усталостине чувствовални малейшей.Они собираливетки для костра,бегали наперегонки,наполнили весьнаш лес гомоном,смехом, перекличками— и мне кажется,я никогда нив одну женщинуне был так влюблен,как в этих ясноглазыхдрузей. Во всехсразу. Насколькоони лучше нашихпеределкинских(мещанских)детей. В библ.я много читалим своего — онивнимательнейшеслушали. Потомбегали по скамьям,показывалифизкультурныеномера, взлезалина деревья,девчонки нехуже мальчишек.Мне даже учителяих понравились— особеннобиолог ЗаремаМарковна —очень счастливаона своим общениемс детьми —чувствуется:без них она немогла бы прожить.На следующийдень у меня былВадим Андреевс женой ОльгойВикторовной.Очень красивый,уверенный,написал романо франц. résistance*.Его ужене пускают нив USA, ниво Францию, гдеон прожил всюжизнь. Вместес ними приехалЧуваков (специалистпо Андрееву)— и француженка,забыл ее фамилию,которая пишето Л. Андрееведиссертацию.<...>
* Сопротивлении(франц.).
Октябрь12-го. Я почему-тоуверен, что этатетрадь будетпоследнейтетрадью моегодневника: зимымне не пережить—«свежей травымне не мять».Был сегодняна могиле МарииБорисовны —собственнона своей могиле.Там рядом с неюоставленосвободное местодля моей ямы.Сегодня сиделу своей могилы— вместе с Лидой— и думал, чтоя в сущностипрожил отличнуюжизнь, дажемогила у меняпревосходная.
СегодняТаня Литвиновачитала мне свойперевод Чивера— открытогомною писателя:о доброй, благодушной,спокойнойженщине — котораяменяет любовников,как чеховскаяДушенька мужей— и только вконце выясняется,что это символСмерти. <…>
28 октября.<...> Я наметилдень своейсмерти: 21 февраля1961 года. Вот навсякий случаймое завещание.Четверть наличныхденег ЕвгениюБорисовичуЧуковскому,три четвертиЛидии КорнеевнеЧуковской.Деньги на похороныпусть даст изсвоих средствНиколай КорнеевичЧуковский.Мебель разделитьполюбовно междувсеми наследниками.Чукоккалу —Лидии Корнеевнеи Елене Цезаревне.Мои дневникитоже. Весь архив— им же, с тем,чтобы к разборуего они непременнопривлекли КларуИзраилевнуЛозовскую,которой наследникидолжны датьна память обомне мой секретер.Татьяне МаксимовнеЛитвиновойнужно на памятьобо мне датьлюбые английскиекниги, какиеона захочетвзять. Гонорарыза мои книгив первый годпосле моейсмерти разделитьмежду всемимоими внукамипоровну, в дальнейшемтоже отдатьмоей дочериЛидии Корнеевне,которая оченьбольна. Так какона человекглубоко справедливыйи совестливый,я прошу из получаемойею суммы выделятьв случае надобностии в дальнейшемтем из моихвнуков, которыебудут нуждаться,соответствующиесуммы. Прошувозможно щедрееотблагодаритьот моего имениБелова ГеннадияМатвеевича.
29 октября.Уверен, чтоЛидочка будетпо-прежнемуприниматьучастие в делахдетской библиотеки.И Марина, и Клара,и Лида, и я — отдалибиблиотекемного любвии забот, но толькоЛида по-настоящемуопределилаее настоящиефункции — ивоплотила ихв жизнь. Надеюсь,что мне еще вэтом году удастсявыхлопотатьтретью единицудля библиотеки— и тогда, приближайшемучастии Лиды— дело будетеще плодотворнее.
Костры«Здравствуй,лето» —в концеиюня — нужносделать традицией,если толькоКолю, Лиду, Маринуне удалят с«нашего» участка.А если и удалят,устраиватьих по уговорус новыми владельцами.<...>
7 ноября.Праздник. Всущности праздникбыл у меня вчера:Лида прочиталамне отрывкииз своего дневникао Тамаре Гр.Габбе — и своивоспоминанияо ней... Впечатлениеогромное. Габбебыла одной изсамых одухотворенных— и вследствиеэтого — самыхнесчастныхженщин, какихя когда-либознал. У ЛидыодухотворенностьТ. Г-ны ощущаетсяв каждом ееслове, каждомдвижении.
9 ноября.Все еще надКвиткой — по-прежнемустрадаю отбезъязычия,от неспособностивыразить самуюэлементарнуюмысль.
Снотворныхне принимаю.
У нас Митя,очень милый,добрый — сильноизменившийсяк лучшему. Уму него удивительнобыстрый. Мысмотрим с нимкарикатурыбез подписей.Покуда я соображу,в чем здесьсуть, он безошибочноугадывает всюситуацию, делающуюрисунок смешным.
Что такоелит. творчество?Это — сопряжениенечаянных слов.
11 ноября.В большом залеДома Литераторов,набитом битком,сегодня былвечер памятиКвитко.
Кассильсказал прекраснуюречь, где сказал,что враги, погубившиеКвитко — нашивраги, врагинашей культуры,нашего советскогостроя. Это местоего речи вызвалогром аплодисментов.К сожалению(моему) он сказал,что я первыйоткрыл поэзиюКвитко. Этострашно взбаламутилоБарто, котораяв своей речи(«я... я... я...») заявила,что Квиткооткрыла она.
Перед неюбыло мое выступление