Брюсова; это последняя работа Михаила Александровича Врубеля (18561910): Брюсов ездил позировать в психиатрическую клинику, где Врубель провел последние годы жизни. После многочисленных переделок портрет так и остался незавершенным – «с отрезанной частью головы, без надлежащего фона, с бессвязными штрихами вместо задней картины: свадьбы Псиши и Амура» (Брюсов В. Из моей жизни: Автобиографическая и мемуарная проза. М.: Терра, 1994. С. 24), что многие позднее воспринимали как сознательный «прием».
«Ключи счастья» (1909–1913) – роман Анастасии Алексеевны Вербицкой (1861–1928), экранизированный в 1913 г.
«Жена министра» – один из самых известных романов Надежды Александровны Ланго-Данилевской (1874–1951), с 1912 по 1918 г. выдержавший семь изданий.
«Обломки крушения» – вероятно, ее же роман «Крушение», входивший в тетралогию «Развал» (1921–1922).
Бомбей*
Впервые – Русские записки. 1938. № 6. Печатается по этой публикации.
Впервые в России – Газданов Г. Призрак Александра Вольфа. Бомбей (Серия «Бестселлер». Прилож. к журналу «Кто и как?») / Вступ. ст. и публ. Ст. Никоненко. М., 1991; Огонек. 1991. № 43 (с сокращ.) / Подгот. текста, публ. и предисл. Ф. Хадоновой.
Архив Газданова. Рукопись датирована: «15.IV.1938».
На первую публикацию откликнулись Ходасевич и Адамович. Оба отклика свидетельствовали о том, что рецензенты по-прежнему не могли постигнуть тайну магической прозы Газданова. Они восхищаются частностями, но «новая проза» Газданова им не близка. «Мне не раз уже приходилось указывать, – пишет Ходасевич, – что в рассказах Г. Газданова мастерское письмо облекает слабый замысел, банальную фабулу и шаткую архитектуру. На сей раз он попытался избегнуть опасности, прямо идя ей навстречу. В его „Бомбее“ фабулы вовсе нет – бесфабульные рассказы Чехова рядом с „Бомбеем“ могут показаться чуть ли не авантюризмом. Построение сведено к отсутствию всякого построения – дан просто рассказ о том, как герой живет в Париже, едет в Бомбей и уезжает оттуда. Попутно он встречает разных других людей, не играющих роли ни в его судьбе, ни в судьбе друг друга. Несомненно, попытка Газданова использовать, так сказать, противный ветер, превратив свой органический недостаток в литературный прием, находчива и остроумна. Однако в конце концов она ни к чему не приводит. Остается все то же: чудесно написанный рассказ о том, чего не стоило рассказывать. У Чехова фабула заменена, лучше сказать – вытеснена, очень напряженным, внутренним лиризмом, составляющим суть вещи. У Газданова этого лиризма нет и, следовательно, нет никакой сути» (Ходасевич В. Книги и люди. «Русские записки», апрель-июль // Возрождение. 1938. 22 июля. С. 9).
Г. Адамович в своем обзоре уделяет Газданову больше внимания: «Гайто Газданов, автор напечатанного в июньской книжке „Русских записок“ рассказа „Бомбей“, дебютировал в нашей литературе лет десять тому назад и сразу обратил на себя внимание. После появления „Вечера у Клэр“ его единодушно зачислили в разряд самых несомненных, самых бесспорных наших „надежд“. Как это ни странно, Газданов пребывает в разряде этом до сих пор: нет ни малейшего основания его оттуда исключить, но чего-то и не хватает для того, чтобы признать надежду вполне оправдавшейся.
Случай довольно редкий! Каждый раз, когда приходится читать новую вещь Газданова, переживаешь в сжатом виде то же самое, что относится к его литературной биографии в целом… Первое впечатление: как талантливо! Немного найдется сейчас русских писателей, не только среди молодых, но и среди старших, которые наделены были бы такой свежестью восприятия, такой способностью чувствовать и отражать в слове краски, запахи и звуки, всю „влажную живую ткань бытия“. Первые страницы у Газданова неизменно вызывают восхищение, – вовсе не того порядка, как, например, при чтении Сирина, с его безошибочно рассчитанной механикой и холодным блеском, а, скорее, напоминающие Бунина, к которому, по манере писать, Газданов вообще близок. Как талантливо! Читаешь дальше, – и мало-помалу возникает чувство, переходящее в убеждение, что у автора нет темы, что он с одинаковым искусством описывает все попадающее ему под руку, что он обречен остаться наблюдателем происходящего на поверхности, не имея доступа в глубь жизни. Надолго ли обречен? Предсказания всегда опрометчивы…
„Бомбей“ – вещь чрезвычайно типичная для Газданова. Начинается она описанием встречи рассказчика с пожилым шотландцем Питерсоном в большом монпарнасском кафе. Случайная беседа соседей по столику приводит к дружбе, изменяющей всю жизнь одного из них. Однако перед тем, как рассказать о путешествии своего героя в Индию, Газданов обстоятельно осведомляет нас о его жизни в Париже, в квартире молодого испанца, который охарактеризован так ярко, будто ему предстоит играть в повествовании главную роль. В действительности, это – лицо эпизодическое, или, впрочем, эпизодично у Газданова решительно все. Принцип его творчества полностью противоположен тому, который провозглашен был Чеховым, – правда, только для драмы: ружья – повсюду, а которое из них выстрелит, предвидеть никак нельзя… Не обходится, разумеется, и без картин тропической природы. Больше всего, однако, уделено внимания приятелям и знакомым Питерсона, причем и тут Газданов нередко оказывается на уровне самых высоких требований, которые можно предъявить писательскому мастерству. Супруги Рабиновичи, обрисованные мимоходом, двумя-тремя штрихами, или другая чета, Серафим Иванович с Марией Даниловной, – будто наши давние знакомые…
Чтение увлекательное, но вместе с тем и удивляющее… Внутренних причин для прекращения повествования нет, а ведет его Газданов с таким заразительным удовольствием, что всякий готов читать и дальше, сколько угодно… Странный случай!» (Адамович Г. Русские записки. Часть литературная // Последние новости. 1938.23 июня).
