когда должны участиться появления этих белых лемуров, новых страшных паразитов, пришедших на смену старым. В последние два дня меня не оставляло тревожное чувство человека, уклоняющегося от исполнения неизбежного долга. Я был уверен, что смогу вернуть Машину Времени, только проникнув в тайну Подземного мира. Однако я все еще не решался встретиться с этой тайной лицом к лицу. Будь у меня товарищ, все было бы по-другому. Но я был так ужасно одинок, что даже сама мысль спуститься в темную глубину колодца была невыносима. Не знаю, поймете ли вы мое состояние, но я отнюдь не чувствовал себя в безопасности.
Вероятно, это беспокойство и ощущение страха заставляли меня уходить все дальше и дальше на разведку. Продвигаясь на юго-запад, к возвышенности, которая сейчас называется Ком-Вуд, я заметил далеко впереди, там, где в девятнадцатом веке находился городок Бэнстид, большое зеленое здание, совершенно непохожее по стилю на дома, виденные мной до сих пор. Размеры его превосходили самые огромные дворцы, а фасад был отделан в восточном духе; выкрашенный блестящей бледно-зеленой краской с голубоватым оттенком, он напоминал дворец из китайского фарфора. Такое своеобразие во внешнем виде невольно наводило на мысль о его особом предназначении, и я намеревался получше осмотреть дворец. Однако впервые я увидел его после долгих и утомительных скитаний, когда день клонился к вечеру; поэтому решил отложить осмотр до следующего дня и вернулся домой, к ласкам маленькой Уины. На следующее утро я ясно понял, что мое любопытство относительно Зеленого Фарфорового Дворца было чем-то вроде самообмана, изобретенного для того, чтобы еще на день отложить то, чего я так боялся. Без дальнейших проволочек я решил пересилить себя и в то же утро спуститься в один из колодцев. Я направился к ближайшему из них, расположенному возле кучи гранитных и алюминиевых обломков.
Маленькая Уина бежала рядом. Она протанцевала вслед за мной до самого колодца, но когда увидела, что я перегнулся через край и смотрю вниз, пришла в ужасное волнение. «Прощай, маленькая Уина», — сказал я, целуя ее, а затем, отпустив свою спутницу и перегнувшись через стенку, принялся ощупывать металлические скобы. Я делал это торопливо, опасаясь, что решимость меня покинет. Уина сначала смотрела на меня с изумлением. Потом она издала жалобный крик, бросилась ко мне и принялась оттаскивать прочь своими маленькими ручками. Мне кажется, ее поступок и побудил меня действовать решительно. Я оттолкнул ее, может быть, немного резко и быстро спустился в шахту колодца. Взглянув вверх, я увидел полное отчаяния лицо Уины и улыбнулся, чтобы успокоить ее. Но тотчас же вслед за тем я должен был обратить все свое внимание на скобы, которые прогибались под моим весом.
Мне нужно было спуститься на глубину примерно двухсот ярдов. Так как металлические скобы, расположенные по бокам колодца, были приспособлены для спуска небольших существ, то очень скоро я почувствовал усталость. И не только усталость! Одна скоба неожиданно согнулась под моей тяжестью, и я едва не полетел вниз, в темноту. С минуту я висел на одной руке и после этого не решался более останавливаться для отдыха. Скоро я ощутил жгучую боль в руках и спине, но все же продолжал спускаться так быстро, как только мог. Посмотрев наверх, я увидел в отверстии колодца голубой кружок неба, в котором виднелась одна звезда. Головка Уины казалась на фоне неба темным круглым пятнышком. Внизу все громче раздавался грохот машин. Все, кроме небольшого кружка вверху, было черным. Когда я снова поднял голову, Уина уже исчезла.
Мной овладела мучительная тревога. В голове даже мелькнула мысль вернуться наверх и оставить Подземный мир в покое. Но все-таки, несмотря ни на что, я продолжал спускаться вниз. Наконец, не знаю через сколько времени, я с облегчением увидел или, скорее, почувствовал справа от себя небольшое отверстие в стене колодца. Проникнув в него, я убедился, что это вход в узкий горизонтальный туннель, где я смог бы прилечь и отдохнуть. Это было просто необходимо. Руки ныли, спину ломило, я дрожал от ужаса, думая, что могу упасть вниз. К тому же меня угнетала непроницаемая темнота. Вокруг раздавался гул машин, накачивавших в глубину воздух.
Не знаю, долго ли я там пролежал. Очнулся я от мягкого прикосновения к моему лицу. Вскочив в темноте, я торопливо зажег спичку и разглядел три сутуловатые белые фигуры, которые быстро отступили при виде огня. Морлоки, как я уже говорил, проводили всю жизнь в темноте, и поэтому их глаза были необычайно велики и очень чувствительны, они не могли вытерпеть света моей спички и отражали его, как зрачки глубоководных океанских рыб. Я не сомневался, что они видели меня в этой густой темноте, и отпугивал их только свет. Едва я зажег новую спичку, они обратились в бегство и исчезли в туннелях, откуда сверкали только их блестящие, чужие глаза.
