ЛенинградскомСоюзе писателейбыли перевыборыи с грохотомпровалилиПрокофьева,который состряпал«дело ИосифаБродского».В правлениивыбраны «бродскисты»:
Добрынина(описка, на самомделе Грудинина.—Е. Ч.)
Долинина
Эткинд и др.
Такое крошечноеи хрупкое торжествосправедливостивызывает восхищениевсего литературногомира.
А третийпосмотреллукаво
И головоюпокачал...
Фриде какбудто лучше.<...>
21 января.День МарииБорисовны.
Через месяц— десять лет,как она похороненаи ждет меня всоседнюю могилу.Была у меняРаиса Орловаи рассказывалао выборах вправление СоюзаПисателей.Целый деньтысячи писателейпровели в духоте,в ерунде, воображая,что дело литературыизменится, есливместо А в правлениибудет Б или В,при том непременномусловии, чтовся властьраспоряжатьсяписателямиостанется вруках у техлюдей, которыесгубили Бабеля,Зощенко, Маяковского,Ос. Мандельштама,Гумилева, БенедиктаЛившица, Тагер,Марину Цветаеву,Бруно Ясенского,Пастернакаи сотни других.
12 февраля.На днях получилписьмо от 63-летнейЕ. Б. Буховой,о которой 40 летназад я сочинилтакие стихи:
Ты еще нерождалась,
Тебя еще нет.
Ты побоялась
Родитьсяна свет.
Ты кем-тонесмелым,
Как будтово сне,
Начертанамелом
На белойстене.
Надописать о Пастернаке.Только чтокончил о Библии.Оказывается,нельзя писатьБиблия с большойбуквы и лучшебы не говорить,что это еврейскаякнига.
«НьюЙоркер»уведомил меня,что Чивер подписалсядля меня наэтот журнал.Но журнала нет,и вряд ли будет.<...> Мне оченьпротивно признаватьсяв своей стариковскойкосности, ноя с негодованиемвчера читаллюбимую Лидойи Люшей МаринуЦветаеву.Сплошной моветон,словоблудие,претенциозность,кокетливость:«Я люблю Брюсоваи потому ненавижуего, и как онбыл туп, что недогадался, какя люблю его итолько потомуненавижу».<...>
29 марта.В среду (24го)обещала приехатько мне АннаАхматова. Передэтим мне захотелосьпоехать напраздник детскойкниги в Колонныйзал. Открытиенедели. Приехалблагополучно.Барто. Яковлев.Детиздатскиедрузья. Сижуна эстраде.Дивный зал.Вспоминаю:здесь мы отпевалиГорького, Кирова.Здесь когда-товыступал Лермонтов— 14-летний мальчуган.Впереди сидяткрохотныедевочки в венках.Налаживаетсятелепередача.Кассиль говорито космонавтах,—и вдруг всепоплыло у меняперед глазами,и я еле добрелдо дивана вфойе. Мира Наумовна,мать АркадияБелинкова, имилый ВладимирОсипович Глоцер— первые засуетилисьвокруг меня.Нашли здешнегодоктора ТатьянуГригорьевну,вызвали скоруюпомощь, и вотя, после сосудорасширяющейинъекции, возвращаюсьеле живой вПеределкино.
Анна Ахматовауже в Переделкине(у Фриды), но яне могу ее принять.Она уезжает,а я обречен набездействиеи на глотаниевсяческихядовитых лекарств.Должен былправить Уитменадля 3-го тома,а сейчас лежу«как дурак, какнерожденный,как мертвый»,и добрая Мариначитает мне«Фрегат «Палладу»,специальнонаписаннуюдля тех, кому,как мне, предписаноне шевелитьмозгами. Оченьталантливая,но преснаякнига.
Самое большоесобытие: Коляпрочитал мнесвои воспоминанияо Жене Шварце,прекраснонаписанные,задушевные,умные, исполненные«клокочущейненависти»к тому, что душилои душит всехнас. О Тыняновеего воспоминаниятоже хороши,но безысходнопечальны —больше о болезниТынянова и еготрагическойсмерти.