…многочисленные прошедшие времена во французском языке… – Во французском языке девять прошедших времен, больше, чем настоящих и будущих, вместе взятых.
Было так удивительно за много тысяч верст от России услышать эту фразу, которая должна была бы прозвучать на Пересыпи или Молдаванке… – Пересыпь и Молдаванка – название районов Одессы, где жили главным образом бедняки, в большинстве своем евреи.
– Вы помните… Откровение святого Иоанна? – Имеется в виду Апокалипсис, или Откровение Иоанна Богослова, последняя книга Нового Завета, авторство которой приписывают одному из учеников Христа евангелисту Иоанну. В этой книге много пророчеств и темных двусмысленных мест, что сближает ее с книгами Ветхого Завета.
«И ангел вострубил, и небо скрылось, свившись, как свиток». – Неточная цитата из Откровения Иоанна; первая ее часть («И ангел вострубил») несколько раз повторяется в главе восьмой, тогда как вторая часть («и небо скрылось, свившись, как свиток») содержится в главе 6, ст. 14, где речь идет не об одном из ангелов, а об Агнце, снявшем шестую печать с запечатанной книги.
…прекрасного французского перевода «Конька-Горбунка»… – «Конек-Горбунок» (1834, полн. изд. 1856) – стихотворная сказка Петра Павловича Ершова (1815–1869). С начала 1870-х гг. переводилась на многие европейские языки.
…неутомимый Марко Поло… – итальянский путешественник (1254–1324), в 1271–1275 гг. совершил путешествие в Китай, где прожил 17 лет; в 1292–1295 гг. морем вернулся в Италию. В написанной с его слов «Книге» (1298) поведал о странах Азии, в которых побывал.
…помните ли вы, что любовница Достоевского, впоследствии жена Розанова… – Имеется в виду Аполлинария Прокофьевна Суслова (1840–1916), вышедшая замуж за В.В. Розанова (1856–1919).
…старый слуга, Барруа, выпивший по ошибке яд… и тут же умерший в страшных мучениях, через несколько страниц после этого окончательного, казалось бы, события, вновь «вошел в комнату, держа в руках поднос» так, точно ничего не случилось. – Неувязки такого рода в романах Александра Дюма, и в частности в упоминаемом знаменитом «Графе Монте-Кристо» (1845–1846), объясняются тем, что писатель не всегда помнил детали судеб своих многочисленных персонажей.
«Похождения Рокамболя» – многотомный приключенческий роман французского писателя Пьера Алексиса виконта де Понсон дю-Террайля (1829–1871).
…в гостиной лежал целый комплект программ «Moulin Rouge»… – «Moulin Rouge» – одно из самых известных кабаре в Париже, существующее более ста лет.
Ошибка*
Впервые – Современные записки. 1938. № 67. Печатается по этой публикации.
Впервые в России – Газданов Г. Вечер у Клэр: Романы и рассказы / Сост., вступ. ст. и коммент. Ст. Никоненко. М.: Современник, 1990.
Архив Газданова. Тетрадь 3. Ранний черновик в тетради 1932 г. озаглавлен сперва «Измена», затем – «Ошибка».
Г. Адамович писал об этом рассказе: «Стиль у Газданова… подкупает особой, лишь этому писателю свойственной, почти физической свежестью. В противоположность Сирину, слог которого вызывает в воображении какие-то электрические ассоциации, у Газданова фраза как бы влажна в составе своем. „Солнце пахнет травами“, – писал когда-то Бальмонт. У Газданова слово пахнет дождем, туманом, напоминает ветку, полную росы. Это очаровательное свойство газдановской манеры писать, и притом свойство неподражаемое: никто, по крайней мере, из его сверстников не сумел эту его особенность перенять» (Последние новости. 1938. 10 нояб.).
Хана*
Впервые – Русские записки. 1938. № 11. Печатается по этой публикации.
Впервые в России – Семья и школа. 1994. № 1 / Публ. Ст. Никоненко.
Архив Газданова. Тетрадь 6. Рукопись датирована: «Июль 1938».
…любил говеть и поститься… – Говение