Я попытался заговорить с ними, но их язык, вероятно, отличался от языка наземных жителей, так что мне пришлось положиться на собственные силы, и снова у меня мелькнула мысль бежать, бросив исследование. Но я сказал себе: «Надо довести дело до конца» и, двигаясь ощупью по туннелю, заметил, что с каждым шагом гул машин становится все громче. Внезапно стены раздвинулись, я вышел на открытое место и, чиркнув спичкой, понял, что нахожусь в просторной сводчатой пещере. Моя спичка быстро погасла, и я не успел все рассмотреть как следует.
Разумеется, мои воспоминания весьма смутны. В темноте проступали контуры огромных машин, отбрасывавших при свете спички причудливые тени, в которых укрывались бледные, едва различимые морлоки. Было душно, в воздухе чувствовался слабый запах свежепролитой крови. Чуть подальше, примерно в середине пещеры, стоял небольшой, видимо, обеденный стол из белого металла, где лежали куски свежего мяса. Оказалось, что морлоки были плотоядными! Помню, уже тогда я с изумлением подумал: что за домашнее животное сохранилось от прежних времен? Все было видно очень смутно; тяжелый запах, громадные контуры машин, отвратительные фигуры, притаившиеся в тени и ожидающие темноты, чтобы приблизиться ко мне! Догоревшая спичка обожгла мне пальцы и упала на землю, тлея красной точкой в непроглядном мраке.
С тех пор я много раз думал, как плохо подготовился к такому исследованию. Отправляясь в путешествие на Машине Времени, я испытывал нелепую уверенность в том, что люди будущего смогли опередить нас во всех отношениях. Я пришел к ним без оружия, без лекарств, без табака — а временами мне так хотелось курить, — и даже спичек у меня было слишком мало. Ах, если б я только сообразил захватить фотоаппарат! Можно было бы запечатлеть этот Подземный мир и потом, на досуге, спокойно рассмотреть его. Теперь же я стоял там, вооруженный лишь тем, чем снабдила меня природа, — руками, ногами и зубами; только это да всего четыре спички, оставшиеся у меня.
Я побоялся идти дальше, в темный проход между машинами, и только при последней вспышке зажженной спички увидел, что коробок почти опустел. До этой минуты мне и в голову не приходило, что нужно беречь спички. Я истратил почти половину своего запаса, удивляя наземных жителей, для которых огонь был диковинкой. Теперь же, когда у меня осталось только четыре спички, а сам я очутился во тьме, я снова почувствовал, как тонкие пальцы ощупывают мое лицо, и меня поразил какой-то особенно неприятный запах. Мне казалось, что я ощущаю дыхание целой толпы этих ужасных существ.
Я почувствовал, как чьи-то руки осторожно пытаются отнять у меня спичечную коробку, а другие тянут меня за одежду. Мне было неприятно ощущать присутствие невидимых созданий. В темноте я впервые ясно осознал, что не могу понять их побуждений и поступков. Я крикнул изо всех сил. Морлоки отскочили, но тотчас же я снова почувствовал их приближение. На этот раз они смелее хватали меня и обменивались какими-то странными звуками. Я задрожал, опять крикнул, еще громче. Однако в этот раз они уже не так испугались и почти сразу вернулись, издавая странные звуки, похожие на тихий смех. Меня охватил самый настоящий ужас. Я решил зажечь еще одну спичку и бежать под защитой ее света. Сделав это, я вынул из кармана кусок бумаги, поджег его и отступил назад в узкий туннель. Но едва я вошел туда, мой факел погас от сквозняка и стало слышно, как морлоки зашуршали в туннеле, словно сухие листья на ветру, а их шаги зазвучали негромко и часто, как капли дождя…
Тут же меня схватили сразу несколько рук, пытаясь втащить назад в пещеру. Я зажег еще спичку и помахал ею прямо перед их подслеповатыми физиономиями. Вы едва ли можете себе представить, какими омерзительно нечеловеческими были эти бледные лица без подбородков, с большими, лишенными век красновато-серыми глазами, дико смотревшие на меня в своем слепом отупении! Впрочем, сами понимаете, я недолго разглядывал их. Я опять отступил и, едва догорела вторая спичка, зажег третью. Она почти догорела, когда мне удалось добраться до шахты колодца. Я прилег, у меня кружилась голова от стука огромного насоса внизу. Затем я вроде бы нащупал скобы, но тут меня схватили за ноги и потащили обратно. Я зажег последнюю спичку, но она тотчас погасла. Однако, ухватившись за скобы и рассыпая ногами пинки, я высвободился из цепких объятий морлоков и стал быстро взбираться по стене колодца. Они же стояли внизу и, моргая, смотрели на меня. Все, кроме одной маленькой твари, которая какое-то время следовала за мной и чуть не сорвала с меня башмак в качестве трофея.
Подъем показался мне бесконечным. Преодолевая последние двадцать или тридцать футов, я чувствовал смертельную тошноту. Только невероятным усилием я овладел собой. Последние несколько ярдов оказались ужасны. Больше не было сил. Несколько раз у меня начинала кружиться голова. Падение казалось неминуемым. Сам не знаю, как добрался до отверстия колодца и, шатаясь, вылез на солнечный свет. Я упал ничком. Даже земля показалась мне здесь чистой и благоуханной. Помню, как Уина целовала мои руки и лицо, а вокруг меня раздавались голоса других элоев. После же я на н