30 марта.Пасмурно. Невыходил навоздух. ВчераМарина, а сегодняКлара читаютмне «Фрегат«Палладу», изкоторой я узнал,что в 50х годахслово отельбыло женскогорода — и кажется,больше ничего.Гончаров такой,что если подумаешьо нем, что онхорош, он покажетсяплох, а еслирешишь, что онплох, он окажетсяне таким ужплохим.
Приходятчистые листымоего первоготома. Я оченьсержусь насебя, что включилтуда банальный«Серебряныйгерб» и что несократил «Отдвух до пяти».Есть разбухшиескучные страницы.Я стараюсьсжать книгудля из-ва «Просвещение».<...>
1 апреля.День моегорождения. Мне
83 года.
Поздравленийстолько, чтопрочитать всеневозможно.Вчера доктор<...>. Велено принимать
8 или 9 лекарствв день
по 3 или 4 раза
и никого непринимать! Еслипридут поздравители,всех примутвнизу — и угостят,а ко мне наверх— никого! ни вкаком случае.
Вчера былаЛеночка Лозовская,вылепила подмоим окномбабу, вот и всемое развлечение:глядеть на нееиз окна. <...>
Итак, с4-го апреля 1965 яздесь в 93 боксеЗагороднойбольницы, тоесть в раю.<...>
Сегодняприедет ко мнеЯсиновская— очень дельныйи смышленыйредактор «Библии».Я жалею, чтосогласилсясоставить этукнигу. Нападутна меня за нееи
верующие
и неверующие.
Верующие— за то, чтосвященноеписание представленоздесь как рядзанимательныхмифов.
Неверующие— за то, что япропагандируюБиблию. <...>
6 апр.В больнице.Провожая Клару,встретил Вл.Сем. Лебедева.Он уже два месяцаздесь — завтрауезжает. Онпишет диссертацию:«Радио в периодОтеч. войны».Но главное —воспоминания:о Сталинскойэпохе, о Хрущеве.Говорит, чтов новом романеСолж. есть многоошибок, касающихсяСталинскогобытового антуража.«АлександрИсаевич простоне знал этогобыта. Я берусьпросмотретьроман и исправить».По словам Лебедеваздесь же отдыхаетБорис Полевой.<...>
12 апреля.<...> надо держатькорректуру«Современников»,в которых мнетеперь оченьне нравятсяКороленко,Луначарскийи Репин. О Луначарскомя всегда думалкак о легковесноми талантливомпошляке и еслирешил написатьо нем, то лишьпотому, что онпо контрастус теперешнимминистромкультуры — былобразованныйчеловек. Репин— статейка онем создаласьтогда, когдабыло запрещенохвалить его,вскоре послеего смерти.Теперь имяРепина сталознаменем реакции,и, следуя моде,надлежало бывоздержатьсяот похвал, ноплевать на моду— все же я оченьлюбил его, хотяи согласен сВл. Набоковым,что его «Пушкинна экзамене»и «Дуэль Онегинас Ленским»—дрянныекартинки2.<...>
4 мая.Снег. Лютыйветер. Был вглавном корпусе.Узнал, что В.С. Лебедев сновав больнице —в № 206. Хохлушка-работницапочему-то повеламеня в Зимнийсад — оченьжидкий и жалкий.Пальмы, кактусы.Вл. Сем., совсембольной, сидитв палате, и полицу его видно,сколько онперенес страданий.Негодует, чтоПаустовскомуне дали Ленинскойпремии. И всё— из-за его полемикис Рыльским. Егосокрушительнуюстатью противРыльскогосперва запретили.Фурцева наложилана нее вето.«Но я,— говоритВ. С.,— прочиталэту статью впоездке НикитеСергеевичу.Тот слушалсперва невнимательно,но когда присутствовавшийздесь оченьвлиятельныйтоварищ сталбешено восставатьпротив этойстатьи, Н. С. сказал:«Прочти-ка ещераз». Я прочел.Н. С. распорядился:печатать. Ипожелал познакомитьсяс Паустовским3.
Заговорилио С. С. Смирнове.ОказываетсяВл. Сем. и емудал «путевкув жизнь», помогобнародовать«Брестскуюкрепость».<...>
9 мая.Впервые — кукушка:уныло и назойливо,не переставая.И как будто всоседней комнате.И — неужели яслышу это опять?— многоголосыйптичий хор,идущий из лесаволна за волной.Нахлынет изамолкнет иснова нахлынет.<...>
Разговорс африканцемиз Кении.
Он.Вы так чудесноговоритепо-английски.
Я. Онет! Я толькочитаю по-английски.
Он(смотрит наменя с недоумением).Читаете англ.книги?!
Я. Даи очень люблюих.
Он.Любите англ.книги? А мы ихненавидим,англичан.
Я.Шекспир, БенДжонсон, Теккерей,Сэм Джонсон,Диккенс.
Он.Мы все равноненавидим ихвсех. Мы ненавидимколониализм...
Я.Позвольте, вот,например, Байрон,Бернард Шоу,Уильям Морис...
Онпоморщилсясловно от кислого.
И таких —миллионы. И всекак один.
Упрощенчествострашное. Подлиннокультурныелюди окажутсявскоре в такойизоляции, что,напр., Герценили Тютчев —и все, что онинесут с собой,будет задушеномассовойполукультурой.Новые шестидесятыегоды, но ещекруче, ещеосатанелее.Для них даже«Pop literature»слишкомбольшая вершина.Две-три готовыхмыслишки, ихватит на всюжизнь.
А человексимпатичный,с богатойжестикуляцией,с высоким лбом,с блестящимимолодыми глазами.
Вышел томикизбранныхстатей из «TimesLiterary Supple-ment», и тамстатья о моейкнижке «Живойкак жизнь», ок-рой в Россиине появилосьни одной рецензии4.Я перелисталэту highbrow* книгу— и вдруг принесли«Юность» споэмой Евтушенкоо Братской Гэс— и вся эта умнаякнига сразупоказаласьмне горстьюпыли. Поэмазамечательнатем, что в нейнаша кровная,огненная тема.<...>
* Высоколобую(англ.).
15 мая.Вчера уехал.Попрощалсяс докторшейРиммой Ал. Написалв книгу пожеланий.Дождь. Маринаприехала замною и увезламеня домой.Дома — холодно,неуютно. <...>
16. Вчерабыл у ИвановойТ. Вл. Чудесныйдень. Сидел натеррасе. У нееживут Лили Брики Катанян. ЖеняПастернак,которого явстретил надороге, рассказал,что когда Озеровпослал в редакцию«Библиотеки»свои замечаниядля составленногоим тома Пастернака,ему ответили:«Редакциясчитает себядостаточнокомпетентнойи в Ваших советахне нуждается».
Ахматовасобираетсяв Англию. Будету меня. Ее коронованиепроизойдетв июне5.<...>
17 мая.Подарил сто(то есть тысячу)рублей докторшеNN. Мы говорилис ней о больнице,где я лежал.Больница позорная:работники ЦКи другие вельможипостроили длясамих себя рай,на народ — наплевать.Народ на больничныхкойках, на голодномпайке, в грязи,без нужныхлекарств, вовласти грубыхнянь, затурканныхсестер, а длячинуш и их женсверх-питание,сверх-лечение,сверх-учтивость,величайшийкомфорт. Рядомс моей палатой— палата женыминистрастроительства,—законченнопошлая женщина,—посвятившаявсе свои душевныесилы борьбесо своим 50-летием,совершенноздоровая.
27 мая. Звонилавчера АннаАхматова. Ядавал ей потелеф. разныедовольно глупыесоветы насчетее предстоящегокоронования.И между прочимрассказывалей, какой чудесныйчеловек сэрИзайа Берлин,какой он добрый,сердечный ит. д.
Ивдруг Лидамимоходомсказала мне,что А. А. знаетБерлина лучше,чем я, так каку нее в 40-х годахбыл роман с нимв Ленинграде(или в Москве),что многие еестихи («Таинственнойневстречи»)посвящены ему,